— Но преступника взяли? — спросил Диджей.
— Не знаю, не написано…
— Что же за лето такое, — тяжело сказал Рекс. — Как будто мир рушится. Орландо, Мюнхен, Ницца…
Он замолчал, когда в дверь позвонили, буркнул, что не вынесет сейчас журналистов, и вышел из кухни. Спустился по лестнице, услышал второй звонок и открыл дверь.
На лестничной клетке стоял мужчина с рыжеватыми волосами до плеч и потным лицом. Узкая кожаная куртка с клапанами на плечах, широкий ремень.
— Здравствуйте, — сказал мужчина и улыбнулся так широко, что «гусиные лапки» в углах глаз почти слились в одну морщину.
— Здравствуйте, — с недоумением ответил Рекс.
— Янус Миккельсен, служба безопасности. — Мужчина предъявил удостоверение. — Есть минутка?
— А в чем дело?
— Хороший вопрос, — улыбнулся Миккельсен и бросил взгляд через плечо Рекса.
— Ко мне уже приходили ваши.
— Да, комиссар Бауэр… мы работаем с ней вместе, — ответил гость и убрал прядь волос с лица.
— Ладно.
— Вы по-настоящему симпатизировали министру иностранных дел, — сказал мужчина так доверительно, что у Рекса холодок прошел по спине.
— Вы имеете в виду — в смысле политики?
— Нет.
— Мы были старыми друзьями, — напряженно сказал Рекс.
— Его жена говорит, что никогда вас не видела.
— Наверное, я не произвел особого впечатления. — Рекс выдавил улыбку.
Не улыбнувшись в ответ, Янус вошел в прихожую и закрыл за собой дверь, оглядел стены нижнего этажа и снова с любопытством посмотрел на Рекса.
— Вы знакомы с кем-нибудь, кому министр нравился бы меньше, чем вам?
— Вы хотите сказать, были ли у него недруги?
Янус кивнул и вытер пот с веснушчатого лба.
— Когда мы встречались, то говорили в основном о старых временах.
— Счастливые воспоминания, — пробормотал Янус и застегнул кнопку на штанах.
— Да.
— Мы можем предложить вам помощь по программе защиты свидетелей… Я лично гарантирую высший уровень защиты.
— Зачем мне защита? — спросил Рекс.
— Ну… может быть, у вас есть информация, которой вы не решаетесь поделиться с нами, потому что боитесь неприятностей, — тихо пояснил гость.
— Мне что-то угрожает?
— Надеюсь, что нет. Я обожаю эти ваши штуки по телевизору. Я только хочу сказать — я помогаю тем, кто помогает мне.
— Но мне, к сожалению, нечего рассказать.
Янус иронически подался назад, словно сомневался в словах Рекса или страшно удивился.
— Я ощущаю исходящие от вас потоки энергии, они мне нравятся, но они душноваты. — Янус прищурился на Рекса.
— Может быть.
— Я пошутил… не смог удержаться, потому что всем кажется, будто я похож на хиппи.
— Peace, — криво улыбнувшись, сказал Рекс.
— Это Шагал? — Янус указал на литографию. — Потрясающе… падающий ангел.
— Да.
— Вы рассказали моей коллеге, что две недели назад пили кофе с министром иностранных дел.
— Да.
— В какой именно день это было?
— Я не помню.
— Но в каком кафе это происходило, вы помните?
— В «Пшеничной кошке».
— Кофе и выпечка?
— Да.
— До чего славно! Официанты наверняка запомнили, как вы с министром иностранных дел Швеции сидели там и уплетали булочки, — улыбнулся Янус.
— Простите, мы могли бы поговорить об этом позже… я только что пришел с похорон и…
— Я как раз хотел спросить о них.
— Да, но мне надо позаботиться о сыне, мы пережили сильное потрясение…
— Понимаю, понимаю. — Янус поднес дрожащую руку ко рту. — Но я хотел бы и с ним поговорить, когда шок пройдет.
— Позвоните, и мы договоримся о времени. — Рекс открыл дверь.
— У вас есть машина?
— Нет.
— Нет машины, — глубокомысленно повторил Янус, после чего вышел на лестницу и стал спускаться.
Глава 66
Отрезанный от внешнего мира, Йона продолжал жить в тесной камере. Остаток вечера он посвятил тренировке, повторяя слова голландского лейтенанта: мужество и страх — это вопрос стратегического распределения силы; важно скрыть свое самое мощное оружие, чтобы воспользоваться им потом.
Спал Йона неспокойно и рано проснулся. Умывшись, он стал прокручивать в голове дело об убийстве министра. Припоминая каждую мелочь, разворачивая дело на 360 градусов, шаг за шагом, словно зубчатое колесо в часах, он все больше убеждался в правильности своей теории.
Дождь падал на окно с серого, затянутого тучами неба. Время беспрепятственно проходило сквозь стены и тела.
После обеда к Йоне постучались двое, отперли и попросили следовать за ними.
— Я должен позвонить, даже если уже поздно, — сказал он.
Ничего не ответив, надзиратели повели его по кульверту. Словно повторяя ситуацию, бывшую несколькими днями раньше, Йону вели на встречу, о которой он не просил. На этот раз его проводили в один из так называемых адвокатских кабинетов по другую сторону обычных комнат для свиданий.
Надзиратели ввели Йону в кабинет и заперли дверь.
Какой-то человек сидел, закрыв лицо руками, за письменным столом, разделенным посредине экраном высотой в тридцать сантиметров. За оконной решеткой виднелось дерево на фоне высокой каменной ограды. На стене видела черно-белая фотография Парижа с раскрашенной золотой краской Эйфелевой башней.
— Абсалон Рачен погиб? — спросил Йона.
Карлос Элиассон откинулся на спинку стула и глубоко вздохнул. Его лицо оставалось в тени, приветливые обычно глаза мрачно светились.
— Я только хочу сказать, что воспринял твои слова всерьез, отправил туда два наряда.
— Его застрелили? — спросил Йона и сел на стул напротив своего бывшего начальника.
— Зарезали, — вполголоса ответил Карлос.
— Сначала пырнули в живот… он потерял много крови, но оставался в сознании, несмотря на болевой шок… пока его примерно через пятнадцать минут не казнили…
— Полоснули по шее, — изумленно прошептал Карлос.
— Полоснули по шее, — кивнул Йона.
— Не понимаю, откуда ты мог это узнать, ты же здесь в изоляции…
— И поскольку вы не видели плана убийцы, — продолжил Йона, — вы не смогли понять: министр иностранных дел стал первой жертвой, потому что убийце были нужны грандиозные похороны, чтобы приманить следующую жертву.
Карлос покраснел, встал и распустил галстук-бабочку.
— Помощник министра обороны США, — промямлил он.
— Так кто был прав? — спросил Йона.
Карлос вынул носовой платок из кармана брюк, вытер голову и обескураженно сказал:
— Ты был прав.
— А кто ошибся?
— Я ошибся… я сделал, как ты сказал, но у меня были сомнения в твоей правоте, — признался Карлос и снова сел.
— Мы столкнулись с умным спри-киллером с отличной военной подготовкой… и в его списке еще семь жертв.
— Семь, — прошептал Карлос и посмотрел на Йону.
— У убийцы что-то личное, и эта сила толкает его убивать… мотив, который каким-то образом извращает его восприятие реальности.
— У меня предложение, — осторожно начал Карлос и тронул кожаную папку.
— Я слушаю, — мягко ответил Йона, совсем как несколько дней назад, когда к нему явился премьер-министр.
— Вот это — подписанное решение. — Карлос показал бумагу. — Остаток твоего срока — общественные работы в полиции… немедленно вступает в силу, если ты примешь условия.
Йона спокойно смотрел на него, не говоря ни слова.
— А… после общественных работ, я гарантирую, тебя восстановят в прежней должности. — Карлос постучал по папке.
На лице Йоны не дрогнул ни один мускул.
— Та же зарплата, что была… а можно и повышение, если тебе это важно.
— Я получу назад свой кабинет? — спросил наконец Йона.
— С тех пор как тебя посадили, многое изменилось. — Карлос заерзал. — Мы больше не Государственная уголовная полиция, как тебе известно… мы теперь ГОО, то есть Государственный оперативный отдел, а СКЛ больше не СКЛ, а Государственный экспертно-криминалистический центр, а…
— Я хочу вернуться в свой старый кабинет, — перебил Йона. — Хочу вернуться в свой старый кабинет, рядом с Аньей.
— Это невозможно, во всяком случае — сейчас, еще слишком рано, в отделе не поймут. Ты же фактически осужденный преступник.
— Понимаю.
— Не расстраивайся, — сказал Карлос. — У нас есть отличное местечко на Турсгатан, одиннадцать… Это не то же самое, я знаю, но там поблизости найдется квартира, где можно ночевать… Вот здесь все написано, прочитай договор и…
— Я доверяю людям, — сказал Йона, не притронувшись к бумагам.
— Это согласие? Ты же хочешь вернуться, да? — сделал попытку Карлос.
— Для меня это не игра, — серьезно сказал Йона. — С каждым днем возрастает риск того, что кто-то еще погибнет.
— Отправляемся прямо сейчас, — объявил Карлос и встал со стула.
— Мне нужен мой «Кольт комбат».
— Он в машине.
Глава 67
Йона получил в свое распоряжение кабинет площадью четыреста квадратных метров в небольшом здании из стали и стекла, вклинившемся между Торсгатан и депо Центрального вокзала.
Помещения, принадлежавшие прежде «Коллектор-банку», освобождались, кажется, в большой спешке. В кабинете задержались пара эргономичных стульев и разобранный письменный стол, пыльные провода и затоптанные брошюры.
В первый вечер Йона приготовил простую пасту в персональной кухоньке, налил себе бокал вина, поел, устроившись за конторским столом в полутемном конференц-зале. Через большие грязные окна ему были видны дельта рельсов и поезда, вкатывающиеся в депо.
В новостях передавали лишь об убийстве помощника американского министра обороны. Никого не арестовали, говорили о скандале вокруг полиции — еще худшем, чем после убийства Улофа Пальме. ФБР командировало в Швецию собственных агентов, тон переговоров между двумя странами ужесточился.
Пресс-секретарь шведской службы безопасности повторял, что все представляющие угрозу объекты тщательно охраняются, что на каждом уровне соблюдаются высочайшие международные стандарты.