Мне стало омерзительно от ее слов чуть ли не больше, чем от нее самой. Я сказал ей идти куда угодно, а сам побрел домой. Нэлли, точно собачонка, семенила за мной до самой деревни, будто боясь нарушить некое правило и подвергнуться божьей каре.
Замолчав, Слэйто вскинул голову, реагируя на слабый шорох, как хищник, высматривающий дичь. Кустарник возле ручья через миг зашевелился. Моя рука уже пару секунд сжимала рукоять корундового меча, но из кустов показался не кто иной, как Пушок, и я тихо выругалась.
Лис между тем с осуждением посмотрел на меня и мага и, гордо прошествовав к воде, начал лакать.
Я обернулась к Слэйто:
– Хорошая история, кэм. – Я впервые назвала его товарищем на языке ока. – Ты отомстил задирам и убедился, что принцесса – дура. Идеальная концовка.
– Это было начало истории, – покачал головой маг, и пара светлых прядей упала ему на лицо. Он их сдул, словно рассерженная девчонка. – Может, слишком затянувшееся, но только начало.
Если бы Раске не оказался так глуп и не явился весь в навозе на праздник, думаю, ничего бы не случилось. Но он не отличался особым умом. Поэтому пришел. Опозорился, был обсмеян и увидел, как Мразь забрал венок Нелли – его личного трофея. Догадался ли он, что опоры моста подпилил тоже я? Сначала я сомневался. Ему было бы достаточно уже того, что я посмел посягнуть на его девушку. А смех односельчан только добавил бы ему ожесточения.
Но я ошибался и еще вовсе не учел того, что не только я, как выяснилось, умею мстить.
Пушок поднял голову, словно слушал светлого мага. Затем зевнул, продемонстрировав свои острые клыки, и подошел к моим сапогам. Густая серая шерсть топорщилась под шеей, и я заметила бурые пятна на светлых волосках. Возможно, кровь? Ведь лис самый настоящий хищник, хоть и очарованный нашей пташкой Аэле. Зверь порыл песок лапой и улегся у моих ног.
– И что, мальчишки тоже тебя изваляли в дерьме?
– Я уже говорил, что мальчишки моей деревни оказались необычайно злобными. Раске же был воплощением зла среди них. Ты знаешь, как охотятся на лис на севере, Лис?
Я покачала головой и осторожно положила ладонь на загривок Пушка. Тот ощерился, но не сделал попытки укусить меня или сбросить руку.
– Далеко не у всех селян есть собаки, которые могут гнать зверя или выгонять его из норы. Иногда детишек привлекают изображать лисьего демона. Это такой специально обряженный человек: в лохмотьях, с барабанчиком и в маске. Криками, топотом и громкими звуками он поднимает дикого зверя и гонит его на охотников. Так вот, о лисьей маске…
Она похожа на лисью морду, вырезанную из коры: с ушками, узкими глазами-щелками, темным носом. Эта маска закрывает лицо лисьего демона полностью. Напротив рта человека в маске вделан свисток. Лисы, знаешь ли, не любят пронзительного свиста. Когда маска закрепляется ремешками сзади, свисток раздвигает зубы и губы. Там довольно хитрая система ремешков, и обычно кто-то помогает лисьему демону надеть маску.
Именно лисья маска и бросилась мне в глаза, когда я вернулся с праздника: она лежала на столе в моем доме. Лунный свет, лившийся в открытое окно, освещал ее очень скупо. Но я сразу узнал эту приметную вещицу. Мне еще пришло в голову: «Странно. Никто из семьи не охотился на лис, откуда взялась маска?» а потом я вспомнил, что родители с утра уехали на ярмарку в соседний город с ночевкой. И при всем желании ни мать, ни отец не могли положить маску на стол.
Пока я хлопал глазами, у меня за спиной, перед открытой дверью, послышался скрип половиц и потянуло навозным запахом. Затем на меня обрушился первый удар.
Я не был драчуном в детстве, поэтому, когда меня били, обычно просто терпел, сжав разбитые губы. И рано или поздно обидчикам надоедало пинать безучастный куль, каким я был. Я не сомневался, что и в этот раз все закончится быстро. Раске выплеснет свою злость, поколотит меня и уйдет, бормоча проклятия.
Однако я ошибся. Я сообразил, что меня ждет что-то особенное, лишь тогда, когда понял, что мне связывают руки и ноги грубой веревкой из пеньки, которую мой отец на всякий случай держал у входа. Я попытался крикнуть, но получил такой мощный удар в живот, что изо рта вырвался лишь писк. Раске ругнулся – к этой секунде я уже не сомневался, что в мой дом явились он и его приятели, – подошел к столу и взял в руки лисью маску.
– Если ты такой шутник, Мразь, то будешь носить шутовскую маску, – прохрипел он. И по дрожи в его голосе я понял, что мой обидчик уже неслабо отведал деревенского самогона. – Ты же любишь говорить? Считаешь, что знаешь очень умные словечки. Ну, вот шутовская маска и не позволит твоему рту закрыться.
Раске подошел и без труда натянул маску мне на голову. Свисток, как и было задумано, втиснулся между зубами, а ремни закрепили маску в таком положении намертво. Мной овладел ужас. Такой леденящий страх, когда ты цепенеешь настолько, что не можешь ничего сделать, а только отстраненно наблюдаешь за всем происходящим, словно со стороны. Тебе знакомо такое, Лис?
Я сидела как зачарованная. Давно забытое воспоминание о собственном бессилии, которое я годами усиленно изгоняла из своей памяти, возродилось во всех красках. Мой Принц, сын владельца замка, где я росла, и мой первый товарищ по играм и забавам приказал своре своих приятелей изнасиловать меня и тем самым, по сути, приговорил к общественному забвению.
У меня в голове раздался треск разрываемой ткани. Этот звук я не слышала несколько лет. Магический взрыв в Сиазовой лощине стал моей новой вехой, моим новым прошлым, но, оказывается, страх и бессилие никуда не делись. Они просто спали глубоко внутри меня. О да, я прекрасно понимала, о каком ужасе говорил Слэйто – липкая мерзость, от которой невозможно отделаться никогда.
Пушок тревожно заворочался под моей рукой, и я поняла, что невольно с силой сжала пальцы у него на загривке. Пришлось резко расслабить кисть. Все эти мысли пронеслись в голове за доли секунды, и я сказала:
– Я знаю, о чем ты.
– Отлично, значит, ты хорошо представляешь, о чем я думал, когда меня тащили по опустевшим по случаю праздника улицам родной деревни.
Я думал: это всего лишь дурацкая шутка. Ну, меня, конечно, вываляют в коровьем дерьме, может, макнут пару раз головой в выгребную яму. Или они решили облить меня смолой, обвалять в перьях и выставить на посмешище на празднике? Глупости! А может, маску на меня надели затем, чтобы отвести в лес, где дикие лисы, годами ненавидевшие лисьего демона, меня покусают? Я даже чуть не рассмеялся. Но даже желание улыбаться исчезло, как только послышался звук текущей воды.
Река, у моста через которую я подпилил опоры, с другой стороны деревни набирала сил. Течение было настолько мощным, что вырывало из ила коряги и несло их прочь. В некоторых местах глубина достигала трех метров.
– Ты меня запачкал, зато я тебя чисто вымою, – ворчал Раске себе под нос.
Я твердил мысленно, что он просто пару раз окунет меня, попугает. Но где-то в глубине души я знал, что Раске не ограничивался полумерами.
Этот дурень подтащил меня к склону и, последний раз от души приложив сапогом, скинул в глубокую воду.
– Почему ты не звал на помощь? – Я непроизвольно сжала зубы, хорошо представив себе описанную картину. Это было несложно, особенно здесь, на берегу ручья.
– На мне была лисья маска. Свисток между зубами не позволял произнести ни слова. Я мог только свистеть. А в опустевшей деревне услышать мой свист было некому. В общем, я упал в воду.
Она оказалась жутко холодная. У нас по весне никто так рано не купается. Коченеют даже пальцы на ногах. Из-за маски мои губы и зубы оставались разомкнутыми, и, когда я свалился с обрыва, рот сразу же заполнила ледяная вода с мерзким привкусом ила и тины. Я невольно сделал глоток, а течение между тем развернуло мое покорное, связанное тело. Я попытался освободиться от пут, но меня вновь развернуло. В этот раз я пробыл под водой чуть дольше. Меня тащило и тянуло через коряги и камыш. С каждым погружением я все меньше мог контролировать даже свои мысли, не говоря уже о происходящем.
Вода заливала рот и глаза. Я перестал глотать и вдохнул ее. Это больно – дышать водой, Лис. Ты пытаешься проглотить ее, но воздуха не хватает, и ты жадно дышишь водой. Наверное, меня пронесло всего пару десятков метров, а я уже начал мечтать о смерти. Я быстро сдался и хотел лишь одного – чтобы пытка прекратилась.
На одном из поворотов реки меня потащило на дно, в воронку. Меня тянуло и тянуло вниз. Голова перестала разрываться от недостатка кислорода, я начал терять сознание. И тогда…
– Ты умер, – несколько нервно закончила я.
Слэйто недоверчиво посмотрел на меня, словно пытаясь понять, шучу я или нет.
– Я, что, похож на мертвеца?
– Очень похож. Твои руки – да они же ледяные. Твоя магия совсем не похожа на силы наших Высших магов. Еще твоя загадочность. Ты умер давно, в детстве. Тебя утопили злые мальчишки. С маской лисьего демона на голове.
Слэйто расхохотался. Он даже закашлялся и смахнул с валуна очищенную луковицу, которая упала на песок возле лап Пушка. Тот недоверчиво ее обнюхал и попытался зарыть.
– Ну и фантазия, Лис. Разговаривающий и ходячий мертвец в паре с молодой невестой. Я более чем жив, мое сердце бьется. А руки холодные из-за плохого тока крови, не более того.
– Но тогда как ты выжил? – Я не до конца смирилась с крахом своей идеи и решила как-нибудь проверить, бьется ли его сердце в самом деле.
– Это и вправду интересно. Когда я начал тонуть, у меня было видение. В толще воды я увидел огромное зеркало в бронзовой раме с узором в виде переплетающихся лисиц. В отражении, как мне показалось, стоял мальчишка в стальном матовом шлеме, до того похожем на мою маску, что стало страшно. Уже не соображая тогда, я решил, что это загробная жизнь. Но мальчик в зеркале поднял руку и разбил стекло со своей стороны, затем схватил меня за шиворот и толкнул наверх, на поверхность, к воздуху. Последним, что я увидел, был рисунок у него на портупее. Ярко-алая роза. Что бы это ни значило, это врезалось мне в память.