Просто замечательное время для проведения любой операции!
Они въехали во двор Артузова.
— Ну, что? — спросил один из оперативников. — Идем сразу на приступ?
— Наверное, надо проверить, дома он или нет. Ну-ка, ребятки, организуем телефонное хулиганство? Вон автомат — кто-нибудь рысью туда… вот номер Артузова. Звонишь и хулиганишь.
— Это как? — уточнил другой опер.
— Ты что, в детстве по телефону не безобразничал? — рассердился генерал.
— Было дело, — смутился оперативник.
— Так вот, иди и хулигань. Шуточки с тех пор практически не поменялись!
Глава 14. Зачистка как факт
Ника бежала, пытаясь не обращать внимания на камешки, впивавшиеся ей в ступни. Она понимала, что сейчас нужно отвлечь противника от Ревякина. Сергей может помочь — он поднимет на ноги свое управление, и тогда, может быть, ей удастся остаться в живых. А если не удастся — что же, выходит, не судьба.
Позади зашумел мотор, блеснули фары. Ника поняла, что этот неизвестный решил догнать ее на машине. Тем хуже для него — сейчас она свернет во дворы и исчезнет.
Когда до машины оставалось метров пятнадцать, она нырнула в промежуток между двумя панельными «хрущевками». Началось петляние по дворам. Пожалуй, она вполне могла считать себя заблудившейся. Сейчас было главное — не забежать в какой-нибудь тупик.
Машина шумела позади, водитель крепко висел на «хвосте». Ника почувствовала, что бежать больше не может — ноги превратились в два сгустка боли, а дыхание со свистом вырывалось из легких.
Тогда она свернула резко вправо и побежала как можно быстрее, вкладывая в этот бросок все силы, которые еще оставались.
Позади все стихло, но через некоторое время раздался громкий топот. Преследователь не намеревался оставлять ее в покое. Тем лучше. Тем больше вероятность того, что в ближайшее время Гарри Артузов будет выведен из игры.
Ника пробежала еще немного и очутилась в очень странном дворе. С одной его стороны был дом. Обыкновенная трехэтажка. Судя по количеству строительных лесов, дом был на капитальном ремонте, а все жильцы попали под выселение. С другой стороны двора возвышалась стена неизвестного предприятия. Между домом и стеной росло несколько деревьев, окружавших детскую площадку. Ника представила, каково играть в таком месте маленьким детям, и ужаснулась.
Топот усилился. Ника попыталась сделать то же самое, но со страхом поняла, что убежать она не сможет. Тогда она неожиданно и резко развернулась и бросилась под ноги настигавшему ее человеку.
Тот рухнул. Ника несколько раз ударила его, надеясь, что сможет попасть в важные для жизнедеятельности точки.
Нападавший сумел изловчиться и ухватил Нику за волосы. Ника вцепилась в лицо противнику, пальцы нащупывали глаза, чтобы, как ее учили, выдавить их.
Преследователь ударил ее головой об асфальт — раз, другой. Ника обмякла.
Нападавший поднялся с земли, стер с лица кровь. Все-таки эта девчонка здорово его разукрасила. И с учетом грима, который наверняка размыт и ободран, можно представить, какой монстр может предстать перед глазами случайных прохожих.
Он осмотрелся, но не понял, где находится. Понял только, что тащить бесчувственную девчонку до автомобиля — ненужный риск. Надо оставить ее где-то здесь, а потом подъехать и забрать.
Он взвалил Нику на плечо и вошел в пустующий дом. Вдохнул воздуха и понял, что процесс реставрации этого здания, пожалуй, затянулся. Ничто не намекало на то, что здесь есть атрибуты активного ремонта. Ни корыт со штукатуркой, ни штабелей кирпича. И главное, нет сторожа.
Он отнес Нику на третий этаж. Проверил, в каком она состоянии. После полученных ударов она должна была пролежать без сознания еще минут десять. Чтобы подстраховаться, он достал из кармана пузырек и носовой платок. Намочил его содержимым флакона. В воздухе разнесся сильный сладковатый запах. Это был хлороформ.
Подержав платок у лица Ники, преследователь положил ее у стены, снял с себя рубашку и протер лицо.
Артузов (а нападавшим был именно он) уложил Нику в багажник своей машины. Девушка спала, точнее, находилась под общим наркозом.
«Интересно, — размышлял Артузов, — что она рассказала этому недобитому менту? Ну, про то, что она из «анчаров», — факт. Что еще? Могла она оказаться тем самым курьером, который вез штаммы чумы и чья личность так и осталась неустановленной? Могла. То есть если она была курьером, то она видела и меня. Вот это очень неприятно. Подобное означает, что сорвана не только «тихая» операция по уничтожению важных персон в «Бочаровом ручье». Получается, что второй вариант тоже под угрозой. Меня, который смог бы обеспечить «окно» в охране дачи со стороны моря, не будет. Значит, далеко не факт, что группа Хусейна сможет прорваться. Они, конечно, пойдут все равно — на то они и «анчары». Но кто знает, что выйдет из такого вот жеста отчаяния?»
Артузов подъехал к «ракушке». Осмотрелся. Никого постороннего не наблюдалось. Ну что же, значит, проблем не будет. Он загнал машину внутрь, вытащил Нику из багажника, положил на бетонный пол и пристегнул наручниками к скобе, вмурованной в стенку. Браслеты затягивал не жалея — этих чертовых «отражений» запросто могли научить вытаскивать руки из оков.
А теперь пора домой.
Телефонное хулиганство результата не принесло. Одно из двух — либо Артузова не было дома, либо он спал с отключенным телефоном. Последнее было маловероятно, так как работа Гарри не позволяла ему отключаться от окружающего мира.
Астахов отдал приказ ждать.
Прошло минут сорок, когда со стороны пустыря показался человек. Он шел к дому Артузова. Астахов присмотрелся и узнал в нем самого Гарри.
— Приготовились! — скомандовал он.
Приближаясь к дому, Артузов машинально отметил, что рядом с его подъездом стоит какой-то микроавтобус с тонированными стеклами. Он обошел его со стороны водителя. Нет, в кабине, кажется, не было никого.
Артузов подошел к подъезду.
И тут он услышал за своей спиной тихий щелчок. Наверное, никто не обратил бы на него внимания. Да и сам Артузов в других обстоятельствах почти наверняка проигнорировал бы его.
Но только не сейчас.
Он развернулся на месте, чтобы увидеть, что от микроавтобуса к нему бегут люди. Пятеро.
— Стоять! Ни с места! — крикнул ближайший из бегущих.
Артузов сделал прямо противоположное — он рванулся вдоль дома прочь, ругая себя за отсутствие пистолета.
Преследователи оказались очень проворными — Гарри спиной почувствовал, что они вот-вот окажутся на расстоянии протянутой руки.
Артузов сделал короткий рывок, увеличивая дистанцию. Слитный топот за спиной разбился на несколько отдельных стаккато. Отлично! Его преследует уже не группа. Значит, можно, как выражался их инструктор по рукопашному бою, отсекать хвост частями.
Он крутанулся на месте и практически с ходу ударил ближнего преследователя в живот. Тот сложился, как перочинный нож. Артузов добавил ему коленом по голове и снова бросился бежать.
Главное, чтобы они не начали стрелять. Тогда, пожалуй, все будет очень плохо.
Артузов выскочил в соседний двор. Преследователи снова наступали на пятки.
Артузов перепрыгнул через капот какого-то автомобиля. Взвыла сигнализация — кто-то из бегущих сзади врезался в крыло. Гарри почувствовал на плече чью-то руку и крутанулся, увлекая противника наземь. Тут набежал кто-то еще, и Гарри получил сокрушительный удар в челюсть.
Нет, свалить его было отнюдь не просто. И наверное, зря преследователи-оперативники не пристрелили его на месте. Потому что теперь у них не было времени на то, чтобы достать оружие.
На Артузова навалились, но он вывернулся, плюнул кому-то в глаза кровью, сумел встать, отбил удар, направленный в голову, сам ударил в ответ.
И тут он увидел валяющуюся на тротуаре железяку — кажется, железнодорожный костыль. Им он принялся наносить удар за ударом. А потом побежал дальше.
Когда Астахов выскочил из подъехавшего микроавтобуса, он увидел, что его воинство имеет весьма потрепанный вид, а Артузова и след простыл.
— Вашу мать! — заорал он. — Как детей маленьких, вас отделали! Кого я держу в управлении? Где теперь эту суку искать?
Оперативники молчали — сказать им было нечего.
Астахов вытащил мобильный телефон, набрал номер Макаренко:
— Ваня, у меня тут полная ж… — мои орлы Артузова упустили! Короче, собираемся — и на общежитие. С него станется этого Хусейна предупредить. Не хватало еще какого-нибудь захвата заложников.
— Это не очень хорошая новость. Ладно, что мне сделать?
— Вызови кого надо и отправь его на разведку в общежитие. Понял?
— Понял, — ответил Макаренко. — Возвращайся. Будем операцию разрабатывать.
— Буду у тебя минут через сорок.
Астахов помог загрузиться в микроавтобус двоим своим людям, которым досталось значительно больше других, сел в кабину возле водителя и сказал:
— Меня отвезешь в ГУВД, а этих каскадеров — в больницу. Поехали!
Как и предполагал Астахов, начальник службы наблюдения и слежения полковник Усов решил идти в общежитие сам.
— Посмотрим, что получится у динозавра, — подмигнул он возразившему было Макаренко.
— Как думаешь туда попасть?
— Не знаю. Хотя есть одно соображение. Надо бы через коменданта, но тот вполне может быть либо напуган чеченцами, либо куплен. Придется его нейтрализовать. Так что пойду не один. Возьму пару ребят, разыграем там какую-нибудь комедию. Да вы не переживайте. Я еще не настолько потерял нюх и квалификацию, чтобы провалиться.
Они поехали под видом пожарной инспекции. Один в возрасте и двое молодых. Капитан и лейтенанты.
Общежитие, девятиэтажное сооружение, достаточно уродливое с виду, стояло в маленьком сквере. Правда, сквером его назвать было трудно. Когда-то, при строительстве здания, поленились заняться благоустройством территории и сделали вид, что «так и было». В результате получили неровный газон с несколькими уродливыми деревьями, здоровенной лужей точно в центре, не пересыхающей все лето, и участком, напоминающим свалку. На нем валялось то, что приносили сюда обитатели бомжатника, прилепившегося сбоку сквера.