«А вдруг нападет? — спросил себя Руслан и сам же себе ответил: — Нет, не может этого быть. Черноморские акулы совершенно безопасны для человека, это всем известно. Испокон веку ни одного нападения катранов на рыбаков или пловцов».
Но ведь все когда-нибудь случается в первый раз?
Стоило Руслану задать себе этот вопрос, как акула, едва заметно шевельнув хвостом, стремительно рванулась вперед, пронеслась над его головой и, развернувшись, снова зависла в воде. Более того, рядом с ней появилась ее увеличенная копия двухметровой длины. Когда Руслан попытался плыть дальше, словно не замечая опасного соседства, обе рыбины поплыли параллельным курсом, в любой момент готовые пойти на сближение.
Пока он раздумывал, как отделаться он катранов, на месте событий возник Митя. Энергично работая ластами, он устремился на акул. В его руке поблескивал выставленный вперед нож. Зубастые твари сообразили, что шутить с ними не собираются, и удрали, не попытавшись оказать сопротивления.
Руслан показал два оттопыренных больших пальца. Митя ответил подбадривающим жестом и показал вперед, мол, можно продолжать.
Но сегодняшние поиски не увенчались успехом, как и все предыдущие. Руслан посмотрел на часы. Оказалось, что они плавают всего каких-то двадцать минут. Время текло здесь непривычно медленно. Чувства под водой невероятно обострялись от обилия непривычных впечатлений. Словно переносишься в совершенно особенный мир, фантастический и вместе с тем невероятно реальный. На поверхности несколько часов могли пролететь совершенно незаметно, не оставляя в сознании никаких памятных отпечатков. Здесь же, на глубине, каждая мелочь воспринималась как очень важное событие, так что за сорок минут проходила целая жизнь.
Но всему когда-нибудь приходит конец. Обнаружив, что запасы дыхательной смеси на исходе, Руслан показал рукой вверх, призывая Митю подниматься. Тот неохотно присоединился к товарищу, и они поплыли к свету. Прямо над ними засверкало серебристое облачко маленьких рыбешек, мельтешащих в синей воде. Когда Руслан и Митя приблизились, косяк поспешно раздался в стороны, образуя тоннель. Рыбки словно знали, что люди не представляют для них опасности.
Вынырнув, они поплыли к трапу. Ларисы, которая обычно следила за их приближением, перегнувшись через борт, видно не было. Руслан почувствовал досаду. Эта девушка успела стать радостью его жизни, ему было просто необходимо постоянно видеть ее и знать, что она смотрит на него.
XXIX
Лариса не забыла о друзьях. Совсем наоборот, она только о них и думала. А еще — о незнакомце, сидящем напротив с ружьем в руках.
На нем не было ничего, кроме растянутых трикотажных плавок, на которые было лучше не смотреть, чтобы не увидеть что-нибудь лишнее. Его мокрая шевелюра была жесткой, кудлатой и почти совершенно седой, напоминая комок спутанной серой шерсти. На шее висела замызганная бечевка с каким-то ключом. Щетина на его темном от загара лице казалась почти белой. Зубы — плохие и редкие, так что рот, открываясь, представлял собой черную дыру. Он был узкоплечим, маленьким, с чахлой грудью и тонкими руками, лишь оружие обеспечивало ему превосходство.
Вчера, когда Митя и Руслан устроили очередное состязание в меткости, Лариса попросила их убрать карабин, но они оставили его в рубке. Чем и воспользовался человек, вторгшийся на шхуну в отсутствие мужчин. Теперь ствол был направлен на Ларису.
До этого, пользуясь одиночеством, она загорала в одних трусах, растянувшись на циновке. Теперь приходилось держать руки крест-накрест, чтобы как-то прикрыться от нескромного взгляда незнакомца. Не сводя с нее глаз, он нашарил на столе лаваш, прихватил им, как рукавицей, охапку зелени, свернул и сунул в рот. Несмотря на жадность, свидетельствующую о сильном голоде, откусить начиненный лаваш не получилось. Тесто успело зачерстветь и размякало только после разогрева. Естественно, Лариса не собиралась потчевать незваного и нежеланного гостя.
Он отнял правую руку от спускового крючка, чтобы оторвать кусок лаваша и запихнуть в дыру между скверными зубами.
— Даже не думай, — невнятно пробурчал он, перехватив взгляд Ларисы, направленный на ружье, лежащее на столе. — Ты у меня на мушке.
В подтверждение своих слов он вернул руку на прежнее место. Неосторожно сдвинутый ствол смахнул со стола алюминиевую миску, покатившуюся по палубе.
— Осторожнее! — не сдержалась Лариса. — Расселся тут как дома! Ну ничего, скоро…
Она прикусила язык.
Не переставая жевать набитым ртом, с торчащим оттуда пером лука, он засмеялся, роняя крошки:
— Думаешь, я не знаю, что ты не одна? Надеешься на помощь своих дружков? Напрасно. Пока они из воды выберутся, я любого смогу подстрелить. На выбор.
Услышав такое, Лариса похолодела. До этой минуты она опасалась только за себя, не осознавая, в какой опасности находятся Руслан с Митей. Когда они, усталые и запыхавшиеся, в ластах, с тяжелыми аквалангами на спине, появятся на палубе, пришельцу не составит труда уложить на месте даже двоих сразу.
Этого нельзя было допустить. Эти мужчины столько значили для Ларисы, сделали для нее так много! С самого начала они взяли ее под свою опеку, окружив заботой, вниманием и почти отеческой лаской. Они увезли ее из опостылевшего города, избавив от навязчивых мыслей о пригоршне снотворных таблеток или бритве на бортике ванны, наполненной холодной водой. И один, и другой нянчились с Ларисой, как с маленькой, но при этом признавали ее старшинство в хозяйственных и других вопросах, в которых сами смыслили мало в силу своей мужской натуры.
Когда она говорила с ними серьезно, они не позволяли себе насмешек, а когда веселилась, радовались вместе с ней и дурачились, как дети. Эти дни, проведенные на шхуне, сблизили их еще сильнее. Здесь они были неразлучны, постоянно находились на виду друг у друга и откровенно наслаждались этим. Чего стоили одни только игры в пиратов, когда Митя и Руслан охотились за «кладом» в виде бутылки вина, припрятанной Ларисой, а потом победитель преследовал ее, загоняя порой на верхушку мачты! Или танцевальные вечера под радио. А вечерние посиделки (полежалки) на шезлонгах, когда троица любовалась сначала волшебными красками заката, а потом звездными россыпями над головой, вполголоса обсуждая самые разные темы, начиная от способов смягчить солнечные ожоги и заканчивая версиями происхождения Вселенной! Особую остроту этому общению придавали грузинские приправы и то обстоятельство, что почти все время искатели сокровищ были одеты весьма легко, если не сказать фривольно.
Как бы случайно Лариса отняла одну руку от груди и стала поправлять волосы, проверяя реакцию незнакомца. У нее была только одна возможность отвлечь его внимание от трапа, привязанного к бортовой перекладине. Разумеется, при этом она очень рисковала, но это не шло ни в какое сравнение с тем риском, которому подвергнутся мужчины, когда, один за другим, заберутся на палубу. Вот кого нужно было спасать. А не собственную шкуру или так называемую честь!
Взгляд седоволосого мужчины скользнул по груди Ларисы и снова переметнулся на ее лицо.
— Напрасно стараешься, — сказал он, обгладывая баранье ребрышко, извлеченное из кастрюли с холодной похлебкой.
Краска залила Ларисины щеки, расползаясь по шее. — Какого черта ты тут своевольничаешь? — прошипела она. — Я это не для тебя готовила!
— Как знать, как знать… — усмехнулся он. — Не сердись, я не желаю тебе зла.
— Неужели? — язвительно осведомилась Лариса, уже не слишком заботясь о соблюдении приличий, потому что терять ей было нечего. — Зачем ты тогда сюда явился? — Она бросила взгляд на берег, оценивая расстояние до него. — Чтобы пожрать бесплатно?
— И это тоже. — Пришелец кивнул, усмехаясь. — Ну и другие вопросы заодно решить.
— Какие?
— Важные.
Предусмотрительно прихватив ружье, он сделал несколько шагов к рубке, чтобы взять там сложенную спутниковую карту, и вернулся на прежнее место.
В своих обвисших трусах, тонконогий, хлипкий, он пугал Ларису все меньше и меньше. Если броситься на него неожиданно и застать врасплох, то можно будет отобрать у него оружие, после чего справиться с ним не составит особого труда.
— Обведенные участки — это те, где вы искали? — спросил непрошеный гость.
Подобно всем пожилым грузинам, он говорил по-русски свободно, как на своем родном языке. Не то что молодежь, выросшая в совсем иные времена.
— Тебе какое дело? — враждебно спросила Лариса и, спохватившись, добавила: — Ничего мы не ищем.
Но он уже не слушал ее, насторожившись при звуке голосов, донесшихся из моря внизу. Ружейный ствол направился в ту сторону, для чего мужчине пришлось встать с табурета и повернуться к Ларисе боком. Она вся напряглась и подобралась, как кошка перед прыжком.
Уловив изменение ее позы, он попятился, увеличивая дистанцию между ними. Лариса обмякла. При таком раскладе у нее не осталось шансов. Ни одного.
XXX
Резо не сразу отважился на многокилометровый заплыв. Силы его были уже не те, что в молодости. Да и тогда он рекордов не ставил, плавал все больше на лодках, редко погружаясь в море собственной персоной. А что если ногу сведет судорогой? Или попросту силенок не хватит? Был Резо Контрабандист — и — бульк! — не стало. Об этом даже думать не хотелось.
Целый день крутился Резо возле двух местных причалов, надеясь, что удастся стащить лодку и разом решить свою проблему. Однако к полудню его седая шевелюра примелькалась, и рыбаки доходчиво разъяснили, что сделают с ним, если он не уберется подобру-поздорову. Они Резо не узнали, а сам он напоминать о своем прошлом поостерегся, справедливо рассудив, что былая лихая слава пойдет ему во вред, а не на пользу. Ушел, бормоча ругательства.
Потом выклянчил у курортников немного денег, купил дешевого пива в двухлитровом пластиковом баллоне и присел в тени павильона на автостанции. Никто на него не смотрел. Бомжи редко привлекают внимание окружающих. Подобно бродячим собакам или котам, они могут крутиться совсем рядом, оставаясь при этом невидимками. Кому они нужны? Кому до них дело?