Оказалось, что с Пахомовым у девочки не возникало тех неловких моментов, которые возникают между малознакомыми людьми. Он легко и непринуждённо мог рассказать ей что-то про одноклассников, о чём Света не знала, например, кто из девочек в классе уже ходит в ночные клубы. Светлане это было очень интересно. Или увидеть и посмеяться над толстой девушкой, которая покупала много еды. И Света смеялась над ней. Ей было неловко, она даже просила перестать, но смеялась. Просто потому, что едкие замечания Пахомова были по-настоящему смешными.
Когда они вышли на улицу, шёл дождь. Света хотела раскрыть зонт сама, но Влад забрал его у неё, раскрыл, а потом… взял её за правую руку. И они пошли. Рука у Пахомова была немного липкая, или влажная, что ли. Свои-то руки она помыла перед выходом. Но, по сути, это было ерундой, сейчас ей не было как-то сильно неприятно. Так что она ничего ему не сказала и его руку не выпускала. Пусть пока всё так и будет. А вот потом… Потом она точно научит его мыть руки.
Всё-таки он был смешной, с ним было легко. Настолько легко, что Светлана напрочь позабыла про свои пальцы и про машину с бородатым парнем. Один рассказ Пахомова о том, что Оксана Катаева, их одноклассница, по слухам, встречается со взрослым мужчиной лет двадцати пяти, привёл её в замешательство.
— Оксана? — Света представляла себе её. И не верила.
— Да наши бабы об этом с лета говорили, — уверял её Пахомов. — Бельских говорила, она сама видела, как Катаева садилась к нему в машину. Он за ней в школу приезжал.
— В школу? — всё ещё не верила Света.
— В натуре, а когда её Бельских с Марфиной об этом спросили, она ответила: а вам-то что?
«А вам-то что?». Этот ответ был похож на ответ Оксанки. Она была девушкой немного заносчивой и держалась всегда особняком.
Да, всё это было увлекательно и интересно, и за подобными разговорами они дошли до дома Светланы. И тут всё закончилось. Ну, хорошее её настроение точно закончилось. Сначала, ещё на подходе к арке, девочка почувствовала… сзади, в затылке и в шее… Это походило на то, что кто-то смотрит на неё сзади. А потом…
Пальцы!
Они снова задёргались, словно их потряхивало током. Она обернулась, но машин вокруг было много, шёл дождь, и рассмотреть, увидеть кого-то в машинах ей не удалось. Может, там и не было никого, но вот пальцы… Они не унимались, дёргались и дёргались.
— Свет, что? — Владик увидел, что она переменилась.
— Нет… Ничего, — она только крепче сжала его руку.
— Ну скажи! — не отставал он.
А что она могла ему сказать? «У меня в шее чувство холода, и ещё пальцы дёргаются. Они у меня стали чернеть и дёргаться». Мало того, что он подумает, что она с придурью, так ещё и эти ужасные чёрные пятна придётся ему показать.
— Да нет… Всё нормально, мне просто показалось, — отвечала девочка, оглядывая все машины, что были рядом с её парадной.
Но Влад, судя по его взгляду, ей не поверил, хотя больше не стал задавать девочке никаких вопросов.
Весь оставшийся день ей было не по себе. Светлана всегда была рада, когда папа был дома, с ним можно было поговорить, он всегда её успокаивал, а сегодня всё было наоборот. Она весь день ждала, пока он наконец не уйдёт резать салаты. Как будто это он приносил ей беспокойство. Света то и дело подходила к окну и рассматривала машины во дворе. И ту синюю, старую, не находила. Тем не менее, успокоиться не могла, и всё время, каждые десять минут, вспоминала про свои пальцы, смотрела на них, поднося к настольной лампе. Может, теперь они и не дёргались, как на улице, но ей казалось, что пятна растут. Что чернота расползается по её коже. Эти мысли не давали ей покоя. И ей удалось успокоиться, вернее, отвлечься от них, только тогда, когда близнецы уже спали, а её телефон зазвонил. Конечно, это был Влад. Она сразу приняла вызов. И проговорила с ним почти два часа. До двенадцати ночи. И проговорила бы больше, но старая батарея в старом телефоне села.
А девушки её уже ждали, Анна-Луиза кинулась к ней и обняла её.
— Блин, а мы тебя ждём-ждём…
— Мы-то сами без тебя отсюда выйти не можем, — сказала Сильвия.
Света обрадовалась. С ними обеими было всё в порядке, хотя на загорелой коже маленькой женщины ещё были видны следы укусов мух.
— Туман на улице адский! — сказала Анна-Луиза.
— Тут на Гагарина, всегда так, проклятое место, — заметила Сильвия. — Я дверь открыла и немножко обалдела… На пять метров ничего не видно. Подумала, что нам с Аней делать, если ты не появишься. Как через мох перебираться?
И опять с некоторым злорадством девочка подумала о своей правоте. Её так и подмывало сказать подругам, вернее, Сильвии:
«Ну, что я вам говорила? Без обуви тут никак не обойтись, да и без одежды тоже. Вот были бы вы одеты, вас бы и мухи не покусали».
Конечно же, ничего подобного она не сказала. Света хотела что-то произнести, но не успела.
— При всём том, что вы уже весьма опытны, меня удивляет, что вы так неосторожны, эти особи несомненно могут представлять опасность. — если бы Лю был материален, то он обязательно поджал бы губы. Он редко говорил с выражением, но сейчас в его голосе отчётливо слышалось разочарование, скепсис и, кажется, опасение.
Ей пришлось отвернуться от девушек, чтобы они не видели, и прошептать почти беззвучно:
— Это мои подруги. Мы идём к одной из них в убежище. Оно на севере, как раз там, куда мне и нужно. И они хотят идти дальше, мне с ними по пути. Понимаете, Лю? Они тоже хотят идти к сиренам.
— Полагаете, что их можно было приглашать в ваше убежище? — всё так же скептически вопрошал Любопытный.
— У нас не было выхода, на нас напал муходед, — сказала девочка.
— Извини, что? — Сильвия подошла к ней поближе. — Я не расслышала.
— Не отвечайте, они не должны знать, что у вас есть я. Держите это в тайне. В случае опасности я — ваше преимущество. И, пожалуйста, запретите им вторгаться на мои площади. Те, что в соседнем помещении. Я боюсь, что они разрушат периметр, я очень им дорожу.
«Ну конечно, он волнуется за свой периметр, вот и злой такой», — подумала Света и прошептала:
— Мы сейчас уйдём.
— Что? — теперь ещё и Анна-Луиза стала интересоваться, что там шепчет Светлана.
— Говорю, что нам надо уходить, — отвечала ей та. — Девочки, я выйду на улицу, осмотрюсь, а вы, пожалуйста, в соседнюю комнату не заходите.
— Хорошо, — ответила Сильвия.
— А почему? — спросила Анна-Луиза.
— Там опасно, — произнесла Света. Может, и соврала, но не очень сильно, в той комнате и вправду было весьма и весьма неуютно, воздух там был сухой и едкий, она сама туда не входила с того момента, как принесла вторую банку чёрной пыли.
— А что там опасного? — спросила Анна.
Светлана не успела ничего придумать, и ей на помощь пришла Сильвия:
— Аня, тебе хозяйка дома сказала не входить, вот и не входи.
— Да поняла я, — произнесла Анна-Луиза. — Я просто спросила.
Девочки уселись на обломки мебели, что были сложены у стола, а Света пошла к двери, открыла её — было тихо. И, как и положено, в тумане где-то проорал крикун. И другой ответил ему.
Света послушала их перекличку и прошептала тихо:
— Лю, мы уйдём, как только рассеется туман. Крикуны уберутся, и мы сразу уйдём.
Но ответ Любопытного её удивил.
— Вообще-то, человек Светлана-Света, я пойду с вами, если вы дадите на то своё согласие, я не хочу отпускать вас одну, вы представляете для меня большую ценность, я не хочу вами рисковать, и нам, если мы собирается выходить, лучше не ждать, пока рассеется туман. Нам лучше уйти прямо сейчас.
Глава 34
— Почему? Почему сейчас? — прошептала девочка, вглядываясь в туман, пытаясь разглядеть в нём хоть что-то.
— Потому что симбиот, тот, что взаимодействует с насекомыми, прячется в тумане в ста метрах прямо перед вами, застыл за большой горой битого камня.
— Симбиот? Муходед, он вчера напал на нас. Мухи нас всех искусали.
— Полагаю, он активизируется, как только рассеется туман. И будет лучше, если мы выйдем сейчас.
И прямо как по заказу, на другой стороне проспекта Гагарина звонко взвизгнул крикун. Ну, их-то хоть слышно, а вот медуз… Эти тихони подлетают беззвучно. Они тоже любят туман. И Лю может их и не рассмотреть до последнего момента. Света даже поёжилась, вспоминая липкие щупальца с ладошками.
Впрочем, всё было не совсем так. Она уже не раз ходила в тумане.
Ей было не привыкать. Девочка в любой момент могла побежать, побежать быстро. Побежать через камни, по мху, по битому стеклу.
А что будут делать девочки, особенно Анна-Луиза?
— Нет… В тумане опасно, — произнесла девочка, чуть съёжившись. Ей очень не нравилось ходить в тумане.
— Согласен, но я посчитал вероятности. Должен вам заметить, что в тумане вероятность встретить опасность ниже, чем при солнце. Я думаю, вы не сможете покинуть помещение незамеченными, если симбиот очнётся. Он прямо напротив вас.
— Напротив нас? — Света вспомнила рой мух, который кружил над Сильвией, когда Светлана посадила её себе на спину.
— Да, прямо напротив.
«Вот тварь, он запомнил, что мы вчера сюда зашли, и теперь сидит и ждёт». Девочка, глядя в туман, понимала, что им придётся сегодня идти по нему.
— Пока он в неактивном состоянии, нам лучше покинуть эту локацию. Тем более…, - Лю сделал паузу, что было для него нехарактерно.
— Что? Что тем более?
— Тем более нам надо спешить, потому что я видел Аглаю.
— Аглаю? — девочка обомлела. С последней их встречи прошло уже немало времени, но воспоминания о том, что пережила Света в тот день, были всё ещё остры.
Аглая. Мало ей противного муходеда, ещё и эта бешеная появилась.
А голос продолжал:
— Да, она получила повреждения в результате контакта с крикунами. Она нейтрализовала четверых, но и сама переживает значительную потерю внутренних жидкостей. После этого её преследовал выводок детёнышей мамы-Таи, большая группа, но она перебралась через ограду парка. Они последовать за нею не решились. Последний раз я видел её у большого водоёма. Она смыла с себя свою жидкость и набирала листья растения, который вы цените.