— Вот именно! Я даже не хочу сейчас перетягивать сестёр на свою сторону. Пусть каждая из них сделает выводы и примет решение сама — прощать, бойкотировать, ставить ультиматумы или поддерживать… Это их отношения с братом, мои с ним отношения закончились в тот момент, когда он ударил меня в спину. Однако я точно знаю, что ни одна из сестёр не поймёт, если я упеку Брена за решётку… — я глубоко вздохнула и осторожно спросила: — Мы… мы можем сообщить о Гвен так, чтобы не подставлять меня, сестёр и брата?
— Можем, — в голосе Десара звучали нотки разочарования, болезненно кольнувшие слух. — Получается, что ему опять всё сойдёт с рук?
— Пусть так, но я не буду выдвигать против него обвинений. Можно понять, почему он решил, будто мне в СИБе промыли мозги. В какой-то мере так и есть. Брен не желал мне зла. В своей страшной и извращённой манере он пытался вернуть обратно ту Кайру, которую знал всю жизнь. Не думаю, что смогу это простить, и не думаю, что мы когда-либо снова будем близки, но я люблю сестёр и не хочу причинять семье ещё больше боли, а от моего решения зависит не только Брен.
— Тогда он останется безнаказанным.
— Ты сам говорил, что месть бессмысленна. Я ничего не добьюсь, если упеку Брена за решётку. Он лишь озлобится ещё сильнее. А сейчас есть шанс, что он одумается. У него уже нет Лины, нет меня и нет Адели, хотя последнюю отверг он сам. Если от него отвернутся остальные сёстры, это будет самым страшным наказанием. Куда страшнее, чем зарешёченное окошко и тюремная каша по расписанию. Я во многом уступаю тебе, Десар. Настала твоя очередь уступить в том, что важно для меня.
Я пытливо смотрела на мужа в ожидании ответа.
Наверное, если бы Десар отказал, это разбило бы мне сердце, потому что я бы знала, что все эти разговоры о партнёрстве, равенстве и дружбе — пустой звук. Но он кивнул и сказал:
— Я знал, что с Болларами просто не будет. Это твоё решение, и я уважаю его, хотя и не согласен с ним. Когда ты озвучила пять условий согласия на наш брак, одним из них было с терпением относиться к реакции Брена и позволить тебе разобраться с ним самой. Я принял это условие и останусь верным своему слову, но если он попытается причинить тебе вред ещё раз, Кайра, то я буду вынужден встать на твою защиту. Это моё право как мужа. На той крыше я не прикончил Бреура только ради тебя. Видит Луноликая, я хотел, мог и даже имел право. И я бы выпутался из этой истории безнаказанным, слишком много у твоего брата недоброжелателей. Я не сделал этого только из уважения к тебе. И Скоуэру ни словом не обмолвился о ситуации с Гвен по той же причине: решил сначала поговорить с тобой, хотя обязан был доложить о чужемирянке. Однако предупреждаю: моё терпение не безгранично и я никому не позволю плохо с тобой обращаться, даже твоему брату.
— Я знаю, — выдохнув с облегчением, подползла к мужу и обняла его, гладя по чёрным волосам. — Я буду держаться от Брена подальше и постараюсь сделать так, чтобы вы не пересекались.
Он обнял меня в ответ, даря чувство безопасности и безусловной поддержки. Хотела поцеловать мужа, но в этот момент раздалась трель дверного звонка — курьер принес вещи, оставленные на Севере.
Я вцепилась в свой любимый лиф и едва ли не запрыгала от счастья.
Прощайте, проглядывающие сквозь тунику вставшие соски, на которые очень старательно не пялился Десар. Долой происки гравитации! До свидания, колыхания!
На совещание я шла почти довольная жизнью, хотя радоваться было особо и нечему. Поступок брата оставил шрам, а за Эрера и Мелча всё ещё болела душа, и хотя Десар не признавался, я всё равно чувствовала, насколько сильно он расстроился, узнав, что напарники так и не вернулись.
Когда мы шли по стремительно менявшему облик городу, взяла мужа за руку и сказала:
— Мы их найдём, Десар. Ты и я.
Он долго молчал, а потом спросил очень тихо, на грани слышимости:
— А если нет?
Я сначала сжала его руку, а потом наплевала на приличия и обняла прямо среди улицы. В конце концов, он теперь мой муж!
— Будем искать, пока не найдём. Это остальные могут сдаться, а мы — нет. Ты не отступишься, а я буду рядом.
В глазах мужа блеснул лунный свет, и мне показалось, что на мгновение они увлажнились, но выхода эмоциям он не дал. Ответил спокойно, как и всегда:
— Хорошо, моя луна.
47.2
На совещании нас уже ждали, и за задержку мы получили неодобрительный взгляд от Скоуэра, но дружно его проигнорировали. В большом зале собралось всё подразделение по надзору за чужемирцами, включая стажёров, и я без удовольствия отметила знакомые лица.
Фоль, Кентан и Дрезе́г. Последний держался чуть особняком, хотя он и во время учёбы ни с кем близко не общался, предпочитая компанию книг. С ним мы не дружили, зато и не ссорились.
Ещё знакомые лица — Зе́йцвет, Орда́нн из восточных ноблардов и Норта́ль. Вот последнего здесь увидеть не ожидала — он же ушёл учиться на авиатора…
— Итак. Как видите, Блайнеры не только крайне живучи, но ещё и размножаются лесованием. Не удивлюсь, если после одной из следующих операций они втроём вернутся… — пробормотал Его Седейшество.
— Ну да, если в силу характера не можешь подобрать напарников в звезду, всегда можешь попробовать их нарожать, — ухмыльнулся бритоголовый оперативник с короткой рыжеватой бородой.
— Ноблард Скоуэр, а всем руководителям звёзд теперь на стажёрках надо будет жениться? — озабоченно спросил майор Моаль. — Боюсь, моя супруга будет возражать… Да и боги двоежёнство запрещают.
— Значит, обойдёшься без стажёрки. Я вот не женат, я готов, так сказать, первым пострадать от нововведений, — вызвался бритоголовый.
— Первым уже Блайнер пострадал, смотри, какая рожа у него страдальческая, так и лопается от страдания. А ты, как всегда, опоздал, Баву́р, — поддел майор Моаль.
Запомню имя, уж больно пристально этот рыжий амбал на меня смотрит.
Подозрительно пристально…
— Все высказались? Можно начинать или вы ещё трепаться изволите? — строго спросил полковник. — Итак, майор Моаль, прошу вас отчитаться о результатах поисковой операции, раз вы ею руководили.
Тот прочистил горло и со вздохом посмотрел на Десара:
— Блайнер, ты извини, но мы действительно тщательно искали. Взрывом имение разнесло в щепки, от всего дома остался один лишь угол слева от входа да крыльцо. Слуги успели из окон повыскакивать, когда здание затрясло перед взрывом, но осколками всё равно всех посекло, даже нас. Мы-то вам на помощь поначалу кинулись, тоже получили. Хорошо хоть целители справились и обошлось без жертв. Ногу Артену, вон, по кусочкам собирали. Тел ваших мы нигде не нашли, но всё было улито кровью. Достоверно удалось выяснить только то, что она принадлежала не вам троим, но по Кайре уверенности не было… Ошмётки ещё эти везде.
Майор Моаль поморщился, едва скрывая отвращение.
— В общем, даже видавшие виды парни знатно проблевались. Но мы всё равно образцы собрали, сравнили. И хотя надежды было мало, начали поисковую операцию. Всю Нортбранну разбили на сектора и проверили заклинаниями. Осмотрели перевалы. Все ячейки опросили информаторов, все неопознанные тела осмотрели, попутно два дела раскрыли, но по вам — ничего. Ровным счётом ничего. Позже мы перенесли поиски в предгорья, потом уже по северному концу Империи прошлись. И тоже ничего. Десар, ты пойми: место взрыва так выглядело, что мы и не надеялись вас живыми найти. Мы даже предположить не могли, что вас так далеко забросит. Сам понимаешь, каждую пядь леса не прочешешь…
— Я понимаю, что это как луну на дне реки искать — можно только до рассвета. И я понимаю, почему вы посчитали нас погибшими. Сам удивлён, что мы выжили в эпицентре детонации портала, так что никаких извинений не требуется.
— Плюс мы были ограничены в ресурсах, так как продолжали поиски Странника. Мы же не знали, уничтожен он или нет, — вклинился Скоуэр в дискуссию. — На данный момент охота на Странника официально считается завершённой. Звезда Блайнера с заданием справилась и будет награждена.
Все выдохнули с огромным облегчением. Конечно, не столько за нашу звезду радовались, сколько замучились быков всяких опрашивать, но всё же.
Остальная часть совещания была посвящена текучке. Полковник сообщил всем, что мы формально будем находиться в отпуске, но фактически примемся за поиски Прейзера и Роделлека. Звезду майора Моаля обязали нам помогать, что не вызвало у последнего восторга. Впрочем, негатива тоже.
Уже в самом конце слово неожиданно взял рыжебородый Бавур:
— У меня назрел важный вопрос, касающийся чести офицера СИБа. Всё же для всех нас это не пустой звук, и даже стажёры — лицо всей службы.
— Слушаю, — недовольно отозвался Его Седейшество. — Что вы начудили на этот раз?
— Пока ничего, но мы в процессе, — радостно отозвался бритоголовый и упёрся в меня взглядом таких же медно-рыжих глаз, как и его борода. — У меня вопрос к Кайрэне теперь уже Блайнер. Вопрос, кстати, очень важный. Я бы хотел получить на него искренний и честный ответ, подкреплённый клятвой. Если, конечно, нашей стажёрке нечего скрывать.
Последнее замечание повисло в воздухе колючим напряжением. Глаза теперь казались мне ржавыми, настолько неприятным был пытающийся проникнуть под кожу взгляд.
Брошенный вызов я приняла:
— Если ваш вопрос не потребует раскрыть чужую тайну, то я постараюсь на него ответить. Разумеется, после того, как вы объясните, для чего затеяли этот разговор.
— А я ратую за порядочность служащих СИБа, — нахально хмыкнул он. — Ну, знаете, честь мундира и всё такое прочее.
— Не вижу на вас мундира, — не удержалась от шпильки я.
— Тогда честь рубашки с запонками, — ничуть не смутился он.
— Так что за вопрос?
— Хотелось бы узнать, сколько любовников у вас было до брака, нобларина Блайнер. Если точное количество вспомнить не сможете, то округлите до десятков, — широко улыбнулся Бавур.
47.3
От настолько унизительной формулировки к лицу прилила кровь. Рядом с места начал подниматься Десар, но я жестом его остановила: