— Он заслужил. Гришин — подонок. Я из-за него сесть мог!
— Это не значит, что мы тоже должны подонками становиться. Оставь Гришина в покое.
— Ладно, иди работай, — махнул Митя рукой, глядя в сторону.
— Ну-ка, посмотри мне в глаза, дружок! — Руслан сжал его плечи своими сильными пальцами. — Ты ведь не задумал ничего плохого, правда? Пообещай, что не станешь искать Гришина!
— Кто это к нам пожаловал? — вырвалось у Мити.
Он глядел в потемневшее окно. Там стоял какой-то грузовой фургон, заслонивший дневной свет.
— Может, заказ привезли? — воспрял духом Руслан и направился к двери.
Митя пошел следом, продолжая обдумывать что-то важное для себя. Слово Руслану он так и не дал. Это избавило его от необходимости юлить и выкручиваться.
XVIII
Это была Лариса, непривычно деловитая и вообще какая-то неузнаваемая, с новой, высокой прической и большими серьгами, болтающимися в ушах. Бегло поздоровавшись с друзьями, она отодвинула бортовую дверь фургона, выпуская оттуда двух грузчиков.
— Сейчас покажу, что брать, — сказала она, после чего вопросительно посмотрела на Руслана и Митю. — Не возражаете? Приехала за вещами.
Лицо у нее было очень решительное и красивое.
— Тебе идет, — брякнул Митя, рассматривая заколотые на макушке волосы Ларисы.
— Мне тоже нравится, — кивнула она.
— Зачем это? — тихо спросил Руслан. — Мы бы сами справились. Там вещей всего ничего. И грузовик свой имеется.
— Так удобнее, — ответила Лариса.
Не могла же она признаться, что это месть за их наплевательское отношение к ней, к ее работе и судьбе. Лариса надеялась, что уж на этот раз они спохватятся и проявят хотя бы минимум озабоченности. Если не от большой любви, то хоть из вежливости. Позвонят и поинтересуются, что с ней, куда она запропастилась. Или даже приедут. Или… еще что-нибудь.
Ничего этого не случилось. Получалось, что Лариса была совершенно безразлична и одному, и другому. Было не просто обидно, осознание этой истины оказалось болезненным, как рана. Явившись в мастерскую с грузчиками, Лариса преследовала сразу две цели. Во-первых, хотела уязвить тех, кого считала своими друзьями. Во-вторых, сделать свой отъезд бесповоротным, сжечь за собой мосты.
Как минимум одна цель была достигнута.
Руслан и Митя выглядели совершенно растерянными и ошеломленными таким поворотом событий.
— Лариса… — начал один из них.
— Сюда! — Она махнула рукой, увлекая грузчиков за собой.
— Почему ты уезжаешь? — тихо спросил Митя.
— Да какая вам разница! — отмахнулась она и скрылась в мастерской. Друзья переглянулись.
— Мы же просто не хотели навязываться, — напомнил Руслан, беспомощно разведя руками. — Боялись, что она поймет неправильно, если будем названивать и все такое…
— А она все равно неправильно поняла, — констатировал Митя. — Женщина, — добавил он обреченно.
— Как думаешь, она действительно уедет? — спросил Руслан. — Или попугать решила? Тогда еще не поздно остановить…
— Давай попытаем счастья.
Столкнувшись грудными клетками в дверном проеме, друзья кинулись в мастерскую. Рабочие уже составили все холсты к одной стене и собирали в ящик разные художественные принадлежности.
Инициативу взял на себя Митя.
— Послушай, к чему такая спешка? — начал он. — Забрать вещи всегда успеешь. Давай потом, а?
— Сейчас! — отрезала она.
— А как же мы? — спросил Руслан.
Несмотря на суровое лицо римского воина, сейчас он был похож на маленького мальчика, потерявшегося или брошенного взрослыми.
Не удержавшись, Лариса быстро чмокнула его в щеку. Потом, чтобы не оказывать кому-то из двоих предпочтение, точно так же поцеловала Митю.
— Не грустите, мальчики, — сказала она и, не удержавшись от желания поквитаться, добавила совсем другим, язвительным тоном: — Вы ведь не сильно расстраивались, что меня нет. Когда ты, Митя, вникал в премудрости криптовалют, ты про меня совсем забыл. А ты, Руслан, прекрасно обходишься без меня, когда колдуешь над своими железками. Я тоже самостоятельная девушка, ясно?
Друзья понуро кивнули. Грузчики уже вынесли все вещи Ларисы, и фургон призывно вякнул снаружи. Она протянула каждому из них по синей карточке с изображением храма, увенчанного куполами в виде кончиков кистей, оставляющих разноцветные мазки на белом небе.
— Что это? — удивился Руслан, разглядывая карточку.
— Пригласительные билеты, — ответила Лариса. — На мою первую персональную выставку. Адрес и время работы — на обороте. Не опаздывайте, мальчики. — Она понизила голос. — Выставка продлится всего два дня, на большее у меня денег не хватило. Вы даже не представляете, во сколько обошлась мне аренда подходящего помещения в центре города. Плюс к этому — рамы, грузчики, реклама…
— Надо было раньше сказать! — пылко воскликнул Митя и виновато понурился. — До того, как я все наши сбережения просадил.
Лариса бросила на него испытующий взгляд:
— Так вы теперь на мели?
— Выкрутимся, — заверил ее Руслан. — Скоро сдам «кадиллак», тогда заживем.
Лариса достала из сумочки бумажник.
— У меня еще приличная сумма осталась. Хочу с вами расплатиться.
— За что? — удивились оба.
— За аренду мастерской, — пояснила она. — Я у вас работала, питалась, иногда ночевала, если вы забыли.
Мужчины переглянулись и очень похоже качнули головами:
— Не надо.
— Руслан! — Она протянула несколько купюр. — Митя!
Ни один, ни другой к деньгам не прикоснулись, даже убрали руки за спину.
— Ладно. Как хотите, — пожала плечами Лариса. — Мне пора. Водитель психует.
Снаружи донесся очередной протяжный гудок, вселяющий в сердца смутную тревогу. Как разлуку не оттягивай, а от нее все равно никуда не денешься, если так назначено судьбой.
— Иди, — сказал Руслан.
— Счастливо, — сказал Митя.
Ларисе ужасно хотелось обнять их и расцеловать, только она боялась, что не сумеет сдержать слезы, а тушь на ресницах была не самого лучшего качества. Молча отсалютовав, она выбежала из мастерской.
XIX
Весь день и вечер прошли в хлопотах и треволнениях, так что Лариса совершенно выбилась из сил и приползла домой еле живая. К ее облегчению, подруга ночевала у бойфренда, так что не нужно было ни с кем общаться и тратить время на болтовню.
Приняв душ, Лариса заставила себя приготовить ужин. Пока варилась картошка и запекалась ставрида в фольге, она накрошила салат из молодой капусты и парникового огурца. Увы, от зеленого лука пришлось отказаться, чтобы не оконфузиться завтра.
Посетителей ожидалось не менее тысячи за два дня работы выставки. В этом заверил Ларису Женя, работавший в фирме по организации концертов, спектаклей и всевозможных праздничных мероприятий. Она обратилась к нему еще до размолвки и, по правде сказать, опасалась, что обиженный ухажер откажется выполнять уговор. Но он встретил Ларису на удивление радушно, угостил кофе в рабочем кабинете и заверил:
— Ни о чем не волнуйся, Ларчик. Все будет сделано в лучшем виде. Уже делается. Пригласительные разосланы потенциальным посетителям, накануне выставки наши девочки обзвонят их и напомнят, чтобы не пропустили. Ну, и от меня личный подарок. — Женя ободряюще улыбнулся. — Я попросил знакомых журналистов побывать на выставке и осветить ее должным образом. В положительном свете. — Он подмигнул. — Короче, расслабься. Хотя, конечно, было обидно, очень обидно. — Улыбка исчезла, сменившись хмурой миной. — Я ведь не мальчик, Лара, чтобы терпеть такое отношение. Каждый раз доводишь до каления, а потом сбегаешь. Не онанизмом же заниматься, а? Что скажешь?
— Нет, — пролепетала Лариса, надеясь, что покраснела не так сильно, как ей представляется. — Конечно нет.
— Что нет? — пожелал уточнить Женя, наклоняясь через пластиковый столик.
— В следующий раз, наверное… Но не сейчас… Выставка… Готовиться надо.
В кухню зашла сотрудница в черной юбке, покрутилась, почувствовала напряжение и молча выскользнула.
— Наверное? — спросил Женя. — Или точно?
— Точно, — решительно тряхнула волосами Лариса. — Я приду к тебе и останусь до утра.
— Только не так, как оставалась на Новый год, — предупредил он. — Когда напилась и всю ночь просидела в туалете.
— Я же сказала, — поморщилась она. — Хватит. Не надо меня прессовать.
— Никто не прессует. — Он снова разулыбался. — Тогда жду тебя накануне вернисажа.
Она пообещала. И теперь сидела, вытянув гудящие ноги, бездумно смотрела в телевизор и понимала, что не в состоянии заставить себя встать и отправиться куда-то дальше собственной кухни. Набрала Женин номер.
— Слушай, давай перенесем встречу на завтра? После фуршета. Годится?
— Я отменил важные дела, — понизил голос Женя, тщательно выговаривая каждое слово. — Запек буженину. Накрыл стол. Зажег свечи.
— Ой, я же не знала!
Это было и правдой, и ложью одновременно. Чего-то в этом роде Лариса ожидала. Только включила в мозгу некий предохранительный механизм, позволивший забыть о предстоящем свидании и данном обещании. Ну не хотела она расставаться с девственностью! Не сегодня! Что угодно, только не сегодня.
— Пожалуйста, Женечка, — взмолилась Лариса. — Завтра, ладно? Если бы ты знал, как я устала. Ноги отваливаются. Зачем я тебе такая вареная? Я же усну, как только лягу.
— Я понял, — недовольно произнес Женя.
— Не думай, я не обманываю, — заторопилась она. — Один день ничего не решает.
— Да.
В трубке послышалось шуршание и звяканье.
— Что за шум? — насторожилась Лариса.
— Со стола убираю, — пояснил Женя. — К черту.
Он не кричал и не злился. Почему-то это испугало Ларису сильнее, чем если бы он наорал на нее и даже обругал последними словами.
— Не сердись, ладно? — попросила она. — Слышишь меня? Я не нарочно. Просто сегодня не получается.
— Да понял я, понял, — проворчал он.
— Позвони завтра, Женя.