На часах было без двадцати девять.
«Пожарники» вошли в фойе. В стеклянной будке сидел скучающий охранник. Он читал какую-то газетенку. Увидев троих в форме пожарной охраны, отложил прессу и вышел навстречу. Что ж, пожарная инспекция — это такие гости, которых не ждут и не любят, зато стараются принять как можно лучше.
— Доброе утро, — первым поздоровался Усов. — Мы тут к вам с текущей проверочкой. Можно?
— Да, конечно! — улыбнулся охранник. — Сейчас вахтерша вернется, и я вас к коменданту отведу.
Пришла вахтерша, дожевывая что-то на ходу.
— Ой, а это к нам?
— К нам, Макаровна. Сейчас провожу к коменданту.
Они прошли турникет и повернули в коридор налево — полутемный, освещаемый только окном в торце и одной-единственной лампочкой в грязном плафоне.
Возле кабинета с табличкой «Комендант» охранник остановился, постучался в косяк и вошел.
Комендант общежития номер три Примаков сидел за столом и пил чай. Рядом с ним красовался безусловно запрещенный к использованию на рабочем месте предмет — электроплитка. Увидев, кто вошел, комендант чуть не поперхнулся и торопливо спрятал плитку под стол.
— Ладно, Слава, иди, — махнул охраннику комендант, поднимаясь навстречу Усову.
— Доброго утречка, — пропел он. — А чего это вы к нам зачастили? Вроде только на прошлой неделе комиссия была. И полный допуск поставила — можем спокойно принимать жителей в новом учебном году. Есть и заключение. Сейчас покажу.
Судя по бегающим глазкам, заключение он просто-напросто купил. И теперь боялся, как бы новый проверяющий не оказался неподкупным.
— Ничего-ничего, — ответил Усов, подходя ближе. — Мы просто пройдем, оповещатели пожарные посчитаем. — Неуловимо-изящным движением он показал коменданту корочку ГУВД.
Примаков побелел.
— Но.
— Спокойно, — металлическим голосом произнес полковник Усов. — Не дергайся. Жить будешь. Ну-ка присядь.
Комендант послушно плюхнулся на стул.
— Так, дружище. А не подскажешь, где у тебя чеченцы живут?
— Какие еще чеченцы? Кто вам такую ерунду сказал? Никогда не принимал у себя нелегальных жильцов и не собираюсь!
— Это ты правильно делаешь, уважаемый. Но вот беда — поступил к нам сигнал, что в общежитии номер три Сочинского государственного техникума торговли проживает около десяти лиц кавказской национальности, никак не могущих быть абитуриентами.
— Это почему «не могущих»? Ну да, есть у меня несколько поступающих ребят-кавказцев. Наверное, ваш «сигнальщик» перепутал.
— Что перепутал наш источник — не твоего ума дело. Мы получили от него конкретную информацию, которую обязаны проверить.
— Идите проверяйте, — Примаков изобразил на лице безразличие. — Мне-то чего бояться?
Полковник Усов одобрительно похлопал его по плечу:
— Правильно, нечего бояться. Мы не кусаемся, а если проверка не выявит незаконных жильцов — наш источник получит жесткое взыскание. Пошли, ребята!
За дверью Усов сделал знак всем остановиться и указал на чуть приоткрытую дверь кастелянши. Они вошли в помещение и притаились.
В щель было видно, как из кабинета выбежал Примаков и, не оглядываясь, засеменил к лестнице.
— За ним! — приказал Усов.
Комендант был задержан, когда хотел спуститься в подвал. При этом он стал кричать, что его не имеют права ни в чем подозревать.
Усов саданул коменданта под дых, а потом все втроем они отволокли его в кабинет.
— Ну что? Надо тебе, я вижу, проветриться.
— Что вы хотите? — выдавил из себя Примаков.
— Ничего особенного. Пацаны, этого кадра отвезете в управление.
— А вы, товарищ полковник?
— А я пойду проверять состояние пожарной безопасности.
Примаков побледнел. Его взяли под руки и повели наружу. Перед вахтой предупредили:
— Лицо попроще, а то как на эшафот. Что люди подумают?
Первым делом Усов пошел проверять цокольный этаж. Именно туда так спешил Примаков, и полковник Усов крепко сомневался, что комендант хотел припрятать там сломанный огнетушитель.
И он оказался прав.
Когда он спустился вниз, то сразу же услышал голоса. Разговор шел не на русском языке. Шум доносился из боковой двери — в подобных помещениях располагаются обычно всякие бытовки и подсобки.
— Есть кто? — крикнул Усов, понимая, что попытка пройти тайно не увенчается успехом.
Голоса стихли. Из дверей, аккуратно прикрыв их за собой, вышел молодой рослый чеченец.
— Здравствуйте, — торопливо заговорил Усов, оглядываясь. — Вы ведь работаете здесь?
— Работаю, — невозмутимо подтвердил мужчина. — Я тут столяр.
— А не подскажете, где тут у вас пожарный кран?
— Вон там, — показал чеченец. Он стоял у двери все время, пока Усов открывал щит и копошился в нем, делая пометки в журнале.
Наконец полковник решил, что спектакль закончен. Он вышел, поблагодарив чеченца. Тот равнодушно ответил ему кивком.
Отойдя от общежития подальше и набрав с мобильника номер генерала Макаренко, Усов доложил:
— Товарищ генерал, они точно здесь. К гадалке можно не ходить.
Примаков еще долго отпирался. Но когда ему сказали, как зовут главного в группе боевиков, засевшей в общежитии, сник.
— Они грозили, что семью убьют, — торопливо сказал он.
— А мне почему-то кажется, что тебе просто денег дали. Или нет? Или я ошибаюсь? — навис над комендантом Астахов.
Тот промолчал.
— Где живет Хусейн? Неужели тоже в подвале?
— Нет, не в подвале. Там, внизу, только его бойцы. А Хусейн — человек уважаемый, ему ли жить с простыми бойцами?
— Ясно. Ну а ты ему комфорт обеспечил. Комната какая? — спросил Макаренко.
— У кого?
— У Пушкина! В какой комнате живет Хусейн?
— В девятьсот десятой. Я его нарочно наверх поселил. Там абитуриентов нету.
— Ладно, сейчас ты просто посидишь у нас в камере, подумаешь о своей будущей жизни.
— А что такое? — испугался Примаков.
— А то, уважаемый, что ты обязан был информировать нас о появлении у тебя этих ребят! — холодно сказал Астахов. — Я тебя не для того в информаторах держал, чтобы ты мне такие подлянки строил! Так что готовь список вещей, которые надо будет тебе передать на отсидку.
Примакова уводили под руки — он просто не держался на ногах.
— Ну, Тимофей, а ты что скажешь? — обратился Макаренко к Усову-пожарному.
— А что говорить! Хусейна взять будет нетрудно. Раз уж он там один живет, то накроем. А вот внизу. Вот так выглядит этот этаж.
Он положил перед генералами лист бумаги, на котором был изображен план цокольного этажа.
— Отличная работа, полковник, — пожал ему руку Астахов. — Только знаешь, Хусейн-то наверху точно не один. Общага ведь эта блочного, а не коридорного типа?
— Ну да.
— То-то. Уверен, что в одном блоке с ним живет охрана. Не думаю, что больше трех, но есть. Да и сам этот Хусейн не просто руководитель — у «анчаров» не принято отдавать командование тому, кто не способен постоять за себя в бою. Так что нужны нормальные бойцы. Я опасаюсь еще, как бы наш беглец не предупредил Хусейна и его людей. А ведь он может, — сказал Астахов.
— Может, — согласился Макаренко. — Я предлагаю поторопиться со сбором штурмовой группы.
Астахов успокаивающе поднял руку:
— Я вызвал СОБР, они уже едут к управлению.
Отряд быстрого реагирования прибыл на автобусе. Обыкновенный туристский «мерседес» со слегка затемненными стеклами. Никаких опознавательных знаков, свидетельствующих о том, что в этом транспортном средстве едет полсотни бойцов спецназа. Кто-то пошутил по этому поводу, что если вдруг шайка грабителей туристов остановит именно этот автобус, то-то удивятся, когда окажутся на земле пузом вниз!
СОБР доложил о своем прибытии. Генерал Макаренко выглянул в окно — автобус стоял у крыльца. Открылась дверца, и на асфальт шагнул майор Пугачев — командир Сочинского СОБРа. Долговязый, худощавый, он не производил впечатления мощного бойца. Но первое впечатление всегда обманчиво — это все, что можно было сказать на сей счет. Пугачев поправил берет, надел темные очки и вошел в здание ГУВД.
— Пижонится майор, — заметил Макаренко.
— Ему можно, — ответил Астахов.
Пугачев вошел в кабинет, отстучав какой-то мотивчик. У порога вытянулся по стойке «смирно», отдал честь высоким чинам и перестал изображать бесправного подчиненного — со всеми присутствующими он был в хороших приятельских отношениях.
— Доброе утро. Что нам сегодня предложат? — спросил майор приятным звонким голосом.
— Присядь, Коля, — сказал Астахов. — Дело сегодня предстоит непростое. В Сочи проникла группа вооруженных чеченских боевиков, представителей организации «Анчар». С помощью коменданта общежития торгового техникума они туда заселились. Ваша задача — ликвидировать боевиков рядового звена. Руководитель этой группы — некий Хусейн. Вот его было бы желательно захватить живым.
— Понятно. Давайте диспозицию.
— Вот план цокольного этажа общежития. Там базируются все боевики, кроме Хусейна. Тот живет на девятом этаже. Предполагаем, что с небольшой охраной.
— А, ну да. Белая кость. Негоже ему с простыми воинами ислама из одной посуды жрать. Ну, так это все упрощает. Внизу мы их покрошим, как винегрет. А Хусейна возьму лично я. С несколькими ребятами. Только надо незаметно к общаге подобраться.
— Там с этим неважно. Боюсь, что возможности по-настоящему скрытого проникновения у вас не будет.
— Скверно. Ну, тогда попробуем с налету. Кстати, а в этом цоколе окна есть?
Пришлось звать коменданта. Увидев человека в черной спецназовской форме, Примаков окончательно потерял веру в себя и будущее. Его волновало теперь только одно: какой срок он получит за соучастие.
Он рассказал, что в цокольном этаже окна стандартные — неширокие, заделанные стеклоблоками. В той бытовке, которую отвели для чеченцев, есть форточка. Хусейн из своей комнаты не выходит. Вместе с ним в блоке всегда находятся трое охранников. Внизу еще семь человек.