!
— Не надо так кричать компадре компадре [6]. Мы выпотрошим этих обезьян и разделим поровну всю добычу, — спокойно сказал Меченый, незаметно сдвигая предохранитель автомата.
— Конечно Анжело. Мы все разделим поровну, — согласился толстый, зажимая алмаз между пальцами левой руки.
— Вставай рuto [7]! — толкнул ногой Джексона Анжело.
Джексон заворочался на песке и тяжело поднялся.
— Откуда здесь алмазы? — спросил Анжело, отходя к воде.
— Я не знаю. Ехали на джипе, увидели трупы, решили посмотреть, что случилось.
“Me pelo rubio [8]! — заорал Анжело, наводя на Джексона автомат.
— Ты считаешь нас полными идиотами! Сначала к вам идет катер с вооруженными людьми, потом на берегу ворох свежих покойников с алмазами в пасти, а ты ничего не знаешь! — снова заорал Анжело, надсаживаясь так, словно Джексон находился от него за километр У Клима зазвенело в ушах. Малыш тоже тряс головой, еле заметно морщась.
— Я действительно ничего не знаю! Я только водитель! Мне приказали, и я веду машину! Скажут направо — еду направо! Прикажут остановиться — торможу, — пытался оправдаться Джексон, не зная, что еще известно вновь прибывшим бандитам.
Внимательно присмотревшись, Клим обнаружил, что несмотря на свои дикие крики, Анжело внимательно следил за обстановкой на берегу.
— Некогда с ним возиться! Надо работать! — приказал толстый, вытаскивая из под негритянки двухметровый кусок зеленого брезента.
Попавшуюся на глаза трехметровую обсадную трубу, Худой хозяйственно обхватил рукой и оттащил на три метра в сторону.
Пристегнув к приваренному к трубе кольцу наручники, скомандовал Меченому:
— Тащи этого muchacho [9] cюда!
Меченый мотнул стволом автомата, показывая, что надо подчиниться.
Джексон опустив плечи подошел в Худому.
Нагнувшись, Худой, схватил правую ногу пленника за щиколотку и мгновенно одел на нее наручники.
— Больно же! — завопил Джексон, дергая ногой.
— Быстрее будешь работать! — отреагировал Худой, сделав широкий шаг вправо. Он сразу очутился на два метра от Джексона, который в знак того, что ему очень больно тихонько подвывал.
— Заткнись! Будешь хорошо работать, оставлю в живых! — пообещал Худой, сдирая с негритянки кусок материи.
Под материей на негритянке больше никакой одежды не было.
Кусок материи полетел в лицо Джексона.
Сорванная с головы второй негритянки косынка отправилась следом.
— Расстели кусок материи на песке. Рядом положи косынку. На материю положишь труп и будешь его свежевать, — давал ценные указания Худой.
— Я не буду резать трупы! Я боюсь крови! — гордо завопил Джексон и отвернулся в сторону кустарника.
— Есть много способов заставить тебя сделать эту работу, но я только ткну пальцем, а ты пару минут подумаешь, — пообещал Меченый, показывая указательный палец правой руки.
— Долго ты проживешь, если я посажу тебя вон под то дерево, — спросил Худой, доставая пачку сигарет из нагрудного кармана.
Вторая рука Худого одновременно указала на высокое дерево.
Метров пятнадцати высотой, с темно-коричневым стволом, одиноко возвышавшееся в пятидесяти метрах от берега реки, на котором только что произошла трагедия.
Ствол дерева был абсолютно ровен. Длинные ярко-зеленые листья в середине из-за прожилок казались фиолетовыми. На кроне дерева красовалась шапка крупных белых цветов.
— Дерево, как дерево! — равнодушно махнул рукой Джексон, нисколько не беспокоясь за свою судьбу.
— Сразу видно, что ты новичок в наших краях! Это ташезейро!
Джексон также спокойно отреагировал на его слова, как Клим и Малыш.
— Кто тебя сюда послал или полный идиот, или ты ему нужен был на разовую поездку, гринго! Скорее всего, второе.
Дерево ташезейро страшно не само по себе, а приятелями, которые живут на нем, не причиняя ему особого вреда, а наоборот только пользу. Это дерево живет в симбиозе с особыми, так называемыми «огненными» муравьями. Муравьев называют ташиз.
От названия муравьев произошло название дерева, а не наоборот.
Стоит только человеку или любому животному приблизиться к дереву, как на него сразу посыплется полчища страшно злых муравьев.
Когда семена ташезейро поспевают, то у них образуется опушка, похожая на парашют.
Ветер, срывая семена с дерева, переносит не только их, но и спрятавшихся на поверхности семян муравьев.
Давно хотел узнать, за какое время муравьи могут съесть человека, — совершенно серьезно закончил Худой свою лекцию об этой разновидности анчара.
Климу пришли на ум Пушкинские строки:
В пустыне чахлой и скупой,
На почве зноем раскаленной,
Анчар, как грозный часовой
Стоит — один во всей вселенной.
Обрати внимание белый и неумный человек, что ни одна птица не садится на ветки этого дерева.
И опять вспомнились пушкинские строки:
К нему и птица не летит,
И тигр нейдет — лишь вихорь черный
На древо смерти набежит
И мчится прочь уже тлетворный.
Джексону читать пушкинские стихи не пришлось.
Едва Худой кончил экскурс об флоре перед глазами, как Джексон заорал:
— Тащите сюда эту негритянку, я ее зубами разорву!
— Зубами не надо — тебе дадут орудие производства.
Труп еще теплый — значит, алмазы не успели далеко проникнуть в организм человека.
Сначала внимательно осматриваешь одежду, раздеваешь труп догола. Потом осматриваешь ротовую полость.
Разрезаешь живот, пищевод внимательно смотришь, прощупываешь, что в нем, стараясь не пропустить даже самого маленького в половину карата камешка.
— Анжело! Оттащи клиента! — ткнул правой рукой Худой в труп плотного негра, лежащего около береговой линии.
Работа закипела.
Клим бывал по долгу службы в прозекторских и вид разрезанных покойников его не сильно травмировал, но то, что сейчас творилось перед глазами, не поддавалось никаким описаниям.
Скорее действие напоминало пиршество каннибалов пятнадцатого века.
Клим и Малыш еле удерживались от рвотных позывов.
Два человека работали, а Анжело стоял на берегу, зорко смотря по сторонам, поводя вправо — влево стволом автомата.
С точки зрения военного, все было организовано правильно. Три человека выполняют задание, а один стоит и охраняет группу.
Через час ударной работы, когда на песке лежало больше десяти выпотрошенных трупов, Худой распрямился и скомандовал:
— Анжело! Смени меня!
Вымыв руки в стоящем рядом ведре, Худой перекинул автомат на грудь и встал на береговую линию, держа под прицелом окружающую местность.
Через два часа, на косынке перед промывочным лотком высилась окровавленная кучка камней размером с кулак взрослого человека.
Около Джексона высилась тоже небольшая кучка камешков в черных сгустках застывшей крови.
— Конечно, при такой добыче, на баркасе вряд ли кто останется, но проверить не мешает! — задумчиво сказал Худой, который и являлся старшим людоедской троицы.
Вытащив очередную сигарету, Худой зорко оглядел окрестности и приказал:
— Толстый! Давай сплавай на баркас и посмотри, что там!
Анжело выпрямившись, быстро поднял голову, бросил на Худого ненавидящий взгляд.
Худой, казалось, имел на затылке третий глаз.
Не поворачиваясь, Худой, который, несомненно, был самым опасным из троицы, лениво сказал:
— Пока ты захочешь только поднять ствол, я уже влеплю пулю тебе в твой шрам. Ты знаешь — я не промахнусь!
— Я Флеро, никогда на тебя не брошусь! — поспешил уверить Меченый главаря.
— Ты умный мальчик. Если мы будем держаться все вместе, то через месяц купим себе по вилле на побережье Мексиканского залива.
После продажи камешков до конца своих дней будем спокойно жить, не привлекая лишнего внимания!
Ты будешь пить текилу и заниматься сексом с самыми дорогими проститутками побережья.
— Я знаю пару алмазных дилеров, которые за камушки дадут хорошую цену! — вскинулся Меченый.
— Людей, которые могут сразу выложить сотню миллионов долларов, у нас в стране нет. Камни надо сдавать в Бразилии или Мексике, лучше конечно в Штатах, но там нас слишком хорошо знают.
Единственный человек, который мог нам помочь лежит убитый рядом с этими обезьянами, которые набив желудок алмазами, считали, что они уже богачи.
— Какая разница, кем он был раньше, если сейчас труп! — возразил Меченый, облизывая пересохшие губы.
Меченый схватил последний труп, которым оказался исполнительный директор Компания «Магнус» и потащил к Джексону.
Свалив труп перед прикованным Джексоном, схватил у него платок с окровавленными алмазами и сразу кинулся обратно к своей куче драгоценностей.
Высыпав все найденное в ведро с чистой водой, засунул туда две руки и стал тщательно мыть камни.
Через минуту, подбежав к ситу, смахнул на песок оставшиеся на нем камешки, и вылил из ведра воду.
Три головы низко склонились над ситом.
Джексон в этот момент, вытащив из кармана исполнительного директора желтый камень размером с голубиное яйцо, сунул его в рот.
На лбу у Джексона открылся третий глаз.
Отброшенный автоматной пулей неудачливый вор, отлетел на метр и растянулся во весь свой рост.
Сложив все алмазы в холщовый мешочек, Флеро аккуратно затянул бечевку на горловине и сложил в карман на поясе.
— Меченый! Обыщи и разбери негра!
Когда кончишь, не забудь про нашего пленника и Джексона.
Мы с Толстым пока сплаваем на баркас — посмотрим, что там можно взять.
Меченый открыл рот, готовясь что-то сказать, но Флеро его опередил:
— Не дергайся и не хватайся за пушку! Во рту или в пищеводе у нашего пленника алмаз величиной с голубиное яйцо, да и у негра, который, похоже, всем здесь командовал, еще можно найти пару камушков.