– Никаких пр-р-роклятий я на тебя не насылала! – раздраженно рыкнула я, в очередной раз объясняя очевидное, и мрачно пробурчала, раздосадованная твердолобостью собеседника: – Хотя стоило бы.
– Ты меня ус-с-сыпила, – зашипел бьёрн, нависая над столом и надо мной, сидящей за ним. Мы снова были на кухне и опять говорили на повышенных тонах, только состав действующих лиц слегка изменился.
– Илья, остынь! – предупреждающе бросил Алексей, но брат его словно не слышал, продолжая прожигать меня злым взглядом.
– Усыпить и проклясть – не одно и то же! – возмутилась я, смело глядя в лицо этого ненормального. – К тому же ты сам виноват, не надо было распускать руки и…
– Насиловать мою маму! – Голос, раздавшийся от двери, заставил нас всех заткнуться. Вот же… бесов кот! И сына моего тоже разбудил. Да еще и… матерь лунная! Откуда такие познания у пятилетнего малыша?! Может, я и ляпнула что-то похожее в кабинете Алексея, но чтобы он понял смысл? Неужели не только научно-популярные передачи на просторах мирлинга смотрит, пока я не замечаю? Хотя нет, конечно же, нет! Скорей всего почерпнул информацию где-то в саду. Дети всякое обсуждают и понимают это всякое по-своему.
Догадка, промелькнувшая в голове вслед за мыслями об излишней осведомленности сына, стала озарением, хоть и весьма неприятным. Помнится, Яшка обещал, что дядя Илья меня больше не обидит. А потом ребенок играл с бьёрном на кухне, и этого времени ему вполне могло хватить, чтобы прицепить к мужчине какое-нибудь простенькое заклинание, действующее только в конкретных ситуациях. Чем же таким, интересно, был занят рыжий вожак, что на него напал беспощадный «почесун»?
– А ты знаешь, что значит «насиловать»? – обернувшись к Северьяну, насмешливо поинтересовался Нечаев. Выражение его лица изменилось, поза стала расслабленной, а голос, растеряв шипящие нотки, обзавелся мягкими интонациями.
– Это когда папа Киры лезет обниматься и целоваться к ее маме, а она этого не хочет, – не моргнув и глазом, сообщил ребенок.
– И тебе это рассказала…
– Кира!
– Понятно, – в один голос выдохнули мы с Ильей и невольно переглянулись. Не знаю, как его, а меня немного отпустило. Пусть определение девочка из его группы дала и с намеком на правильный вариант, но все же без взрослых подробностей. Да и маму ее папа вряд ли насиловал, однако слово это она слышала и сделала свои выводы, которыми и поделилась с остальными ребятишками. Дети, что с них взять!
– Так, значит, это ты маму защищал, наложив чары на дядю Илью? – спросила Юлиана, все это время подпиравшая спиной стену и с довольной физиономией наблюдавшая за нашим спором. Даже советы пыталась давать, малолетка языкастая. То ремень одолжить дяде предлагала, то за наручниками в магазин сгонять. И как он только терпит эту пигалицу рядом?! – Одобряю! Настоящий мужчина! – заявила бьёрна, широко улыбнувшись моему мальчику. А он приосанился, гордо вскинул голову и важно кивнул. Ох…
– Это… это я сделала! – запоздало сообразив, что ребенку может влететь от мстительного бьёрна, воскликнула я и попыталась вскочить с табурета, однако Илья не грубо, но настойчиво усадил меня обратно, надавив на плечо.
– Настоящий мужчина, значит, угу, – протянул он, оценивающе глядя на Яшку. – Что ж, давай тогда выйдем и поговорим… по-мужски.
Вот зря он это сказал. Как есть – зря! Я рванулась с места с такой силой, что умудрилась чуть не свернуть стол, с которого, жалобно звякнув, упал поднос с сахарницей. Алина вскрикнула и поспешно кинулась убирать, но Алексей удержал жену, несмотря на свою травму. Схватив девушку здоровой рукой, он прижал ее к себе так крепко, что она была вынуждена послушно замереть, испуганно глядя на нас. Меня же примерно с тем же рвением сгреб в охапку Илья. Да я и сама, если честно, в него вцепилась сквозь ткань пиджака, стараясь, поцарапать плечи.
То, что сплести заклинание «молнии» или чего-то подобного мне никто не даст, я прекрасно понимала, но и сдаваться просто так не хотела. Несколько долгих секунд мы молча мерились взглядами: мой – яростный и решительный, его – насмешливый и понимающий. А потом как-то разом тишина взорвалась звуками: Алина заохала, требуя немедленно прекратить ссору, Юлька расхохоталась, поймав метнувшегося к нам Северьяна, а малыш закричал, чтобы дядя «кот» немедленно отпустил его маму, иначе он проклянет его чем-нибудь похуже «почесуна».
– Ес-с-сли ты хоть пальцем тронеш-ш-шь моего ребенка… – Я сама не ожидала от себя такого змеиного шипения, которое грозило вскоре перейти в утробное рычание готовой к атаке тигрицы, защищающей своего детеныша. Мозг словно отключило, а вместе с ним и инстинкт самосохранения. Я могла стерпеть многие обиды, находя компромиссные решения для возникших проблем. Но когда речь шла о ребенке, как-то разом становилось плевать на лицензии, личную безопасность, спокойную жизнь, которую я надеялась вернуть, и прочее. Если Нечаев обидит моего мальчика, я переступлю через закон, обреку себя и сына на вечное бегство, но… короче, лучше бы ему Яшку не обижать! Для всех нас лучше!
– Страшно, да, Анечка? – Улыбка рыжего мерзавца становилась все шире, а ладони, сжимавшие мою талию, – наглее. – И на что ты готова пойти, чтобы я не трогал твоего мальчишку?
– И не подавал в суд на его маму, которая несет ответственность за поведение сына, – добавила Юлиана и тут же громко взвизгнула, отпустив малыша. – Этот паразит меня укусил! – обиженно возвестила она.
– А я сейчас добавлю! – неожиданно для всех рявкнула наша лапочка «волчица». – А ну прекратили балаган в моем доме!
Кажется, даже Лекс впечатлился командным тоном своей беременной женушки. И только Яшка не обратил на это никакого внимания. Подбежав к Илье, он принялся бить его кулачками по всему, до чего дотягивался, и требовать немедленно освободить маму.
– Да успокойся ты, бесенок! – расхохотался главный рыжий гад всего кошачьего семейства, размыкая руки. – Не собираюсь я причинять ей вред, просто придержал, чтобы не упала. А то ты сам видел, она же чуть стол не опрокинула, когда вставала.
Схватив сына за руку, я притянула его к себе и отступила вместе с ним на шаг, хмуро глядя на мужчину. Он вел себя странно! Еще более странно, чем раньше. То злился, то веселился, и я никак не могла понять его настроение. Чего этот бьёрн вообще добивается? Поиздеваться явился, выплеснуть злость и попугать меня возможной расправой над сыном? Но зачем?! Неужели это все банальная месть зверолюда за то, что «корова» встала на дыбы и отказалась возвращаться в прежнее «стойло»?
– Значит, так, – вырвавшись из объятий мужа, сказала Алина. – Или вы сейчас все садитесь за стол переговоров и спокойно выясняете свои разногласия за чашкой чая, или Илья с Юлей уходят прочь из моего дома.
– Вообще-то этот дом подарил вам я, – напомнил вожак, на что блондинка холодно заметила:
– Вот именно что подарил! И я не позволю обижать моих гостей даже тебе, Илья!
– Она права, хватит доводить Анну и дразнить Северьяна, – поддержал жену Алексей. – Ты выяснил, кто на тебя наложил заклятие? Выяснил! Ребенку мстить не станешь, что бы тут ни пытался только что изобразить. А раз инцидент исчерпан – шел бы ты и правда домой, Илья. День был тяжелый…
– Ну спасибо, братик, за гостеприимство, – притворно вздохнул бьёрн.
– Гостям мы всегда рады, – щуря желтые глазищи, заявила «волчица». – А баламутам и скандалистам – нет. Где твоя хваленая выдержка, Илья Аристархович? Неужели детская проказа смогла вывести из себя такого прожженного интригана, как ты?
– Лалари замуж выходит… за Акиллара, – тихо сообщил жене Алексей, и та тут же сменила гнев на милость, сочувственно проговорив:
– Ах, вот оно что. Ну, тогда прости, Илюш. Давай я тебе чайку приготовлю? Хочешь?
Ее забота произвела на Нечаева какой-то неправильный эффект. Если в период нападок Алины он преспокойно ухмылялся, то теперь снова разозлился, но рычать на беременную бьёрну не стал. Вместо этого бросил секретарше, дувшей на след от Яшкиного укуса:
– Идем, Юль! – затем повернулся ко мне и сказал: – Мы еще договорим, ведьма, – и, переведя взгляд на моего набычившегося сынишку, неожиданно похвалил: – Молодец, мелкий! Ты действительно настоящий мужчина, готовый защищать свою бестолковую маму, даже если это не требуется.
– Она не бестолковая! – возмутился малыш.
– Была бы толковая, приняла бы мое покровительство и разом избавилась от кучи проблем.
«Зато получила бы кучу новых», – мысленно ответила я, но вслух ничего не сказала, не желая втягивать в вербальную пикировку собравшегося на выход визитера. Пусть катится! Сегодня он явно в неадеквате, и общаться с ним таким у меня еще меньше желания, чем с нормальным. Хотя что есть для главы рыжей стаи нормальность? Я ведь знакома с этим «котом» всего три дня, откуда мне знать?
Странно, но перед тем как покинуть охотничий домик, Илья Нечаев извинился. Не передо мной, конечно, а перед Алиной, но и это меня удивило. Когда рыжий вожак и его верная «кошка» наконец уехали, взяв вместо ската тот самый старенький седан, что стоял во дворе, «волчица» посмотрела на нас всех, ободряюще улыбнулась и предложила запить сладким чаем неприятный инцидент, раз уж мы все равно не спим. Сахар, правда, пришлось брать из пакета, так как тот, что был на полу, я собрала в совок и выкинула в мусор.
Пока сидели за столом, Али с Лексом рассказали мне историю Лалари и Ильи – двух гордецов, которые наделали в прошлом много ошибок и не желают признавать их до сих пор. Когда-то давно кудрявая бьёрна любила будущего предводителя рыжей стаи, но он ее обидел. А потом его обидела уже она. И вопреки заявлениям о безразличии друг к другу между этими двумя было что угодно, кроме равнодушия. Любовь ли так у них проявлялась, застарелая обида, или просто в обоих говорило уязвленное самолюбие – никто толком не знал. Но то, что вероятная свадьба Леру с Рурком взбесила Нечаева, и сильно, – факт.
Вернувшийся из поездки Александр застал нас за поздней трапезой и слегка удивился, что никто не спит.