Лиза прикусила губу и покачала головой.
— Сомневаюсь. Наверняка с одного раза не…
Роберт нетерпеливо перебил ее:
— Лиза, для этого нужен всего один раз.
Лиза переступила с ноги на ногу.
— В таком случае, если он снова попросит моей руки, вернее ухитрится попросить так, чтобы его не прервали, мне придется ему рассказать, как обстоит дело. И если он все равно захочет на мне жениться…
— Захочет! — резко перебил Роберт. — Он тебя хочет.
— Ты же не знаешь это наверняка! — возразила она.
— Лиза, когда ты на него не смотришь, его глаза рыщут по всему твоему телу. Он тебя хочет. Поверь мне, этот взгляд я ни с чем не спутаю, я сам точно так же на тебя смотрю.
Видя, что она недоверчиво округлила глаза, он выругался и в мгновение ока подошел вплотную к ней. Он налетел на нее, как мощная волна, его руки шарили по ее телу, его губы требовательно накрыли ее рот, он напирал на нее всем своим весом, вынуждая пятиться, и продолжал наступать.
Когда он прервал поцелуй, чтобы быстро оглядеться по сторонам, Лиза успела только ахнуть:
— Роберт! — Убедившись, что их никто не видит, он подтолкнул Лизу направо, к пустому стойлу, и втолкнул внутрь. — Мы не можем…
Она не договорила и ахнула от неожиданности, потому что Роберт пинком захлопнул дверь стойла и опустил Лизу на застеленный соломой пол. Он снова накрыл ртом ее рот, подавляя любые возражения — да что там возражения, он практически вытеснил из ее головы даже саму мысль о том, чтобы ему возражать. Его поцелуи пьянили Лизу как вино, она опьянела от желания и оставила все попытки вести себя как приличная девушка и остановить его. Она обхватила его голову руками и стала отвечать на его поцелуи с равной страстью. От внезапной перемены в ее отклике Роберт застонал и тут же стал тянуть за верх ее платья. Ему на удивление быстро удалось освободить ее груди. Как только они открылись, он оторвался от ее рта и припал к груди.
Он лизал и покусывал то одну ее грудь, то другую, Лиза застонала, провела руками по его плечам и стала стягивать с него сюртук. Вдруг Роберт продвинул одну ногу между ее бедер и надавил на ее лоно. От неожиданности Лиза вскрикнула, но ее удивление быстро прошло, и она инстинктивно задвигала бедрами так, чтобы в ответ сильнее надавить на его ногу. Трение их тел и одежды рождало восхитительные ощущения. Почувствовав, что в ее бедро упирается что-то твердое, она поняла, что это, и подвигала ногой из стороны в сторону, надеясь доставить Роберту такое же удовольствие, какое он доставлял ей своими действиями.
Она не знала, понравилось ли Роберту то, что она делала, но он вдруг перестал ласкать ее груди и снова припал губами к ее губам в неистовом, почти яростном от желания поцелуе. Лиза снова принялась за его одежду, ей хотелось его раздеть и почувствовать прикосновение кожи к коже. Но Роберт вдруг схватил ее за запястья и поднял ее руки над ее головой, потом перехватил оба запястья одной рукой, а вторую опустил вниз и стал поднимать юбки. Лиза со стоном оторвала свой рот от его и безуспешно попыталась освободить руки. Пока он поднимал юбки вверх по бедрам, ее тело извивалось под ним.
— Роберт, пожалуйста…
Его рука внезапно скользнула между ее бедер, и Лиза невольно вскрикнула.
— Боже, ты уже мокрая! — пробормотал Роберт, ткнувшись лицом в ее шею и прикусил нежную кожу.
Лиза смутилась и пробормотала:
— Извини.
В ответ он рассмеялся. Лиза не понимала, что его рассмешило, но в следующее мгновение ей стало уже все равно, потому что он ввел палец в ее лоно.
— Боже! — выдохнула она и невольно приподняла бедра навстречу его ласкам.
Роберт озабоченно спросил внезапно севшим голосом:
— У тебя там болит?
Лиза замотала головой, трепеща и извиваясь под его ласками и не в состоянии говорить.
— Слава богу! — пробормотал он.
Чтобы просунуть руку между их телами, не прекращая ласк, он отпустил ее запястья, тем самым освобождая свою вторую руку. Лиза тотчас же схватилась за его плечи, поднимая бедра ему навстречу, но, когда он вдруг убрал руку и в ее лоно уперлось нечто другое, она на мгновение замерла и затаила дыхание. Роберт нашел нужный угол, и их тела слились воедино. Он издал долгий стон.
— Да, да, — прошептала Лиза и обвила ногами его бедра.
Он быстро запечатлел крепкий поцелуй на ее губах, потом поднялся, взял ее за щиколотки и положил ее лодыжки на свои плечи так, чтобы иметь возможность вонзаться в нее, держа ее за бедра.
Новая позиция так поразила Лизу, что в первое мгновение она воззрилась на него с изумлением. Потом он накрыл одной рукой ее грудь, и Лиза застонала и закрыла глаза. Продолжая двигаться в ней, другую руку Роберт опустил между их телами и стал снова ласкать ее самое чувствительное место.
Все началось стремительно и яростно и так же быстро закончилось. Прошло всего несколько мгновений, и вот уже Лиза извивалась на соломе, вскрикивая на пике наслаждения. На этот раз Роберт без промедления присоединился к ней, его стон наслаждения слился с ее стоном. На гребне волны Лиза отчаянно вцепилась в его плечи, а потом, когда волна улеглась и Роберт опустился и лег на Лизу, она крепко прижала его к себе. Он оставался на ней лишь мгновение, тяжесть его тела была приятной лаской, но потом он перевернулся на спину, увлекая Лизу за собой. Он продолжал крепко обнимать ее, Лиза чувствовала, как он несколько раз поцеловал ее в макушку, и потом расслабился. Через несколько минут его дыхание стало ровным и медленным, и она поняла, что он задремал, как и прошлой ночью. Тогда она осталась спать с ним, но не сейчас. Они не могли допустить, чтобы кто-нибудь застал их в конюшне в таком виде. Лиза осторожно высвободилась из его объятий, села и огляделась. А осмотревшись, спросила себя, куда подевалась наивная юная романтичная Лиза. Она только что задрала свои юбки в конюшне! Потрясающе. Но печальнее всего было то, что она не находила в себе ни капли сожаления. То, что произошло, было чертовски приятно.
Она со вздохом одернула юбки, заправила груди обратно в платье и встала на ноги. Когда Роберт спрашивал, не больно ли ей, она сказала правду, тогда ей не было больно, но сейчас она чувствовала слабую боль. Лиза невольно поморщилась. Впрочем, наверное, этого и следовало ожидать. Ее тело не привыкло к такой активности.
Лиза быстро отряхнула юбки, убрала с них прилипшие соломинки, ощупала волосы и убрала застрявшие соломинки и оттуда. Потом с сомнением посмотрела на Роберта. Она не могла просто оставить его здесь, спящего. Однако прямо сейчас у нее не было ни малейшего желания с ним разговаривать. Она наперед знала, что он снова скажет, что она не может выйти замуж за Финдли, и будет настаивать, что теперь они должны пожениться или еще что-нибудь в этом роде. А сейчас она не хотела разбираться со всем этим.
После недолгого раздумья Лиза тихо вышла из стойла и прошла к открытым воротам конюшни. Там она немного помедлила, потом вышла наружу, под дождь, и громко захлопнула за собой дверь, нарочно стараясь хлопнуть как можно сильнее. Потом посмотрела в замочную скважину. Когда в поле ее зрения вдруг появился Роберт, она успокоилась — хлопок дверью свою задачу выполнил, Роберт проснулся.
Она круто повернулась и поспешила в дом. Не желая рисковать столкнуться с кем-то в кухне, она направилась не к черному ходу, а к французским дверям кабинета Ричарда. Чего она не предусмотрела, так это того, что Ричард окажется там. А он сидел за письменным столом в своем кабинете. Когда Лиза вбежала в кабинет и захлопнула дверь, Ричард вздрогнул от неожиданности, посмотрел на нее, и его брови поползли вверх. Лиза застыла, тоже удивленно расширив глаза, но потом поспешила через комнату к двери, бормоча на ходу извинения. Выскочив в коридор, она побежала наверх в свою комнату.
Глава 13
— Ты точно не хочешь ехать на бал? — спросила Кристиана, озабоченно смотря на сестру.
— Точно. — Заверила ее Лиза, избегая встречаться с ней взглядом.
На самом деле какая-то часть ее существа все-таки хотела присоединиться к сестрам — та часть, которая стремилась избежать даже вероятности того, что ей придется разговаривать с Робертом. Но другая часть — та, которая стремилась избежать танца с лордом Финдли и возможного его предложения руки и сердца, определенно не хотела ехать на бал. Вот уж, что называется, оказалась между молотом и наковальней, избегает двоих мужчин.
К сожалению, если избежать встречи с лордом Финдли было довольно просто — всего лишь оставшись дома, то избежать разговора с Робертом куда труднее. Конечно, она могла остаться в своей комнате и не выходить, но не было никакой гарантии, что он не придет к ней. С тех пор как она убежала в свою комнату после их возни в конюшне, он уже три раза приходил и стучал в ее дверь. Она все три раза отказалась с ним разговаривать, и, пока в доме были Ричард и Кристиана, ему не оставалось ничего другого, кроме как оставить ее в покое. Лиза подозревала, что после их ухода он будет далеко не таким сговорчивым.
— Что ж, ладно, — наконец сказала Кристиана и повернулась к двери, собираясь уйти. Но потом помедлила и спросила: — Нужно что-нибудь передать лорду Финдли? Он обязательно спросит, где ты.
— Нет. — Лиза вздохнула. — Просто скажи, что я не очень хорошо себя чувствую. А еще лучше скажи, что, после того как я попала под дождь, у меня появился кашель или что-нибудь в этом роде.
Кристиана кивнула и вышла из комнаты. Как только за ней закрылась дверь, Лиза быстро подошла к окну и выглянула наружу. Она лихорадочно пыталась найти способ избежать встречи с Робертом. В том, что он придет, она не сомневалась. Вероятно, стоит только Кристиане и Ричарду переступить порог, как в ту же минуту Роберт появится. А Лиза меньше всего на свете хотела еще одного спора с ним. Сейчас дело обстояло так, что она почти утратила способность сопротивляться этому мужчине. Мысль выйти за него замуж и всю оставшуюся жизнь получать наслаждение, которое он ей доставлял, стала очень заманчивой. Что ее беспокоило, так это время между моментами наслаждения. Дни, наполненные невысказанными подозрениями и обвинениями. Лиза знала, что этого не вынесет. Ей вдруг пришла мысль, что, возможно, стоит просто уехать домой в Мэдисон. Теперь она ни за кого не может выйти замуж. Мужчины хотят, чтобы их жены в первую брачную ночь были чисты и непорочны, а не слегка попользованные и, возможно, беременные. Лиза невольно поморщилась от этой мысли. Шансов, что она носит ребенка Роберта, теперь стало вдвое больше. Она не хотела, чтобы их стало больше втрое. Но, если останется здесь, она не сомневалась, что это произойдет снова. Да что говорить, ее тело уже снова изголодалось по нему и требует большего. Теперь, когда она познала, какое это наслаждение — принадлежать Роберту, ее тело стало ненасытным.