Подумав об этом, Тиалас резко рванулась с места. Принцесса старалась не замечать колючих укоризненных взглядов предков, глядящих на нее с потолочных фресок и развешанных по стенам тяжелых старинных гобеленов. Давно почившие властители Великого Юльского леса явно осуждали ее, призывали одуматься, но Тиалас оставалась глуха к этим призывам. Сейчас она всецело подчинялась приказам лишь одного своего сердца, а никак не разума. Трясущимися от волнения и нетерпения руками девушка схватила простой охотничий костюм, высокие сапоги из кожи дикого быка, короткий дорожный плащ и принялась одеваться.
Еще до того, как солнце выглянуло из-за горизонта, из ворот Зеленого дворца на полном скаку вылетела всадница на белом единороге. Она вихрем пронеслась по утоптанной конскими копытами дороге, а затем скрылась под еще мрачным предрассветным пологом густого бескрайнего леса.
Глава 21
Капитану Нетерхазеру, как впрочем, и всем его подчиненным, в эту ночь так и не довелось сомкнуть глаз. Одни из гвардейцев провели ее в седлах, патрулируя дороги триклятого Юльского леса, другие сбились с ног одно за другим обшаривая упрятанные в лесной чащобе поселения эльфов. В том, что именно эльфийские изменники помогли коварному землянину, не оставалось ни малейшего сомнения. Об этом неоспоримо свидетельствовала как находка, сделанная подле летающей машины, так и следы коней. Ну, и самое главное ― абсолютно все эльфы в той или иной мере владели магией. А ведь именно магия вырвала железную птицу из пут ловчего смерча, насланного ни кем-нибудь, а самим великим Марцери.
Хозяйничая в поселках лесного народа, солдаты особо не церемонились. Каждый из них прекрасно понимал, что это лишь теперь эльфы именовались «верноподданными» его императорского величества, однако всего каких-то три десятилетия тому назад этих остроухих бестий величали не иначе, как «врагами», причем смертельно опасными врагами. Меткие эльфийские стрелы оборвали жизнь не одной тысячи имперских солдат. Память о великом побоище обагрившем кровью весь Юльский лес все еще жила в головах гвардейцев, среди которых, кстати, оказалось немало ветеранов вовсе не понаслышке знающих о той войне. Эта самая память и помогла им позабыть обо всех правилах хорошего тона, запретах и даже имперских законах. Сейчас воины Ригера чувствовали себя победителями на земле поверженного, сломленного, раздавленного и униженного противника.
Когда Нетерхазер въезжал в деревушку Халлон, та была оцеплена сплошным плотным кольцом его солдат. Утлые, прилепившиеся друг к другу лачуги кишмя кишели гвардейцами, которые на глазах у насмерть перепуганных хозяев переворачивали там все вверх дном. Солдаты старались на совесть, так как были прекрасно информированы о той незавидной участи, которая их ожидала, в случае если лазутчик из мира железных машин так и не будет пойман.
Узкая проезжая дорога пересекала Халлон из конца в конец. Проезжая по ней капитан угрюмо разглядывал деревню. Сейчас, при свете разгорающегося дня, стало отчетливо видно, как сильно обнищал лесной народ. Серые хибары с прохудившимися стенами не разваливались только лишь потому, что на половину состояли из живых зеленых деревьев. Своей магией эльфы заставляли лесных исполинов изгибать стволы, переплетаться ветвями. Так создавался скелет дома, «мясо» на который наращивали уже древним примитивным способом. Стены плелись из хвороста и лиан, а затем снаружи и внутри обмазывались глиной. Для кровли использовались высушенные листья огромных кальмогорских лопухов, которые сверху покрывались крупными пластами плотного болотного мха. Такие весьма и весьма не прочные сооружения требовали постоянного ухода и ремонта, да только кому же было заниматься этим делом, когда в поселениях практически не осталось сильных и умелых мужских рук.
Под стать жалким лачугам были и их обитатели: женщины, старики, дети в старой латаной и перелатаной одежде. Империя отобрала у них все: богатства, силу, а теперь еще и братьев, отцов и мужей. Не удивительно, что эльфы не пылали любовью к Ригеру и были готовы ему насолить при первой же возможности.
Нетерхазеру показалось, что он понял причину, по которой эти лесные оборванцы взялись укрывать землянина и от этого понимания капитан скривился как от глотка прогорклого эля. Проклятье, если эльфы спрятали человека ни в одной из своих деревень, а в лесу, то найти его будет практически невозможно! И что же остается в таком случае? Может дотла спалить пару-тройку поселений, после чего пригрозить, что он, капитан Нетерхазер не остановится, пока эти лесные червяки не выдадут своего подопечного? Но это будет означать открытый конфликт, вооруженное столкновение. Охторон со своими стражниками немедленно набросится на гвардейцев. Разумеется, охрана Зеленого дворца не так уж и многочисленна, но они будут действовать в своем родном лесу, да еще непременно поставят в строй всю ту зеленую молодежь, которую еще не успели загрести в войско и отправить в мир железных машин. Драка может получиться славной! Хотя капитан был полностью уверен в победе гвардии, предсказать реакцию на нее Ригера, он не брался. А вдруг у императора на эльфов имеются какие-то свои, одному ему известные планы? Представив гнев своего повелителя, Нетерхазер отрицательно покачал головой, тем самым решив пока отказаться от показательных расправ. Тогда сам собой возникал вопрос что делать дальше? Где и как искать?
Из задумчивости капитана вывело появление двух всадников. Они спешили ему навстречу по извилистой, заросшей бурьянами тропе. Выглядели оба основательно помятыми, но если у невысокого, склонного к полноте субъекта в мышино-сером плаще это была просто усталость, то у сотника Волдера к ней примешивалась еще и солидная порция тупой обреченности.
— Ничем не могу порадовать, ― пробубнил Волдер, когда их кони поравнялись с эскортом командира. ― Мы продолжаем поиски, но, увы, пока тщетно. Все пусто.
— Пусто… ― негромко повторил Нетерхазер и испытывающе покосился на главного имперского шпиона, который здесь в Халлоне, применял свои, несколько отличные от армейских методы дознания.
— Мои братья допросили почти полсотни эльфов, некоторых даже с пристрастием и применением эликсира правды, ― протянул Тили и смачно зевнул. ― Поверь, капитан, кабы остроухие что-либо скрывали или хотя бы слыхали о человеке с Земли, то все это не ускользнуло бы от нашего внимания.
— Проклятье! ― выругался капитан гвардейцев. ― Так мы будем копаться до самого вечера и все равно не обшарим и половины эльфийских поселков, деревень и ферм.
— Если мастер Тили так уверен, что в этой части леса землянина нет… ― устало протянул Волдер. ― Тогда я могу прекратить поиски и отправить всех бойцов на юг, к поселку Ламуэль. Это очень крупное поселение, значит и шансов на успех у нас там значительно больше.
— От Королевских холмов, где рухнула летающая машина, далековато до Ламуэля, ― задумчиво протянул Нетерхазер. Капитан как бы прислушался к своим собственным словам, взвесил их, оценил и в итоге принял самое логичное на его взгляд решение: ― Нет! Сперва закончим все здесь. Иначе все зря: дозоры, заставы, секреты… Мы должны быть полностью уверены, что человек с Земли не проскользнул у нас сквозь пальцы. Ты понял меня Волдер?
— Я понял, командир, ― наполненный металлом голос Нетерхазера словно влил в сотника новые силы.
— Выполняй! ― капитан гвардии отпустил своего офицера и еще некоторое время глядел ему вслед.
— Кхе-кхе, ― мастер Тили деликатно напомнил о своем присутствии. ― Полагаю, что моя миссия в Халлоне завершена. Поэтому я, если, конечно, капитан, не возражает, возьму братьев и…
— Погоди Тили.
Нетерхазер не позволил мастеру шпионов поведать о его планах. Тон, с которым командующий гвардией сделал это, оказался невероятно серьезен, да и сам он выглядел темнее самой темной грозовой тучи. Не удивительно, что мастер Тили более не произнес ни слова и всем своим видом показал, что готов внимательно слушать.
— Отъедем немного вперед, ― Нетерхазер подал сигнал сопровождающим его гвардейцам, и те придержали своих коней.
Как только расстояние между двумя собеседниками и отрядом охраны перевалило за двадцать шагов, Нетерхазер заговорил вновь.
— Тили, ты слыхал о воле императора… я имею в виду ту расправу, которой он угрожает гвардии, в случае если мы не отыщем этого проклятого летуна?
— Летчика, ― поправил глава цеха шпионов. Одновременно с этим он утвердительно кивнул, тем самым давая понять, что знаком с намерением правителя империи Кадиф казнить каждого шестого из числа подчиненных Нетерхазера.
— Да какая разница, как называть! ― раздраженно рявкнул капитан. ― Я спрашиваю твоего мнения. Хватит ли у Ригера духа кинуть под топор палача гвардию, его лучших солдат, тех, кто уже много лет является опорой и защитой императорского торна?
— Былые заслуги… ― мастер Тили горестно хмыкнул. ― Большая глупость надеяться, что кто-то о них помнит, и еще большая глупость полагать, что они зачтутся и в случае чего сохранят жизнь. ― Главный шпион империи скосил глаза на гвардейца: ― Я ответил на твой вопрос?
— Вполне, ― угрюмо протянул капитан гвардии, а затем, глядя в пустоту перед собой, проскрежетал сквозь зубы: ― Я не отдам ему своих солдат.
— Если ты говоришь о бунте, то я не встану на твою сторону, ― мастер Тили скривился, словно от зубной боли и поспешил продолжить: ― Да, разумеется, в твоем распоряжении сейчас почти шесть тысяч отборных бойцов. Это самое крупное и боеспособное воинское подразделение оставшееся не только в Магруфе, но и, пожалуй, во всей империи. Остальная армия сейчас далеко. Она плотно завязла в войне с властителями железных машин. Чтобы пройти через разлом меж мирами и вернуться ей потребуется не один месяц, да в добавок совместные усилия нескольких сотен магов. Так что вроде бы для бунта время самое подходящее, и все же… ― Тили сделал паузу и наставительно поднял к верху указательный палец. ― И все же я не стал бы этого делать.