— Уверена. Мы хоть и не в ладах были, но кошелек общий имели. А если б у него лишние деньги появились, я бы сразу заметила.
— Хорошо. Сын когда-нибудь при вас оружие доставал? Разобрать, почистить?
— Нет, не помню.
— Ну ладно, извините за беспокойство. Поверьте, я никому не говорил, что Сергей на Пряжке.
— Но чудес не бывает.
— Согласен. Поэтому вспомните получше, без суеты. Если что, перезвоните, телефон мой есть.
Я поднялся, попрощался и, надев шапку, вышел на улицу. До конца рабочего дня оставалось полчаса, поэтому возвращаться в отделение не имело смысла. Правда, Мухомор завтра прицепится, куда я нырнул. У него вообще какая-то странная политика — чтобы все всегда под рукой находились. Можно бездельничать, кроссворды решать, но всегда быть на месте. И это при нашей-то работе, где, не бегая, ничего не узнаешь. Можно подумать, я Шерлок Холмс или Ниро Вульф, которые, сидя в кресле, преступников вычисляли. Но мне до них далеко, поэтому приходится бегать, а тебя тут же по рукам вяжут. Я бы на месте начальника всех оперов из отделения на территорию гнал, а в стулья гвоздей понавтыкал бы, чтобы не засиживались.
Да, так о рабочем времени. К примеру, любимец Мухомора Антонов Шурик рабочее время строго блюдет, где бы ни находился. Если, например, в засаде сидит, то ровно в полседьмого объявляет, что рабочий день завершен и что он отваливает, а завтра в полдесятого будет на месте снова. Может, он и прав — за переработку-то никто не платит, у нас рабочий день ненормирован.
Поэтому я позволил себе задвинуть полчаса и направился к любимой, благо жила она рядом.
ГЛАВА 6
На другой день мне чертовски не хотелось идти на работу. Во-первых, потому что я проспал, а во-вторых, потому что четверг — это хуже понедельника. Целый день я буду ходить как вареная муха, из-за бессонной ночи. Ну, не спалось, и все. Бессонница. А если вдруг опять мокруха приключится, тогда точно — труба.
Я доехал до отделения, получил законный втык от начальства и заперся в кабинете, в душе рассчитывая вздремнуть с полчасика над каким-нибудь материалом. Но планам моим не суждено было сбыться, потому что позвонил гражданин Шварц Марк Сергеевич. Честно говоря, я не очень-то и надеялся на этот звонок, поэтому был зело удивлен.
Как всегда, Марк Сергеевич был демонстративно вежлив.
— Кирилл Андреевич? Я постарался выполнить вашу просьбу, и сегодня в два часа вас будут ждать.
— Где?
— Там же, где мы беседовали.
— Понял. Как вы меня отрекомендовали?
— А никак. Один человек, который слишком много знает.
— Ничего рекомендация. Вы заодно венок мне не заказали? Если заказали, то в четырнадцать ноль одну можете поднести к месту встречи.
— Кстати, советую не опаздывать. Ребята там серьезные, за минуту ожидания пять баксов снимают. А так как с вас-то они вряд ли что снимут, то расплачиваться придется мне. Всего доброго.
— До свиданья.
Я повесил трубку. Черт, в два часа самый сон. А ребята поспать не дадут. Я раскрыл бумажник и достал оттуда рисунок перстня, сделанный Викой с фотографии, посмотрел на него и положил обратно. Оригинал лежал у меня в сейфе.
Я вышел в коридор и встал у окна. Комаров и Максимов владели перстнем сгинувшего без вести мафиозника Климова. С интервалом в три дня обоих убивают. Следующим владельцем гайки являюсь я. Значит… Ну, ни фига себе перспективка. Быть следующим-то. Кольцо, может, конечно, и не Климова, просто совпадение, но судя по тому, что оно хранилось в грелке, весь сыр-бор из-за него. И владельцев убивают почем зря.
Отсидев в отделении положенный срок, отсвечивая периодически перед глазами руководства, я оставил в сейфе пистолет, ксиву и ментовский галстук и рванул на стрелку. В транспорте чуть было не произошел конфуз, так как по привычке я не купил талонов и поехал бесплатно. И когда прицепился контролер, пришлось выкладывать пару сотен. А что было делать? Можно, конечно, было пойти в ближайшее отделение, установить мою личность и избежать штрафа, но тогда бы я опоздал и Марку Сергеевичу было бы не рассчитаться до конца своих дней.
В полвторого я был на месте. Приехал чуть раньше я специально, намереваясь произвести небольшую рекогносцировку. Это крутое слово я запомнил после одного задержания рэкетиров в парке. Мы тогда расселись по кустам, а Женьку Филиппова поставили на крышу ближайшего от парка дома, торжественно вручив ему палку с белой простыней. При появлении бандитов Женька должен был замахать флагом, указывая направление движения гангстеров. Способ индейцев и аборигенов Австралии. Раций-то нормальных у нас нет. Но зато это нам и помогло, потому что у вымогателей они были. Японские, настроенные на милицейскую волну. Естественно, при таком раскладе смотреть на крыши у них просто фантазии не хватило. Это их и сгубило. Ничего не слыша в своих фирменных рациях, они спокойно явились за деньгами и были без особых хлопот задержаны с поличным. Так что отсутствие техники — это иногда тоже плюс. Но я опять заболтался, простите.
Осмотревшись и не заметив ничего необычного, я сел на знакомую скамейку и стал ждать, внимательно изучая памятник Екатерине.
Ребятки были профессионалами, потому что зашли со спины, абсолютно незаметно, не опоздав ни на секунду, так что в один прекрасный момент я оказался зажатым с двух сторон крепкими мужичками, а третий остановился передо мной.
— Это ты насчет Клима?
— Угу. Просьба — переложите свой револьвер из кармана в кобуру. Наверно, раз я назначил встречу один, то уж никак не собирался при этом устраивать пальбу, да еще в таком людном месте.
— Что ты хотел?
— Поболтать. Я слышал, что Клим пропал?
— Кто ты такой?
— Зовите меня просто — Ильич. Шучу. Давайте условимся — вы хотите найти Клима, я, возможно, могу вам помочь, поэтому не я в вас заинтересован, а вы во мне, так что рассказывать я буду то, что сочту нужным.
— Ты, падла, сейчас все расскажешь, — прошипел один из сидящих рядом гоблинов.
— Спокойно, Каблук. Он прав. Пошли.
Меня приподняли, говоривший со мной похлопал по моему тулупчику, отчего я немного даже согрелся, и дружной толпой мы двинулись из садика. Не скажу, что чувствовал себя очень уютно. Что у этих придурков на уме — одному Богу известно. Забил стрелочку… И даже не предупредил никого, куда намылился. Вообще картина напоминала рекламу шоколада: «Делай все, что захочешь, а мы тебе в этом поможем!»
Строевым шагом мы вышли из садика и домаршировали до театра, где меня бесцеремонно впихнули в здоровенную иномарку, модель которой я разглядеть не успел. Впрочем, не очень-то я и старался. Не до того было.
В машине было просторно, как в моем трехметровом кабинете, вот только гораздо теплее. Двое охранников остались на улице, а парень, беседовавший со мной, сел рядом. На переднем сидении, вполоборота ко мне сидела симпатичная дама в чернобурке, место водителя пустовало. Таким образом, опять припомнив высшую математику, я понял, что нас трое. Ну, еще эти снаружи и наверняка человек десять в соседних машинах. Веселая компания.
— Слушаем вас, — произнесла дама, перед этим вопросительно взглянув на моего соседа. Тот, как я заметил в зеркале, еле заметно кивнул.
Я сунул руку во внутренний карман тулупчика и извлек рисунок перстня.
— Взгляните, это его кольцо?
Женщина взяла рисунок и понесла к свету. По ее побледневшему лицу я понял, что она узнала перстень.
— Где вы его видели?
— Так вы узнали? Это кольцо Клима?
— Да. И где вы его видели?
— На пальце одного человека.
— Вот как? Вы можете указать нам этого человека?
— Я не знаю его.
— Но вы понимаете, что если мы захотим, вы расскажите все?
— Вы его жена? Или любовница? И в том, и в другом случае вам надо найти Клима. И не стоит рисковать, обрывая в моем лице единственную ниточку к нему. Неужели вы думаете, что я не подстраховался, идя на встречу с вами? Я могу помочь найти вашего мужа безо всякого нажима на меня.
— Понятно. Сколько?
— Чего сколько?
— Господи, сколько вы хотите?
Заманчивое предложение. Может, заломить миллионов, эдак, с пяток?
— Пока две сотни. Меня контролер оштрафовал на эту сумму, когда я сюда ехал.
— Вы что, ненормальный? Что вам надо?
— Я не могу с вас требовать денег, потому что сам еще ни в чем не уверен. Единственное, что бы я хотел от вас узнать, — это точно ли этот перстень принадлежит Климу и при каких обстоятельствах последний пропал. И повторяю, что, возможно, смогу подсказать, где он. А уже потом поговорим о сумме. Врубаетесь?
— Не морочь голову, — произнес сидящий рядом мужик. — Мы еще не знаем, кто ты есть. Мент?
— А если даже и мент, это что, что-либо изменит? Повторяю, я единственный, кто может вам помочь. Вы никогда не найдете Клима. Но не бойтесь, я не мент (врать нехорошо). И кидать вас я не собираюсь. Как он пропал?
Дамочка взглянула на мужчину — тот опять незаметно кивнул. Она взяла с торпеды пачку сигарет, прикурила и произнесла:
— Я надеюсь, вы не станете болтать о том, что я расскажу. Я рискую, но только потому, что хочу найти мужа.
Я слышал обратное, то есть что Клим не был женат, но любая дама, ходившая в фаворитках, называла себя его женой. Поэтому я кивнул.
— Он пропал две недели назад. Мы живем в гостинице. Я была тогда с ним. Ребята-охранники сидели в холле. Часов в восемь ему позвонили, и он сказал мне, что должен срочно увидеться с одним человеком. Я не удивилась. Такие встречи не редкость. Он оделся и ушел, ничего больше не сказав. Через полчаса я вышла в холл и увидела охрану. Я спросила, почему они не поехали с Мишей, но эти козлы ответили, что Миша приказал ждать его здесь. Больше его никто не видел.
— Михаил — осторожный человек?
— Очень. Вы, может, знаете, что в городе творится? Без охраны — никуда, несмотря на то, что он сам здоровый парень.
— Стало быть, он поехал к тому, кому абсолютно доверял?