— Какую легенду?
— Это смешно.
— Договаривай, раз начала.
— Ну… легенду о том, что еще до расселения людей на этой земле существовало могущественное королевство волков. Когда-то мы жили в открытую, вперемешку с людьми…
— И правили этой землей.
Я покраснела, почувствовав себя дурочкой.
— Это сказки, да? — спросила я, запрокидывая голову и вглядываясь ему в лицо.
— А ты бы хотела, чтобы это было так?
Я пожала плечами.
— Просто интересно… сказки это или нет.
Денис какое-то время молчал.
— Есть много легенд, — сказал он наконец. — Есть даже легенда о том, что волки спустились со звезд.
— Ясно… — протянула я, чувствуя, что внятного ответа так и не получу.
— Но я верю, что волки населяли это землю до людей, да.
Я вздрогнула и еще пристальней вгляделась ему в глаза.
— Человеческие сказки хранят множество следов, — продолжил Денис, кончиками пальцев задумчиво поглаживая мое плечо. Он не смотрел на меня, а разглядывал блики на воде, как будто мог разглядеть в их блестящих гранях отражения былых времен. — Волк-друг, волк-герой, злодей-волк. Думаю, изначально вражды между нами не было. Но со временем появился страх. И сказки стали меняться.
— Дело только в сказках? Разве можно верить в них?
— Сказки не возникают просто так, в них — отражение того, во что верят люди, которые рассказывают их. Но там, откуда я родом, есть и другие легенды. Они передаются из уст в уста, слово в слово. Из поколения в поколение сказители учат их годами. И в этих легендах тоже говорится о королевстве волков.
— Одном?
— Не знаю. Это легенды наших земель.
Я молчала, прижавшись к его плечу щекой.
— Что же рассказывают эти легенды?
— Они рассказывают, — задумчиво продолжал Денис, — что когда-то у всех волков нашей земли был один король. Когда-то мы не делили между собой маленькие кусочки земли. Не враждовали, и не было своего закона у каждого из вожаков. Когда-то мы были единой силой, единым народом. И люди боялись идти против нас. А правил этим королевством дом Гар.
Меня пробила дрожь. Я плотнее прижалась к плечу Дениса, силясь скрыть ее.
— И что же случилось потом? — спросила я, стараясь не выдать волнения — слишком похоже было то, что он говорил, на то, что я успела прочитать. Только все в его легенде было наоборот. Дом Гар никого не пытался подчинить и завоевать.
— Потом… вожаки, жаждавшие собственной власти, заключили союз с людьми. Так появилась инквизиция. Началась священная война, уничтожившая Аркаим. А волки стали жить сами по себе. Многие нападали на людей. Не было никакого закона, каждый жил как хотел. И только несколько сотен лет назад собрался первый сход, чтобы заключить договор.
Я рвано выдохнула.
— И ты не признаешь этот закон? — уточнила я.
— Он — лишь способ прижиться среди людей, не привлекая внимания к себе. В нем нет добра для волков.
Красота…
Делаю еще один глубокий вдох.
— Денис, я ужасно хочу спать, — сказала я, — отвези меня домой.
— Хорошо.
В молчании мы возвращались в машину, и даже сквозь подступающий сумрак сна я вглядывалась в руки Дениса, уверенно державшие руль. На его спокойное и твердое лицо. Я видела в нем то, чего не видела раньше никогда. И начинала понимать, почему он так уверенно себя ведет.
Оставался один вопрос: он точно в своем уме?
Глава 19
Про договор я прочла только в третьей книге — вторая почти целиком была посвящена темным векам. Волков уничтожали, сказания о них старались предать забвению. Новые силы выходили на арену. И все это было время противостояния людей и волков.
Но было здесь и о падении дома Гар. Об инквизиции и союзе с ней не было ничего. Только о том, как последние из королей Гар становились все более жестокими, все менее ценили верных им людей.
Последнего короля звали Ратибор. Он начал священную войну против людей — и самые смелые из вожаков подняли мятеж. Война длилась несколько десятков лет, пока восставшим не удалось уничтожить последнего из дома Гар.
Я некоторое время смотрела в стену, закончив читать эту часть, сделала кофе, и о дальнейшей судьбе разрозненных стай просматривала страницы уже через строчку. Они воевали между собой. To есть, если верить книге, это были времена благородства и славы. Однако рознь между собой ослабляла волков, инквизиция становилась сильней и начинала брать над ними верх. Пока в один прекрасный день не было решено заключить договор.
Суть договора была проста — хотя теперь ее подают и не совсем так. Ни один волк не ступает на землю других волков. Ни один вожак не спрашивает другого вожака, как тот вершит закон. Все вожаки равны между собой, и дела, касающиеся всех, решает сход.
Никакого общего закона тогда еще не было — да и есть ли он сейчас? Если задуматься, свод законов знает только вожак. В его воле сказать, что запрещено, а что нет…
Даже этих книг без Руслана я не нашла бы никогда.
Нет, я понимаю, что нельзя разбрасывать их повсюду и публиковать в сети. Но все- таки встает вопрос: если бы я пришла к нему сама и спросила про Аркаим, дал бы он их мне или нет?
Роман вообще ничего не знал об этой стране. Как, видимо, и множество других волков.
Впрочем, не так уж многих интересует то, откуда мы произошли. Многие волки просто живут, не думая ни о чем. Предел их мечтаний — выпустить на волю звериную натуру хотя бы раз в месяцок. И в этом стая может помочь. В стае в полнолуние спокойней, стая защитит от людской полиции… от охотников, если они все-таки на самом деле есть.
Я качнула головой и отложила книгу в сторону. Стянула с себя свитер и упала на диван, твердо решив поспать хотя бы пару часов.
Сок не приносил отдыха — мне снова снился Денис в украшенном рубинами золотом венце. Он звал меня с собой, и я отказывалась идти. А потом обернулась волком и убежала от него.
Разбудил меня телефонный звонок.
Я нехотя протянула руку, нащупывая на комоде телефон и, не открывая глаз, пробормотала:
— Да.
— Привет, это я.
Голос Руслана, мягкий, но тревожный, мгновенно прогнал остатки сна. Я резко села и поплелась на кухню делать кофе.
— Привет, — подтвердила я.
— Ты сделала то, о чем я просил?
— Ты о книгах?.. Да… в основном.
— Приезжай сегодня, привезешь их назад. И просто чаю попьем.
— Ага…
Я повесила трубку и посмотрела на часы. Они показывали шесть. Денис, конечно, опять будет недоволен, что я вышла куда-то вечером одна… но не брать же его с собой.
Я попила кофе, заела булочкой и, накинув куртку с капюшоном, чтобы не причесываться лишний раз, побрела в направлении автобусной обстановки.
Должна признаться, в последнее время я порядком отвыкла путешествовать своим ходом. Сидеть на остановке было холодно, накрапывал мелкий дождик. Мысли то и дело возвращались к Денису, которого я впервые увидела вот на этом же месте, и я невольно думала о том, как разрослись наши отношения за какие-то несколько недель. Денис успел занять добрую половину моей жизни, и я уже не мыслила своего существования без него.
Наконец подошел автобус, я забралась внутрь и, не переставая удивляться неустроенности жизни — неудобному турникету, жесткому сиденью и прочим прелестям, — направилась к тату-салону.
Ехать до Руслана было с полчаса — как-никак свой же район. Можно было бы добраться и быстрей, но автобус шел кругами, и когда я вышла на остановке напротив входа в его подвальчик, на часах уже было семь, а на город окончательно опустилась темнота.
Я вошла внутрь и миновала зал для клиентов, мысленно порадовавшись, что Руслана здесь никто не ждет.
Сам он сидел в своей подсобке и листал какой-то альбом.
Услышав мои шаги, Руслан поднял голову и кивнул.
Я положила книги на стол. Он пролистал их, как будто опасался, что я вырвала листы, и спрятал в прикрытый циновкой сундук, стоявший в углу.
— Ну как, поняла, к чему это все? — спросил меня он.
Я кивнула.
— Ты хочешь сказать, что Денис из дома Гар? — произнесла я то, что все эти дни вертелось на языке.
— Это мы с тобой оба поняли уже давно. Вопрос в другом.
Руслан поставил чайник и замолк в ожидании, когда тот закипит. Только когда две чашки с чайными пакетикам опустились на стол и были заполнены кипятком, он продолжил:
— Вопрос в том, зачем он приехал сюда, в Москву. И сколько еще людей приехало с ним.
Мгновенно перед глазами встал незнакомец в пальто, которому Денис передал свой баул.
— Ты хочешь сказать, что знаки есть у всех, кто принадлежит к дому Гар?
— уточнила я.
Руслан почему-то снова тянул.
— В общем, так, — подтвердил он.
— Но тогда не Денис их убил.
Руслан молчал.
— А кто? — спросила я.
— Вот это, — после долгой паузы продолжил Руслан, — и есть второй вопрос.
Некоторое время мы молча пили чай, но в конце концов я не выдержала.
— Руслан, это серьезно? — спросила я отодвигая, чашку от себя. — Дом Гар, королевство волков… и прочая белиберда?
Русла тоже опустил чашку на стол. Он смотрел на меня спокойно и устало.
— Я похож на сторонника конспиративных теорий? — спросил он.
— Ну, даже не знаю… — протянула я, откидываясь назад и разглядывая его жилистые руки в прорезях кожаной безрукавки и свалявшиеся русые волосы, собранные в хвост.
— Я бы не стал придумывать что-то подобное, если бы оно не угрожало… нам всем, — ответил он на собственный вопрос.
— Не понимаю… Как можно думать о том, чтобы подчинить себе всех волков? Как волков вообще можно подчинить? У нас же даже внутри стаи каждый сам за себя.
Руслан кивнул.
— Мы привыкли так жить и хотим так жить. Но это не значит, что несколько безумцев не могут попробовать перевернуть нашу жизнь. Чего они добьются? Отдельный вопрос. Полагаю, будет немало жертв.
— Но Денис… — я запнулась, чувствуя, что собираюсь сказать что-то донельзя банальное, наподобие «ты не знаешь его». Помолчала и все же произнесла: — Понимаешь, он не псих. Совсем. Он нормальный, спокойный человек. Более сдержанный, чем многие из волков. Более сдержанный чем, скажем, тот же Роман.