Я никак не могла найти объяснению нарастающему беспокойству. Словно что-то за нами следило, скрываясь в ярких зарослях. Если подумать, то и в туманной Долине были похожие ощущения, только не такие яркие.
Внезапно Альвис остановился посреди дороги и замер. Конь послушно встал рядом, недовольно фырча рядом с ним.
– Так вот в чем дело… – прошептал он.
– В чем? – звонко отозвалась я.
Мне не хотелось перешептываться. От тихих звуков становилось только страшнее. Грудь сковывали невидимые цепи ледяного ужаса, заставляя сердце трепыхаться в груди, словно пташка, запертая в тесной клетке. Плевать на обидные слова и королевскую участь, поскорее бы оказаться среди людей.
– Чувствуешь? – спросил Альвис и оглянулся в мою сторону. – Словно сама смерть идет по пятам.
Я кивнула:
– Как-то жутко стало. Это очередной заколдованный лес?
Не успела закончить фразу, как на дорогу вышли двое мужчин. Жилеты из облезлых шкур, потертые штаны и стоптанная обувь прямо намекали, что они не просто путники, заблудившиеся среди деревьев.
Вперед вышел здоровый, лохматый мужик и медленно растягивал довольную улыбку:
– Надо же, нам сегодня повезло, целый Охотник! А у таких с собой обычно много золотишка.
– Вот именно, что Охотник, – грозно произнес Альвис. В его голосе не было ни капли страха. – Вам умные люди не говорили, что с нами лучше не связываться?
В ответ здоровяк достал откуда-то из штанов небольшой кинжал. Кажется, похожий я видела у Альвиса.
– Другой Охотник с тобой не согласится, – усмехнулся незнакомец, с гордостью разглядывая трофей.
Что-то хлесткое рассекло воздух за спиной и ударило по крупу коня. Животное подо мной издало громкое ржание и встало на дыбы. Альвис пытался одновременно контролировать разбойников и удержать поводья. Конь оказался сильнее. Я вылетела из седла и упала спиной на пыльную дорогу. Дыхание тут же сперло. Пыталась вздохнуть, жадно глотала пыльный воздух, но грудь словно окаменела.
Весь мир замер в ожидании моего вдоха. Красные и желтые листья застыли в полете, звуки стихли, даже промозглый ветер больше не беспокоил.
Не знаю, сколько прошло времени. Казалось, целая вечность, прежде чем я смогла вздохнуть. Мир вокруг тут же вернулся к привычному ритму. Звуки копыт, лязг металла и чьи-то вопли заставили забыть о боли, взять оставшиеся силы в кулак и подняться на ноги.
Один из негодяев распластался посреди дороги и не двигался. Еще один медленно оседал на землю, цепляясь за шершавый ствол дерева.
Я застала последний акт бойни. Самый жуткий. Тот самый здоровяк выпрыгнул из кустов на дорогу, следом за ним выбежал Альвис с клинком в руках. Но был еще один клинок. Прямо в его животе. Не знаю как, но бандит умудрился добраться до Охотника и загнал лезвие до самой рукояти.
Мой господин не сдавался. Даже вида не показывал, что ранен. Он стиснул зубы и пер на здоровяка с таким бесстрашием и упрямством, что тот на секунду оробел. Этой секунды хватило, чтобы Альвис нанес последний удар. Точно в шею. Бандит схватился за горло, захрипел и попытался убежать. Но споткнулся об корень у дороги, пролетел пару метров и упал в кустах.
Альвис бросил в мою сторону горящий взгляд, убедился, что со мной все в порядке и медленно побрел к кустам, убедиться, что здоровяк больше не встанет.
Его долго не было. Слишком долго. Я успела отдышаться, осмотреться по сторонам, найти взглядом испуганного коня среди деревьев, а Альвис все не выходил.
В голове поселились плохие мысли. Я пыталась убедить себя, что торчащий из его живота кинжал всего лишь привиделся. Так было не страшно сделать несколько шагов с дороги и зайти в лесную чащу.
Мой господин навзничь лежал на поляне, тяжело дышал и смотрел на падающие листья. Я бросилась к нему, с ужасом созерцая торчащий кинжал из живота. Что делать? Кого звать на помощь посреди леса? В голове не было ни единой здравой мысли.
Взгляд Альвиса метался то на меня, то на небо. Он пытался подняться, но тут же кривил лицо и снова падал.
– Я здесь, господин, я рядом.
Я упала на колени рядом с ним и не понимала, чем могу помочь.
– Что они сделали? – хрипел мужчина.
– Ничего, все хорошо. Вы всех убили.
– Уверена? Проверь.
– Уверена. Вы нас спасли. Как вам помочь, господин?
Альвис с трудом приподнял голову и посмотрел на торчащую рукоять кинжала из собственной плоти.
– Боюсь уже никак, цветочек.
Надо же, так ласково меня называл только Карнур, но он остался на юге, разбрасывая волшебные лепестки по борделю. Теперь я далеко от дома, рядом с умирающим Охотником. Мысль, что господина больше не будет рядом повергла в исступление.
– Дальше иди сама, – прохрипел Альвис, хватая меня за дрожащую руку. – Возьми коня и мой плащ, возвращайся на главную дорогу и иди до замка. Там скажи, что ждут старейшины. Тебя пустят. Синие плащи везде пускают.
– Нет-нет, я вас не брошу! – я срывалась на крик, наблюдая, как белеет его лицо. – Мы что-нибудь придумаем. Вы же Охотник, вы точно придумаете. Кинжал же не в сердце. Да тут вообще царапина! Вы только не смотрите.
– Забавная Мина… Ты будешь лучшим Цветком королевства. Добрая, милая… Прости, что не смог удержаться в первый раз, как с цепи сорвался. Ты достойна настоящей любви, а не грязной похоти. Жаль, что не успел тебе ее дать.
– И вы мне дороги, господин, так что прекращайте хрипеть. Сейчас отлежитесь немного и снова в путь.
Альвис скривил не то улыбку, не то ухмылку. Губы его шевелились, пытаясь произнести слова, но из горла не вырвалось ни звука. Ладонь так и осталась лежать на моей руке. Уже не сжимала, просто лежала поверх.
– Господин?
Я осторожно потрепала его за лацкан плаща, но его зеленые глаза застыли, глядя на осеннее небо.
– Альвис… Нет, ты не можешь. Не бросай меня!
Я запаниковала, начала дергать недвижимого мужчину за плащ и бить по щекам. Не раздумывая выдернула проклятый кинжал из живота и отбросила в сторону. Но тут же пожалела – из раны потекла темная кровь, собираясь лужей на пожухлой траве. Я уже подумала воткнуть нож назад, но идея показалась странной.
Из глаз брызнули слезы, которые я всю жизнь старалась прятать от людей. Я ведь сильная, взрослая. Я не должна реветь. Но остановить эмоции не могла. Вместе со слезами из груди вырвался крик, переходящий в жалобный стон. Я просила, умоляла Альвиса посмотреть на меня. Обещала, что больше никогда не буду грубить и дерзить, что согласна быть хоть Цветком, хоть кем.
Охотник так и смотрел на чудесное осеннее небо.
– Я же люблю тебя, – повторяла я без остановки, словно признание как-то могло помочь.
Дрожащими, окровавленными руками я осторожно застегнула синий плащ, поправила растрепанные волосы и закрыла стеклянные глаза. Он меня уже не слышал. Теперь он где-то с богами, пьет вино и ласкает самых красивых женщин.
От холодных порывов ветра желтые листья падали вокруг нас, словно оплакивали Охотника. Если бы они могли помочь. Если бы хоть кто-то в мире мог его спасти.
Первый вздох был подобен нерешительному шагу младенца. После него по телу растеклась горячая кровь, наполняя вены и мышцы. Все тело неприятно кололо до самой макушки, но сил не было шевельнуть даже мизинцем. Словно невидимые цепи сковали плоть.
Холод, тьма и звездное небо перед глазами. Вот что Альвис запомнит до конца дней.
Разглядывая мерцающие звезды, он восстанавливал последние события. Память все сохранила. Трое подонков, острая боль в животе, кричащая Мина. Сначала все смешалось в тугой клубок, но по ниточкам он смог воссоздать события. И женский голос, где-то далеко-далеко эхом доносил слова о любви.
Кто-то глубоко вздохнул совсем рядом.
Альвис собрал всю волю в кулак, чтобы только повернуть голову. Каждая мышца в шее отозвалась острой болью, перекрывая все прочие чувства. Он попытался скривить губы, но стало еще хуже. Теперь к общему многоголосию боли добавились еще и лицевые мышцы.
Зато стало возвращаться нормальное дыхание. Глубокое, прерывистое. Легкие заработали в полную силу, разгоняя все быстрее кровь по телу. Во мраке Альвис увидел очертания лежащего рядом тела и едва тлеющие угольки костра.
Мина. Это должна быть она. Просто обязана. Упертая девчонка не ушла в столицу, а осталась с ним. Глупая, наивная девочка. Захотелось обнять ее, согреть и не отпускать. Но думать об этом куда проще, чем сделать. Он обнимет, обязательно обнимет, как только поймет, что же с ним происходит.
И куда делся проклятый кинжал из брюха?
Альвис попытался приподняться, но мгновенно ощутил сковывающую боль даже там, где ее быть в принципе не может. Мучительная резь простреливала каждую клетку тела, даже ногти и те болели. Мужчина замер на месте, пытаясь успокоить тело, пока снова не провалился в забытье.
Следующее пробуждение было не настолько мучительным. Мышцы болели, словно он тренировался без отдыха сутки напролет, в голове шумело и все кружилось перед глазами. Но боль была терпимой. И тело стало слушаться.
Он первым делом поднял руку. Вроде своя. Все такая же ладонь с едва заметным шрамом от острия лезвия, что остался на память от первых тренировок с боевым оружием. Пальцы слушались, сжимаясь и разжимаясь. Мышцы лица больше не болели. Он покривил ртом, поморгал и наверняка со стороны выглядел полнейшим идиотом.
– Альвис!
За спиной послышался уставший женский голос. Через мгновение что-то зеленое упало на грудь, надавив так сильно, что сложно было вздохнуть.
Мужчина положил руку на копну русых волос и провел по ним, ощущая ладонью мягкость и тепло. Надо же, женские волосы приятные на ощупь.
Волосы Мины, зеленое платье Мины.
– Девочка, – сиплый голос вырвался из уст. – Почему не ушла?
Перед глазами возникло лицо Мины. Измученное, бледное, как у смерти, припухшее от слез. Взгляд из последних сил пытался излучать счастье. Теплые пальцы коснулись щеки, оставляя тонкие линии.