Когда это кончилось и к Лизе вернулась способность сознавать, что происходит, она обнаружила, что лежит в кровати, обмякшая, ее голова накрыта подушкой, а Роберт поочередно целует то одно ее трепещущее бедро, то другое. Потом Лиза почувствовала, что он меняет положение и движется вдоль ее тела выше, но она так обессилела, что даже не было сил убрать с лица подушку. Ее убрал Роберт.
На его лице появилась удовлетворенная улыбка. Лиза в ответ лукаво улыбнулась. Она признавала, что он явно заслужил право на самодовольство. Она нашла в себе силы поднять руки к его голове и притянуть ее к себе, чтобы поцеловать. Она намеревалась выразить своим поцелуем благодарность и признательность, но каким-то образом поцелуй превратился в нечто большее, и в ней вдруг снова стала разгораться страсть, которую, как она думала, Роберт уже утолил. Она-то думала, что в ней уже не осталось ни капли желания, но оказывается, осталось, и Роберт быстро раздул это пламя. Его страстный поцелуй так и требовал ответа — Лиза ответила и, когда он стал опускаться, нетерпеливо заерзала под ним.
Когда в нее уперлось что-то твердое, она инстинктивно обхватила ногами его бедра, а ее руки обхватили его плечи. Но это твердое только снова и снова терлось об нее, Роберт целовал ее, снова разжигая в ней желание. Потом прервал поцелуй и ненадолго опустил голову к ее груди, одновременно опустил руку между их телами, взял свое мужское орудие в руку и снова потерся об нее. Лизу охватил жар, она застонала и замотала головой. Она почувствовала, как его твердость упирается в нее, он поднял голову от ее груди и снова стал целовать ее в губы. Она ответила на поцелуй, но ее внимание было сосредоточено на том, что делает его тело. Он немного вошел в нее, потом отступил и снова вошел, чуть глубже. Лиза испытала совершенно незнакомое ощущение и не была уверена, что оно ей нравится. Ощущение было просто странным. Тогда Роберт просунул руку между их телами и нашел средоточие ее желания. Лиза застонала от нарастающего возбуждения и крепко обхватила его ногами. От удовольствия, которое он ей доставлял, она начала инстинктивно двигать бедрами, прижимаясь к его ласкающей руке. Тем временем его твердость толчок за толчком продвигалась все глубже. Но внезапно Роберт перестал ласкать Лизу и убрал руку, чтобы опереться на кровать.
Лиза открыла глаза и посмотрела на него в замешательстве и с некоторым разочарованием, и в это время он сделал резкий толчок и полностью погрузился в нее. На мгновение оба замерли. Лиза понятия не имела, почему он медлил, но она ожидала, что почувствует острую боль, и у нее пойдет кровь. Однако ни того ни другого не было. Она чувствовала только слабое пощипывание и странное ощущение растяжения, это ее тело пыталось приспособиться к вторжению. На самом деле боли не было вообще. И кровь из нее тоже не хлынула, насколько она могла судить.
— Лиза?
Лиза открыла глаза и заморгала, только сейчас осознав, что ее глаза были зажмурены. Роберт смотрел на нее сверху так, как если бы это он страдал от боли. Его лицо сморщилось, будто в муке, глаза превратились в узкие щелочки. Лиза удивилась, в книжках не говорилось, что мужчина в первый раз испытывает боль.
— С тобой все в порядке? — хрипло спросил он.
Лиза неуверенно кивнула, и его лицо облегченно разгладилось. Он опустил голову, чтобы ее поцеловать, и снова начал двигаться. Он вышел из нее, потом снова плавно вошел. Лиза ответила на его поцелуй и немного подвигалась под ним. Она обнаружила, что если принять определенное положение, то он трется о ее нежный бугорок, снова вызывая то восхитительное возбуждающее ощущение. Роберт начал двигаться быстрее, его толчки стали более настойчивыми, Лиза расцепила ноги на его талии, опустила их, уперлась пятками в кровать и приподняла бедра навстречу его толчкам. Она словно качалась на волнах, и они несли ее к берегу, ее тело трепетало и напрягалось в предвкушении взрыва наслаждения, который, она знала, приближается.
Когда взрыв наступил, Роберт быстро опустил голову и крепко, почти яростно поцеловал ее, поглощая ее крик экстаза своим ртом. А потом, всего лишь на один удар сердца позже он со сдавленным криком оторвал рот от ее рта и запрокинул голову, его тело подалось вперед и выгнулось дугой, пригвождая Лизу к месту, и оба взмыли на волнах, которые он выпустил на волю. Через несколько мгновений он обмяк, опустился на Лизу, потом перевернулся на спину, увлекая ее за собой. Лиза прильнула к нему, совершенно обессиленная, и ее глаза сами собой закрылись.
Лиза не знала, сколько проспала. Проснулась резко, как от толчка, но даже не поняла, что ее разбудило. Она все еще лежала в кровати Роберта, свернувшись калачиком рядом с ним. Она осторожно подняла голову, заглянула ему в лицо и улыбнулась — его глаза были закрыты, рот чуть приоткрыт, он крепко спал и тихонько похрапывал. Вероятно, этот звук ее и разбудил, подумала Лиза, с улыбкой глядя на его расслабленное во сне лицо. Во сне он выглядел таким безмятежным, никакие жизненные треволнения его не беспокоили. Лизе хотелось, чтобы он всегда был таким умиротворенным, но, конечно, это было невозможно. Особенно после того, когда вернутся Сюзетта, Кристиана, Ричард и Дэниел и «застукают» их. Роберт придет в ярость. Или будет волноваться за ее репутацию. Или и то и другое. Ее он, наверное, винить не станет, если только не догадается, что все это было подстроено нарочно. Но он будет негодовать, что вынужден на ней жениться, несмотря на то что он не собирался вступать в брак.
Подумав об этом, Лиза осторожно отодвинулась от Роберта и перекатилась на спину. У нее возникла потребность все обдумать, чтобы при этом ее не отвлекал запах Роберта и ощущение его близости. Но запах от этого никуда не делся, теперь он остался на ее коже, как духи. «О де лорд Лэнгли». Он словно пометил ее своим телом и своим запахом. Теперь она его женщина. Только очень жаль, что он не хочет быть женатым мужчиной.
Лиза поморщилась от этой неприятной мысли. Она посмотрела на потолок, свет от свечи мигал и колебался. Лиза перевела взгляд на саму свечу, стоящую на столике возле кровати. Свеча была, по-видимому, с дефектом, фитиль располагался не в центре, как должен быть, а был немного смещен к краю. Из-за этого пламя прожгло свечу с одной стороны, а с другой образовалась небольшая горка воска, который начал плавиться и скапливаться небольшой лужицей, и было видно, что свеча вот-вот погаснет из-за своего же воска. Станет темно, потом вернутся ее сестры с мужьями, застанут ее здесь и потребуют, чтобы Роберт сделал ее честной женщиной. Он, конечно, женится на ней, в этом Лиза ни минуты не сомневалась. Но за это он ее возненавидит. Или, по крайней мере, будет очень на нее сердит. Он никогда ей этого не простит. Лиза вдруг поняла, что она этого не вынесет. И, положа руку на сердце, она не хотела завоевать его таким путем. Она мечтала, чтобы он сам решил на ней жениться. Лиза хотела, чтобы он ей доверял, а не женился на ней из чувства долга и потом постоянно следил за ней, ожидая измены. Такая жизнь была бы невыносимой. Должен быть какой-то другой путь. Эта мысль только-только начала оформляться в ее голове, когда свеча мигнула последний раз и погасла.
Глава 12
Роберта разбудит звук открывающейся двери и вспышка света в темной комнате. Он открыл глаза и сонно заморгал.
— Ой, Крисси, здесь темно, — услышал он голос Сюзетты. — Дай-ка я возьму в коридоре свечу.
От этих слов он почему-то внезапно вспомнил о Лизе, и его охватила паника. Он посмотрел на другую половину кровати, но Лизу в темноте не нашел. Потом в комнату вернулась Сюзетта, на этот раз со свечей в руке. Все стало видно, Роберт увидел ее и Кристиану в бальных платьях и пустое место на кровати рядом с ним.
Он недоуменно воззрился на то место, где должна была лежать Лиза, потом перевел взгляд на Сюзетту и Кристиану, остановившихся на полпути к кровати.
— Привет, — слабо пробормотал он. Тем временем его мозг лихорадочно работал. Он пытался сообразить, куда девалась Лиза и когда ушла. Роберт корил себя за то, что уснул, нужно было взять себя в руки и бодрствовать, нужно было поговорить с Лизой. Он лишил ее невинности. Теперь они должны пожениться. Выбора нет.
— Мы только что вернулись с бала и зашли тебя проведать, — сказала Кристиана после небольшой паузы.
— Да. — Сюзетта вдруг вышла вперед. — Как прошла твоя ночь?
— Как ты себя чувствуешь? — Кристиана бросила на Сюзетту предостерегающий взгляд, хотя Роберт не понимал, от чего она ее предостерегает.
— Я… э-э, хорошо, — сказал он со вздохом.
Он снова обмяк в кровати. Ночка у него была еще та, и он определенно чувствовал себя… черт возьми, он чувствовал себя просто отлично. Не считая того, что рана немного побаливала. Наверное, не стоило напрягаться так скоро после того, как его ранили, но устоять перед Лизой в этой чертовой рубашке от миссис Морган было просто невозможно.
— Ну… хорошо, — наконец сказала Сюзетта.
Но Роберту показалось, что она почему-то раздражена. Потом она резко повернулась к двери и ушла, унеся с собой свечу. Кристиана прикусила губу, посмотрела вслед сестре и начала пятиться, следуя за удаляющимся светом.
— Что ж, тогда оставляем тебя спать дальше. Мы просто хотели тебя проведать.
Роберт кивнул, но, когда женщины уже были у двери, спросил:
— Который теперь час?
Почему-то этот вопрос заставил их остановиться и переглянуться. Потом Кристиана ответила:
— Еще нет полуночи.
— Довольно рано, — заметил Роберт.
Обычно они возвращались с балов гораздо позже, иногда уже на рассвете, но, наверное, поскольку Кристиана беременна, сестры изменили свои привычки.
— Да… мы все немного устали, последние события выбили нас из колеи. К тому же мы волновались за тебя и Лизу, — объяснила Кристиана, — вот мы и решили уйти с бала пораньше.
— Понятно.
Роберт подумал, что хорошо, что Лиза проснулась и ушла. Хотя им теперь неизбежно придется пожениться, он был рад, что ей не пришлось терпеть унижение, оказавшись застигнутой в его постели.