– Пора заканчивать это, – произнёс Джер.
Морена резко обернулась к нему:
– Нет. Мы очень далеко ступили. Глупо начинать всё заново. Разве для него это будет лучше?
– Я сказал: пора завершить это. Ты можешь потушить пламя? Или ты вообще не думала, что это придётся делать?
Пока они препирались, вперёд выскочил Тинкл. Он двинулся прямо к пламени, смотря на Йона.
– Тебе лучше поспешить! – выкрикнул он. – Или сейчас сгоришь!
Его задиристый, ребячливый тон отвлёк внимание Джера, но Морена продолжала:
– Он может потушить его в любой миг. Просто его надо как следует испугать…
– Морена, он и так уже испуган до смерти! Погляди на него!
Морена оглянулась. Йон прижал кулаки к себе и, приоткрыв рот, учащенно дышал, похожий на маленького загнанного зверёныша. Любой другой ребёнок на его месте сейчас орал бы и рыдал, но он молчал. И видно было, как его тело содрогается от озноба.
– Если он ничего не сделает сейчас, то не сделает никогда, – решительно сказал Джер Морене. – С самого начала это было идиотской идеей. Так что хватит!
Он увидел, как изменились её голубые глаза: вспыхнувшая в них ярость вдруг потухла, а взгляд потемнел. Это означало поражение…
Джер понял: Морена готова сдаться.
Только прежде чем она успела что-то ответить, Тинкл рванулся вперёд и пронзительно заголосил:
– Ты умрёшь!! Ты сгоришь прямо сейчас!
И он стал бросать кусками пылающего мусора в Йона. Всё, что последовало за этим, случилось в считанный миг. Пылающие обломки, летевшие в Йона, распадались, выкидывая снопы пламенных искр. Мальчик в ужасе открыл рот, смотря, как они кружатся возле его ног. Райан заорал на Тинкла, но тот ещё больше разошёлся. Следующий сноп искр угодил прямо в Йона. Джер увидел, как тот вскинул руки, чтобы защитить лицо, а затем взмахнул ими, когда ему на рукав упал кусок какой-то горящей тряпки. На рукаве мальчика вспыхнул мизерный язычок огня.
Джер видел, как Йон в безумном отчаянии оглядывается вокруг, ища спасения. Схватив Тинкла за воротник, Морена пыталась оттащить его от пламени. Но тот продолжал брыкаться. Искры разлетались всюду, и Джер уже чувствовал жар на своём лице. Глаза Йона вдруг стали большими, пустыми и совсем неподвижными, и Джер понял, что он принял какое-то решение. Но оказалось, совсем не то, какого они ждали от него… Он собирался сигануть вниз. Джер увидел, как мальчик повернулся к краю крыши, и в это же мгновение понял, что остановить его не успеет. Оставалось лишь одно, и Джер мог только надеяться, что окажется быстрее малыша. Но он стоял очень далеко от Йона. И если бы по периметру крыши не проходила двухфутовая стена, что на какую-то секунду задержало мальчика, пока тот карабкался на неё, у Джера не осталось бы ни единого шанса. А Йон уже ринулся в пустоту. Он сиганул с высоты третьего этажа, будто белка-летяга, раскинув в стороны конечности. Джер сиганул вместе с ним.
“Джер!” – полетел вслед за ним мысленный вопль, но он еле слышал его.
Он даже не понял, кто орал. Весь он был сосредоточен на Йоне. У него ещё оставалась какая-то надежда на то, что мальчик владеет магией и сможет сделать так, чтобы ветер подхватил его. Но ничего такого не случилось, и Джер не стал терять время на размышления. Он настиг Йона в воздухе и крепко обхватил маленькое тело. Ни один человек не способен на такое. Вампирские мышцы сами знали, что делать. Они развернули тело Джера во время падения так, что ребёнок очутился сверху. Но конечно, Джер не был так защищён от повреждений, как настоящий вампир, и хорошо понимал, что может переломать себе кости при ударе о землю. К тому же, почти утратив способность самовосстанавливаться, он мог даже разбиться насмерть.
“Но зато спасётся мальчик, – подумал Джер бесстрастно, а земля с бешеной скоростью неслась ему навстречу. – Он приземлится на меня, как на подушку”.
Но Джер не учёл одного: внизу были деревья.
Растрескавшийся и покрытый мхом тротуар спустя равные промежутки был обсажен невзрачными церцисами. Даже летом на них почти не бывало листвы, однако зато крону образовывало много мелких веток. Джер, не выпуская ребёнка из рук, угодил прямо в густую крону одного из этих деревьев. Он ощутил острую боль, но если бы они сразу рухнули на тротуар, то сейчас он бился бы в агонии на асфальте. Острые ветви хлестали, кололи, царапали его, вспарывали кожу, сучья с треском впивались в тело, цепляясь за штаны, за кожаную куртку. Но зато каждая ветка замедляла падение. Однако когда Джер свалился с дерева, с шумом ударившись о землю, у него от боли перехватило дыхание, а перед его глазами заплясали тёмные круги.
Когда зрение прояснилось, он понял, что лежит на спине, прижимая Йона к себе.
Вокруг, осыпаясь, кружили блестящие листья церциса.
“Господи… – подумал он. – Мне удалось! Даже не верю…”
Что-то тёмное с глухим стуком упало возле него на тротуар. Морена! Она приземлилась, – спружинив, как кошка. Вернее, как большая кошка. Прыжок с третьего этажа – это чересчур даже для вампирши. Джер увидел, как её ноги ударились об асфальт и она упала вперёд на руки.
“Это наверняка больно”, – подумал он с отстранённым сочувствием.
Однако в следующее мгновение Морена, вскочив, оказалась рядом и склонилась над ним.
“Ты в норме?! – воскликнула она и про себя, и вслух. На Джера уставились её дикие голубые глаза из-под разметавшихся всклокоченных волос. – Джер!!”
” Ох! Ведь это ты заорала, когда я прыгнул, – подумал Джер. – Мне следовало бы догадаться”.
Он моргнул, смотря на неё снизу.
– Да, в норме, – ответил он слегка заплетающимся языком.
И тронул мальчика, лежащего на нём.
– Йон! А ты в норме?
Йон пошевелился. Он немного привстал, не разжимая рук, вцепившихся в куртку Джера.
На его рукаве осталось прожжённое пятнышко. Серые глаза мальчика были сейчас большими… и подёрнутыми какой-то дымкой. Он выглядел серьёзным и одновременно смущённым.
– Это было правда жутко, – произнёс он.
– Ещё бы! – Джер сглотнул. Он не умел говорить ласковые слова, да ему никогда и не приходилось их произносить, но сейчас они посыпались из него сами по себе: – Прости меня, Йон… Мы не должны были так поступать. Это было просто свинство… мне правда жаль… сейчас мы отвезём тебя домой. Больше тебя никто не обидит. Мы отвезём тебя к папе.
Глаза мальчика всё ещё были полны грусти.
Они смотрели устало, тоскливо и укоризнено.
Джер никогда не ощущал себя таким чудовищем, даже в ту ночь в лесу, когда понял, что охотится на себе подобных.
Мальчик постепенно успокаивался, хотя подбородок его дрожал.
Джер посмотрел на Морену:
– Ты можешь стереть его память? Не думаю, что ему надо помнить обо всём этом.
Морена всё ещё учащенно дышала, лицо её было бледным, зрачки расширены.
Однако, поглядев на Йона, она кивнула:
– Конечно, я всё сделаю.
– Ты знаешь, ведь он не Неукротимая Сила, – произнёс Джер ровным голосом, словно говорил о погоде.
Морена вздрогнула. Потом, на мгновение закрыв глаза, отбросила волосы назад.
– Он необычный мальчик… Не знаю, кем он будет – может, президентом… знаменитым доктором… биологом или кем-либо ещё… кем-то выдающимся, потому что у него есть внутренний свет – что-то, что не даёт ему рехнуться или впасть в истерику… Но всё это не имеет никакого отношения к Неукротимой Силе…
– Хорошо! Знаю, довольно! – выкрикнула Морена, и до Джера дошло, что он всё ещё что-то бормочет, не в состоянии остановиться. Тогда он смолк. Морена вздохнула: – Я ошиблась. Он не Неукротимая Сила. Идёт?
– Идёт. – Джер почувствовал себя чуточку спокойней. – Прошу тебя, сотри…
– Да! А я что делаю? – Морена положила руки на хрупкие плечи Йона. – Послушай, малыш, я… извини меня. Я не думала, что ты… э, в общем, что ты сиганёшь.
Он молчал. Если Морена ожидала прощения, то она его не получила.
Глубоко вздохнув, она продолжила:
– Это был поганый день, так ведь? Почему бы тебе просто не забыть обо всём? Ты не успеешь опомниться, как уже окажешься дома.
Джер почувствовал, как поток сознания Морены потянулся к мозгу мальчика, осторожно касаясь его своей Силой. Взгляд Йона изменился, сейчас он растерянно смотрел на Джера.
– Всё нормально, – шепнул ему Джер. – Это не будет больно.
Он не отрывал взгляда от глаз Йона, стараясь успокоить его, в то время как Морена внушала мальчику:
– Ты должен всё забыть… – Её голос звучал монотонно и мягко. – Почему бы тебе не поспать? Ты можешь немного вздремнуть… а когда проснёшься, окажешься уже дома.
Веки Йона опустились. В последнее мгновение он еле заметно улыбнулся Джеру сонной улыбкой… почти незаметно, но эта мимолётная перемена в его лице сняла тяжесть с сердца Джера. А потом ресницы Йона тяжело опустились, и его дыхание стало ровным и спокойным. Джер приподнялся и осторожно положил спящего мальчика на тротуар. Он поправил ему одёжку и несколько минут наблюдал, как поднимается и опускается грудь ребёнка.
Джер повернулся к Морене:
– Благодарю.
Она повела плечами и резко выдохнула:
– Это самое меньшее, что я могла сделать. – И она как-то странно посмотрела на Джера.
Он понял, о чём подумала Морена: если он так заботится о мальчике, то почему попросил её стереть его память, а не сделал этого сам?
“Потому что я больше не могу это делать”, – сухо подумал Джер.
А вслух сказал:
– Я правда как-то устал после всего… У меня почти не осталось Силы…
– Неужели?.. – Её голубые глаза немного прищурились и смотрели испытующе.
– К тому же я ушибся. – Джер немного напряг мышцы и осторожно пошевелился, ощущая при этом, как протестует каждая частица его тела.
Пытливость во взгляде Морены тут же сменилась озабоченностью. Она наклонилась к Джеру и начала ощупывать его тело лёгкими, уверенными прикосновениями.
– Ты в состоянии двигаться? Как твои ноги? Ты их чувствуешь?
– Двигаться я могу, однако…
– Джер… прости меня. – Она выпалила это неуклюже, будто ребёнок. – Я не хотела… Я не думала, что так выйдет… Мальчик шокирован… Ты ранен. Я вовсе не хотела этого.