Я только когда начала писать этот кейс, посмотрела на историю подробно и поняла, что Леонид не только учился у нас, но и нас очень многому научил.
Я сейчас на него немного пожалуюсь. Он оказался одним из самых сложных наших заказчиков. Как только он сам стал «заказывать музыку», то есть ему собственник дал право решать, что надо для развития и сколько на это тратить, он проявился очень требовательным и въедливым. Сколько он нам крови попил и на воду ее перевел, не передать (да, Ленечка, если ты это читаешь, я давно хотела высказать тебе это!). У него особенный склад мышления, я говорила уже, но вылилось это в наши долгие споры, переговоры, переделки программ. Был случай, когда мы три месяца обсуждали программу очередного этапа управленческого тренинга, ему что-то все время не нравилось, все время уточнялись какие-то пункты, добавлялись вопросы. В конце концов я озверела и отправила ему самый первый вариант программы, сказав, что это окончательный и больше переделывать не буду. Как ни странно, он ему вдруг понравился. Он ставил такие вопросы к работе, которых не было ни в одном другом бизнесе и нет ни в одном учебнике. Мы соединяли несоединимое, заходили с разных сторон. Я несколько раз отказывалась работать с ним, потом мы мирились, восстанавливали отношения, и все начиналось сначала. Но могу с уверенностью сказать, что именно во многом благодаря Леониду у нас есть уникальные программы и есть большая его заслуга в нашем индивидуальном тренерском «почерке». И у него появился свой собственный управленческий «почерк». Мы, готовя и проводя программы развития для них, очень часто наблюдаем его в рабочих моментах: на совещаниях, в цехах, в продажах, на корпоративных мероприятиях. Он так живо участвует, четко, разумно, с размышлениями, с уважением к людям, с чувством юмора. А уж какой он блестящий участник и со-тренер в наших тренингах в его компании! Мы ему за это не платим, но работать нам он сильно помогает. И глаза в разговоре он теперь опускает редко, только когда думает. А в обычном общении это взгляд глаза в глаза, он хорошо «читает» по лицу и глазам, быстро реагирует не только на слова, но и на эмоции, умеет задавать каверзные вопросы и провоцировать.
Как Вы помните, седьмая часть кейса началась с того, что недавно мне позвонил Леонид Александрович, опять у него новая идея, потому что кризис и их рынок не минует, нужно искать совсем новые пути. Он сейчас не только топ-менеджер, но и со-собственник, так что кровно заинтересован в долгосрочном развитии предприятия и его прибыльности. Мы с ним опять затеваем новый проект с «цыганочкой с выходом». Он уже начал спорить, предлагать посмотреть с третьей стороны, потому что с двух мы уже посмотрели. А я вдруг вспомнила его тогдашнее: «Вы думаете, я действительно столько стою?» Прикинула его сегодняшнюю стоимость, которая исчисляется не только деньгами, что он получает, но и ценностью его знаний, навыков, качеств для предприятия, для людей, с которыми он работает, для нас.
И решила, что он прекрасно подойдет как образец роста стоимости своего «капитала», и написала этот кейс. И это тоже дорогого стоит. А вам предложу на итоговое задание этого кейса посчитать, хотя бы примерно, как будет расти его стоимость в будущем, ведь он еще очень молодой человек, чуть за сорок.
Глава II
Мировоззрение2.1. Самоучитель игры в жизнь, или Игры, которые играют нами
Т.А. Солдатова
Скучно стало деду с бабкой, и решили они молодость вспомнить: поиграть в свидания.
Пошел дед, купил цветов, простоял на назначенном месте целый вечер, а бабка так и не пришла.
Вернулся дед домой, ругается.
А бабка ему кокетливо: «А меня как будто мама на свидание не пустила».
Жизненное наблюдение: «Все бы Вам в игрушки играть! Чисто дети!» – произносят серьезные взрослые люди, свято веря, что сами они уж точно ни в каких предосудительных вещах не замечены и ведут себя совершенно адекватно. Хотя внимательный взгляд обязательно подметит одну странную особенность: очень уж это похоже на игру. Игру «во взрослых, серьезных людей». Ой, извините, дяденьки, а мы тут так, «плюшками балуемся», для пользы дела игры исследуем, вот и у Вас «игрушки» обнаружили.
Не согласны? Вскричим, как в давней любимой многими игре «в дуэль»: «К барьеру!» И давайте посмотрим, что же такое игра и кто во что играет.
Ребенок начинает играть очень рано. Что дает ему игра? Прежде всего – развитие. Он осваивает новые навыки, модели поведения – это самая эффективная форма обучения. Чем еще сопровождается игра? Интересом, массой эмоций. В том, что игра заложена в нас генетически, сомневаться не приходится – посмотрите на животных. У человека как биологического вида существует поисковая доминанта, которая все время подвигает нас что-то менять, выискивая все более и более интересные решения для удовлетворения базовых жизненных потребностей.
И «подкупает» нас эта врожденная потребность интересом, массой эмоций, драйвом. То есть поиск и игра – это две связанные, встроенные в нашу жизнь программы, которые, собственно, и обеспечивают сохранение и развитие этой самой жизни.
Но существует коренное отличие человека от животных. Животные рождаются с «закрытыми» программами адаптации и «меню» игр (они могут меняться только в условиях кардинального изменения среды или под воздействием человека). Человек же – открытая система, живущая в условиях неопределенности и поэтому имеющая избыточный запас энергии «на развитие». Программа поиска и игр (как создание сценария действий, освоение новых моделей поведения) в нем заложена с рождения, а вот «меню» игр и их направленность остаются открытыми всю жизнь.
Существует множество исследований и теорий по поводу «игр» человечества, но их объединяет несколько положений, на которые мы можем опираться.
Первое мы уже определяли – человечеству свойственно играть.
Второе – взрослому человечеству неловко в этом себе признаваться, поэтому оно играет в «серьезные» игры и дает им «серьезные» обоснования.
Маленькое лирическое отступление для примера. Футбол: один мяч и две команды игроков. Весь мир на стадионах и у телеэкранов. Какие страсти! Какие деньги! А теперь еще раз: совсем простая детская игра в мяч… Я понимаю, что сейчас хотят сказать мне многие уважаемые читатели. Только я ведь сразу предупредила, что я это для примера, а не в порядке критики. А сколько еще таких игр у людей!
Третье утверждение – в каждой игре есть правила и роли.
Четвертое – в каждой игре есть выигрыш (хоть какой-нибудь).
Пятое – игры могут быть осознанными или неосознанными.
Ну, и последнее – игры могут быть конструктивными и деструктивными.
А теперь представьте себе игры, в которых взрослые люди ведут себя неосознанно, деструктивно, нарушая все правила, путая роли и при этом получая свой выигрыш (зачастую не тот, который заявляется официально). И здесь не стоит заблуждаться относительно слова «игра». В некоторых случаях игра может быть очень серьезной, а цена победы или поражения – очень высокой. К числу глобальных деструктивных игр человечества можно отнести войну. Вряд ли участники войны считают, что «играют», а цену во множество человеческих жизней язык не поворачивается назвать «ставкой». Это уже игра, которая играет людьми.
Войны размахом поменьше – деструктивные игры, которые играют нами, – идут на многих полях сражений. Это игры внутри нашего «Я» – конфликты внутренних ролей и ценностей. Это игры внешнего «Я» – какими мы представляем себя миру. Примером может быть психологический «комплекс самозванца»: человек с низкой внутренней самооценкой, который утрированно предъявляет уверенное поведение и гиперценность себя. Все мы немножечко самозванцы.
Замечательное поле боя – семья. Тут у нас и столетние войны, и такой набор игр, что хоть открывай игровые комплексы. Игры «в родителей»: подавляющих, поучающих, пугающих, хороших – десятки ролей и сотни сочетаний. Игры «в детей»: любимчиков, отверженных, протестующих, помогающих – набор еще круче родительского. Игра-война «отцы и дети». Игры «в супругов» (набор припомните сами). Игры «в секс» (обычно «по умолчанию», но тема отдельная и очень серьезная). Тещи, свекрови, дедушки, бабушки, родственники, друзья семьи – аттракцион ужастиков вперемежку с комнатами тихих игр[17].
Все эти игры автоматически влияют на следующий игровой плацдарм – работа, дело, бизнес. Собственно, это и есть то поле, которое мы с Вами исследуем. И деструктивных неосознанных игр здесь также хватает, несмотря на то, что уж здесь «большие» серьезные дяди и тети «занимаются делом». Самая, наверное, известная игра: «Я начальник – ты… (кто-нибудь)». Игры «свои – чужие», «тайны Мадридского двора», «мы – лучшие». Так и хочется написать «Приколы нашего городка», что будет, скорее всего, близко к правде.
Типовые и типичные для каждой организации игры «Совещание», «Планерка», «Совет директоров», «Положение о корпоративной культуре» и многие другие организационные процедуры вполне могут становиться частями вышеуказанной игры[18].
Играм «в изменения» у нас дальше посвящено сразу несколько писем.
А теперь припомним, что игры предыдущих уровней пришли в бизнес с нами, да еще и многие наши организации строятся по семейному типу – получается громадный бизнес, Диснейленд.
Это так называемая субкультура. А она сильно влияет на всю культуру в целом. Наша своеобразная российская культура под влиянием нашей бурно строящейся и развивающейся в последние 10–15 лет бизнес-среды – это такая игра, это такие «особенности национальной охоты», что еще никто всерьез не смог их исследовать и описать!
Хотя, конечно, некоторые игры видны, понятны, классифицированы. Уже утихла игра в «новых русских», утихают игры в «олигархов и магнатов», формируется интересный тип «социально ответственного бизнеса по-русски».
Наша культура соответственно влияет на транскультуру, т. е. культуру других стран мира. А та, в свою очередь, – на нашу. А там и до игр Мира и планеты Земля уже близко. Дай бог, чтобы на этом уровне было как можно меньше деструктивных и неосознанных игр, а то как-то грустно от мысли об «играх, которые играют миром».