Она неотрывно следила за мерцанием серебряного облака, в котором еще видна была фигура Фимки. Вдруг почувствовала, как большая рука обхватила ее за талию. С ужасом ощутила, что отрывается от земли, повисая в воздухе. Дико закричала. Стало страшно, но она поднималась все выше и выше, уже парила над могилами, а сильная рука, что было силы, прижимала ее к мощному телу.
– Отпусти меня!
– Нет!
– Отпусти меня, мы упадем!
– Нет!!
– Я боюсь высоты!
– Я тоже!!!
– Вот дураки! Ей Богу! Как дети! – уже хохотал Фимка, размахивая руками.
– Дураки и все тут!.. Слава Богу! Наконец! Свершилось! Он сделал ЭТО! – и с этими словами Фимка исчез совсем. Теперь уже навсегда.
– Ну все! Хватит! – взмолилась она, зажмурив глаза. – Ты сделал это, ты доказал! Теперь спускайся вниз!
– Вниз? – прогремел мощный голос за ее спиной. – Ну уж нет! Я еще даже не начинал!
– Я боюсь высоты!
– Бойся!
И мощным рывком они вознеслись над землей, оставив внизу улицы и площади, тротуары и дороги, длинные вереницы машин, кладбище и старый особняк в самом центре Москвы. Город теперь казался крошечным пятнышком на испещренной карте земли, а они продолжали свое восхождение. Лея боялась открыть глаза. Невероятный страх сковал все тело. И только большая теплая рука крепко прижимала ее, не давая упасть, не давая сорваться с этой скалы и неминуемо разбиться. Ветер шумел в ушах, но холодно не было. Было нестерпимо жарко. А тело гиганта теперь было для нее теми волшебными качелями, на которых она раскачивалась на невероятной высоте. И вдруг почувствовала, как бьется его сердце. Оно колотилось с бешеной скоростью, напоминая раскаты грома. Лея крепко ухватилась за его руку и открыла глаза.
Это было невероятным. Солнце, которое уже собиралось свалиться за горизонт, снова было в зените. С сумасшедшей скоростью они летели вслед за ним и уже догоняли. Они догоняли солнце, которое радостно слепило им глаза и улыбалось. Как долго оно ждало их на этой призрачной высоте. Как долго готовило к этой встрече!
Летите! – шептала им пропасть, разверзнувшаяся далеко внизу.
Летите! – звала бездна, распростертая над головами. Бояться больше нечего! Сейчас они были центром вселенной, а центр притяжения находился здесь, на этой высоте, на млечном следовании их стремительного пути. И только звезды мерцали в вышине. Облака белыми медузами проплывали далеко внизу, а над головой было высокое голубое небо, там дальше красавица Луна, галактика, вселенная. Все выстроилось перед этими двоими в торжественном параде, любуясь ими. Да и кем еще было любоваться на такой высоте, где находились только они одни. Даже птицы не рискнули подняться сюда, побоявшись ледяным холодом опалить себе крылья. А этим было все нипочем. Холодно не было. Наоборот, было невероятно жарко. Она снова посмотрела на землю. Там во всем своем великолепии распластались реки и озера, бесконечные поля и луга. Уже не было видно городов и дорог, следов цивилизации. Исчезло время, исчезли расстояния. Теперь красавица – голубая планета представала пред ними в своем первозданном виде, какой и была миллионы лет назад. Миллионы лет!!! А значит, где-то там внизу раскинулся бескрайний зеленый луг, дальше высокий холм с отвесной скалой, где в пещерах жило удивительное племя и мамонты бродили неподалеку, купаясь в холодной реке и ища себе корм. А те двое – он и она, держась за руки, сейчас, наверное, были на самой верхушке горы и любовались закатом. Вот они возьмутся за руки, сделают шаг и… полетят!
Вдруг с ужасом подумала:
– А если упадут? А потом их кости соберут и отнесут в музей!!! Нет, не упадут, непременно полетят. Теперь она верила в это абсолютно точно. Снова почувствовала горячее тело Ильи, и еще крепче вцепилась ему в руку. Потом возникло непреодолимое желание оторваться, расправить крылья и полететь рядом, почувствовать восторг невероятной гонки на недосягаемой высоте. И еще подумала – разве можно бояться высоты? Если ты низко, если ползаешь по Земле, тебе страшно, но стоит забраться так высоко, бояться нечего. А если тебя обнимает эта сильная рука, тем более…
Они уже пролетели тысячи километров, и теперь бесконечный океан закрывал все пространство вокруг. Он был синим, спокойным, словно приглашал спуститься, окунуться в теплые волны и сменить восторг одной стихии на другую. Сорваться с небес, стремительной стрелой вонзиться в сверкающую волну и мчаться, преодолевая мили водного пути. Вода будет бить в лицо, смывая остатки городского дурмана, которым за долгие годы пропитались их тела. Там, наверху, его сдувал сумасшедший ветер, а теперь соленая вода растворит остатки запахов цивилизации, и умытые, чистые, они выползут на берег и, как дикие звери, помчатся по горячему песку, по зеленой траве, утопая в дикой роще зарослей. Вдруг увидела, как они начали стремительно спускаться на маленький клочок земли, затерявшийся в водной пустыни, где вокруг совсем никого. И на этом острове тоже никого. А, куда не посмотри, бескрайний океан.
Он выпустил ее из рук, как крошечного птенца, и она легко опустилась на колени, утонув в мягком теплом песке. Сел рядом. Провел рукой по ее волосам. Она пристально на него смотрела. Не боялась. Наконец, она была рядом с этим удивительным человеком, и больше ей не нужен был никто. И думать тоже не хотелось ни о чем. С восторгом смотрела ему в глаза и улыбалась. Улыбалась так, как доселе никому и никогда в жизни. Даже та, вчерашняя улыбка, была слепой пародией на этот восторг, а сердце бешено колотилось. И улыбка эта теперь принадлежала только ему одному. Сколько она берегла ее, сколько хранила, вынашивая с нерастраченной болью в сердце, сколько ждала, и наконец ей было кому ее отдать. Он протянул руку, привлек ее к себе. Лихорадочно начал срывать с нее одежду. Она помогала, словно боясь опоздать, боясь потерять этот волшебный миг, который затаился, маленьким облачком зависнув во времени. И время остановилось, уступив благосклонно, вожделенно и с радостью этим двоим. Наконец она ухватилась за это короткое мгновение, и не выпускала, а этот сильный человек не отпускал ее.
Есть мгновения, которых ждешь долгие годы, может быть, столетия, жизни не хватает, и уже начинаешь новую жить, мечешься, мечтаешь, снова ищешь. Наконец находишь, но оно неуловимо ускользает. Почему? Может быть, боишься чего-то, проходишь мимо, не замечаешь. Но если ты его нашел, нужно бороться до конца. Этот миг! Он так прекрасен и мимолетен. Он может за считанные секунды раствориться, исчезнув навеки. Но если тебе повезло, если ты вцепился в него, стирай себе руки в кровь, борись, и тогда этот крошечный кусочек времени, этот бесценный отрезок, этот горячий комочек счастья может превратиться в бесконечно долгую жизнь. Главное не думать ни о чем, держаться за него, и за эту теплую руку, и просто любить. А больше ничего и нет… Только миг… Миг длиною в целую жизнь…
Она смотрела на него, на прекрасное тело, которое в мокром песке напоминало гигантскую обнаженную статую, и любовалась. Он тоже смотрел в ее глаза и не мог оторваться. Он любил ее, и она тоже его любила, как совсем не бывает в жизни. В той жизни… И уже не верилось, что та жизнь была…
Вдруг вскочила, стремительно пробежала несколько шагов и бросилась в океан, а тот благосклонно принял ее, ласково накрыв теплой волною. Сейчас ей захотелось снова на короткое мгновение побыть одной. Только одной, где вокруг водная стихия и больше никого. Побыть одной, зная, что, на берегу ее ждет человек, которого она бесконечно любит. И он тоже любит. Но сейчас пусть ждет. Он ждал ее столько лет, не знал, что такое бывает, уже не верил ни во что, но теперь, глядя на это обнаженное чудо, которое то исчезало на глубине, то появлялось в пенных волнах океана, смотрел и любовался. И не хотел сделать шаг в ее сторону, словно понимая. Он подарил ей и небо над головой, и солнце, безумный полет над облаками, и волшебный океан, а теперь смотрел, как она с ним играет, и томная нега разливалась по всему телу. Разве такое может быть? Разве там, в далекой жизни, это было возможно? Нет!
– Иди сюда! Ну! Иди же! – наконец позвала она. Ее мокрые рыжие волосы прилипали к груди и плечам. Волны нежно накатывали, лаская. Сейчас она напоминала фею или какое-то неземное существо. Глаза светились от счастья, соленые капли искрились на ее теле, переливаясь в лучах яркого солнца. Она была удивительно красива, как бывает красива женщина, которая любит. А она любила, и он тоже любил…
Наконец они оторвались друг от друга, выползли на берег и улеглись на горячем песке.
– Я голодна! – неожиданно воскликнула она.
– Да? – удивился он, потом добавил, – я тоже. Мы снова становимся людьми, – пробормотал он.
– Разве мы не были ими раньше?
– Нет. Я нет. Очень долго. Целое столетие. Может быть, даже больше.
– А сейчас?
Он смотрел на нее с восторгом и нежностью.
– Сейчас появляются желания. Простые и естественные. Как все оказалось просто, – и задумался. Потом очнулся.
– Я сейчас.
Он вскочил и бросился к высокой пальме, с которой свисали какие-то плоды. Кокосовые орехи! – поняла она. Он ухватился за крепкий ствол и начал трясти его, что было сил. А сил у этого огромного человека хватило бы, чтобы вырвать с корнем дерево, раздробив его в щепки. Тяжелые плоды посыпались, падая ему на плечи и голову. Но он, не обращая внимания, продолжал трясти несчастную пальму, а та, поняв, что этот дикий человек не остановится, отдала ему весь урожай спелых плодов. Он выбрал один, самый крупный орех, легко разбил его о ствол на две половинки. Разыскав острый камень, начал вырезать кусочки мякоти, а белый сок тек по его рукам. Лея заворожено смотрела. Где-то она уже видела такое. Может быть, в ее снах, которые не давали покоя в последнее время. Потом Илья вернулся, встал на колени и подал ей половинку ореха, как прекрасную чашу, из которой она напилась божественного нектара. Этот сок напоминал молоко. Он был белым и сладким на вкус. Ничего прекраснее в своей жизни она не пробовала. Он снова вскочил и через несколько минут вернулся с огромной охапкой бананов, с двумя ананасами и какими-то плодами, похожими на желтые сливы. Они ели эти спелые плоды, пили сок, жевали кокосовую стружку.