А шквал ветра рванул еще сильнее. Дождь лил стеной, капли водопадами ниспадали с небес, умывая их лица, руки, проникали сквозь одежду, уже казалось, что они бегут по этому мокрому полю совершенно голые, укрываясь в море грохота канонады, свистящих снарядов, огненных молний и струй воды.
– Ты с кем разговариваешь? – сквозь туманную завесу услышал он голос Ани.
– С тучей. Видишь, какая над нами защитница нависла, так и поливает! Красавица! – радостно отозвался он.
– Да, вижу. Вижу… Вижу, что ты сумасшедший…. Ангел!
– Пожалуй, ты немного права, – пробормотал он.
Он стоял в узеньком коридоре вагона и смотрел в окно, а поезд мерно стучал колесами, увозя их все дальше. Дождь кончился, и теперь белые снежинки мягко ложились на бескрайние поля, укрывая деревья от стужи и холода. Их становилось все больше, белоснежные сугробы выше, пурга уже застилала все перед глазами. Они ехали в зиму. Долгую и холодную. Но он знал, что рано или поздно наступит весна, теплая и солнечная, а потом придет жаркое лето. Снова будет тепло и… он больше не будет один. А колеса все стучали.
К нему подошел человек, встал рядом, тоже уставился в окно. На нем было черное пальто и… шарф. Длинный шарф был повязан на его шее. Вдруг Илья услышал:
– Ну, мерзавец, привет!
Знакомый голос! Знакомое отвратительно наглое лицо, загнутый подбородок, наглый нос и колючий, улыбающийся взгляд!
– А, зануда, привет! – удивился Илья. Они несколько секунд смотрели друг на друга, потом вдруг обнялись.
– Каким ветром занесло? – спросил Илья.
– Знаешь, – отвечал Ворчун, – вот подумал и решил, чем я хуже тебя?
– Понятно, – ответил Илья. – Теперь ты будешь путаться под ногами?
– Буду. Куда я денусь… Вот что хотел сказать… А ведь девчонка все это сделала ради тебя, проходимец.
– Знаю, зануда. Знаю.
– Ты не все знаешь. Она всегда все делала для тебя. Многие годы, даже тысячелетия. Ты знаешь, кто был тем голозадым туземцем, которого она спасла?… Молчишь?… Ты и был. И это еще не все. До этого вы являлись на свет много раз, и всегда она тебя находила. Говорили даже, что вы вместе жили миллионы лет назад…
– Миллионы лет назад не было людей.
– Болван! Были. И вы тоже были. И так жизнь за жизнью. А потом, когда она из-за тебя покончила с собой, и надолго там зависла, ты рождался без нее. Гулял, резвился, прожигал не одну жизнь. Пока не стал таким,… каким стал. И тогда она снова тебя разыскала. Вот так…
Ворчун замолк, Илья тоже молчал, переваривая эти слова.
– Одного не понимаю, что она в тебе нашла? – продолжал Ворчун. – На кой черт ты ей нужен? Такая девка, а рядом…
– Ладно, не очень тут! – осек его Илья, – ты кто такой, чтобы о людях судить?
– Потому что ты ее не достоин! И не дай бог хоть пылинка с нее упадет…
– Да пошел ты!
– Не пойду! И не надейся! Проходимец! Из-под земли тебя достану!…
– Слушай, Ворчун, или как там тебя …
– Да я… Да знаешь…
Вдруг дверь открылась, и в коридор вышла Аня.
– Что за шум? – сонно спросила она.
– Так, ничего, – ответил Илья.
– Ничего? – повторила она, – знаешь, сейчас в первый раз он пошевелился. Да как сильно. Ногами застучал. Мальчик, наверное. Ошибся ты.
– Девочка, – хором ответили мужчины.
– А это еще кто? Откуда ты знаешь? – спросила она Ворчуна. – Еще один ангел?
– Вроде того, – улыбнулся Илья. Ворчун тоже улыбнулся, и галантно представился:
– Ворочаев. Дмитрий Сергеевич Ворочаев.
– Очень приятно, – ответила Аня.
– Ворчун ты, а не Ворочаев, – засмеялся Илья.
– Когда-то им был, – примирительно улыбнулся Ворчун. – А у вас точно будет девочка. Поверьте мне.
– Может, имя ее знаете? – хохотнула Аня.
– Знаю, – серьезно ответил Ворчун. – Юна.
– Почему Юна?
– Хорошее имя, – уклончиво ответил он, задумчиво улыбнулся, потом произнес:
– Отдыхайте, уважаемая, мы тут тихо постоим, поговорим. Не будем вас беспокоить. А вашей девочке привет.
– Да уж… Ой!
– Что? – хором спросили они.
– Снова стучит. Видимо тоже привет передает. Ладно, ангелы, пошла я, – и женщина скрылась в купе.
– Есть еще одно хорошее имя, – пробормотал Илья. – Лея. Думаю, девочке оно понравится… Уверен в этом.
Мужчины долго стояли, смотрели в окно, слушая стук колес, вдруг Илья спросил:
– Скажи, Ворчун, а ты смог бы убить мамонта?
Тот помолчал, немного подумал и произнес:
– А зачем кого-то убивать?
– Вот и я думаю – “зачем”?
Январь 2017.