После визита к Илье Борисов ненадолго заехал в офис. Режим строгой секретности упразднили, народ работал над очередными программами, которые ждал компьютерный мир. Игры, прикладные программы, ничего опасного, и слава Богу. Прибыль они приносили, не такую быструю, не такую большую, но все же прибыль, которая позволит и премии программистам выписывать, и самим жить безбедно, очень даже безбедно. Вот так и нужно работать, к черту всякие опасные проекты, за которые люди страдают! Он уже достаточно заработал, чтобы просто жить и работать в свое удовольствие.
Но тревожные мысли не оставляли его. Ведь кто-то был заинтересован в программе «ФОБОС-2», кто-то хочет получить ее, и, конечно, с усиленным параметром «Х». Официально объявили в Интернете, что работа над программой закончена, идет доработка, скоро все заинтересованные партнеры могут приобрести новую версию программы для защиты своих секретных данных в американской фирме «Суперстар». То есть нет никакого смысла угрожать сотрудникам фирмы, придет время – запросто купите, если она вам необходима.
Те, кто был заинтересован в получении программы с параметром «Х», поняли этот посыл или нет? Если нет, будут и другие покушения...
В том числе и на него... Мало приятного от такой перспективы.
Борисов выпил чашку кофе, посмотрел на часы, рассеянно подумал, что брат в это время едет в Питер, наверное, что-то объясняет Джуди, которая любуется в окно российскими пейзажами... А сам думает все о том же... Да нормально все, пусть отдохнет, это Россия, тут за все проблемы он отвечать обязан.
Окна в родительской квартире он заменил, все три. Максим контролировал установку. Он сам их еще не видел, все эти дни то в фирме, то с братом и его женой проводил. Надо будет заехать, глянуть, что установили, стекла теперь и там пуленепробиваемые, на всякий случай. Мать тоже присутствовала при этом, заодно и убралась в квартире, потом позвонила, сказала, что окна красивые, с новыми подоконниками. Про то, что стекла пуленепробиваемые, она не знала.
Вечер близился, хотя по ярко палящему московскому солнцу этого не скажешь. Пора было возвращаться домой. Но куда? В огромной квартире на Кутузовском стало пустовато после отъезда брата и его симпатичной жены-американки. А на Можайку ехать одному не хотелось... Или все же поехать? Или кардинально отдохнуть пару недель в Испании, на Лазурном берегу, после того как проводит Владимира в Америку? Ну нет, сейчас он не может бросить фирму, вот когда все проблемы разрешатся, тогда и махнет на море. Уж точно – не один.
Зазвонил телефон, Борисов взял трубку:
– Да, Борисов.
– Здравствуйте, Станислав Петрович, – послышался в трубке вкрадчивый голос. – Игорь Дмитриевич вас беспокоит.
Борисов напрягся. Игоря Дмитриевича с таким голосом среди его знакомых и партнеров по бизнесу не было.
– Я вас слушаю, Игорь Дмитриевич.
– Полковник ФСБ, но это мелочи. Алё? Нам нужно встретиться и поговорить.
– Если вы меня в чем-то подозреваете, вызывайте повесткой, я, как законопослушный...
– Алё? Вы слушаете? Станислав Петрович, перестаньте нести ахинею. Але? Через час на Кутузовском у гостиницы «Украина». Просто подъедьте и остановите машину. Я сам подойду к вам.
– Извините, но у меня...
– Я прошу вас. Але? – вкрадчивый голос звучал настойчиво и даже угрожающе, хотя его тембр не изменился. – Значит, через час. Спасибо за понимание, Станислав Петрович. Але? Вы меня правильно поняли, надеюсь?
Своим беспрестанным «але» полковник сбил его с толку. Это что, специальный прием такой? Борисов резко положил трубку. И получается... Это вроде как приказ. Конечно, он может послать этого полковника, но... С ФСБ лучше не ссориться, если хотят потолковать, надо соглашаться... А ФСБ ли это?
После недолгих раздумий Борисов решил встретиться с полковником, но ехать на встречу нужно с хорошей охраной. Да, именно так. Борисов позвонил по внутреннему Гоше, приказал ему приготовиться к встрече с важным партнером, выезд через сорок минут.
Гоша сильно переживал по поводу происшествий со Столбовским и женой Владимира, хотя его вины в них не было, отрапортовал, что все сделает самым серьезным образом.
Ровно через час «мерседес» Борисова остановился напротив гостиницы «Украина» в начале Кутузовского. Метрах в трех за ним остановился джип охраны, в котором, помимо водителя и самого Гоши, сидели еще трое вооруженных парней.
Почти сразу к «мерседесу» подошел невысокий, коренастый человек лет сорока в явно дешевых джинсах и футболке, уверенно открыл дверцу, сел на заднее си–денье рядом с Борисовым, который был удивлен внеш–ним видом сотрудника спецслужбы. Ну, макинтоша и шляпы он не ожидал на нем увидеть, все же было жарко, но хотя бы костюм надел, все же полковник! Но видимо, и в ФСБ нравы изменились, полковники не особо утруждали себя выбором одежды.
Он достал из заднего кармана джинсов «корочку», показал ее Максиму:
– ФСБ, сынок, погуляй минут десять.
– Станислав Петрович, а вы уверены?.. – засомневался Максим.
– Делай, что тебе сказано, – мрачно буркнул Борисов.
Максим нехотя вышел из машины, но демонстративно остановился в метре от нее, всем своим видом давая понять, что следит за их разговором, хотя и не слышит его, стекла машины были подняты.
– Как испытание программы «ФОБОС-2», Станислав Петрович? Я слышал, прошло удачно.
– Так вас интересует программа? Извините, Игорь Дмитриевич, но мы о ней рассказали на своем сайте. Могли бы прочитать там всю информацию.
– Не все рассказали, Станислав Петрович, не все, – вкрадчиво сказал полковник. – Как я полагаю, вы намерены выпустить программу без усиленного параметра «Х»? Я правильно все понимаю?
– Мы его и не усиливали, делали обычную программу, усовершенствованную версию...
– Давайте без вранья. Я понимаю, что легкое проникновение в секретную базу данных коммерческого банка напугало вас. Не стоит придавать этому большое значение.
Он все знал, этот полковник! И говорил уверенно, без тени сомнения. За годы работы в солидной фирме Борисов научился различать людей, которые знают, что говорят, и которые блефуют. Но и сам умел говорить с людьми.
– Игорь Дмитриевич, это вы организовали покушение на жену моего брата? Если без вранья, – в тон ему сказал Борисов.
– Нет, ЦРУ, – без тени сомнения ответил полковник.
– Зачем им стрелять в американку?
– Могу только предположить. Любовь вашего брата к очаровательной жене, желание показать ей Москву с самой привлекательной стороны. И тут – такая гнусность. В красивую девушку стреляли какие-то, похоже, пьяные дебилы. Полный беспредел. Отсюда досада, злость, желание насолить этой дикой стране... Я не уверен, всего лишь предположение.
– А нападение на Столбовского?
– Досадное недоразумение. Он не сильно пострадал, закрыли эту тему.
– Что вы хотите от меня?
– Восстановите программу с усиленным параметром «Х» и продайте ее американцам.
– Нет, – машинально сказал Борисов.
– Я ценю вашу патриотичность, Станислав Петрович. Но... продайте. Кстати, вот вы и выдали себя. Мы давно контролируем подобные программы и знаем их возможности. Потому что знаем свои возможности.
Борисов задумался. Он начинал понимать суть происходящего. Если они держали под контролем работу его фирмы, наверное, кто-то из сотрудников работал на них. Можно предположить и большее, над программой работали и сотрудники ФСБ, она содержит в себе то, о чем не подозревают даже Столбовский и Гавриленко, которые сводили в единое целое работу многих программистов.
– Значит, продать американцам?
– Да, восстановите утраченные параметры и получите свою полную выгоду, – спокойно сказал полковник.
– Я не уверен, что это не нанесет ущерб России, – сказал Борисов. – Откуда я знаю, что вы – не предатель? Небезызвестный Пеньковский тоже был полковником.
– Что вы хотите для выполнения нашей просьбы? Я подчеркиваю – просьбы, Станислав Петрович.
– Встречу с Патрушевым! Если он подтвердит...
– Я устрою вам официальную встречу с кем-то из руководства. Завтра позвоню. Но учтите, никто не должен знать об этом.
– Понимаю...
– Не совсем. Мы научились карать предателей весьма сурово. Извините, но это так. Надеюсь, мы договорились. Всего вам доброго, Станислав Петрович. В ваших интересах подумать о своей деятельности.
Полковник вежливо улыбнулся и вышел из машины. А в голове Борисова, как заезженная пластинка, крутилась последняя фраза. То же самое сказали Столбовскому, перед тем как пырнуть ножом! Теперь понятно, какое это было «досадное недоразумение»!
– Ну что, Станислав Петрович? – спросил Максим, садясь на место водителя. – Он не наглел?
– Напротив, был очень вежливым... Поехали, Максим, домой... Нет, к родителям на «Кунцевскую». И детали встречи – только между нами.
– Понял, какие дела.
Борисов опустил стекло, высунул руку, махнул Гоше: все нормально, возвращаемся.
Надо было позвонить Гавриленко, но он уже уехал домой, чего беспокоить человека? Тем более полковник не уточнил сроки, значит, было еще время для раздумий. Ну и чего ж спешить?
Но ситуация складывалась прямо-таки аховая! И прибыльная, черт побери! Если ему официально, ну почти что официально, велят продать программу американцам, значит, он вправе требовать от брата вы–платы еще десяти миллионов, а Володя, в свою очередь, тоже внакладе не останется, большой куш отхватит.
Но как ему объяснить перемену своего мнения?
Нет, думать об этом просто сил не было. Да, собственно, он уже принял решение. Поедет к родителям, возьмет их «Оку» и попробует найти себе девушку на вечер. Если получится – не проститутку, но и «ночную бабочку» можно привезти в квартиру на Можайке. Одно ясно было – проблемы закончились, их происхождение понятно. Дела – завтра. А в этот вечер – отдыхать и наслаждаться жизнью. Поиграть с девушкой, ему очень нравилось с ними играть. О красивой девушке Сюзанне у Борисова и мыслей не было. Решил для себя, что она свое дело сделала честно, пусть теперь отдыхает.