– Здравствуйте, шеф, – Муни и Паташик расступились, давая возможность начальнику подойти к носилкам. – Рады видеть. Как добрались?
– Засунь свои шуточки куда поглубже, Паташик. Смит, боже мой, – бегло окинув останки, отвернувшись, поморщился Синиз и коротко выругался. – Что случилось? Предсмертная записка, угрозы, послания? Ну?
– Подняли со дна в машине, предварительно, смерть четыре-пять часов назад, – снова достав блокнот, отрапортовал Муни. – Есть свидетель, рыбак. Обнаружил «Додж», который сносило вдоль берега течением между шестью и семью утра. Пока все.
– Все? Все?! – внезапно заорал Синиз, так что на пиджак итальянца, возвышавшегося над ним на две головы, полетели брызги слюны. Впервые наблюдавшая нового начальника Кейт сделала несколько шагов назад, обходя носилки так, чтобы оказаться за широкой спиной итальянца. – У нас тут труп агента с отрубленной рукой, которого вылавливают из озера в машине, которая числится в розыске по вчерашнему ограблению броневика, вылизанному, как детская тарелка с сиропом, и ты мне говоришь, что это все?! Чего тебе еще-то не хватает, а? Расчлененки, изнасилования, пары трупаков?!
– Автомобиль уже в розыске? – удивился Муни. – Но ведь ни зацепок, ни номеров…
– Что значит «уже»! – передразнивая, всплеснул руками начальник. – Не знаю, как у нас, а в полиции люди рвут задницу и работают, между прочим! У нас, можно подумать, каждый день тут такое. Еще чуть-чуть, и Чикаго побьет все рекорды по росту преступности. Ты мне это хочешь сказать, а? Фига, брат! Не выйдет! Не в мою смену, уж поверь! Так, что еще… Перстень нашли?
– Сами видите, – Паташик виновато покачал головой. – Вероятно, был отрублен с рукой на месте убийства, так как нужно время, чтобы извлечь днк-пароль…
– Какой ты догадливый! И давай-ка без лекций, – оборвал Синиз и еще раз посмотрел на носилки и, как ей показалось, скользнул взглядом по Кейт. – Еще лучше. Теперь нам разбираться не только со Смитом, но еще неизвестно с кем, кто теперь разгуливает по городу с перстнем в кармане или черт еще знает там где!
– Кое-что все-таки есть, – чтобы хоть как-то успокоить разозленного начальника, Паташик вытащил из кармана пакетик, в котором находилось несколько осколков. – У нас есть теория, по которой, быть может, нам удастся найти место преступления.
– Так чего вы ждете? – прищурился надвинувшийся на него Синиз.
– Мы работаем, сэр, – поправил очки Паташик.
– Ты что, ФБР?
– Н-нет, – растерялся тот.
– Ну, так и придумай ответ получше! Значит, так, делайте что хотите и как хотите, но чтобы к вечеру у меня на столе лежал доклад, ясно? От меня ждут новостей наверху, и, черт возьми, я их им предоставлю. Как мы можем спокойно продолжать работу, когда у нас под носом расправляются с агентами за просто так? А что будет завтра – отстрел оперативников, штурм штаб-квартиры? Все. Глаза б мои вас не видели. Мне нужен результат, ясно? Работайте!
– Извините, – решилась Кейт, увидев, что Синиз собирается уезжать, направляясь к своему «Доджу», дверь которого уже предупредительно открывал водитель. – Мистер Синиз! Здравствуйте, сэр.
– Кто вы? – притормозив, напрягшийся Синиз смерил Кейт удивленным взглядом и завертел головой в поисках виновного. – Зачем пропустили прессу? Никаких комментариев…
– Либби, Кейт Либби, – робко представилась девушка.
– А-а, новичок, – замолчав и словно заново посмотрев на девушку, подвыпустил пар Синиз. – Слишком молода. Но все равно, добро пожаловать. Надеюсь, с обустройством порядок, машину получили? Извините, что перевод начинается сразу с такой кутерьмы, но у нас тут вообще засиживаться не придется, так что советую привыкать. Я ценю в сотрудниках продуктивность и результат!
– Да все в порядке, сэр, я все понимаю и готова к работе. Просто хотела узнать насчет оружия. Муни сказал…
– Помню-помню, – дойдя до двери, от которой испуганно метнулся за руль водитель, Синиз занес одну ногу в салон и обернулся. – Эй! Паташик, выдай ей что-нибудь со склада! А лучше прототип или что там у тебя из горяченького. Вдруг пригодится.
– Хорошо! У меня как раз тут кое-что с собой!
– Стрелять-то умеете? – Синиз еще раз с сомнением оглядел девушку.
– Разумеется, – уверенно кивнула та.
– Ну ладно тогда. Только смотрите поаккуратнее с техникой. Не знаю насчет Сиэтла, но у нас здесь инвентарем не разбрасываются и не ломают. У Паташика от этого крышу рвет.
– Я все поняла. Спасибо, до свидания, – поблагодарила Кейт, не имея ни малейшего понятия, о чем только что распорядился начальник. – Сэр.
– Удачи.
Машина рванулась с места, едва Синиз захлопнул дверь, прищемив краешек плаща.
– Кейт! – сзади окликнул Муни, о чем-то разговаривающий с подошедшим полицейским. – Есть новости. Полиция пробила информацию по записям Службы спасения. В три часа ночи на пульт 911 поступил сигнал от сработавшей сигнализации в одном из ангаров в доках. Это в нескольких кварталах отсюда.
– Вот и еще одна зацепка, – приободрилась девушка, почувствовав, что навалившаяся спозаранку головная боль начинает постепенно отпускать. Хоть какая-то выгода от всей этой нервотрепки и кутерьмы с утра пораньше. – Поехали.
– Отлично! – Паташик облегченно выдохнул, стянув с рук перчатки. – Очень рад здесь закончить.
– Боюсь, старик, что все только начинается, – сплюнув на песок, Муни шмыгнул носом и, оглядев напарников, повернулся к полоске горизонта за озером, по которому плыл полицейский катер, над которым кружились чайки. – И что-то мне подсказывает, что это будет далеко не самое приятное времяпрепровождение.
Небо на горизонте продолжало темнеть.
Когда фургон остановился неподалеку от ангаров в доках, начало понемногу накрапывать.
– Значит, так, Кейт, смотри, – устроившийся на широком заднем сиденье Паташик положил на колени небольшой чемоданчик и, со щелчком раскрыв его, продемонстрировал сидящей напротив девушке укороченный черный пистолет. На передних сиденьях о чем-то переговаривались Муни с водителем, заглушаемые негромкими воплями Брайана Джонсона из «Эйси-Диси», которые неслись из встроенной в панель магнитолы. – «Беретта», два запасных магазина, несколько режимов стрельбы, ручка с сенсорным определителем. Устроено так, что стрелять из этого оружия сможешь только ты. Безопасно и удобно. Новая эра в табельном вооружении, – Паташик посмотрел на напарницу и гордо улыбнулся. – Моя Девятая симфония. Возьми-ка, попробуй. Кстати, как у тебя со стрельбой?
– Умею.
Кейт осторожно взяла протянутый за ствол пистолет и взвесила его в руке, приноравливаясь. От прикосновения к рукояти рядом со спусковым крючком вспыхнула красная диодная лампочка, которая через секунду прерывисто замигала оранжевым.
– Надо немного подождать, – объяснил Паташик. – Сейчас загрузит, не отпускай.
Наконец, лампочка замерцала зеленым, и мужчина довольно крякнул.
– Ну вот, теперь из этого оружия стрелять сможешь только ты. Но не вздумай стрелять в перчатках – не сработает. Реагирует только на личные отпечатки пальцев. Смотри, дай-ка.
Отобрав у Кейт пистолет, Паташик невозмутимо вставил в «беретту» обойму и, перезарядив, без предупреждения наставив пистолет на девушку, нажал на спуск. Кейт едва не вскрикнула, вздрогнув от неожиданности, но ничего не произошло.
– Не бойся, у меня все точно, – хихикнув, успокоил Паташик и показал на пистолет пальцем. – Горит красная, видишь? Значит, стрелок неидентифицирован, и вся система блокирована, даже на спуск не нажать. Запомнила? Круто, да?
– Очень, – буркнула еще не оправившаяся Кейт, принимая от Паташика наплечную кобуру с пистолетом. – Мог обойтись без демонстраций.
– На здоровье! – Защелкнув пустой чемоданчик, Паташик засунул его обратно в спортивную сумку, спрятанную под сиденьем. – Иногда короткий наглядный пример куда более действенен, нежели пространные теории. Теперь ты в курсе, как он работает, а значит, можешь на него положиться. Поверь мне, возможно, это однажды спасет тебе жизнь.
– Ну, малышня, наигрались? – Сидящий рядом с водителем Муни нагнулся в салон. – Тогда пошли, не сутки же здесь торчать.
Паташик открыл уехавшую в сторону широкую дверь и, спрыгнув на влажный асфальт, протянул руку выбравшейся следом девушке. В ранний час в той половине доков никого не было. Со стороны озера заунывно прогундосило какое-то рыболовецкое судно, и у нагромождения мусорных баков хриплым лаем отозвалась невидимая собака.
– Да уж, то еще местечко, – поднимая воротник куртки, огляделся Паташик и брезгливо принюхался. – Фу! Бардак! Ненавижу!
– А ты чего ожидал? Ресторацию? Букингемский дворец? – шмыгнул носом усмехнувшийся Муни. – Оставь это на парней из телешоу и книжек. Здесь только помойки, гетто и наркопритоны. Это наш мир, старик.
– Ты умеешь поднять настроение, – ворчливо отмахнулся Паташик. – Я люблю чистоту и порядок, так работается намного лучше. Наука требует чистоты.
– А смерть нет. В грязи кому-то приятнее убивать, – пожал плечами напарник. – Каждый выбирает рабочее место по себе. Зачем трындеть о том, чего все равно не будет, а? Да и какая, по большому счету, разница, где разбираться с трупом, в Лувре или подземке? Золотые пули в ванне с икрой или героиновый передоз в бордельном сортире? Чушь! Смерть для всех одинакова.
– Да ты философ, – Кейт иронично вскинула бровь, с интересом наблюдая за перепалкой Муни и Паташика, который, нахохлившись, замолчал, явно пытаясь привести новые аргументы.
– Все мы по-своему философы, – предусмотрительный итальянец захватил с собой из машины коробку с одноразовыми перчатками и раздал их напарникам. – Я с детства не питаю иллюзий. Мой старик впахивал по пятнадцать часов в сутки, чтобы купить нам с братьями новые башмаки, которые мы втроем носили по очереди. Мать горбатилась посудомойкой, и в тридцать пять ее руки выглядели, как у старухи. Розовый мир только по ящику. А к хорошему быстро привыкаешь и превращаешься в унылое избалованное дерьмо, которое только и делает, что напрашивается на кулаки. Этому миру нужно ежедневно давать в морду, иначе одним прекрасным утром тебя расплющит, как жука на шоссе. Ладно, идем, а то мне за воротник натекло. Так… ребята сказали, что вроде как этот.