– Я бы не удивился, если бы за теми угрозами стоял Николае, – сказал Томас. – Но не очень понятно, почему он это делает. Мне надо понаблюдать за ним на занятиях. Поискать любые зацепки или подсказки.
– В любом случае, – начала я, – у меня есть теория: кто-то охотится на потомков Влада, чтобы заявить о себе. Вот только не очень понятно, с какой именно целью. Два убийства выглядят так, словно совершены охотником на вампиров. А еще одно явственно изображает нападение вампира. Мне кажется, что князю Николае может грозить опасность. Если, конечно, это не он сам рассылает угрозы. Что общего между жертвами? И как в это все вписывается женщина из туннеля?
– Строго говоря, Николае не является потомком Влада. – Томас смотрел мне в глаза, но я прекрасно видела, что он где-то в другой вселенной. – Он относится к линии Данешти. Семьи Данешти и Дракулешти долгие годы соперничали. Я бы сказал, что кто-то избрал мишенью дом Басарабов – обе ветви семейства. Или, возможно, одну ветвь рода пытаются выставить вампирами, а другую – охотниками на них.
– Значит, гвардеец Данешти в родстве с князем Николае? – спросила я. – Я даже стесняюсь спрашивать, как так получилось, что ты так хорошо разбираешься в средневековой генеалогии.
– Я кое-что хотел тебе сказать. – Томас глубоко вдохнул. – Я – потомок Дракулы.
К счастью, я уже опиралась на стену. Я уставилась на него, пытаясь разобраться в той неразберихе, которую вызвало такое простое утверждение. Нет, я просто неверно его расслышала! Томас же молчал и напряженно ждал моего ответа.
– Но… но ты же англичанин!
– И, если ты помнишь, еще и румын. По материнской линии, – сказал он, пытаясь улыбнуться. – Моя мама была «цел Рэу», потомком Михни, сына Влада.
Следующие свои слова я выбирала с большой осторожностью, все еще переваривая полученную информацию.
– А почему же ты раньше не упоминал о происхождении от Дракулы? Это весьма интригующая тема.
– «Цел Рэу» означает Нечистый, Дьявол. Мне не хотелось это афишировать. По правде сказать, твоя подруга Анастасия пару недель назад зажала меня в углу и обвинила в том, что я притащил это проклятие крови в академию. Она сказала, что последний мужчина из рода Дракулы не должен был вообще приходить в этот замок, разве что я лелею грандиозные планы вернуть его себе или еще что-то не менее безумное.
Томас уткнулся взглядом в ковер, плечи его поникли. И у меня сжалось сердце. Я осознала, что Томас верит в это дурацкое прозвище. И хуже того – он верит, что я тоже так о нем думаю. И все только из-за семьи, в которой он родился. Я понятия не имела, откуда Анастасия узнала правду о его наследии, и в данный момент меня это не волновало. Я прикоснулась к его локтю, мягко призывая посмотреть на меня.
– Ты уверен, что это не переводится как Дурачок?
Томас с трудом выдавил из себя улыбку, и во мне что-то сломалось.
– Если ты нечист, то и я тоже. Если не хуже. Мы оба вскрываем мертвых, Томас. И это не делает нас проклятыми. Ты поэтому раньше мне не сказал? Или ты думал, что твой княжеский титул повлияет на мои… чувства?
Томас медленно поднял глаза, в кои-то веки не пряча эмоций. И до того, как он успел хоть что-то сказать, я увидела всю глубину страха в его взгляде. Позерство и высокомерие исчезли. Вместо этого я видела молодого мужчину, который вдруг обнаружил, что его мир способен рухнуть в любой момент, а он ничего не может сделать, чтобы предотвратить это. Он упал с такой высокой скалы, что любые надежды на спасение исчезли еще до того, как он ударился оземь.
– Никто не осудит тебя, если ты больше не заговоришь со мной. Бесчувственный монстр, потомок самого Дьявола! Все в Лондоне будут в восторге! Вот она – истинная причина моего предосудительного поведения. – Томас провел рукой по волосам. – Большинство людей находили мое общество утомительным и при более благоприятных обстоятельствах. Честно признаюсь, что одна мысль о том, что ты будешь смотреть на меня так же, как и все остальные, приводит меня в ужас. И не потому, что я тебе не доверяю. Я эгоистичен и не хочу тебя потерять. И я – потомок династии, утонувшей в крови. Что я вообще могу тебе предложить?
Тысячи вещей требовали нашего пристального внимания. Возможность того, что человек, выдающий себя за Пронзателя, находится где-то в окрестностях академии. Продолжающиеся убийства. Наши подозрительные сокурсники… И все же, когда я смотрела в глаза Томаса и видела в них муку, то могла думать лишь об одном. Я пошла к нему, и с каждым шагом мое сердце билось все быстрее и быстрее.
– Томас, я не вижу в тебе чудовище. – Когда я остановилась, нас разделяло лишь несколько дюймов. – Я вижу лишь моего лучшего друга. Я вижу доброту. Сострадание. Я вижу молодого человека, твердо решившего использовать свой разум для помощи другим, несмотря на то, что он постоянно промахивается с эмоциями.
Губы Томаса дрогнули, но на лице все еще читалось скрытое напряжение.
– Может, мы сможем сосредоточиться на том, в чем я хорош…
– Я хочу сказать, что я тебя понимаю, Томас Крессуэлл! – И я затянутой в перчатку рукой едва ощутимо прикоснулась к его лицу. – И я думаю, что ты – просто потрясающий. Время от времени.
Несколько мучительных мгновений Томас оставался недвижен, его взгляд скользил по мне, оценивая мою искренность. Я сохраняла то же выражение лица, позволяя истине явить себя.
– Что ж, я действительно очарователен. – Томас разгладил свой сюртук, и с каждым движением напряжение покидало его. – И я принц. Конечно, ты должна быть в восторге от меня. Хотя князь Дракула весьма готическая противоположность Прекрасному принцу. Но это же, право, такая мелочь.
Я радостно и искренне засмеялась.
– А разве вашу семью не низвергли? Так что ты принц без трона.
– Свергнутый Прекрасный Принц – уже не то, да, Уодсворт? – сказал он с наигранным раздражением, хотя я видела смешинки у него в глазах.
– Я очарована ничуть не меньше.
Его взгляд скользнул по моему лицу, достиг губ, и теперь в его глазах вспыхнул совсем другой свет. Томас очень осторожно сделал шаг вперед и приподнял мой подбородок. И я осознала, что, несмотря на все превратности судьбы и все ошибки, это будет не так уж ужасно – пройти через жизнь плечом к плечу с ним, пускай даже весь мир вокруг сойдет с ума. Я зажмурилась, ожидая второго поцелуя, но его так и не последовало. Внезапно руки Томаса исчезли, и мне сразу стало не хватать их тепла.
– Весьма не вовремя. – Томас выпрямился, отступая и указывая на дверь. – У нас гости.
Горничная, которую я ранее отправила с запиской для Томаса, зашла в мои покои и теперь стояла, покраснев так сильно, что даже мне с моего места это было видно. И я уже не в первый раз пожалела, что у меня отобрали Иляну. Мне захотелось провалиться сквозь землю: я была совершенно уверена, что горничная, скорее всего, увидела объединяющее нас с Томасом влечение, пусть даже сейчас мы и находились на весьма приличном расстоянии. В ответ девушка показала, что принесла деревянные ведра.
Она бормотала извинения на смеси румынского и английского, но я ее понимала.
– Нет, нет, все в порядке. Ты ничему не помешала, – сказала я, направляясь к открытой теперь двери. Мне не хотелось, чтобы горничная сделала неверные выводы. Или верные. Того, что Томас находился в моих комнатах без дуэньи, довольно было, чтобы уничтожить мою репутацию, если это скандальное известие распространится. Способна ли на это такая тихая девушка? Она переминалась с ноги на ногу, не в силах встретиться со мной взглядом, и этого хватило, чтобы вогнать меня в панику. Я приложила все усилия, чтобы сказать по-румынски: – Мы уже уходили в библиотеку. И, пожалуйста, скажи Иляне, что я хотела бы позже поговорить с ней.
Молоденькая горничная, не поднимая головы, закивала:
– Да, домнисора. Я обязательно передам ей это, если увижу.
Я чувствовала, что Томас внимательно присматривается к новой служанке, но не хотела привлекать еще больше внимания к нашему и без того неприличному положению. Я улыбнулась девушке, и мы с Томасом со всех ног устремились в библиотеку. У нас было дело, требовавшее решения. Теперь, зная о наследии Томаса, я боялась, что если моя догадка о том, что охота идет за потомками Влада, верна, то опасность грозит не только Николае. Более того, Томасу даже грозила большая опасность, поскольку он был потомком Дракулы.
Если представителей одной ветви семьи протыкают колом, а у другой сцеживают всю кровь, то в опасности все.
Глава тридцатаяПри ближайшем рассмотрении
Библиотека
Biblioteca
Замок Бран
14 декабря 1888 года
– Не можешь долго без меня обходиться, да? – светясь от счастья, Ной выглянул из-за огромного тома, стоящего на маленьком столе. – Почему тебя не было на занятии по анатомии?
Я вздохнула.
– Наш общий друг поймал меня снаружи после отбоя.
Ной покачал головой и ухмыльнулся.
– Надеюсь, у тебя была веская причина выбраться наружу. Этот человек пугает сильнее, чем бродящий по академии вампир. – Но тут его тон быстро сменился с легкомысленного на серьезный. – Тебе повезло, что прошлой ночью тебя нашел Молдовеану. А той служанке не повезло. Что-то до нее добралось.
Мы с Томасом переглянулись, и меня захлестнул страх. Я все утро не видела Иляну. И вообще за последние два дня я ее ни разу не видела.
– Какой служанке? – спросила я с замиранием сердца. – Как ее звали?
– Одной из тех девушек, что приставлены к покоям князя Николае и Андрея. Сейчас их обоих опрашивают Молдовеану и тот гвардеец. У нас отменили все занятия после обеда, включая уроки у Перси и Раду. К трем часам мы уже должны быть в своих комнатах. – Ной глянул на нас обоих. – И я планирую послушаться директора. Мы с Эриком и Кианом запремся и будем заниматься. В теле той служанки не было крови. Я бы хотел оставить свою при себе.
– Неужели ты на самом деле веришь, что на нее напал вампир?
Ной вздрогнул: