Лоуренс прошел под пластиковыми ламелями (его качнуло вперед), поднялся на ступеньку, но потом сел. Он поднял обрубок руки, застонал от боли. Задыхаясь, разорвал рубашку и одной рукой как мог туго затянул лоскут вокруг обрубка.
— Боже, боже, — шептал он.
Кровь быстро проступила на полосатой фланели, брызнула на мокрые ступеньки.
— Ты не истечешь кровью, — пообещал Охотник и отвел кроличьи уши от лица. — Прежде чем ты потеряешь сознание, я ударю тебя топором по шее, и ты умрешь быстро.
Лоуренс растерянно поглядел на него.
— Разве мы убили Грейс? Почему ты убиваешь нас, если она продолжает жить дальше…
— Она не живет, — оборвал Охотник. — И никогда не жила.
Очень скоро он повесит Джеймса Гюлленборга — он не знал, почему хочет повесить именно его. Эта мысль пришла ему в голову, когда он наблюдал за Джеймсом на охоте: он хочет его повесить.
В мозгу молниеносно вспыхнуло воспоминание: звук, с которым дедушка перерезал веревку, на которой висела на балке хлева его мать.
— А что потом? — прошептал Лоуренс с широко раскрытыми от страха глазами. — Когда ты закончишь мстить? Что будет потом?
— Потом? — спросил Охотник на кроликов и положил топорик на плечо.
Глава 110
Когда Рекс очнулся, сердце у него бешено заколотилось от ужаса. Он лежал на полу на животе, руки связаны за спиной. После ударов прикладом лицо распухло и болело.
Посреди номера валялась его пустая сумка, содержимое разбросано по полу.
Услышав голоса, он осторожно перекатился на бок. Незаметно попытавшись освободить руки, он заметил, что не чувствует пальцев.
Сквозь полуопущенные ресницы он увидел, что Самми сидит, привалившись к стене и обняв колени. Рекс осторожно повернулся, встретился с ним взглядом; сын еле заметно покачал головой.
Рекс тут же закрыл глаза, словно еще не очнулся, и услышал, что Самми заговорил вполголоса:
— Я тут ни при чем… вы же сами понимаете. Меня бы здесь вообще не было, если бы отец не выгнал моего бойфренда.
— Ты что, гомик? — с любопытством спросил Джеймс.
— Только не говорите папе, — пошутил Самми.
— А что такого хорошего в парнях?
— Я и с девушками встречаюсь, но секс лучше с парнями.
— В мое время, — проговорил Джеймс, — я бы такого не осмелился сказать… многое изменилось… в лучшую сторону.
Заледеневшими пальцами Рекс пытался развязать туго затянутые тканевые узлы.
— Я не собираюсь стыдиться того, какой я есть, — заявил Самми.
— А с мужчинами постарше встречаешься? — странным голосом спросил Джеймс.
— Меня заводят люди, ситуации. А правил у меня нет, — спокойно объяснил Самми.
Рекс лежал неподвижно; он слышал, как Джеймс идет через номер. Осторожно открыв глаза, он увидел, что Джеймс стоит перед Самми. Он расслабленно держал ружье в руке, дуло свисало вдоль правой ноги. На журнальном столике стояла стеклянная бутылка с водой, рядом — бутылка вина, которую отель предлагал постояльцам в качестве комплимента.
Джеймс обернулся, и Рекс быстро закрыл глаза и попытался расслабить тело. Лежа неподвижно, он услышал, как Джеймс снова подходит к нему. Ощутил запах металла, понял, что дуло направлено ему в лицо.
— Большинство их тех, кого я знаю, называют себя «пансексуалы», — продолжил Самми.
— Как это?
— Они считают, что главное — личность, а не пол.
— Весьма разумно, — заметил Джеймс и вернулся к Самми. — Мне жаль, что Лоуренс порезал тебя. Больно?
— Немножко…
— На твоей мордашке останется шрам, — сказал Джеймс с неожиданной нежностью в голосе.
— Блин, — вздохнул Самми.
— Надо заклеить рану пластырем, чтобы края срослись.
— У отца в несессере может оказаться пластырь, — предположил Самми.
В номере стало тихо; Рекс лежал с закрытыми глазами. Он был почти уверен, что Джеймс наблюдает за ним.
— Он вон там, возле кресла, — сказал Самми.
Рекс угадал, как Джеймс делает шаг и пинком отправляет несессер через всю комнату к Самми.
— Спасибо.
Рекс услышал, как Самми расстегивает молнию несессера, слышал, как маленькие предметы падают на пол, шуршание — Самми отыскал пластырь.
— Сначала промой, — посоветовал Джеймс.
Услышав, как Джеймс берет бутылку с водой со столика и откручивает крышечку, Рекс начал выгибать руки и тянуться из всех сил — и наконец освободил одну руку. Ледяные пальцы покалывало, они зудели — кровь понемногу возвращалась в них.
— Замри, — пробормотал Джеймс. — Чуть поверни лицо…
— Ай, — прошептал Самми.
Рекс открыл глаза и увидел, что Джеймс положил ружье на пол и склонился над Самми с бутылкой и пачкой бумажных салфеток.
Он осторожно поднялся. Ноги затекли и казались тяжелыми столбами. Одна из тряпок зацепилась за манжету рубашки и висела на нитках, но отцепилась и упала на пол.
Рекс замер и подождал.
Джеймс ничего не слышал; он прижал горлышко бутылки к салфеткам и продолжил промывать щеку Самми.
Рекс медленно прокрался к столику и поднял винную бутылку вверх, чтобы его не услышали.
— Еще воды, — сказал Самми. — Ай… ай, как…
— Я уже почти закончил, — сказал Джеймс со странным воодушевлением в голосе.
Рекс приблизился к Джеймсу, но случайно наступил на рубашку из разворошенной сумки. Рубашка так и осталась в целлофановой упаковке, и под ногами зашуршало. Рекс шагнул вперед, занес бутылку, увидел, как Джеймс роняет салфетки и поворачивается к нему, — и обрушил на него бутылку. Джеймс, защищаясь, поднял руку, но удар пришелся по щеке и виску и был так силен, что стекло треснуло. Зеленые осколки и темно-красное вино брызнули на Джеймса и на стену у него за спиной.
Джеймс тяжело застонал и упал на бок, выставил руку и попытался открыть глаза. Самми отбежал в сторону, Рекс быстро схватил ружье и отступил назад. Джеймс сел, привалившись к стене и щупая висок; он мрачно глянул на Рекса, как раз когда тот шагнул вперед и ударил его прикладом в переносицу, так что голова Джеймса стукнулась о стену.
— Идем, — сказал Рекс Самми, — надо выбираться отсюда.
Они вышли из номера, закрыли дверь и поспешили по холодному коридору к рецепции.
— Отлично сработано, папа, — улыбнулся Самми.
— Все благодаря тебе.
Где-то слышались тяжкие удары, и Рекс обернулся, но в темном коридоре все было спокойно, дверь его сьюта закрыта. В то же мгновение его накрыла такая головная боль, что пришлось остановиться.
— Что такое? — прошептал Самми.
— Ничего. Дай мне секунду, — попросил Рекс.
— Что будем делать?
— Просто выберемся отсюда… Дай-ка я на тебя посмотрю, — сказал он и подвел сына к свету стенной лампы. — Наверное, останется небольшой шрам…
— На моей мордашке.
— Да.
— Видел бы ты себя сейчас, папа.
Рекс снова оглянулся — и увидел, что одна из дверей, мимо которых они прошли, приоткрыта.
Глава 111
Рекс и Самми молча дошли до лобби. Толстый ковер приглушал их шаги. Узор обоев был темнее между эллипсов света, падавшего от настенных ламп. Рекс проверил предохранитель ружья.
— Я думал о том, что ты сказал раньше, — что тебе можно быть слабым, — сказал Рекс. — Я согласен, в смысле… если бы я мог сказать это себе самому, мне, может, не пришлось бы пропивать жизнь, и тогда я бы не потерял себя.
Они вышли в холл. Никого. Один из компьютеров — на полу. Дождь яростно стучал в черные окна. Желоба были переполнены, и вода с плеском выливалась на каменную кладку.
— Ten little rabbits, all dressed in white, — внезапно послышался детский голос. — Tried to go to Heaven on the end of a kite.
Рекс и Самми обернулись и увидели старый кассетный магнитофон на выдвинутом столе.
— Kite string got broken, — продолжал детский голос. — Down they all fell. Instead of going to Heaven, they went to…
— Что происходит? — прошептал Самми.
Рекс узнал считалку, прозвучавшую после телефонного звонка в ресторане; он подошел к столу и увидел кровь на кнопках магнитофона.
— Nine little rabbits, all dressed in white, Tried to go to Heaven on the end of a kite…
— Иди к выходу, — нервно сказал Рекс.
— Папа…
— Спускайся на большую дорогу и иди вправо! — крикнул Рекс.
— Папа!
Рекс обернулся и увидел, что по коридору к ним быстро приближается Джеймс Гюлленборг. В руке у него был охотничий нож, одежда залита вином; он дышал ртом, словно нос был сломан.
— Eight little rabbits, all dressed in white, — продолжал голос из магнитофона.
Джеймс вышел в холл, поглядел на нож и направился к Рексу. Быстро провел свободной рукой по губам, обогнул кресло.
— Спокойно, Джеймс! — Рекс поднял ружье.
Джеймс остановился и сплюнул кровь на пол. Рекс попятился и положил палец на спусковой крючок.
— Ну ты и идиот, — прошипел Джеймс и занес нож.
Раздался хруст, и одна нога Джеймса сломалась в колене. Кровь брызнула на пол, Джеймс повалился мешком. Он выгнулся, словно делал мостик, и завопил от боли.
Несколько секунд Рекс не мог понять, что происходит.
Диджей стоял у дверей, ведущих на лестницу спа-отделения, и держал в руке пистолет с глушителем.
На голову он нацепил с десяток кроличьих ушей на кожаной ленте.
Рекс заметил, что брюки у него мокрые выше колен. Диджей шагнул в холл, уронил прорезиненную веревку на пол и сунул пистолет в наплечную кобуру под курткой.
Он остановился, закрыл глаза и погладил себя по щеке, по отрезанным кроличьим ушам.
Джеймс закричал и попытался ползти в сторону коридора.
Диджей взглянул на него, подошел к Рексу и забрал у него ружье, вынул патроны и положил ружье на столик, к остальным.
— Six little rabbits, all dressed in white, Tried to go to Heaven on the end of a kite, — говорил детский голос в магнитофоне.
Джеймс лежал на полу, прерывисто дыша. Под простреленной ногой расползалась лужа крови.
— Надо перевязать рану, — сказал Рекс Диджею. — Он умрет, если мы не…