— Сколько тут? — отмахнулся, скривив недоверчиво лицо, Кобелев.
— Двести кусков.
— Нормально. А ты в курсе, что «чайзер» капразовский под грузовик на полном ходу заскочил?
— Не-е-е, — удивился Мамаев. — И как капраз?
— Погиб, — вздохнул Кобелев.
Мамаев присвистнул.
— Ни фига себе, свезло!
Он хлопнул себя по голым ляжкам и осклабился.
— Ну вот, и концы в воду!
— Кому свезло, а кому не очень, — снова вздохнул начальник Приморского ГРУ.
— По делам и кара! — махнул рукой Мамаев.
— Ну-ну, — скривив губы, покрутил головой Кобелев, — а мы, значит, ангелы с тобой?
Мамаев удивлённо вскинул брови.
— Ну, ангелы не ангелы, а мне несколько полегчало. За державу, знаешь ли, было обидно, что на ши красавцы тешили бы южнокорейский глаз. Да и секреты… Хотя… Какие там секреты? Наши друзья-поляки и германцы слили уже всё. Но… Ради принципа.
— Жалко всё-таки корабли. Следующие надо сохранить. Эти-то понятно… Как спрячешь? А вспомогачи надо шкерить.
— Ну так и думай! Кто у нас «по внешним связям»? Вот и думай, куда и как!
— Думалка у меня на другое заточена, — пробубнил Кобелев. — Есть у меня пара точек в Малайзии, но ведь «спалим базу», блять.
— Ой! Да на хер нужна твоя база. Наоборот, блять, если легализуешь агентуру больше толку будет и для дела и для службы… Создай из резидентов и агентов фирмы. У меня человек пять есть, кто в Юго-Восточной Азии работал. Отозваны сейчас. Пиши план дела глубокого внедрения. Всё равно вам сейчас против «партнёров» нельзя дёргаться. Только не свети его руководству.
— Совсем не светить не получится, — вздохнул Кобелев. — Официальное дело даст нам возможность говорить с людьми. А ты сам знаешь, что сейчас за люди.
— Да-а-а… Одни скурвились как-то вдруг, а другие обиделись на всех сразу. Одни сразу нас продадут… Или твоему руководству, или «партнёрам», а другие не только в рожу плюнуть могут, но и чего похуже. Ты прав! Думаю, всем и вправду до пизды!
— Это точно, — согласился Кобелев. — А план уже есть. Могу дать почитать.
— Оно мне надо? Что ты там мог нового для меня наваять? У тебя полковники вон с какими головами в штабе сидят. Куда нам до них. Пусть думают. Мы с краешку посидим.
Кобелев хмыкнул, дёрнув головой. Он понимал, что Мамаев прячет за нарочитой небрежностью отношения к официальному «плану» свой собственный план, который уже стал реализовывать «мимо» него, начальника ГРУ. И понимал, что запретить ему этого не может. Своим неверием в паранормальные способности друга Кобелев утратил доверие, которое, как известно, приобрести трудно, потерять легко, а полностью восстановить практически невозможно.
Буксировка российских авианесущих крейсеров проходила штатно. В нейтральных водах на «Минск» и «Новороссийск» высадились группы «технических специалистов», которые запустили дизель-генераторы. Управлять буксируемыми кораблями стало значительно легче. Это условие — рабочие дизель-генераторы — было оговорено. В устной, естественно, форме и за особые деньги.
Заодно «специалисты» проверили подачу электропитания на боевые корабельные системы, которые были протестированы и запущены. Вскоре в воздухе появились самолёты Ф-15 и топливозаправщики КС135, взлетевшие с военной базы США Кадена, расположенной на японской острове Окинава. А за два часа до этого с базы вылетел самолет радиотехнической разведки Lockheed EP-3, способный собирать радиоэлектронную информацию с военных объектов и военной техники.
— Системы РЛС воздушной обстановки в действии, — сообщил лейтенант Гобинда Сингх. — Станция обнаружения целей в действии. Автоматизированная система сбора и обработки целеуказания и выработки рекомендаций для использования средств противолодочной и противовоздушной обороны в действии. Вижу воздушные и подводные цели.
— Ты смотри, лейтенант, не нажми случайно волшебную кнопку, — напряжённым голосом сказал Джон Воуэлл — один из стоявших в боевой рубке «специалист» в форме генерала.
— Это невозможно, господин генерал, но я буду осторожен.
Командующий контингентом ВС США в Японии скептически дёрнул щекой. Ему не нравилась идея главы Пентагона Уильяма Пери проверить боеспособность российских авианосцев на пути в Южную Корею. Тот обосновывал своё предложение тем, что корейцы не хотели запускать в свои порты российский крейсер напичканный ракетами и бомбами и находящийся в аварийном состоянии.
Джон Воуэлл понимал, что корейцам эти корабли не нужны ни в каком виде. С ракетами или без. Как, впрочем, и американцам. С другой стороны, Воуэлл понимал, что Пери прав — иной возможности проверить качество русской корабельной ПВО не будет. Корейцы не дадут. Генерал понимал правоту министра обороны, но его душила ненависть к этому выскочке из «бизнеса». Впрочем, успокоил себя генерал, глядя в экраны приборов контроля, а когда было иначе? По давно заведённому правилу министрами обороны в этой стране становились гражданские лица.
— Что видит «авакс»? — спросил генерал. — Долго нам тут париться?
Стояла немыслимая жара. Кондиционеры русскими были, естественно, сняты. Холодильники отсутствовали.
— Сэм, подай мне колу, — попросил генерал ординарца и уселся в шезлонг. Кресла в рубке тоже отсутствовали.
— Вандалы! — произнёс Воуэлл и вскрыл банку.
— Все системы в боевой готовности, — сообщил Сингх.
— Переходим к активной фазе учений, — сказал полковник Максвел.
— Фаза номер два, — проговорил в микрофон переносной рации его помощник.
Центральный прибор управления ракетной стрельбой, который обеспечивал управление предстартовой подготовкой, наведение пускового устройства, одиночную или залповую стрельбу и автоматический поворот барабанов для подачи очередных ракет, работал штатно.
Получив от вычислительного устройства, которое обеспечивало приём и обработку информации от двух радиолокационных антенн, выработку данных стрельбы по цели, выработало команды управления для коррекции наведения 2 ракет на выбранную цель одновременно, прибор управления запросил оператора о необходимости пуска.
Программа, установленная в ноутбуке, подключенном к корабельной системе управления зенитным ракетным комплексом «Гром», и выполнявшем функции «оператора», выдала команду «две ракеты пуск».
Корабельная система управления включила предстартовую двухсот двадцати секундную подготовку ракет В-611 перед пуском, за время которой выполнялась проверка бортовых систем ракет.
На мониторе появилась надпись: «Подтвердите команду „Пуск!“, или „Отбой!“».
— Сэр, система управления зенитным комплексом запрашивает команду «Отбой!»
— Ну и что? — удивился генерал. — Наши истребители только заходят на боевые курсы. Мы же сами этого хотели.
— Двести пятнадцатый взят на прицел, — сообщила рация. — Триста двадцать третий взят на прицел. Сто тринадцатый захвачен. Четыреста восьмой захвачен.
— Работайте, парни. Пытайтесь оторваться, — проговорил в рацию полковник Максвел.
Вдруг корабль вздрогнул и обе корабельные ракеты В-611 с характерным шумом включили твёрдотопливные двигатели, сорвались с направляющих и устремились в синие небо, оставляя белый дымный след.
— Что это?! — вскричал генерал. — Сингх, мать твою! В чём дело?!
— Не знаю, сэр.
Лейтенант вскочил со стула и с ужасом на лице выставил перед собой руки.
— Я ничего не делал, сэр.
Однако на экране зелёным светом светилась надпись: «Подтверждение команды „Пуск“ получено».
Ракетный комплекс «Базальт» получил первичное целеуказание от орбитальных платформ МКРЦ «Легенда»[50]. Контейнера по команде «оператора» встали в боевое положение. С промежутком в восемь секунд крылатые ракеты отрывались от палубы, и уносились в голубую даль, развивая скорость до двух с половиной махов.
— Шит, шит, шит! — орал Воуэлл бегая по рубке держась за голову. — Это катастрофа!
— Видим ракеты! — заорала переносная рация голосом радиста атомного авианосца «Авраам Линкольн», находящимся в составе группы на расстоянии двухсот миль.
— Что у вас, Воуэлл, твориться, чёрт побери? — раздался голос адмирала.
— Подлётное время пятнадцать минут, — снова заверещала рация.
— Заткните этого болвана! — проговорил голос адмирала.
— Несанкционированный запуск противокорабельных ракет, сэр, — проговорил в микрофон Воуэлл.
— Хрена себе вы устроили учения, генерал.
— Не я был инициатором, сэр. Это же русские, сэр. Им нельзя было верить.
— Не засирайте эфир, генерал, — с явными нотками презрения в голосе сказал командир авианосца.
Если учесть, что в сторону авианосца, на котором находилось командование группировкой летело восемь крылатых ракет с общим зарядом восемь тысяч килограмм, голос адмирала был на удивление ровный.
На какое-то мгновение в рубке установилась абсолютная тишина, прервавшаяся взволнованным шёпотом авиадиспетчера:
— С-с-с… Сэр, авакс подбит. Он исчез с радара.
— Я подбит, катапультируюсь!
— Катапуль…
— Ч-ч-ч-что это? — едва слышно спросил генерал.
— Наши истребители, сэр, — прошептал Сингх. — Сработали два ПЗРК «Оса».
Лейтенант не успел договорить, как раздался пистолетный выстрел. Тело генерала Джона Воуэлла рухнуло на палубу боевой рубки русского корабля, медленно погружавшегося в пучину Южно-Китайского моря. В перипетиях событий никто не обратил внимание, на то, что автоматика балансировки уже давно набрала полные танки, а сейчас выливала воду из цистерн правого борта, открыв все кингстоны.
«Новороссийск» и «Минск» почти синхронно завалились на левые борта. Минут через сорок-пятьдесят как-то неловко боком ушёл под воду тяжёлый авианесущий крейсер «Минск». «Новороссийск» смущал своим килем крутившихся вокруг него американцев несколько дольше, но тоже, в конце концов, затонул, уйдя на глубину кормой вперёд.