проход.
— Веришь ты или нет, — сказал он, — но они будут пытаться тебя убить. Тем более теперь, когда ты попыталась исполнить свой долг.
Из моего горла вырвался нервный смешок.
— Он видел кинжал? — спросил Руслан.
— Еще бы! Я же занесла его у него над головой!
— И где он… кинжал теперь?
Я развела руками.
— Остался у него. Стоило мне попытаться, Денис озверел! Он обернулся в волка, и я еле ноги унесла!
Наступила тишина — уже в который раз.
— Нужно вернуть кинжал, — спокойно произнес Руслан.
Я посмотрела на него как на ненормального.
— Я сказала, что еле ноги унесла! Прием!
— Позвони ему. Скажи, что хочешь обсудить все, что произошло.
Я продолжала в недоумении смотреть на Руслана.
— Он же меня убьет.
— Пока вы будете разговаривать, Сергей проникнет в квартиру и заберет кинжал.
У меня просто не было слов — так мне понравился этот план.
Глава 22-1
Я сидела на диване, скромно сложив лапки на коленках, и гипнотизировала взглядом телефон — как будто надеялась, что он решит все проблемы сам.
Руслан уехал по каким-то своим вожаковским делам, напоследок пожелав мне не падать духом и верить, что стая всегда будет со мной.
Я, чтоб его, тем местом, на котором находился знак, чувствовала, что стая прямо- таки со мной. Поэтому мне выдали какой-то допотопный нож и отправили драться с мужиком, в котором весу в два раза больше, чем во мне — в любой из форм. «Ты — часть стаи, — сказал он, — а в стае один — за всех, и все — за одного». Я пока наблюдала только первую часть слогана… но мало ли что…
Так или иначе, мы с Сергеем остались вдвоем. Он продолжал курсировать по квартире от кухни до дальней комнаты — смежной с той, где ночевала я — и назад.
Поглядывал на меня искоса, но старался делать вид, что все происходит так, как и должно.
Наконец, когда в таком режиме прошел час или около того, а я так и не взяла в руки телефон, он подошел ко мне с двумя чашками чая, опустил обе на стол, а сам сел на диван рядом со мной.
— Ты не обязана ехать к нему, — сказал он, — главное, выманить его из дома. Тогда мы сможем пройти и забрать кинжал.
Я нехотя покосилась на него.
— Сергей… Что ты делаешь в свободное от выманивания древних волчьих королей из укрытий время?
— М… — задумался он, — расследую стычки районных банд. Иногда — убийства людей среди состоятельных волков. Знаешь, некоторых забавляет причинять боль….
— Стоп! — перебила я его, потому как мне совсем не хотелось слушать про боль.
— А я — дизайнер, Сергей. Мне нравится сочетать фигуры и цвета. Делать красивые вещи. И… радовать людей?
— Мда… Улыбка матери — первый сигнал о том, что младенец ведет себя правильно.
Психолог, чтоб тебя…
— Тебе не хватает одобрения, да? — спросил он.
— Я не это хотела сказать! Я хочу донести до тебя, что не умею и не хочу учиться убивать… хоть людей, хоть волков. Я никому не хочу причинять вреда, — я замолкла, не зная, что еще добавить, — отпустите меня, а?..
— Я тебя не держу, — Сергей выудил откуда-то пачку сигарет и жестом спросил разрешения закурить. Я не стала возражать и даже выудила из его пачки одну из сигарет, хотя не курила, наверное, с шестнадцати лет. — Видишь ли, какое дело, ты можешь уйти хоть сейчас. Но тогда тебя просто убьют — как и тех других.
Я слегка вытаращила глаза.
— Но не убили же меня до сих пор…
— Да, это довольно странный факт. Но если бы ты сразу рассказала мне, что этот парень живет рядом с тобой — я бы предложил тебе спрятаться еще несколько недель назад.
Я молчала, не зная, что сказать. Затянулась и, отвернувшись, стала снова смотреть на телефон.
— Это плохо… врать ему. У меня такое чувство, что я его предаю.
— Иначе он предал бы тебя. Вопрос времени, вот и все. Возможно, ему нравилось играть с тобой?
Слова Сергея угодили в какую-то таинственную болевую точку, которая мучила меня с тех самых пор, как я увидела Дениса в первый раз. Что ему было нужно от меня? Самое правдоподобное объяснение — что он просто хотел поиграть. Испытать удачу. Убедить самого себя, что я ему подчинюсь. Типичные игры альф.
Я потерла лоб и взяла трубку в руки.
— Только не торопитесь причинять ему вред, хорошо?
— Пока об этом речь не идет. Ты пойдешь на встречу, а мы просто проникнем в дом и заберем нож.
Я кивнула, хотя сердце продолжало скакать.
— Алло? — голос Дениса в трубке звучал холодно и слегка грубовато.
— Денис, это я…
— Диана! Привет… — и снова разительное изменение в один момент. От колючей жесткости к мягкости и желанию расположить к себе. — Где ты?
Я замешкалась, вопросительно глядя на Сергея, как будто он мог подсказать мне ответ. Но, конечно же, нужно было выкручиваться самой.
— Далеко… Я хочу поговорить с тобой, Денис. Нам нужно обсудить то, что произошло.
— Приезжай домой. Я не причиню тебе вреда.
— Не-ет… — протянула я, — я тебя боюсь. Хочу встретиться там, где много людей.
Секунду в трубке царила тишина. Затем Денис медленно, как будто ребенку объяснял азы, заговорил:
— Диана, я бы никогда не набросился на тебя. Но согласись, когда ты лежишь в постели, и над тобой заносят нож, нервы могут слегка зашалить.
— Ты убил человека, Денис…
— Роман был волком, если ты имеешь в виду его.
— Ты даже не собираешься спорить со мной, да?
— С тобой невозможно спорить! — сорвался он наконец. — Ты все выворачиваешь против меня!
— Да потому что ты ничего мне не говоришь!
— Что ты хочешь, чтобы я сказал?
Я молчала. Я хотела, к примеру, чтобы он сказал, с кем встречался в районе за рекой. Но, конечно же, не прямо сейчас, когда Сергей сидел рядом со мной.
— У меня много вопросов, — сказала я, подумав, — но я задам тебе их, когда мы встретимся.
Денис вздохнул и долго молчал.
— Помнишь то кафе с барбекю? — спросил он, когда молчание его уже стало напрягать.
Я помнила. Но, во-первых, не хотела встречаться так близко от дома, во-вторых, предпочла бы место, где легче будет сохранить над собой контроль.
— Вегетарианская столовая на Дмитровской, — отрезала я. В это место меня водила подруга по универу пару раз.
— Хорошо, — нехотя согласился Денис, — давай сегодня, в восемь часов?
К тому времени уже должно было стать холодно и темно. Я с тоской посмотрела на свои босые ноги.
— Хорошо. И что-нибудь из обуви мне захвати.
Глава 23
Дождавшись, пока я нажму отбой, Сергей поймал мою руку и крепко сжал.
— Молодец, — сказал он.
Я едва заметно улыбнулась. Давно мне никто подобного не говорил, хотя теплые слова солидно омрачало понимание того, что меня похвалили за предательство.
— Он доверяет мне, — сказала я, изо всех сил пытаясь донести до собеседника то чувство, которое мучило меня, но прекрасно понимая, что сделать это, скорее всего, не получится. Для них всех по каким-то загадочным причинам Денис был монстром. Чудовищем. Но я-то знала его… Как он мог быть таким?
— Сергей, — осторожно продолжила я, — вы так уверены, что Денис хочет причинить вам вред. Хочет всех поработить и прочее му-ха-ха. Тебе самому не кажется, что это довольно абсурдно звучит? Зачем в наше время кому-то пытаться завоевать мир? Я уж не говорю про то, что знаю его… и Денис совсем не похож на человека, которому нужна власть. Вот к примеру этот ваш… главный или кто он там, тот, что вел сход. Если бы Денис хотел власти, пошел бы таким путем. Дорогой пиджак, бизнес, прочая ерунда…, а он хочет просто жить.
— Зачем тогда он приехал в Москву? — перебил меня Сергей.
Я открыла рот, чтобы ответить, но вынуждена была тут же его закрыть.
Да, зачем он приехал в Москву? Меня с самого начала мучил этот вопрос. И Денис дал вполне двусмысленный ответ.
— Многие едут в Москву, — все-таки возразила я.
— Потому что хотят добиться чего-то, чего, как им кажется, в их городе нет.
— Ну, да… Но это не обязательно мировое господство, а?
— О мировом господстве никто не говорит. Руслан дал тебе книги?
Я кивнула, не слишком задумываясь о том, откуда он знает. Может, они их всем неофитам дают? Или, напротив, это огромная честь?
— Руслан — романтик. Великие королевства, короли и вожаки, свобода и диктат… А я воспринимаю все проще. Рассказать?
Я кивнула, приготовившись слушать, и взяла в руки чай.
— Мы, волки, в мире людей — что-то вроде негосударственного образования. Наподобие преступного мира.
— Я не нарушала закон!
— Нет. Но ты все равно волк. Есть, конечно, те, кто держится на обочине, как ты. Но и у воров есть наводчики, связные и прочие мало причастные к преступлениям сторонники.
— Я никому не пособничала!
— Суть не в том. Если бы люди узнали, что ты и я — волки, нас записали бы в преступники уже потому, что мы есть. И это роднит нас с ними. А значит, и законы у нас такие же. У людей есть выборы, дума, президент… У нас свои законы и своя власть. Но, как в любом негосударственном образовании, особое место занимают сила и возможность давить на тех, кто подчиняется — или только будет подчиняться — тебе.
— И что?
— Я хочу сказать, что борьба за власть над волками идет всегда. Но большинство понимает, что все стаи им не удержать. Приходится договариваться, выносить часть вопросов на сход и делать вид, что все мы равны
— А Гар, по-твоему, хочет подчинить себе всех? Что-то вроде Аль-Капоне и мафиозной войны?
— Именно так.
— Чем тогда они хуже вас?
— Не тем, что хотят власти — ее хотят все. Опасность состоит в том, что им плевать на закон. В том, что они уже убивают — и будут убивать. А это табу. Потому что каждая стая должна вступиться за своих убитых, и если так пойдет дальше, начнется кровавая мясорубка, в которой не уцелеет никто.
— Так уж никто! Я, например, не хочу лезть в вашу войну.
— А такие, как ты, станут первыми жертвами, потому что за вас не заступится никто.