Четвертый день прорыва начался с непривычной тишины, лишь изредка прерываемой одиночными выстрелами. Со стороны дороги послышался многоголосый рокот дизелей, и Костя поспешил из бункера. Штурм? Но его должны начинать не танки прорыва, а «ТТ-26» совместно с «БХМ-3» и «ХТ-130». По дороге действительно катили танки «КВ» в сопровождении бронемашин, а следом походным строем шагала пехота.
– Ночью разведка заметила отход врага, – сообщил всезнающий телефонист.
– Наши занимают оставленные позиции?
– Приказано выйти к следующей линии фортов.
– Без разведки? – удивился Костя и сам себе накаркал.
По склону холма поднялся незнакомый генерал в сопровождении свиты и грозно спросил:
– Где отсиживается разведка?
– Я – командир разведгруппы, – сделал шаг вперед Костя.
– Почему здесь? Ты давно должен быть у финских укреплений.
– Где приказано, там и нахожусь.
– Линия исправна, а приказа действительно не было, – выглянул из-за спины телефонист.
– Бегом к следующей линии форта! – гневно крикнул генерал. – Результат разведки доложите через час!
– Двадцать километров в одну сторону, за час никак не управиться, – возразил Костя.
Свита зашелестела картами, куда-то потыкала пальцами, что-то нашептала генералу на ухо, и тот приказал:
– Бери легкий броневик сопровождения и чтоб был здесь через час, как штык!
Неожиданное определение «как штык» показалось забавным, но времени посмеяться нет. Здесь нет асфальта, а сорок километров по разбитой грунтовке за час не каждый кроссовер одолеет. Оружие да ранцы – вот и все сборы, разведгруппа бегом спустилась к дороге, и Костя постучал в бронированную дверь:
– Вылазь, надо съездить к финнам в тыл.
– Не вылезу! – возразил тот. – Ты разобьешь, а мне отвечай!
– Хочется получить снаряд в борт?
– Это бронемашина сопровождения командарма! С меня потом стружку снимут!
– Вот иди к нему и требуй отменить приказ!
Шофер нехотя выбрался из броневика и начал рассказывать о том, какая это хорошая техника и как он за ней ухаживает. Экипаж выбрался без лишних слов, и разведчики мигом заняли их места.
– Парни, плюньте на пулеметы и смотровые щели, ваша задача – крепко держаться и не свернуть себе шею.
«ЛБ-23» создали на базе машины «Скорой помощи» и производили в Ленинграде по заказу НКВД. Ничего удивительного, если вспомнить о том, что в двадцать первом веке бронетехника – на вооружении полиции всех государств.
– Мы готовы, поехали! – крикнул один из разведчиков, и Костя дал по газам.
Дореволюционный мотор Лебедева в сотню сил резво взял обороты, и броневик быстро набрал скорость. Через несколько минут на соседнее сиденье перебрался коренастый разведчик по имени Степан:
– Зачем пугал? Здесь рычажно-гидравлическая подвеска.
– Откуда знаешь или сам шоферил? – поинтересовался Костя.
– Я окончил ФЗУ[55] по специальности «автослесарь».
– Где работал?
– Нигде, – вздохнул парень, – распределили в Выксу, а там сразу вручили комсомольскую путевку в НКВД.
На пересечении с отсечной линией обороны дорогу преградил передовой дозор.
– Далеко собрался? – поинтересовался лейтенант в годах.
– До первой финской пушки, – отшутился Костя.
– Ты того, смотри по сторонам, не то взаправду нарвешься на пушку.
– Наша разведка проходила?
– Не, два танка проехали с полкилометра и вернулись. Вон стоят за каменной насыпью.
Костя критически посмотрел на дорогу, затем на остатки некогда грозных фортов, за несколько дней превращенных в развалины. От горизонта до горизонта – только руины, и он приказал своей группе:
– За пулеметы, впереди только враг, – но спохватился и добавил: – Без команды не стрелять.
Дальше поехали не спеша, не ради осторожности, а поневоле. Прямых попаданий в дорогу практически не было, но воронки от тяжелых снарядов порой перекрывали более половины проезжей части. Впрочем, воронки быстро закончились, но пришла другая напасть, наледь с лужами талого снега.
Жесткие покрышки с примитивным протектором совсем не держали дорогу, и машина елозила даже на ровном прямом участке. Реальная опасность улететь в кювет вынудила Костю снизить скорость до минимума. Старательно удерживая непослушный броневик на середине дороги, он совсем не смотрел по сторонам, поэтому крик Степана заставил нажать на тормоз:
– Командир! Финны!
Впереди на обочине действительно стоит санный обоз с солдатами. Просто сидят без оружия в руках и поглядывают на броневик.
– Похожи на перебежчиков, – пришел к выводу Костя. – Пулеметы – на взвод, но стволы не поворачивать.
Плавно тронувшись с места, он так же плавно, опасаясь заноса, остановился напротив головных саней и открыл дверцу:
– Привет, парни! Кого ждем?
– Тебя ждем, больше некого, – ответил офицер в петлицах капитана пехоты.
– Совсем плохо?
– Хуже не бывает! Генерал Остерман приказал оставить позиции, а шюцкор встретил пулеметами.
– Вас не пустили в укрепления Мустамяки? – удивился Костя.
– Нас не пустили домой! Остерман не приказывал занимать следующую линию обороны!
– Что говорит сам генерал?
– Уехал в Стокгольм, правительство еще в декабре туда сбежало.
– Не нужна нам ваша Карелия и война не нужна! – из соседних саней выкрикнул солдат.
– Перед фортами только вы или еще кто-то есть?
– Нас послали в передовой дозор, остальных шюцкор держит под прицелом.
В броневике взвод беглецов не уместить, и оставлять без присмотра неразумно. Костя обратился к товарищам:
– Я возьму капитана с трофейным оружием, а вы едете следом на санях. Согласны?
– Запросто! – ответил за всех Степан.
Время поджимало, и обратно Костя гнал на запредельной скорости, ибо лучше улететь в кювет, чем опоздать по собственной вине. Ровно в назначенное время броневик остановился перед генералом:
– Задание выполнено! Во время разведки взят в плен передовой дозор финнов во главе с капитаном.
– Молодец! Ты кто по званию, через ватник не видно знаков различия?
– Младший лейтенант НКВД Мишутин! Командир спецгруппы охранения танков «ТТ-26»!
– Ишь ты! Утер нос моим разведчикам. Что-либо важное высмотрел?
– По сообщению пленных, генерал Остерман удрал в Стокгольм. На линии фортов Мустамяки стычки солдат с шюцкором.
– Не может быть! – воскликнул генерал. – Ну-ка спроси еще раз!
– Представьтесь и расскажите о приказе, – перевел Костя.
– Я – командир форта Лавола капитан Ахо Иверсен, сегодня ночью получил письменный приказ оставить позиции, – заявил пленный и протянул пакет.
Генерал на радостях троекратно расцеловал Костю и побежал в машину, следом заторопилась свита. Впрочем, уехали не все, сначала за пленным вернулся майор контрразведки. Затем примчался адъютант и переписал из служебного удостоверения в блокнот личные данные Кости.
– Что делать с пленными? Мои парни везут полный взвод, а трофейное оружие сложено в броневике.
– Да? Я оставлю броневик, пленных и оружие передашь старшему сержанту, – ответил адъютант и поспешил в штабной автобус.
Спешка объяснима, закон первого гонца с доброй вестью никто не отменял. Через несколько часов приказ барона Остермана с переводом и рапортом командарма лег на стол Вождя. Что интересно, вопреки традиции генерал не забыл указать имя и должность младшего лейтенанта, добывшего важный документ. Это не справедливость, а кулуарная возня, месть за отказ Ворошилова создать при штабе армии свой батальон разведки. Сталин оценил, командарм вместе с пятой звездочкой в петлицы получил должность начальника Генштаба, а Красного маршала перевел на партийную работу.
Глава 9Укрепрайон Суммакюля
П о дороге сплошным потоком пошли танки и грузовики с пехотой. За ними тарахтели тягачи с огромными пушками на прицепе. Все это громыхало и ревело, а Костя ждал приказа. К вечеру донеслась канонада, это пушкари начали крошить укрепления Мустамяки, представлявшие собой четырехметровую насыпь с ДОТами наверху. Строители брали песок перед насыпью, выкопав глубокий ров, поэтому линию обороны назвали Ров Мустамяки.
С наступлением сумерек штабные связисты потянули телефонную линию к новым позициям. Тут вместе с разведчиками заволновался телефонист и принялся обзванивать приятелей. Новостей набралась уйма. На севере Ладоги моряки высадили десант, взяли два города и перерезали шоссейную и железную дороги. Танки благополучно прошли через восточный фас и двинулись в обход, намереваясь выйти к Выборгу с севера.
Единственным местом боев стали Березовые острова, которые защищал шюцкор. Но боец всегда победит идейно накрученного обалдуя, и войска уверенно продвигались к береговым батареям. Остермана не в чем упрекнуть, профессиональному военному исход войны ясен. Героическая защита Выборга соберет с финнов кровавую жертву, Красная Армия сровняет город с землей и возьмет Хельсинки.
– Командир, тебе телефонограмма! – крик телефониста оторвал Костю от размышлений.
– Что там?
– Приказано выдвигаться вдоль железной дороги. Утром мы должны быть на станции Кямяря.
– Совсем охренели! До железной дороги – десять километров, затем по шпалам еще двадцать!
– Лошади, – тихо сказал Степан.
– Что за лошади? – не понял Костя.
– Пленных увезли, а обоз оставили под холмом.
– Целый день простояли голодными на холоде? Да они ни на что не пригодны!
– Почему голодными? Мы сани поставили в круг, подняли оглобли и сделали шатер из брезента.
– Я покормил и напоил, – вмешался другой разведчик, – овес со жмыхом дали возничие, а вода из наших запасов.
– Подготовьте две парные упряжки, остальных отдайте под расписку любому тыловому командиру, – распорядился Костя.
В ожидании приказа он просидел весь день рядом с телефонистом и финских лошадей не видел. Тем не менее собственный транспорт в корне менял проблему со своевременной сменой дислокации, осталось продумать маршрут. Изрытые воронками десять километров могли обернуться проблемой, поэтому он предложил иной вариант: