– Я подумала, что ты, возможно, знаешь, кто она, – сказала Джандра. – Или кем она была. Определённо, она не всегда была такой.
Кинни призадумалась. Было что-то в наклоне головы девушки, что напомнило ей о ком-то, но она не могла сказать, о ком именно. Девушка не из Коммонса, это было точно.
– Должно быть, она прибыла на одном из кораблей, – предположила Кинни.
– Я тоже склоняюсь к этой версии – согласилась Джандра. – Но муж говорит категоричное «нет». Душка просто нашла её сидящей у себя на заднем крыльце. Как будто она просто вылупилась там из яйца.
– И что же ты собираешься с ней делать?
Джандра неопределённо пожала плечами: – Посмотрим, смогу ли я найти ей дом, пристанище, не знаю… Но дело срочное. Муж дал мне всего неделю. Неделя, сказал он, а потом пусть выметается. Так что мне придётся поторопиться…
***
Риго был полон решимости устроить дипломатический приём. В этом его очень поддерживала Эжени, которая устала от вынужденной изоляции в Опал Хилл, так как у неё не было статуса, который позволил бы ей отправиться в другое место. Она даже не могла поприсутствовать на Охоте.
После первого раза у бон Дамфэльсов Вестрайдинги наблюдали за Охотой ещё за трижды; дважды всей семьей и один раз с отцами Сандовалем и Джеймсом в качестве гостей. Как заметил Тони, все три раза были похожи друг на друга. Они решили больше не присутствовать на Охоте, тем самым подтвердив предубеждение бонов относительно них. Однако к тому времени у Риго уже было чем заняться. Часть мебели для летних апартаментов прибыла вместе с Роальдом Фью, который пообещал, что все будет завершено через две недели.
– Драпировки, ковры, мебель, проекторы изображений для стен. Всё элегантное и высочайшего качества.
– Риго хочет устроить прием для бонов, – сообщила ему новость Марджори.
– Хммм, – хмыкнул Персанн Поллут.
– Что-то не так? – насторожилась Марджори.
– Видите ли, миледи, – тактично начал Роальд. – Вы, я вижу не совсем в курсе. Во время сезона Охоты вы не сможете заполучить к себе ни одного из бонов, кроме, может быть, кого-нибудь, рангом ниже. Тех из аристократов, кто уже не может ездить верхом. Те, кто ездит верхом, даже и не подумают приехать.
Марджори пристально поглядела в открытое доброжелательное лицо перед собой. Этот человек казался бесхитростным, кроме того, до сих пор он был с ней откровенен.
– Послушайте, уважаемый, мне нужна некоторая информация, – сказала она наконец очень тихим голосом.
Роальд понизил свой собственный голос: – Я к вашим услугам, леди Вестрайдинг.
– Бон Дамфэльсы были в трауре, когда мы были прибыли, верно?
– Да.
– Насколько я знаю, они потеряли дочь. В результате несчастного случая на охоте. Эрик бон Хаунсер лишился обеих ног, по его словам, тоже в результате несчастного случая на охоте. Когда я огляделась после той первой охоты, я увидела, что немалая часть местных аристократов также имеет заметные увечья. Я хотела бы разобраться в этих несчастных случаях.
– Ах. Ну, что же, – Роальд замялся и смущённо переступил с ноги на ногу.
– Несчастные случаи бывают разных видов, – произнёс Персан своим мягким, сухим лекторским голосом. – Во-первых, можно просто упасть с Гиппея или напороться на один из его шипов. Во-вторых, можно значительно пострадать, если чем-то разозлить Гончих. Наконец, известны случаи бесследного исчезновения на Охоте. – Последнее он произнес почти шепотом, и Роальд кивнул в знак согласия.
– Но всадники постоянно падают. Это ведь редко когда приводит к летальному исходу, – сказала Марджори.
– Если всадник падает, он или она будут втоптаны Гиппеями в траву. Пока от них ничего, кроме мокрого места не останется, вы понимаете?
Марджори кивнула, чувствуя внезапно подступившую тошноту.
– Если вы видели охоту, вы не могли не заметить, что для всадника всегда существует опасность быть проткнутым насквозь острыми выростами гиппеев. Удивительно, но такое случается не часто. Молодые проводят на специальных тренажерах дни напролёт, учась держаться подальше от этих роговых лезвий. Но всё же время от времени кто-то падает в обморок или гиппей слишком резко останавливается, и всадник падает всем телом вперёд…
Марджори сглотнула ком у горла.
– Недовольство Гончих обычно приводит к тому, что те откусывают охотнику руку или ногу, или кисть, или ступню, или обе, когда он спешивается в конце охоты.
– Но как это, вызвать недовольство Гончих? Чем?
– Не спрашивайте нас больше, леди, – отмахнулся Персан. «У нас в Коммонсе нет никаких гончих. Они не могут попасть к нам в город, и никто в здравом уме не пойдет вглубь Травы. Рядом с деревнями всё тихо, – Гончих там нет, но дальше… те, кто уходит, не возвращаются. Мы действительно не знаем, что могло бы обидеть Гончую. Насколько мы можем судить, боны тоже не знают этого.
– Ну, хорошо, а что насчёт Исчезновений?
– Ровно то, что я и сказал. Кто-то отправляется на Охоту и не возвращается. гиппей, которые его везёт, тоже исчезает. Обычно это случается с молодыми наездниками. Обычно с девушками. Редко, с юношами.
– Этот кто-то, тот, кто скачет в хвосте Охоты, – произнесла Марджори с внезапным пониманием. – Поэтому другие участники замечают пропажу не сразу?
– Да, леди.
– И что же случилось с девушкой из дома бон Дамфэльсов?»
– То же самое, что случилось с Джанеттой бон Маккёрден прошлой осенью, той, на которую имел виды Шевлок бон Дамфэльс. Исчезновение. Насколько я знаю, мой брат Кэнон женат на женщине, у которой есть двоюродная сестра Салла, и она работает горничной у Бон Дамфэльсов. Салла практически вырастила Димити с младенчества. Прошлой осенью Димити показалось, что за ней наблюдает одна из Гончих, и она рассказала об этом Ровене. В следующий раз произошло то же самое. Ровена и Ставенджер даже поссорились из-за участия их дочери, но, похоже, Ровене всё же удалось удержала девочку от дальнейших Охот в том сезоне. Этой весной Ставенджер настоял и заставил девушку снова отправиться на Первую Весеннюю Охоту! И, пуф, она исчезла.
– Димити, ты сказал? Сколько ей было лет?
– Диаманте бон Дамфэльс. Младшенькая. Где-то около семнадцати по земным меркам.
– Насколько я понимаю, у бон Дамфэльсов было пятеро детей?
– Семеро, леди. Они потеряли двоих, когда сами были ещё молодыми наездниками. Их растоптали, насколько я слышал. Мне жаль, что я не помню их имён. Теперь остались только Аметист, Эмирод, Шевлок и Сильван.
– Сильван, – сказала Марджори, вспомнив его по первой Охоте – он не был ни на одной из других, свидетелями которых они были. – Но он всё равно не пришёл бы на ваш приём, потому как он ездит верхом.
Роальд кивнул.
– Ещё есть Перерыв, – пробормотал Персан.
– Ах да, я же совсем забыл о Перерыве, – воскликнул Роальд.
– Что это?
– Видите ли, миледи, каждую весну наступает время, когда гиппеи и Гончие куда-то исчезают. Насколько я знаю, никто не знает, куда они именно и зачем. Возможно, это время спаривания. Или время вынашивания щенков. Или что-то в этом роде. Иногда люди слышат их лай и завывания. Длится это неделю или чуть больше.
– Когда именно? – Марджори была крайне заинтригована.
– Когда это происходит? Точного времени нет. Иногда чуть раньше, иногда чуть позже. Но всегда весной. Аристократы знают эти сроки, а нам, простому люду, это ни к чему, знаете ли.
– Ясно. Спасибо. Значит, если бы мы послали приглашения, указав: «На третью ночь Перерыва вы приглашены на…»
– Да, но такого рода приглашений никогда не делали, – пробормотал Персан.
– Ну так что же? – возразил ему Роальд. – Если ваш почтенный супруг настроен решительно, миледи, тогда стоит попробовать. В противном случае подождите до лета, когда Охота прекратится. Тогда вы сможете устроить свой приём среди летних балов.
***
Риго не захотел ждать до лета.
– Это же больше полутора земных лет, – сказал он, наморщив лоб. – Мы должны начать получать нужную нам информацию от бонов, Марджори. Нет времени ждать. Мы всё подготовим и разошлём приглашения, как только обустроим всё здесь для приёма. Несомненно, я получу предупреждение от бон Хаунсера, если мы преступим черту приличия местных обычаев.
Приглашения были разосланы во все эстансии. Удивительно, но согласия от бонов были получены быстро, а значит приёму суждено было состояться.
От такого стремительного развития ситуации Марджори изрядно разволновалась. Она поднялась в летние комнаты, чтобы немного успокоиться.
Верхние покои были преображены. Хотя в них всё ещё было довольно прохладно, они были полны огромными разноцветными цветочными букетами из разных миров. Земные лилии соседствовали с пучками серебристой травы, образуя ароматные гирлянды, бесконечно отражающиеся в парных зеркалах комнат. Марджори распорядилась настроить голографические проекции редких произведений искусства, и те светились на стенах и на специальных пьедесталах, расставленных среди дорогой мебели.
Снаружи, на террасе с балюстрадой, беспокойно ходила взад и вперед стройная фигура: Эжени. Марджори сжала свой молитвенник и напоминала себе, что терпение – это добродетель.
– Эжени, – поприветствовала её Марджори, всем своим видом стараясь выказать своё расположение к ней. – Мы так редко видимся с тех пор, как прибыли сюда.
Эжени покраснела. Риго сказал ей держаться подальше от большого дома. – Я не должна быть здесь. Я подумала, что могла бы прокатиться в город вместе с мастерами, вот и всё.
– Тебе что-то нужно?
Эжени снова покраснела. – Нет. Я просто хотела развеяться, провести день, осматривая магазины. Я могла бы переночевать в портовом отеле и посетить какие-нибудь местные развлечения…
– Тебе, должно быть, здесь скучно.
– Здесь чертовски скучно, – выпалила женщина и тут же смутилась. Она густо залилась краской, её глаза увлажнились.
Марджори предложила: Послушай, Эжени. Я знаю, ты не любительница верховой езды и лошадей или чего-то в этом роде, но почему бы тебе не посмотреть, есть ли у них в городе какие-нибудь домашние животные на продажу? Я не знаю, что у них может быть. Может быть, собаки или там котята. Какие-нибудь экзотические птицы. Маленькие животные очень забавны. Они помогают скоротать время.