– И летний пожар сжёг эстансию Даренфельдов?
– Это было ещё до того, как у них появились травяные сады, – заметил брат Майноа. – Мы в монастыре спроектировали сады, чтобы остановить пламя. В них устроены участки и проходы с низким дерном, которые тлеют, но не горят. Огонь распространяется вокруг. Мы сделали то же самое в монастыре, чтобы защитить его, а также в Опал Хилл и других эстансиях. Прекрасные сады Клайва были посажены не только ради их красоты.
Марджори направила Дон Кихота к роще перед ними, что вырисовывалась тёмным, таинственным пятном среди трав более светлых оттенков. Маленькие топкие лужицы засасывали лошадиные ноги. Огромные стволы уходили ввысь, в мрачную тень, узловатые корни поднимались, чтобы поддержать их чудовищную массу, их нижние ветви были просто огромными.
– Что теперь? – спросил Тони. – Охота пришла и ушла отсюда. Мы должны найти тропинку, протоптанную в траве Гиппеями. Потом мы должны найти другую тропку, по которой шёл один гиппей.
– Если бы это было так просто, – отозвался брат Майноа. – Хотя это место и называется рощей, на самом деле это небольшой лес. Что скажешь, Сильван? Полмили или больше?
Сильван покачал головой.
– Боюсь, оценка расстояний – это не то, чем мы так уж часто занимаемся. На Охоте это не имеет значения. Мы измеряем Охоту в часах, а не в милях, километрах или стадиях, как это делают на Покаянии.
– Если мы не найдем тропу, ведущую наружу, из леса – решительно сказала Марджори, – тогда мы будем искать внутри, среди деревьев.
Брат Майноа неподвижно сидел на своей лошадке. Выражение его лица было настороженным, как будто он слышал что-то, чего она не могла услышать.
– Брат Майноа? – спросила она.
Его брови поползли вверх, и он улыбнулся ей.
– Конечно. Конечно. Давайте сначала поищем следы.
Путь, по которому пришла Охота, найти было легко. То, как она проследовала дальше, тоже не составило труда определить. Примятая трава свидетельствовала о том, что недавно этим путём проходила не одна Охота. Некоторые стебли были полностью высушены, другие были недавно сломаны, и всё ещё источали сок. Брат Майноа проехал по этой широкой тропе, а затем остановил Синюю Звезду, указав налево. Все они могли видеть узкую тропу, петлявшую в высокой траве. Отец Джеймс сорвал стебель примятой травы и протянул его Марджори. Он всё еще была влажной.
– Так, – многозначительно произнесла она.
– Если она у гиппеев, – сказал Тони, старательно пытаясь не выказывать волнения, – Как нам её заполучить обратно?
– Спрячемся, – предложила Марджори. – Подождём, пока они оставит её в покое и незаметно выкрадем её.
– Жаль, что у нас нет оружия, – сказал отец Джеймс.
Марджори лишь слегка покачал головой.
– Будем надеяться, что мы встретим только одного из этих зверей.
***
Риго провел всё утро, ожидая, пока Себастиан починит аэрокар, что заняло значительно больше времени, чем ожидалось. Новые детали, хотя и были соответствующим образом пронумерованы, не совсем подходили друг другу. Себастиан отнёс их в свой собственный магазин в деревне, как он выразился, «чтобы немного их подладить».
К середине дня первая машина была собрана и протестирована. Ведомый Себастианом, в компании Персана, Риго отправился в Клайв. Полёт занял чуть больше часа. Через южную оконечность болотного леса, слева от них виднелся Коммонс, Город Простолюдинов. Они приземлились на гравийной площадке за первой границей сада.
– Ваше превосходительство, – раздался тоненький голосок из-за балюстрады. – Ваше превосходительство!
Риго обернулся и с удивлением увидел, что одна из дочерей бон Дамфэльс подзывает его. Он нехотя двинулся к ней, желая как можно скорее зайти в Клайв и посмотреть, там ли Марджори.
– Они ушли, – сказала девушка. – Родриго Юрарье, ваши жена и сын и Зелёные Братья, все они ушли вместе.
– Ушли куда? – выпалил он.
Она покачала головой, слезы внезапно потекли по её щекам. – Вы не должны подниматься туда. Отец, обермун, в ярости. Он убьет вас. Он уже до полусмерти избил Эмми. Ваша жена пришла спросить о том месте, где пропала ваша дочь. Сильван рассказал ей. Он узнал от Шевлока и рассказал вашей жене. Сильван пошёл с ними. С тех пор отец постоянно кричал. Эмми пыталась успокоить его, а он избил ее…
Крик, донёсшийся из дома над ними, заставил девушку броситься бежать вдоль стены дома. Риго остановился, поставил одну ногу на ступеньку перед собой и почувствовал, что его решительно тянут прочь. Себастиан держал одну руку, а Персан – другую, и они, казалось, были полны решимости оттащить, при необходимости применив грубую силу.
– Не поднимайтесь туда, сэр. Он не внемлет к голосу разума.
– Послушайте меня, сэр. Он не окажет вам никакой помощи, не сейчас. Вы должны подождать. Подождите, пока он не успокоится. Подожди, пока вы не сможете поговорить с кем-нибудь ещё.
– На Охоте, – предложил Себастиан. – Завтра. На охоте у бон Лапмонов.
Они потащили Риго прочь, он не протестовал, как будто какая-то часть его осознала смысл того, что они сказали, даже несмотря на то, что его тело не желало соглашаться.
***
Лошади шли цепочкой след в след. Их всадники сначала прислушивались к любому звуку, затем постепенно, по мере того как миновали миля за милей, стали чувствовать себя увереннее. Майноа и Лурай были озабочены ломотой в суставах и пульсирующими ягодицами. Марджори думала о Риго, а Сильван – о Марджори. Отец Джеймс молился, чтобы он не поступил неправильно, а Тони думал о девушке, которую не видел уже очень давно. Шлёпающий звук травинок по их телам оказывал гипнотический эффект. Даже Марджори, обычно чуткая к нюансам поведения лошадей, не заметила, что лошади вели себя очень похоже на Дон Кихота, когда она увозила его из пещеры гиппеев. Настороженно выставив уши вперед, они двигались так, как будто кто-то говорил с ними. Солнце светило в спину их седоков, они ехали, не произнося ни слова, единственными звуками были стук травы, да размеренный топот лошадиных копыт.
Солнце поднялось в центр неба, затем снова скатилось вниз. Раз или два они останавливались, чтобы попить и справить нужду, но тропа, загадочно петлявшая впереди, побуждала делать их остановки короткими.
Протяжный вой раздался позади них, далеко справа.
Марджори напряглась. Она слышала этот звук раньше, и он нагонял на неё ужас.
– гиппеи, – спросил Сильван упавшим голосом, – они знают, что мы здесь?
– Пока нет, – сказал брат Майноа.
– Откуда вам знать? – недоверчиво сказала Марджори.
– Вы пришли ко мне за помощью, Марджори, леди Вестрайдинг, и согласился. Как или почему – это пока не то, о чем мы можем говорить, ибо у нас кончается время. Я бы предложил действовать расторопнее. Я говорю вам открыто, гиппеи ещё не знают о нашем присутствии. Они узнают, скоро, но не сейчас. Посему нам следует поторопиться.
Тони пустил Эль Диа Октаво галопом по узкой тропинке, остальные последовали за ним. Братья Майноа и Лурай тряслись в сёдлах, кряхтя от напряжения. Плюмажи высокой травы то и дело хлестали их по лицам.
– Упритесь ногами в стремена, – крикнула им Марджори. – Держитесь прямо. Это не сложнее, чем сидеть в кресле-качалке.
Снова разнеслось завывания позади них, теперь и справа, и слева.
– Куда мы хоть направляемся? – спросила Марджори через плечо.
– Болотный лес, – коротко объяснил Майноа сквозь сжатые зубы, – прямо впереди нас.
Не успел он закончить фразу, как они перемахнули через заросли высокой травы и увидели в низине под ними лес на значительном расстоянии впереди, простиравшийся до пределов видимости в обоих направлениях. Тропа, по которой они шли, тянулась к лесу, как полет стрелы, нацеленной на скалистый выступ, возвышавшийся над полосой далёких деревьев. Заросли травы, стоявшие перед ними, доходили лошадям до груди.
Дон Кихот и Эль Диа Октаво приняли одно и то же решение или же оно было внушено им кем-то извне: без какого-либо сигнала своих седоков они помчались вниз по склону с прижатыми ушами и развевающимися хвостами. Кобылы устремились за ними, тяжёлая ирландская лошадь с грохотом неслась позади.
Сквозь стук копыт Сильван услышал дикий крик с гребня холма. Он наполовину развернулся на широкой спине ирландки, крепко держась за одну из огромных корзин, которые несла лошадь. Дюжина огромных зверей гарцевала на возвышении. У их ног прыгала и лаяла огромная свора Гончих. Словно в ответ на какой-то сигнал, которого Сильван не видел, вся их Охота бросилась вниз по склону вслед за убегающими лошадьми. Не бесшумно, как когда они охотились на Фоксена, а громко завывая; их вой слился в один пронзительный, оглушающий рёв.
Сильван вернулся в прежнее положение. Другие лошади были впереди него, намного впереди. Лошадь-тяжеловоз была не такой проворной, как другие.
Он снова оглянулся назад, чтобы наблюдать за погоней. Один огромный гиппей в фиолетовых пятнах возглавлял преследователей, рот его был широко раскрыт, ноздри раздувались. Вот он споткнулся в траве, потом ещё раз. Затем и вовсе упал, глаза зверя закатились. По траве в разные стороны пробежала рябь.
гиппеи позади поверженного монстра замедлили шаг, неуверенно гарцуя.
– Вперед! – выкрикнул Сильван в самое ухо своей кобыле. – Вперёд, девочка! Как можно быстрее!
Ирландка услышала его и понеслась на всех парах. Она делала всё возможное, но разрыв между ними и другими всадниками неумолимо увеличивался.
Снова гиппеи завыли вдогонку. И снова первый из них споткнулся и упал. Снова рябь побежала по траве на их пути.
Эль Диа Октаво добрался до леса. Дон Кихот скакал сразу за ним, Миллефьёори была следующей, затем Синяя Звезда и Её Величество. Всадники спешились- они ждали Сильвана.
Гончая поравнялась с ирландской кобылой Сильвана, её голова металась в траве, зубы были оскалены. Не останавливаясь она сделала выпрыг, намереваясь ударить бегущую лошадь по ногам. Позади Гончей задрожала трава, и что-то, всё в блестящих колючках, схватило и молниеносно утащило Гончую прочь. Сильван не видел, что это было, но он слышал, как кричала Гончая. Звук воя остальных членов стаи затих у него за спиной. Огромная кобыла заржала под ним. Её шкура была влажной и гладкой, изо рта текла пена.