— Нобларина Боллар, для начала позвольте представить моих коллег. Старлей Эрер Прейзер и старлей Мелен Роделлек.
Нужно было ответить что-то вежливое, и я сделала единственное вежливое, что смогла — промолчала.
— Нобларина Боллар, у меня важный вопрос. Мы в команде общаемся запросто, без титулов, званий и фамилий. На ты. Мы, разумеется, могли бы соблюдать этикет в отношении вас и обращаться с вами, как положено обращаться с дамой. Либо мы могли бы относиться к вам, как к обычному боевому товарищу. Как вы предпочитаете? — налил столько патоки Блайнер, что стало удивительно, как он к полу не прилип.
Если верить интуиции, выбор мне дали из дохлых жаб и тухлых яиц. Что хуже? Наверное, первое.
— Я бы хотела, чтобы вы обращались со мной, как с боевым товарищем, причём как с товарищем одного с вами пола, — решительно заявила я.
— Она — просто чудо, — с умилением выдохнул Мелен так, будто редкий зверёк подал ему лапу.
— А я говорил, — самодовольно заявил Блайнер, чем окончательно вывел из себя.
Чему они радуются? Захотелось срочно вернуть их с небес на землю.
— Итак, это наш рабочий кабинет, впрочем, надолго мы здесь не задержимся. Подберём экипировку и одежду для тебя, а затем отправимся на общее совещание перед вылетом на Север. Для начала установим базовые правила. Первое: я — руководитель, и ты обязана подчиняться моим приказам, особенно в опасных ситуациях. У меня больше опыта. Мелен — второй по старшинству. Эрер — третий. Ты должна подчиняться нашим приказам именно в таком порядке.
— Или что? — спросила, сощурившись.
— Или можешь сдохнуть, — оскалился Каракуль, демонстрируя полное отсутствие как интеллекта, так и эмпатии.
— Мелч, полегче. Кайра к нашим шуточкам ещё не привыкла, — дружелюбно приструнил его Десар. — Ещё одно правило нашей звезды: ничего не трогать вон на том столе. Этот стол мой, а я не люблю, когда кто-то берёт мои вещи, — повелительным тоном заявил Блайнер и указал на письменный стол, стоявший ближе всего к окну. — Мы друг друга поняли?
Я мягкой походкой прошлась до запретного стола, обошла его по кругу, приземлилась в кресло, закинула на столешницу ноги, выдвинула ящик и выудила оттуда небольшой кинжал в ножнах. Повертела перед носом, с наслаждением глядя, как лицо Блайнера при этом розовеет отнюдь не от восторга.
— Я сказал, что не люблю, когда берут мои вещи, — наконец проговорил он. — Начиная с этого момента я это запрещаю.
— А кто ты такой, чтобы что-то мне запрещать? — весело спросила я, нарочно его дразня.
— Я — руководитель этой группы.
— Да? — немало изумилась я. — Ну так давай, поруководи. Уволь меня. Или отстрани от задания. Или лиши жалования. Или что там делают руководители? Валяй, я жду.
В рабочем кабинете на секунду повисла восхитительная тишина. Наконец удалось немного привести эту троицу в чувство и показать, что я не приз и не коза на верёвке.
Однако я просчиталась.
— Я почти влюбился, — проворковал Эрер Прейзер.
— Я почти кончил прямо в трусы, — пророкотал Мелен Роделлек.
— Заткнулись оба! — гаркнул Блайнер и упёрся взглядом в меня.
Пауза затягивалась, и наконец я решила, что тянуть дальше смысла нет:
— А теперь, когда мы выяснили, что ни дракона ты мне сделать не можешь, вот тебе моё первое правило: я не позволю собой помыкать. Хочешь, чтобы я что-то сделала? Вежливо попроси: «Кайра, не трогай, пожалуйста, мои вещи», и если я сочту твою просьбу приемлемой, я её выполню. Может быть. Мы друг друга поняли? — нарочито низким голосом передразнила я.
— Это будет восхитительное заданьице! — с придыханием подвёл итог Эрер.
— Однозначно! Пожалуй, возьму с собой побольше запасных трусов, — пробасил Мелен.
Они вообще нормальные?
Буквально пара минут потребовалась, чтобы понять: мои взбрыкивания эту ненормальную троицу не только не раздражают, но ещё и радуют!
Это возмутило до глубины души. Я ощутила себя детёнышем редкой породы, на которого с умилением смотрят хозяева и периодически растроганно восклицают что-то наподобие «Посмотрите, она ещё и кусается!», «Вы слышали, как смешно она рычит?» и «Какие острые зубки у нашей малышки, просто восторг!».
Почему-то подумалось, что даже зашитым ртом ни одного из этой троицы я бы не проняла, и отчего-то эта мысль отдавала привкусом бессилия. Сердито смотрела на всех троих, не понимая, как именно должна себя вести.
— Хм, несколько не задалось начало, да? — дипломатично улыбнулся Десар. — Давай попробуем подойти к вопросу иначе. У нас в звезде принято говорить друг другу правду и обсуждать недопонимания и возникающие проблемы. У меня есть большая проблема с тем, что я не терплю, когда трогают мои вещи без спроса. Видишь ли, я рос самым младшим в семье, и хотя у меня в целом замечательные братья, они нередко пользовались... скажем так, возрастными и физическими преимуществами.
— А можно попроще? — хмыкнул Эрер. — Игрушки у него в детстве братики отбирали. Мальчик вырос, а обидки остались, поэтому он теперь психует и ворчит, если какую-то из его вещичек взять.
— А если взять и случайно сломать, то лютует страшно, аж зола плавится, — подхватил Мелен. — Всё ж он — не хухо?рный мухо?р, а целый руководитель звезды и капитан, так что когда он гневается, драконы забиваются поглубже в Разлом, а рыбы роют норы в морском дне. В общем, нам очень повезло — среди всех остальных руководителей наш самый грозный и руководительнистый.
Десар весело развёл руками, подтверждая, что всё сказанное — правда.
— Что-то ваш руководитель больше похож на рукоразводителя, — чуть насмешливо протянула я, с независимым видом вертя его нож в руках.
Капитан лишь рассмеялся в ответ и всем своим видом показывал, что подначки его не только не задевают, но и доставляют удовольствие. Это на корню уничтожало смысл их придумывать.
— Наверное, стоит немного рассказать о наших ролях в звезде. Так вот Мелч — это наш интеллект, — с гордостью многодетной мамочки заявил Десар, а я прыснула от смеха.
У Каракуля был такой вид, будто попади ему в руки книжка, он не будет знать, с какой стороны её читать.
Словно подтверждая мои умозаключения, Мелч выдал тупую улыбочку и почесал бок, подражая гамадрилу. Закрались сомнения — всерьёз он так себя ведёт или дразнит меня? Додумать мысль не успела, так как вмешался Эрер:
— Ты не смотри, что видок у него туповатый, он у нас на четырёх языках свободно разговаривает, ещё на пяти виртуозно ругается. И память у него превосходная — что прочёл, то запомнит и в нужный моментик выдаст, как на тарелочке.
— Я просто скромен и не выпячиваю своё интеллектуальное превосходство над скорбными разумом членами команды, — оскалился Мелч.
— А за что отвечаешь ты? — спросила я у Эрера, изучая резкие черты худощавого лица.
Странный он был — из тех, о ком нельзя точно сказать, привлекательный он или пугающий.
— За техническое оснащение операций. Оружие, зелья, яды, транспорт, костюмы...
— А ты? — обернулась я к Десару.
— За стратегическое планирование, — отозвался он.
— За штанопротирание на совещаниях, — подсказал Мелч.
— Плюс отчётики всякие, рапортики... Десарчик их так красиво пишет, что я каждый раз читаю, и аж слёзы умиления на глаза наворачиваются. Когда мы в прошлом году утопили казённый магомобильчик, я был готов рыдать над трагедией, выписанной в объяснительной. А ещё он у нас дипломат, умеет зубы заговаривать — если вздумается морюшко вскипятить, то он не только Его Седейшеству обоснует такую необходимость, но и бюджетик под это дело выбьет.
— А Его Седейшество это?.. — на всякий случай уточнила я
— Полковник Скоуэр, великий и ужасный, почти такой же великий и ужасный, как наш Десарчик, — охотно пояснил Эрер.
— Понятно. А я почему-то думала, что Мелен у вас отвечает за силовую поддержку.
— Нет, что ты. Для этого мы взяли тебя, — оскалился он, и все трое заржали самым довольным образом.
— Мелч, конечно, шутит, но твои боевые навыки нас действительно впечатлили, — отсмеявшись, сказал Десар.
— Но не так сильно, как твоя божественная красота, — подмигнул Мелч и вдруг добавил бархатистым, вкрадчивым тоном: — Когда ты прошла мимо меня к рингу, моё дыхание сбилось, а сердце пропустило удар. Честное слово, мне раньше не доводилось созерцать столь прекрасной воительницы, одновременно женственной и совершенной в своём изяществе, и при этом смертельно опасной и недоступной, как вершина Менезы.
— Как ты могла легко понять из вышесказанного, Мелч — жуткий потаскун, и все его комплименты лучше пропускать мимо ушей, — хмыкнул Десар.
— Почему сразу потаскун? — оскорбился тот. — Ценитель женской красоты.
— Ага. Не алкаш, а профессиональный сомелье, и не бабник, а благородный баболье? — с широкой улыбкой подколол Десар. — И при этом до икоты боится девственниц.
— Не боюсь, а избегаю и предпочитаю с ними не связываться, — парировал Мелч, а потом с подозрением уставился на меня: — Ты же не из этих?
— Из этих, из этих, — дразня, кивнула я, наблюдая, как его суровое небритое лицо вытягивается от досады.
Он даже возвёл очи к потолку, горестно вздохнул, а потом смиренно сказал:
— Ладно уж, я согласен быть вторым.
Вся троица уставилась на меня, ожидая реакции.
— Да неужели? — вскинула брови я. — Как насчёт того, чтобы стать первым? Мужем?
— Ну уж нет! — нахмурился Мелч. — А вдруг твоё проклятие меня обойдёт, и вместо того, чтобы сразу сдохнуть, я останусь женатым?
— Это второй самый большой кошмар Мелча — брак, — подсказал Десар.
— Нет ничего страшнее девственницы с матримониальными планами, — со знанием дела кивнул северянин. — Я надеюсь, ты не из таких и не польстишься на мою практически нищую волосатую задницу, происходящую из рода козопасов.
— Будешь сыпать цветистыми комплиментами— польщусь ещё как. Скручу и потащу к алтарю, — с улыбкой пригрозила я.
— Вы только послушайте, как он заговорил! — развеселился Эрер. — Буквально позавчера он был гордый горец, а сегодня — нищий козопас.