Перво-наперво ей нужно исхитриться вывести лошадей на склон. Тогда, она могла бы заставить их двигаться в правильном направлении. Как только они доберутся до леса, Первый возьмет их под свою защиту. Отважные лошадки. Они не заслуживали такой нелепой смерти. Они заслужили мирно пастись на лугах под солнцем со своими жеребятами.
Шаги эхом отдавались от камня. Тусклый свет высветил место соединения одного туннеля с другим. Когда навигатор сообщил, что она продвинулась достаточно далеко в правильном направлении, она начала искать дорогу наверх. Лошади должны были быть где-то над ней. Молись, чтобы лошади не были ранены или мертвы.
Нет, сказал кто-то в её голове. Лошади в безопасности.
Она остановилась, ошеломленная. Этот голос принадлежал прерии, деревьям, а не этому тёмному подземелью. Когда шок прошел, она уверенно пошла на голос, как стрелка компаса, дрожа, поворачивается на север.
Сюда, позвал голос. Здесь.
Она ползла вверх на этот зов по наклонным коридорам, вверх по извилистым лестничным пролетам, её тянуло за ним, как рыбу на леске.
ОН был в амбаре с лошадьми, лежал поперек двери. Она увидела дрожащее марево его образа, блеск зубов и глаз. Лошади стояли тихо, безмятежно жевали сено. Когда она вошла, Кихот приветственно заржал, но она, дрожа, прислонилась к стене. Был ли ОН единственным, кто вмешался, или были и другие лисы?
– Почему ты здесь? – спросила она.
– Я знал, что ты придешь сюда, – ответил ОН словами, человеческими словами, ясными, как воздух.
– Я не могла бросить своих друзей, – сказала она.
– Я знаю, – сказал ОН. Я знал это и раньше, но мой народ не верил в тебя. Но теперь, они изменили своё мнение. Важно знать, что человек рискует собой ради другого, не похожего на себя. Важно знать, что дружба для вас не пустой звук.
– Арбаи были вашими друзьями?
Отрицание. Тем не менее, ОН чувствовал жалость и вину за то, что они умерли.
Они умерли, – сказала Марджори, – теперь и мы умираем. Гиппеи там, наверху. Они войдут в Коммонс и убьют нас всех.
– Уже в Коммонсе. Но умирают не многие. Не в этот раз.
– Ты защищаешь нас?
– На этот раз мы знаем, что происходит. Некоторые из наших ненавидели людей, потому что вы охотились на нас». Некоторые считали, что это не наше дело, не наша забота, потому что вы не станете нашими друзьями, как и Арбаи. Я сказал им, что Майноа мой друг. Они говорили, что он исключение из человеческой расы, фрик, не похожий ни на кого. Я сказал нет, будут и другие. Потом пришла ты. Они спорили, считали тебя таким же отклонение, как и Майноа. Но мы пришли к компромиссу. Мы согласны помочь, если ты действительно мой друг. Если дашь слово остаться с нами, на Траве.
Она согласилась на это сразу. Она ведь уже решила остаться здесь. Она не увезет отсюда Стеллу. По крайней мере, люди здесь понимали, что с ней случилось.
– Я даю слово, – сказала она.
– Быть там, где я?
– Да.
– Даже если это не здесь?
– Не здесь? Что это значит?
Она ждала объяснений, но его не последовало.
Она вздохнула.
– Да. Я обещаю.
Тогда ОН показал ей, почему и как умерли Арбаи.
Когда она поняла, она прислонилась к Нему, стараясь побороть головокружение. Наконец всё стало вставать на свои места. Она понимала показанное ИМ лишь отчасти, и всё же ответ был там, рядом, как сверкающее сокровище в струящемся потоке.
***
Марджори вошла в пещеру, где нашла Лис Бергрем, сидевшую за столом. Некоторое время она стояла в углу, невидимая, собираясь с мыслями. Лиз подняла глаза, почувствовав, что за ним наблюдают.
– Марджори? Я думала, ты в портовом отеле! Я думала, гиппеи заманили тебя в ловушку!
– Под стеной есть как минимум один туннель. Я пришла через него. Я должна был поговорить с тобой.
– Нет времени, – сказала Лис Бергрем, возвращаясь к своей работе. – Нет времени ни о чем говорить.
– Лекарство, – произнесла Марджори. – Я думаю я знаю, что это такое.
Доктор взглянула на неё горящие глаза: – Знаешь? Так скажи мне!
– Первая важная вещь: гиппеи убили арбаев, подбрасывая дохлых летучих мышей в их транспортные устройства. У нас нет таких, поэтому гиппеи убивают нас, подбрасывая дохлых летучих мышей на наши корабли.
– Сухие трупики местных летучих мышей! – Доктор поджала губы. – Человек из дома бон Дамфэльсов говорил мне, что это символическое поведение, ритуал гиппеев! Гиппеи пинают мёртвых летучих мышей друг в друга. Сильван бон Дамфэльс рассказывал мне, что это означает: «Ты всего лишь паразит».
– Да. Первоначально это должно было означать именно это. На Терре когда-то жили животные, которые бросали свои фекалии в незнакомцев. Гиппеи презирают незнакомцев, чужаков. Они думают обо всех других существах либо как о полезных инструментах, таких как мигерары или Охотники, либо как о существах, которые следует презирать и, если возможно, убивать. Арбаи попали в эту категорию, поэтому гиппеи пинали дохлых летучих мышей в них, в их дома. И вот по чистой случайность, такая дохлая летучая мышь попала через транспортеры Арбаев за пределы Травы и это означало Чуму. Смерть.
– Переносчики инфекции…
– Да. Где-то, куда был направлен транспортер, умер Арбай. Наивные Арбаи здесь, на Траве, рассказал гиппеям о случившемся. С этого момента этот жест больше не означал «Ты паразит». Он означал «Ты мёртв». Как только гиппеи узнали, что могут убивать чужаков, запустив летучих мышей в транспортер, они продолжали повторять это действие снова и снова. Так сказать, пинаем дохлых летучих мышей, пока все арбаи не заразились. Возможно, это не заняло много времени. Может быть, всего лишь день или неделю. Во всех мирах есть руины Арбая. В сотне миров, которых мы никогда не видели. Арбаи умирали повсюду. Гиппеи увековечили это событие в своих плясках. Великая победа. «Как весело убивать чужаков». Они это запомнили.
Когда люди пришли на Траву, гиппеи хотели повторить всё же самое, но у нас не было транспортеров, у нас были корабли. Гиппеи решили подбрасывать дохлых летучих мышей на наши корабли. Наши корабли, однако, находились в лесу, где лисы внушили нам разместить наш порт. Лисы считали, что если порт находится внутри болотного леса, он будет в безопасности. Лисам нравилось, что рядом с ними находится Арбаи. Хотя они хотели бы прямого контакта, будучи телепатами, они не нуждались в нем. Они искали своего рода интеллектуальную близость с арбаями, но получили отказ, поэтому они и не пытались установить контакт с нами.
Они недооценили гиппеев. Возможно, они думали, что гиппеи не сохранят в своей памяти произошедшее за столетия, но они помнили. Они преобразовали свою память в танцы, в узоры. Когда люди впервые прибыли, гиппеи заставили мигераров рыть туннель, сначала очень маленький, но достаточно большой, чтобы в него мог входить один человек-посланник за раз.
– Это невероятно!
– Это вполне правдоподобно. У гиппеев способность воздействовать на умы окружающих и направлять эти умы на свои цели. Подумай, что они делают с мигерарами и Охотниками! Когда гиппеи превращаются в лис, их способности увеличиваются стократно. Гиппеи не обладают достаточно развитым интеллектом. Они злые и хитрые, да, способные учиться. Они научились убивать случайно, но однажды научившись, они продолжали это снова и снова. Всё, что они сделали, было просто повторением схемы, которую они уже знали…
– Марджори, но ты сказала, что знаешь две важные вещи.
– Вторая ключевая находка была в твоих книгах, Лис. Я пыталась их читать. Я не учёный. Все, что я могу вспомнить, это то, что большинство живых клеток здесь, на Траве существует в двух формах, и только здесь. Мне стало интересно, почему так. Почему здесь эти две формы? А потом я подумала, а что, если здесь существует что-то что перевернуло всё с ног на голову? Что, если что-то здесь, на Траве, превратилось в необходимое для жизни питательное вещество? Что-то, что нужно всем нашим клеткам и что они используют. Что-то, что мы не могли бы использовать в такой перевёрнутой форме…
Наступило долгое молчание.
– Мне нужна дохлая летучая мышь, – произнесла Лис Бергрем.
– Я захватила одну, – сказала Марджори, залезая в свой глубокий карман. Она положила высохший крошащийся трупик на стол.
Две женщины пробыли в импровизированной лаборатории два дня. В городе шли бои. Были погибшие, хотя и не так много, как опасались. Были союзники, которых никто не мог увидеть. Затем, солдаты приземлились на шаттле и распределились по различным районам Коммонса. Они занялись охраной периметра. Подрывники нашли туннели под болотистым лесом и превратили их в руины. Смерть пришла в Коммонс, смерть, кровь и боль, но также пришла и победа.
Роальд Фью был спасён фоксенами. Один из его сыновей погиб. Многие из его друзей были убиты или пропали без вести. В зимовье был устроен морг. Первым погибшим стал Сильван бон Дамфэльс. К нему присоединилась сотня других.
Один за другим были найдены и убиты оставшиеся гиппеи, прятавшиеся на опушках леса. Солдаты окружили этот периметр, и применили оружие с тепловым наведением.
Ближе к концу битвы Фавел Кобхэм восстановил электропитание отеля «Порт», прежде чем присоединиться к своим товарищам.
Риго вышел из отеля позже, когда увидел последних солдат, плетущихся обратно к порту. В порту военные хоронили своих погибших и готовились к отлёту с Травы по приказу Иерарха. Риго отправился в Коммонс, чтобы спросить, не видел ли кто-нибудь его жену. Ему сказали искать там, где все ищут пропавших родственников, в морге. Он нашел её там, стоящей у тела Сильвана.
– Ровена попросила меня приехать и устроить похороны, – сказала Марджори. – Она хочет, чтобы его похоронили там, где раньше был Клайв. Себастьян тоже мёртв, Риго. Кинни потеряла одного из своих детей. Персан Поллут чуть не погиб. У него повреждена рука. Он не сможет больше никогда заниматься резьбой.
Она подошла к двери, он последовал за ней.
– Я работала с Лис Бергрем, – сказала она, оглядываясь, чтобы убедиться, что её не подслушивают. – Она думает, что мы нашли лекарство, но его нельзя протестировать здесь, на Траве. Она послала сообщение в Семлинг. Они могут изготовить лекарство и протестировать его.