Иван надеялся, что ему не придется выкладываться по полной. Когда он стал оборотнем, это так украсило жизнь, столько радости и удовольствия, да что там говорить, это было фантастикой. Но, тем не менее, он все же не смог разогнуть прутья клетки. Иван уже начал волноваться (не сильно, конечно, но мелькали неприятные мыслишки), что Джордж и Лу довезут-таки его до Тампы и не позволят смыться. Иван мало что знал о мистере Дьюи и его компашке, но не сомневался, что обставит и их, но, что говорить — было много приятнее не затягивать и вырваться на свободу пораньше.
Интересно, телевизионщики пронюхали, что в истории замешан оборотень, или педалируют версию «старого доброго» серийного убийцы, прикончившего Диану. А было бы прикольно, если какой-нибудь местный колхозник в интервью сказанул: «Почему я?! Почему именно мне довелось увидеть это существо?! Это было ужасно! Оно было наполовину человеком, наполовину зверем! За всю свою жизнь я ничего подобного не видел, даже после двух литров нашего знаменитого местного самогона».
Иван слез с дерева. Логика подсказывала, что самое разумное сейчас — делать ноги. На другой конец света. Не в первой. Но, блин, какой прикол быть оборотнем, и не потерроризировать лишний раз человечков? Это же просто-таки противоестественно! Этот откормок, Джордж, конечно, получил приличную взбучку, но громила явно заслуживает большего. Пока ни о какой сатисфакции речи идти не могло.
А какая же рожа была у этого сентиментального бандюгана, когда ты вскрыл Диане ее мягкую, шелковистую шею! Наполовину перепуганная, наполовину снедаемая чувством вины, а в сумме… потрясающая страдальческая гримаса. Наверно, сейчас сидит в своем фургоне и вайдосит: «Это все я! Я ее не спас! Не помог! Это я во всем виноват».
Да, уж, точно так и было.
И все следующие, Джордж. И за них виноват будешь ты.
От рубашки Ивана уже ничего не осталось, а вот штаны еще более-менее держались, благодаря резинке на талии. По-хорошему, надо бы, не поднимая лишнего шума, забраться в чей-нибудь дом и переодеться в нормальные вещи. Но только не сейчас, не в этот чудесный полдень, который словно шепчет тебе, что сегодня одежду не втихаря нужно тырить, а прикончить кого-нибудь ради нее.
Медленно и со вкусом.
Чтобы помирала жертва долго, в страшных муках. Осмелился носить рубашки моего размера — тебе уготована самая чудовищная по своей жестокости смерть.
Иван сидел рядом с деревом. Дорога, что проходила рядом, была довольно пустынной. За все то время, что он просидел на дереве, мимо проехали три машины. По прикидкам ликантропа, не так уж долго ждать и четвертую.
Интересно, есть ли поблизости кто-нибудь из четвероногих друзей. Иван закрыл глаза и послал мысленный сигнал. Никакой сильной жести в этот раз не задумал, просто интересно, есть ли рядом какая собачонка.
Он не имел ни малейшего представления, откуда у него взялась эта способность, как она работала… Возможно, он мог посылать сигналы на частоте, которую улавливало лишь собачье ухо. А быть может, и Джордж в чем-то прав — вероятно, дело в запахе, который способно почуять только обоняние пса, или Иван в самом деле как-то управляет разумом четвероногих друзей. Кто его знает?! Иван овладел мастерством перевоплощений за какой-то смехотворно мизерный период времени… ну ладно, за восемь лет… но для оборотня — первоклассный результат, многие вообще так за всю жизнь и не догоняли, как этот процесс можно контролировать. А вот как вся эта связь с собаками работает? Так до сих пор врубиться не мог. Как и в то, когда ручку перемещаешь силой разума, на расстоянии. Только вот с телекинезом этим все сложнее. Эта ручка может повести себя совершенно непредсказуемо. Может и передвинуться по поверхности ровно, как задумал, а может и свалиться со стола или взмыть в воздух и втемяшиться какому-нибудь оказавшемуся по близости бедолаге в глаз.
Прошло минут пять, и к Ивану подобрел мелкий серый шнауцер. Без ошейника. Может, бездомный?
Послышался звук приближающейся машины. Бывает такое. Иногда все складывается просто идеально. Именно как ты хочешь.
Пес посмотрел на Ивана и резко тявкнул.
— Пшел! — Иван сконцентрировался.
Пес тем временем выскочил на середину дороги и со счастливой гримасой рванул прямо в направлении машины.
Бедный, бедный песик! Иван ухмыльнулся, наблюдая за тем, как собака с дебильным оскалом, высунутым на бок языком, несется навстречу своей смерти. Как тебя зовут, друг? Может, «камикадзе»?
Белый седан приближался. Водитель исхитрился в последний момент выкрутить руль и бампер в каких-то сантиметрах от шнауцера, но выровнять машину не удалось, и она съехала с трассы.
Пес куда-то умчался.
Вот дерьмо! А ведь все не как должно было быть. Шавка расплющивается о бампер, водила не справляется с управлением, машина на металлолом… Ну ладно, посмотрим, что можно сделать.
Иван вскочил на ноги, подбежал к машине и открыл переднюю пассажирскую дверь. За рулем трясся перепуганный лысый парень, слишком моложавый, чтобы страдать аллопецией. Пристегнут, умник.
— Как Вы? Целы? — cпросил Иван.
— Прямо под колеса подвернулась… тупая псина, — парень был явно в состоянии шока. Вот непруха! Нет, он должен быть в полной сознанке, прочувствовать то, что с ним случится, до последних деталей.
— Вы не ранены? Если нужен врач, нельзя медлить. У Вас есть это новое чудо техники — мобильный телефон? Давайте мне, вызову бригаду скорой помощи.
Иван залез в машину, а лысый парень входил во все больший ступор: к нему в машину без приглашения влез какой-то чел в разодранных штанах. Еще неизвестно, что из этого было более странным.
— Мне не нуж…
— Заткни пасть, еблан, — рявкнул Иван и захлопнул дверцу, после чего широко улыбнулся, обнажив клыки. — Ну как я тебе? Жууутковато?
Парень схватился за ручку дверцы водительского сидения. Иван трансформировался наполовину. Единственная подлянка в этой ликантропи и заключалась в том, что, превратившись в оборотня полностью, ты становишься и зверем полностью: говорить, как человек, уже не получается. И да, сейчас он был не столь ужасающе волосат и мускулист, пусть так, но все равно наполовину волк, и его видок был способен нагнать жути на кого угодно. Дьяволенок во плоти.
Парень заорал.
Иван лишь засмеялся в ответ. Низким, глубоким смехом, который так заводит девчонок, что они сразу начинают течь, и протянул к лицу парня когти:
— Видишь их? Один шаг из машины — узнаешь, что они могут сделать с твоим телом.
Парень продолжал вопить, Ивану пришлось повторить свою угрозу, но, похоже, никакого эффекта это не давало.
— Заткнись! — Ликантроп схватил и вцепился клешнями в грудь парня.
— Пожалуйста, не трогайте меня.
— Я уже это сделал, дебил. Тебе нравится твоя башка?
— Что?
— Я спросил, нравится ли тебе твоя башка? Ответ на этот вопрос не нуждается в наличии сверхинтеллектуальных способностей. Особо напрягать извилины не нужно. Просто «да» или «нет». Еще раз. Те-бе-нра-вит-ся-тво-я-баш-ка?
— Да.
— Тогда не заставляй меня выдирать ее и использовать в качестве чана с пойлом, понял меня? Какого размера рубашка?
— Эээ. «Элька».
— А с виду похоже на «эмку», но я люблю, когда одежда свободная. Так что сойдет. Как тебя зовут?
— Что… Кто Вы?
— Да ты заебал уже, придурок, на кого я, по-твоему, похож? Может, на марсианина? Чувак, я понимаю, тебе дико страшно, ты перепуган, но не задавай идиотских вопросов, думай перед тем, как спросить. А теперь принеси мне извинения, что потратил мое время.
— Я сожалею.
— Принято. Я спросил, как тебя зовут?
— Дэйл.
— А, друг Чипа? Прям как белку?
— Да.
— Ах эти «Чип и Дэйл». Постой. Даже не думал раньше, что такое бывает. Тебя что реально в честь бéлки назвали?
— Я… Я не знаю.
— Да хорош! Расслабься! Я просто прикалываюсь. И, кстати, мне кажется, что Чип и Дэйл никакие не белки. Они бурундуки! Не зря ведь одного Чипом[9] зовут. Что ты об этом думаешь? Название мульта довольно отстойное, если Дэйла оттуда убрать[10], как на твой взгляд? У диснеевских авторов явно был не лучший день, когда они думали над этими персонажами. Дэйл, теперь моя очередь принести тебе извинения, мы слишком заболтались и ушли от главного вопроса — размера твоей рубашки.
— Да.
— Что «да»? Это что еще означает, ты что, соглашаешься, что я должен перед тобой извиняться?
— Нет… я не знаю.
— А на кой хрен мне перед тобой извиняться, скажи-ка мне. Я тебе что, что-то должен? Да как тебе в голову могло такое взбрести? Я спрашиваю, как ты посмел такое подумать?!
— Простите.
— Слушай, ну хорош. Не будь таким наивным. Говорю же, просто прикалываюсь! Ну я со своим прогоном про «Чипа и Дэйла» потратил твое время, и реально должен тебе. Должен принести свои извинения. Со всей глубины своего волчьего сердца. Мне так жаль, прости, пожалуйста. Ну ладно, заболтал тебя совсем. Давай к делу. Как ты смотришь на то, чтобы я выпустил тебе кишки?
Судя по выражению физиономии Дэйла, ему очень хотелось сказать: «Что?» или «Нет!», а возможно «Пожалуйста, не делайте этого!», но парень потерял дар речи и не мог промолвить ни слова.
— Слушай, ну не делай такие удивленные глаза! Ты все прекрасно понял с того самого момента, когда я принял свой зловещий облик: я прикончу тебя. А хочешь узнать, почему?
— Я…
— Мне нужны твои шмотки. Все. У меня к тебе никаких претензий. Ничего личного. И я прерву твой жизненный путь на отметке… ну помоги же мне, сколько тебе?
— Тридцать два.
— …тридцати двух лет. Ты сдохнешь за рубаху. Причем, знаешь, она ведь даже и не нравится мне ни фига. Как тебе такая перспектива, Дэйл?
В Ивана полетел кулак Дэйла, но ликантроп легко его заблокировал, одной рукой схватил кисть парня, а когтем указательного пальца вскрыл руку свое