Вельда поморщилась.
— А что, одного раза было не достаточно? — спросила она.
Шерсть на загривке Фалка поднялась, он прорычал:
— Да я могу хоть сто раз клясться, если надо!
Лотер вскинул ладони.
— Тихо, — сказал он. — Что вы, как куры на насесте. Значит так. Если чужие ворги начнут мешать жизни Цитадели, а там и так все на честном слове держится, начнутся беды. И не только для людей, гоблинов и всяких пернатых. Воргам тоже будет несладко. А я, вообще-то, за них отвечаю. Так что хотите или нет, иду дальше. Вернусь, когда разберусь. Вельда, если боишься, можешь возвращаться. Я не скажу никому.
Лицо воржихи под тонким слоем шерсти покрылось румянцем, глаза расширились, сочные губы раскрылись. Она быстро задышала, словно до смерти перепугалась, и проговорила торопливо:
— Я не боюсь! Я просто… Их много. А ты обращаться не можешь. Но я не боюсь! Мало ли что может случиться.
Лотер пожал плечами, наклоняясь к земле, где остались отпечатки следов чужаков. Он потянул воздух, нос защекотал мускусный запах воргов, но в нем проступили странные отголоски, будто в аромате полузверей есть что-то незнакомое и тревожное.
Хранитель нахмурился, прикидывая, что это может быть, и что не так с запахом. Потом сказал:
— Самое страшное, что может произойти — меня убьют. Хотя, конечно, есть вещи пострашнее смерти.
— Это какие? — спросил Фалк напрягшись.
Лотер выпрямился.
— Тебе пока рано, — ответил он. — И не при женщинах.
Фалк, довольный, что его возвысили над воржихой, которая не имеет права вообще находиться возле его великого вожака и Хранителя, расправил плечи и хрустнул шеей, подражая Лотеру. Тот нахмурился, вспомнив, что многие в его стае хотят быть на него похожими, а он даже не может догнать чужаков и разобраться.
Полузверь вздохнул и спросил коротко:
— Идете или нет? За собой не тащу.
Фалк прижал ладонь к груди и сказал с жаром:
— Хоть в самое пекло за вожаком.
Лотер кивнул.
— А ты? — спросил он Вельду.
Воржиха стоит, сложив руки под грудью, отчего та выгодно приподнялась. Она уже вернулась в человеческий облик. На животе после гонки за чужаками вздулись маленькие кубики, и тонкая струйка влаги скатилась до самого пупка. Вельда задумчиво облизала губы, те заблестели.
— Я пойду с тобой, — сказала она, поднимая взгляд на Хранителя. — Батлок все еще в твоей крови. Не допущу, чтобы с самим Лотером что-то случилось.
Полузверь, прочистил горло, не зная, как реагировать на слова о защите. Потом коротко кивнул и трусцой побежал по дороге в сторону леса.
Он бежал молча, иногда мрачно косясь на Вельду, которая смирено движется слева и чуть позади, словно это она виновата во всех его несчастьях. Воржиха опускает глаза, видимо чувствует его настроение и, как только ловит на себе взгляд Хранителя, замедляется. Зато Фалк светится, как начищенная пряжка, будто его назначили правой рукой Хранителя, посвятили в тайны стаи и вообще всей Цитадели.
Подбежав минут десять, Лотер замедлился и стал принюхиваться, проверяя запах воргов, так позорно и непонятно сбежавших с поля боя.
Аромат резкий и свежий. Полузверь прищурился, и в голове поплыли картинки. Вот чужаки бегут на четвереньках, один остановился, оглядываясь и проверяя, есть ли погоня. Постояв пару секунд, кинулся догонять собратьев. Вот зачем-то разбегаются. Мелькнула мысль, что хотят взять в кольцо, но тут же отогнал. Если бы хотели драки — напали бы на поляне.
— Отребье, — проговорил Лотер сквозь зубы. — Догоню, всю душу вытрясу. Они мне скажут, чего забыли в Цитадели. Почему ко мне не явились, почему бегут…
— Их трое, — осторожно заметила Вельда.
— Нас тоже, — огрызнулся полузверь.
Воржиха поравнялась с ним и добавила еще осторожнее:
— Они сильнее. Я бы, на месте вожака, вернулась за подмогой. Ты ведь все еще не…
Фалк ее оборвал.
— Ты не на месте вожака, — сказал он резко. — Не смей указывать ему, что делать. Ты вообще не из нашей стаи. Лотер все знает и умеет. Он Хранитель воргов.
Лотер поморщился от такого обожания. Он и сам понимал, что этим составом, да еще с батлоком в крови шансы не велики. Но едва представил, злорадную морду Керкегора и Теонарда, который полезет в дела стаи, если чужие ворги продолжат бесчинства, в груди закипело.
Он все принюхивался и прислушивался, по пути перешагивая муравьиные кучи. Солнце поднялось выше, но кроны такие густые, что сплетаются вверху, образуя купол, а свет застревает в листве, как мухи в паутине. Время от времени чирикают птицы. Те, что посмелее, проносятся перед носом, рискуя быть съеденными на лету.
Когда миновали очередной поворот и обошли куст малины, откуда-то донёсся звук хлопающих крыльев. Ворги остановились и присели в изготовительной позе.
— Неужто птеринг? — зарычал Лотер. — Чего ему не сидится?
— Лучше бы горгона, — мечтательно произнес Фалк. — Она красивая, хоть и не ворг.
Хранитель кивнул.
— Красивая, — согласился он, втягивая воздух и надеясь по запаху определить гостя. Но ветер со стороны леса, и в воздухе лишь аромат почвы вперемешку с густым запахом убегающих воргов.
Он сдвинул брови, а Вельда фыркнула и демонстративно закатила глаза.
— Достойной парой воргу может стать только воржиха, — с вызовом сказала она. — А остальные, как дочки сыроваров. Срамные и бестолковые.
Лотер ухмыльнулся, представив пышногрудую девицу в белом переднике и кудрявыми волосам, а звереныш сказал:
— Вожак волен сам выбирать себе пару. Даже если это человечья принцесса.
Вельда напряглась и бросила косой взгляд на Лотера, но он поднял одну бровь, пожимая плечами, и воржиха расслабилась, будто только что доказала превосходство невидимой сопернице.
Лотер уставился на кроны деревьев над дорогой, откуда должен вылететь преследователь и пытался понять, почему, все хором пророчат ему какую-то принцессу, на что-то намекают.
Едва погрузился в размышления, раздался хруст. На дорогу посыпались ветки, через секунду в кронах образовалась дыра, из которой вывалилась здоровенная крылатая тварь. Морда как у нетопыря Каонэль, только вытянутая, уши больше, а задние лапы напоминают гарпийские, с кривыми острыми когтями.
— Лучше бы птеринг, — прорычал Лотер, завертев головой в поисках оружия, которым прежде не пользовался.
А Фалк крикнул воржихе, быстро покрываясь коричневой шерстью:
— Защищай вожака!
— Без тебя знаю! — огрызнулась Вельда.
Лотер, наконец, нашел палку под ногами и гаркнул замахиваясь:
— Еще сопливых не хватало! Сам разберусь.
— Как же, — пробурчала Вельда, — в человечьем облике и с дубинкой.
Полузверь грозно посмотрел на воржиху, а крылатая тварь заревела и, громко хлопая крыльями полетела прямиком на Лотера. Когда между ними осталось несколько шагов, чудовище выставило лапы с когтями, похожими на крюки. Полузверь успел извернуться и отпрыгнул, огрев тварь дубиной по боку.
Та завопила и забила крыльями, поднимаясь выше, а Лотер отбежал к воргам, которые озверились, но дергаются то в одну, то в другую сторону и не знают, с чего начать.
— Чего ворон считаете? — крикнул ворг. — Нападайте или уйдите с глаз. Не путайтесь под ногами!
— Так это… — пробормотал Фале озадаченно, — не понятно, как нападать, с какой стороны зайти. Что это за тварь?
Лотер сдвинул брови и огрызнулся.
— Нюх потерял? Ослеп? Это ворг! Обожрался мервячьих костей и перекинулся в это.
— Это ворг? — изумленно выдохнул звереныш, вытаращившись на крылатую тварь, которая пошла на второй круг по короткой дуге.
Вельда вскинула подбородок, который сейчас больше похож на лисий или волчий, и спросила:
— Что, никогда в птицу не перекидывался?
Фалк вытаращил глаза и покачал головой.
— И в сову? — не отставала воржиха.
— Нет, — ответил звереныш.
— Может, в утку или селезня?
Звереныш поднял верхнюю губу, обнажая клыки, и огрызнулся:
— Да не превращался я в пернатых.
Лотер в одно ухо слушал перепалку воргов, а сам наблюдал за тварью, которая почему-то застыла в нескольких волчьих прыжках над землей и наблюдает.
Хотел метнуть в нее дубинку, но кроны снова затрещали и еще две жуткие твари прорвали листву, зависнув в ряд над дорогой. Пока они мерно махали крыльями и разглядывали путников, словно оценивают, кого первым порвать, Вельда вздыбила шерсть и согнула колени.
— Все еще не хочешь вернуться? — не сводя взгляда с тварей, спросила она.
— Вожак не опозорит себя и не побежит! — выдохнул Фалк, принимая боевую стойку и сильнее вытягивая клыки.
Лотер промолчал и крепче сжал дубину. Мысль о том, чтобы скрыться от крылатых тварей мелькнула, как самая верная, но когда взглянул на Фалка, понял — этот не согласится и кинется в атаку, в которой непременно погибнет.
Он натужно выдохнул и крикнул, глядя на крылатого ворга в середине:
— Кто такие, леший вас раздери! Чего надо?
Тот, что в середине, зеленоватый и самый крупный, лязгнул челюстью, но промолчал. За него хриплым, лающим голосом ответил левый:
— Не тебе спрашивать, Хранитель воргов.
— Кому как не мне? — отозвался полузверь. — Ответствуй. Или оторву голову.
Твари забили крыльями, послышались хриплые смешки, больше похожие на рев потому, что глотка предназначена для рычания. Зверь в середине мотнул головой и ринулся на Лотера.
Полузверь приготовился встретить противника крепким ударом и впиться зубами, пусть и человечьими, в шею, но Вельда кинулась наперерез.
— Куда! — крикнул Лотер. — Стой!
Но воржиха же уже сцепилась с крылатым воргом. Тот поднял ее в воздух, не давая достать клыками, и треплет, как тряпку. Лотер кинулся ей на помощь, но тварь поднялась слишком высоко, и полузверь не допрыгнул.
Зато двое других облетели по краям почти у самой земли и двинулись на Хранителя, выставив вперед лапы.
Фалк не выдержал и тоже ринулся вперед, но Лотер придержал за плечо. Фалк зарычал, недовольный, что запрещают кинуться в добрую драку, о которой потом будет рассказывать неделями. Попробовал вырваться, но Хранитель сжал пальцы сильнее.