«Ведьмомания» — явление, в разных масштабах и «одеждах» периодически повторяющееся в истории человечества. В ней должно быть некое инвариантное «вечное» ядро, и его стоит попытаться проанализировать на любом материале, в том числе и на покрытых вековой пылью ведовских процессах.
Основным источником для этой работы стала «Энциклопедия колдовства и демонологии», созданная американским историком Расселом Хоупом Роббинсом, в которой приведено и систематизировано огромное количество материалов, связанных с преследованиями колдовства: сведения о судебных процессах и протоколы допросов; выдержки из демонологических сочинений и памфлетов; письма современников и практические руководства для палачей; а также редкие иконографические материалы. По признанию самого автора «Энциклопедии», в ней собрана квинтэссенция более чем из тысячи первоисточников. Приверженность Р.Х. Роббинса тем или иным гипотезам или концепциям уступает место строгому изложению фактов и максимально точному воспроизведению архивных первоисточников.
Пристрастность же самого Р.Х. Роббинса проявляется прежде всего в его позиции историка и человека, переживающего этот «величайший позор западной цивилизации», и в его стремлении «…показать современному читателю, сколь велика опасность фанатизма и ограниченности мировоззрения и сколь необходимо движение мысли во всех сферах человеческой культуры» (Роббинс, 1996, с. 7).
Слово историкам и очевидцам
Ведьмы не канули в Лету, а «…снова появились… Горе и несчастье всем нам! В городе их уже почти 400… Здесь, очевидно, и многие люди Его милости, князь-епископа, которые должны быть казнены: клирики, советники и врачи, должностные лица города, судебные исполнители… …из более чем сорока студентов… которые должны были вскоре стать священниками, 13 или 14 объявлены колдунами. Несколько дней назад был арестован декан. Нотариус… очень образованный человек, вчера был арестован и подвергнут пытке… вовлечена, наверное, третья часть города. Самые богатые, самые привлекательные, наиболее известные из духовенства уже казнены. Неделю назад была сожжена девушка девятнадцати лет, о которой говорили, что она была самой прекрасной во всем городе и считалась девушкой исключительной порядочности и чистоты. Через семь или восемь дней… последуют другие, лучшие и наиболее привлекательные. Такие люди идут в пламя, надев чистую одежду и не испытывая страха…Напоследок скажу о 300 детях, 3-х и 4-х лет, которые говорят, что имели связь с дьяволом. Я видел семилеток, отправлявшихся на смерть, и храбрых маленьких школьников… Существуют личности более высокого положения, которых вы знаете и которыми восхищаетесь и едва ли поверите в правдивость происходящего с ними, но суду виднее».
Долгое время охота на ведьм представлялась наследием «темного» средневековья, следствием засилия невежества и суеверий. Известный отечественный медиевист и историк ментальности А.Я. Гуревич отмечает, что парадоксальным образом дело обстоит совсем не так. Самый большой подъем демономании и гонений на ведьм приходится на период Позднего Возрождения и начала Просвещения. Именно тогда начинается качественно новый этап ведьмомании, который нельзя рассматривать как прямое продолжение более ранних преследований (Гуревич, 1987, с. 12–13). Ведьмы преследовались не более, чем остальные еретики, и только в конце XVI века они превратились в объект маниакальной охоты и репрессий.
Размах репрессий, начавшихся во второй половине XVI века, уничтожение светскими и церковными карательными структурами своих же собственных сограждан и прихожан неимоверны не только для того времени, они поражают и нас, перешагнувших в XXI век и искушенных своей кровавой историей.
Питер Брейгель. Правосудие (1559–1560). Гравюра. Фрагмент
Преследования еретиков начались еще в XII веке и обрели силу закона, когда в 1184 году папой Луцием III была введена епископская инквизиция. Вначале эти преследования только косвенно могли затронуть тему колдовства. Еретиками считались вальденсы, катары, альбигойцы, а также все те, кто позволил себе усомниться в католической догматике, но отнюдь не деревенские ведьмы. Хотя обвинения в вероотступничестве в адрес конкретных еретиков порою могли наряду с другими провинностями упоминать и обвинения в колдовстве.
Более века инквизиция искореняла еретические секты и процветала, конфискуя имущество еретиков. Но успешное искоренение ереси подорвало ее же источники финансирования. В 1375 году инквизитор Оймерик писал: «В наши дни не осталось богатых еретиков, так что принцы, не ожидая получения больших денег, не хотят вводить себя в расходы, очень жаль, что столь полезному учреждению, как наше, следует быть столь неуверенным в будущем» (Роббинс, 1996, с. 12).
В XIV веке успешно искоренили еще одно «зло» — изгнали из городов евреев, которые в течение нескольких столетий были виновны то в засухе, то в чуме, то в порче. Лавина еврейских погромов началась в 1348 году после большой вспышки чумы. К концу средневековья евреев в Европе почти не осталось (Groh, 1987).
Для социально-психологической атмосферы XIII–XIV–XV веков свойственны повышенная тревожность населения, коллективные фобии, страх перед жизнью, полной боли и лишений, страх смерти, страх перед загробным воздаянием… Страхи порождали образы «пляски смерти», пророчества скорого конца света, а также представления о силах зла, которые постоянно вмешиваются в жизнь человека. Трансформация представлений о соотношении сил добра и зла в картине мира людей той эпохи, смутные страхи, поиск инквизицией новых врагов, а также двойственное отношение к колдунам в народной культуре — все это могло стать благоприятным социально-историческим фоном для изменения отношения к ведьмам (Гуревич, 1987).
Идея приравнять занятия колдовством к ереси впервые, может быть, была высказана в 1258 году, когда инквизиция запросила папу Александра IV, «следует ли принимать во внимание чары и колдовство». Тогда, в середине XIII века, понтифик не дал прямого согласия, но оговорился, что преследованиям подлежат те чародеи, чье искусство вступает в противоречие с догматами веры. Позже суеверный папа Иоанн XXII, одержимый мыслью, что его пытаются околдовать, в булле от 1326/27(?) года признал реальность преступлений ведьм и призывал к борьбе с ними. Но и эта булла, и другие обращения Иоанна XXII к инквизиторам мало что изменили в отношении церкви к колдовству (Роббинс, 1996, с. 12, 181, 190–191, 220). О кардинальных изменениях в оценке колдовства свидетельствует поддержка Базельским собором и понтификатом папы Феликса V инквизиции против колдовства.
Немецкий исследователь В. Берингер показывает, что первые локальные волны преследований ведьм, прослеживающиеся уже в конце XV века, тесно связаны с эпидемиями чумы и другими социальными кризисами[1]. При этом многие зачинщики преследований были одновременно реформаторами церкви, так что поиск виновников всех бед и несчастий происходил под знаменем борьбы против примесей «суеверия» в христианской вере (Шверхофф, 1996, с. 310). С позиций христианства, ведьма представляла собой воплощение древних языческих традиций и являла «предельный случай нонконформизма» (Томас, 1982, с. 98–99).
Ведьмы, вызывающие бурю. Из книги Ульриха Молитора «De Lamiis» (1489) (перепечатка из: Роббинс, 1996)
Но ни эти ранние преследования ведьм, ни упомянутые папские буллы не имели непосредственной связи с тем пожаром, который охватил Европу во второй половине XVI века. И дело не только в массовости репрессий или количестве смертных приговоров. На первых ранних процессах выдвигались обвинения во вредоносном колдовстве, но и речи не было о ведьме как о пособнице дьявола. Пособницей дьявола ведьма станет значительно позже, к тому времени, когда в корне изменится само отношение к дьяволу. Если на протяжении всего средневековья дьявола просто страшились, он строил козни и обманывал людей, но был «обезьяной Господа» и мог действовать лишь в «очерченных божьей волей пределах», то к концу XV — в XVI веке Сатана уже мыслится как «Князь Тьмы», «всесильный соперник Бога», Антихрист (Гуревич, 1987, с. 21).
Однако основные положения колдовства как ереси вызревали еще около столетия, и главным среди них была идея союза ведьмы и дьявола.
Вехами в разработке идеи еретического колдовства, идеи, которая владела умами на протяжении почти что трех веков, были булла папы Иннокентия VIII от 5 декабря 1484 года и брошюра «Молот ведьм» (первое издание — 1486 год), сочиненная инквизиторами Яковом Шпренгером и Генрихом Крамером (латинизированное Инститорис). Именно в этих документах древние легенды о черной магии соединяются с церковной догмой о ереси. В них оформляется идея колдовства как договора с дьяволом.
Булла от 5 декабря 1484 года документально закрепила переворот в христианской теологии: ранее вера в колдовство рассматривалась как язычество и, с этой точки зрения, была элементом ереси, что было отражено в Епископском каноне начала Х века; теперь же факт существования колдовства признается и оно квалифицируется как ересь (Роббинс, 1996, с. 189, 208–210).
Раннее изображение дьявола (1484) (перепечатка из: Роббинс, 1996)
«Не без мучительной боли недавно мы узнали, что в некоторых частях Германии… очень многие лица обоего пола пренебрегли собственным спасением и, отвратившись от католической веры, впали в плотский грех с демонами, инкубами и суккубами и своим колдовством… насылают порчу… …сверх того, они кощунственными устами отрекаются от самой веры, полученной при святом крещении, и что они, по наущению врага рода человеческого, дерзают совершать и еще бесчисленное множество всякого рода несказанных злодейств и преступлений, к погибели своих душ, к оскорблению Божеского величия и к соблазну для множества людей» (Булла, 5 декабря 1484 года) (цит. по: