– Как-то слишком тихо, мне это не нравится! – сообщила она.
Я не стал спорить и переключился на внешнюю связь, начав шарить по разным диапазонам и частотам, благо это было не сложно. Прорвавшись через передаваемые Берлином бесконечные бравурные «венди зольдатен ди цоген унс маневер» и прочие «фельдемютцен, бомбен унд гранатен» (вообще, по передачам гитлеровского радио можно было подумать, что на дворе не сентябрь 1944-го, а все еще июль 1941-го, на том их главный брюнет из бункера и погорел – слушал оптимистические марши да геббельсовские сводки ровно до того момента, пока русская артиллерия не начала садить по столице Дриттенрайха прямой наводкой, тут-то ему и пришел звиздец), я, с некоторым удивлением, услышал многочисленные и, судя по всему, недалекие переговоры на русском языке, типа:
– Линкор, я – Тридцатый, вышел в квадрат 25–12, сопротивления не встретил, повторяю, сопротивления не встретил!
– Я – Шестой, Девятый докладывает Колхозу об успешном занятии аэродрома и готовности принять транспортные самолеты с грузом! Как поняли, прием!
– Воронеж, я – Гора, противника не наблюдаю!
Судя по всему, какие-то командиры и штабы Красной армии как раз вели между собой оживленный радиообмен. Интересно, с чего бы это? И в ту же секунду я ругнул себя за нерадивость. Блин, сдуру забыл, какой сегодня день! А ведь именно сегодня болгары сделали резкий, исторический финт ушами, покинув на произвол судьбы страны «Оси». 3-й Украинский фронт уже вошел на территорию Болгарии, и, видимо, сейчас наши танки уже направлялись к Софии.
Однако я продолжил шарить по эфиру и спустя несколько минут неожиданно уловил адресованный уже явно нам запрос.
Хорошо поставленный мужской голос вдруг вопросил в моих наушниках на истинно арийском наречии:
– Uberkanntes Flugzeug! Nennen sie sich!?!
Судя по всему, это был какой-то долбаный радист из немецкой ПВО – в Болгарии к этому времени находились немногочисленные, введенные сюда на усиление местных, совершенно немощных ВВС зенитные и истребительные части люфтваффе. И не исключено, что у них были и наземные РЛС.
– Ja! Das schtimt! Aj-Jaj-Jai, ubili negra! – ответил я и внятно, с расстановкой, произнес, обращаясь к этому предлагавшему мне назвать себя уроду, а потом продолжил на своем, обычном, лжетурецком: – Gijarat turgatkogen scholatik jaschi bulekler kasek bulsan egekler, w pisdu!
– Du bist dumm! – ответил мой собеседник по радиоволне уже изрядно раздраженным тоном и уточнил: – Was tragst du?!
В общем, по его мнению, я был полным дураком, и он не мог понять, что я такое несу. Да я и сам не очень понимал, честно говоря. Конечно, проще всего было послать этого гада на хер по-русски, но я продолжил процесс развеса лапши на вражеские уши.
– Ja! Gut! Jodleidi-Jodleida! – ответил я ему и понес дальше на том же тарабарском: – Jakti istelene bagischlal idlende itler, kuldi jilir tukti ilir jansim bulgan tutkti urman jakscherdisulat sandslan, halkibinin girpisi gomga tulakchak!
– Oh, scheise! Er wurde verrukt! – заявил мой собеседник и, здраво предположив, что имеет дело с сумасшедшим, предпочел то ли отключиться, то ли уйти с волны.
Как по мне, так в тот момент он был волен думать про меня все, что угодно. Лишь бы его вдруг не осенила «гениальная идея» поднять кого-нибудь нам наперехват. Хотя, если они уже были в курсе про то, что здешние хозяева вовремя предали их, вслед за румынами и финнами, этому излишне внимательному и разговорчивому фрицу следовало как можно быстрее собирать манатки и чесать отсюда во все лопатки – немецких войск в Болгарии тогда было чисто символическое количество, и надрать им зад не было проблемой даже для болгар, не говоря уж о Красной армии.
– Кажется, немецкая наземная ПВО таки обнаружила нас, – сообщил я графине. – Запрашивали, кто мы такие и откуда.
– А вы что на это?
– А что мне оставалось делать? Послал, естественно. И где мы сядем, твое благородие? В Софии?
– София не подойдет, там сейчас слишком людно, нам надо к турецкой границе. Попробую туда!
Туда так туда. Практически «еду я на родину», приключения недостоверного турка в Турции. Чушь собачья, если вдуматься…
Соответственно, летели мы еще довольно долго – полчаса или даже минут сорок.
А потом везение наше резко закончилось и правый движок начал останавливаться. Спустя пару минут он окончательно заглох, лопасти винта замерли как палки, и мы потащились дальше на одном моторе, с сильным и все увеличивающимся правым креном. Стало понятно, что наш стихийный перелет подходит к логическому концу. Живописного трагизма обстановке добавляло проклюнувшееся сквозь облака красноватое закатное солнце.
И здесь я неожиданно услышал звук, заставивший живо вспомнить любой из российских телеканалов 8 или 9 мая, когда что ни включишь наугад, обязательно получишь легкую контузию, нарвавшись на непрерывное тарахтение пулеметов, канонаду, взрывы снарядов, вой «катюш» или лязг траков идущих в атаку танков. Аналогичный звуковой ряд, по-моему, можно услышать разве что в каком-нибудь «Терминаторе-2».
С дадахающим треском нам множественно ударило по левому крылу и двигателю, после чего в десятке метров над нами проскочили два выскочивших из-за ближайшего хребта и атаковавших нас в лоб одномоторных истребителя. Вот так всегда – помяни дураков, и они уже тут как тут. Причем на сей раз это были дураки импортные, из тех, что потребляют жвачку, фастфуд и кока-колу.
Это были остроносые, серебристые Р-51 В «Мустанг» с раскрашенными под черно-желтую «шахматку» хвостами и сине-белыми звездами ВВС США на крыльях и фюзеляжах. Ну кто сказал, что поведение американских стервятников чем-то отличается от гитлеровских? Одни, было дело, расстреливали с бреющего полета все, что шевелится, во имя фюрера и высшей расы, а другие делали и делают примерно то же самое ради неких «идеалов демократии» (очень удобная отмазка для оправдания любых мерзостей), которых у них, за океаном, никто отродясь не понимал и не понимает. Хотя, это для меня, знающего, что было потом, в Корее, Вьетнаме и Югославии, между ними и нацистами стоит знак равенства, а для аборигенов это вовсе не очевидно. Во всяком случае, пока. К тому же, я в тот момент сидел внутри самолета с хорошо различимыми нацистскими опознавательными знаками, а значит, и сам был немножко гитлеровцем, которого стоит убить, особенно если посмотреть на происходящее со стороны тех, кто нас атаковал…
«Мустанги» разворачивались на новый заход, и было до слез ясно, что сейчас они нас непременно добьют. По-моему, не стоит лишний раз объяснять, что благородные «Маэстро» со всеми их псевдорыцарскими «фриц, выходи драться, на взлете бить не буду» бывают только в кино. А в реальном воздушном бою, на любом меридиане и во все времена, принято атаковать всегда и везде – слишком уж лакомой целью является самолет, который взлетает, садится, дерется в меньшинстве или, как мы в этот день, будучи подбитым, ковыляет из последних сил, не имея ни патронов, ни горючки, ни элементарной возможности маневрировать. Страннее для меня было другое – с 26 августа 1944 года англо-американская авиация вроде бы не бомбила цели на болгарской территории и в небе над этой страной особо не показывалась. Соответственно, каких-то воздушных боев там тоже не было зафиксировано. Правда, это вовсе не означало, что те же американцы совсем не летали над Болгарией, ведь любое правило непременно имеет исключения. Тут, к примеру, до того же итальянского Бари (где у союзников тогда была крупнейшая авиабаза) по прямой всего-то километров шестьсот, а у Р-51 нормальная дальность под полторы тысячи. А ежели с подвесными баками – вообще вдвое больше. И еще я успел заметить на закабинном отсеке ведущего американской пары (у его Р-51 В кок винта был ярко-красный) какую-то характерную нашлепку. По-моему, это был обтекатель объектива фотоаппарата. А значит, это классические «фоторазведчики на тропе войны». Вот вам и простой ответ на все вопросы.
Ни уйти, ни обороняться Ката уже не могла, тем более что после первой атаки американцев перебои стал давать и левый мотор «мессера», хотя в момент повторного открытия ими огня она все-таки немного сманеврировала.
Далее «Мустанги», работая словно на полигоне, один за другим зашли нам в хвост, превратив крылья Bf-110 в дуршлаг из своих 12,7-мм «браунингов». И все закончилось. Я даже не стал открывать по ним огонь, хотя бы с целью отпугивания – толку-то? У них все равно дальность прицельного огня явно больше, чем у меня. От этой атаки «рузвельтовских соколов» наш второй несчастный мотор встал намертво, потянув из-под капота густой черный дым. Однако огня, слава богу, не показалось. Видимо, от того, что в баках у нас было почти сухо.
Под нами мелькала поросшая травой зеленая долина с какими-то кривыми деревьями у горизонта. И, как мне показалось сверху, долина эта была не особо ровной. Но графиня быстро снижалась, заходя на вынужденную, без выпуска шасси.
– Ваша светлость! Ты, мля, уверена в том, что делаешь? Ведь гробанемся! Как не фиг делать!!
– Не бойтесь, геноссе Зур-Башлык! – успокоила она меня в своей привычной манере. Ей-богу, и смех и грех. Помаленьку я уже начал жалеть о том, что сгоряча приказал ей именовать себя подобным «титулом». В некоторых ситуациях это словосочетание звучало дико.
Через считаные секунды последовал чувствительный удар брюха нашего фюзеляжа о землю. Я чуть не прикусил язык, влипнув пятой точкой в жесткую чашку сиденья. С противным скрипом мы поползли по земле, вспахивая траву и оставляя на «пашне» позади себя диковинные семена в виде причудливых кусков металла. Во время данного процесса лопасти обоих винтов «мессера» согнулись причудливыми «розочками». Потом Bf-110 наконец зарылся носом в какое-то углубление и с резким толчком остановился. В воздух поднялась пылища и частицы срезанной самолетом травы.
Первое, о чем я подумал после остановки самолета, – садюги эти американцы или же нет? Вопрос был не праздный – на той войне любой основательный человек, имеющий к немцам какие-то личные счеты, мог попытаться добить вражеский экипаж, пусть даже и на земле. Однако, наши янки все-таки оказались скорее спортсменами, привыкшими не бить лежачих, во всяком случае – до смерти. Пара «Мустангов» пролетела над нами на минимальной высоте еще раз, но огня уже не открывала. Убедившись, что мы прочно отдыхаем на земле, они просто покачали крыльями и ушли куда-то на юго-запад. Спасибо, конечно, что не убили, но все равно те еще суки – явно зафиксировали или даже засняли факт нашего падения и полетели обмывать в кабаке свою «чистую победу». Теперь кто-нибудь из них непременно нарисует на фюзеляж очередной крестик. Асы из асов хреновы…