Следующая пулеметная очередь ударила в зверя с расстояния примерно десяти метров. Каким бы крепким ни был его череп, крупнокалиберная пуля уже не могла от него отскочить. Их же в звериную морду ударило несколько десятков, отчего та за считанные секунды превратилась в кровавое месиво из растерзанной плоти и костяных осколков. И даже когда у бичехвоста фактически исчезла половина головы, его задние ноги скребли когтями мост и продолжали толкать тело навстречу охотникам. Бьющийся в предсмертных конвульсиях Танат по-прежнему оставался опасен. И хоть он был уже не в состоянии растерзать своих убийц, ему еще удалось бы раздавить их своей многотонной тушей.
Остановился он всего в нескольких шагах от пулемета, теперь – окончательно и бесповоротно. По мертвому телу пробежали последние судороги, пробитое пулями горло издало протяжный булькающий звук, и чудовище наконец-то испустило дух. Его труп полностью перегородил мост, и теперь, чтобы пересечь пролив, охотникам пришлось бы перелезать через скользкую от крови, покрытую шерстью гору еще теплой плоти.
А впрочем, что они забыли на другом берегу, где сейчас ревели тревожные сирены и бегали взбудораженные охранники «Атлантиса»? Кальтеру и Верданди было абсолютно нечего там искать. Теперь, когда они завершили свою грандиозную охоту на доисторического хищника, им оставалось доделать лишь одно дело. И пока Безликий перезаряжал пулемет – на случай, если охранники сунутся на мост и их придется припугнуть, – Верданди достала металлоискатель и просканировала им труп бичехвоста.
– Он здесь! – радостно воскликнула Вера и показала дяде Косте дисплей сканера, где виднелась знакомая отметка, указывающая на то, что пакаль находится всего-навсего в нескольких шагах от них. – Только как же мы его отыщем во всем этом э-э-э…
Верданди так и не подобрала нужного слова, чтобы описать, в чем им предстоит копаться, и просто указала пальцем на мертвую тушу.
– Отыщем. Пакаль – это тебе не иголка, а бичехвост – не стог сена, – ухмыльнулся Кальтер. Потом забрал у Веры металлоискатель и, вытащив нож, подошел к Танату.
Прибор был достаточно точным, чтобы определить местонахождение пакаля буквально до сантиметра. Кальтер переживал, как бы в горячке боя пожиратель не проглотил свою любимую игрушку и им не пришлось вскрывать ему брюхо. Кальтера пугала не омерзительность этой процедуры – в жизни ему довелось покопаться и не в такой грязи, – а толстая звериная шкура, разрезать которую ножом будет весьма нелегко.
К счастью, красный пакаль не отправился в путешествие по утробе чудовища и оно продолжало удерживать его в пасти. Соваться в нее Кальтер также не горел желанием. Но все-таки это занятие было не в пример проще и чище вскрытия, на которое он уже морально настроился.
Верхняя и нижняя челюсти Таната были раздроблены пулями, и полдюжины выбитых клыков, выпав из пасти, лежали сейчас на мосту в луже вонючей кровавой слюны. Однако прочие зубы пребывали на месте, и потому исследование ротовой полости даже мертвого монстра являлось чрезвычайно рискованным делом. С момента его гибели прошло совсем мало времени. И если его челюсти сведет еще не угасший хватательный рефлекс, Кальтер вновь лишится руки. Даже если это будет протез, все равно потерять его здесь и сейчас категорически недопустимо. Пока они с Верой ни выбрались из этой передряги, Безликому жизненно необходимы обе руки…
… Как, впрочем, и красный пакаль. Если до него не доберется он сам, это неминуемо сделает Грязный Ирод. Безликий понятия не имел, какой приз получили его конкуренты за то, что отобрали у него белый пакаль, но был уверен: Инструктор дал им подсказку, которая рано или поздно наведет их на следующую цель. Поэтому сидеть и дожидаться, когда тело бичехвоста остынет, было не резон. К тому же взрывы прогремели рядом с «Атлантисом», а те пули «W-85», что пролетели мимо монстра, угодили потом в стену и окна отеля. Надо полагать, его охрана не оставит эти бесчинства без внимания и вскоре вышлет сюда на разведку вооруженный отряд.
Устраивая свою ловушку, Кальтер предусмотрел многое. Но о такой детали, как инструмент для разжимания и фиксации в открытом положении челюстей монстра, не подумал. А ведь поблизости можно было запросто раздобыть лом или иную подходящую «открывашку». Уж в танке нечто подобное наверняка отыщется. Безликий не заглядывал в его инструментальный отсек, но мог поспорить, что ломы и большие монтировки там есть. И те три-четыре минуты, какие ему понадобятся, чтобы их принести, вряд ли что-то решат. Или он потратит уйму времени, пытаясь раскрыть Танату пасть стволом двадцатикилограммового пулемета, или сделает это без лишней маеты, как только принесет снизу нужный инструмент.
– Надо сбегать к танку за ломиком, – сказал Кальтер Вере, возвращая ей металлоискатель. – Вернусь минут через пять. А ты пока сиди за пулеметом и гляди в оба. Если кого заметишь, не вступай в переговоры, а сразу стреляй этим людям поверх голов. Не знаю, насколько напуганы охранники, но уверен: как только они догадаются, что ты не из полиции, тебе несдобровать…
И, не дожидаясь ответа, припустил в нужном направлении. Автомат он оставил Верданди, а с собой захватил с собой лишь нож да пистолет. Первый он прикрепил к кронштейну на протезе, а второй держал в руке, готовясь выстрелить в любую мелькнувшую впереди, подозрительную тень.
Тени перед Безликим не мелькали, но кое-что подозрительное на пути к танку он все же обнаружил.
Деталь эта была столь незаметной, что, не пребывай Кальтер начеку, мог бы вообще не обратить на нее внимания. До спуска с эстакады оставалось около полусотни шагов, когда он увидел на межрельсовом перекрытии песок. Обычный песок, который, если собрать его в кучку, был бы едва заметен, поскольку его набралось бы от силы несколько щепотей. Но дождь размыл его тонким слоем по металлической поверхности, превратив в отчетливо видимое, желтое пятно на сером фоне. И очень даже не простое пятно. В центре него осталось еще не полностью замытое песчаными потеками, чистое пространство, напоминающее…
… След армейского ботинка! Похожего на те, какие носил сам Кальтер, только размером поменьше.
Безликий остановился на месте, как вкопанный, вскинул пистолет и присел у монорельса, приготовившись к стрельбе. Они с Верой тоже здесь наследили, пока таскали на мост свой арсенал, но нанесенную ими грязь давно смыло дождем. Других следов помимо этого поблизости не наблюдалось. Из чего можно было заключить: кто-то, чья одежда была сильно испачкана, просидел на этом месте довольно долго. И все это время дождь смывал с него налипший песок. И сидел человек в очень странной позе, поскольку второго его следа рядом не было. Или нет – даже не сидел, а лежал грудью на монорельсе, оседлав его и свесив другую ногу с моста.
Вот только зачем? Такое впечатление, что он наблюдал за охотниками, подобно залегшей на карнизе кошке. И готовился, как только они пойдут обратно, спрыгнуть с моста. Что, кстати, объясняло отсутствие других отпечатков, которые непременно остались бы, покинь наблюдатель позицию обычным способом. Но что вообще за безумная идея – убегать от Кальтера, прыгая в воду? Ведь он наверняка услышал бы громкий всплеск и насторожился.
Но в том-то и дело, что никакого всплеска он не слышал! А раз так, значит, этот человек не падал в пролив. Перепрыгнув через монорельс, он, тем не менее, все еще оставался на эстакаде!
У Кальтера перед глазами промелькнуло воспоминание: крыша многоэтажного дома в Лагунах, откуда он следил за мародерами и где затем внезапно объявился боец из отряда Грязного Ирода. Тот самый прыгун-верхолаз, который оказался столь стремителен, что Безликий даже не смог его толком рассмотреть, а тем более прикончить…
Воспоминание мелькнуло и пропало, потому что его сменила ужасная догадка. В голове Кальтера будто вспыхнул прожектор, мгновенно проливший свет на то, что творится сейчас вокруг него. И практически сию же секунду догадка подтвердилась: краем глаза он заметил позади движение. Чья-то ловкая фигура перемахнула через монорельс, выпрыгнув, казалось, прямо из-под моста, и в мгновение ока очутилась у Кальтера за спиной. Но если тогда, в Лагунах, их стычка с верхолазом была случайной, то теперь – совсем наоборот. Сегодня верхолаз заметил Безликого первым. И подобрался к нему на расстояние удара, даже несмотря на то, что Безликий ни на миг не терял бдительность.
И это – не считая других головорезов Ирода, включая его самого, которые, как пить дать, тоже были где-то рядом…
Глава 14
Когда два опасных зверя, которых вы жаждете убить, затевают между собой грызню не на жизнь, а на смерть, можете считать, что вам несказанно повезло. Чем бы ни завершилась их схватка, вы так или иначе оказываетесь в выигрыше. Главное не упустить момент и, не дав выжившему зверю передышки, нанести ему исподтишка точный удар.
Рассредоточиться, наблюдать и ни в коем случае не мешать… Такова была наша тактика, какой мы собирались придерживаться до тех пор, пока наверху не утихнут взрывы и стрельба. Спору нет, теперь мы окончательно превратились в стервятников и падальщиков. Но у тех, кто всю жизнь ведет закулисные войны, свои понятия о доблести и благородстве. И если бы мы с Кальтером сегодня поменялись местами, он поступил бы по отношению к нам точно так же. Мы это знали, и он это знал. И когда вскорости ему придется умереть нашпигованному пулями или гранатными осколками, он не станет перед смертью затаивать на нас обиду. В нашем бизнесе проигравший всегда винит в своей неудаче только себя и свои просчеты.
«Два товара по цене одного!» – будь у меня возможность и желание тратить время на глупости, такой лозунг я повесил бы над разломом монорельсовой магистрали. Однако сейчас у нас имелись дела поважнее. Требовалось прежде всего организовать достойную встречу тому, кто спустится с эстакады. Что при наличии у нас автоматического ручного гранатомета и танкового пулемета было, в общем-то, несложно. Кто бы ни одержал победу, вернувшись сюда, он напорется на кинжальный огонь и станет трупом еще до того, как сойдет на берег. Хорошо, если это окажется бичехвост. Воевать с туповатой и во многом предсказуемой живой машиной смерти проще, чем с Кальтером, даром что он проиграл нам в предпоследнем раунде. Хотя, если верх в битве на мосту возьм