Итан вдохнул и медленно выдохнул, стараясь держать себя в руках.
— Я ничего не оскверняю. Убийство само по себе есть осквернение. Я просто хочу найти убийцу. Разве это так ужасно?
Бетт еще раз взглянула на девушку.
— Ты же понимаешь, что навлекаешь на мистера Пелла неприятности.
— Пелл не имеет к этому никакого отношения.
— Мистера Пелла попросили присматривать за этой девушкой, — сказала она. — А вместо этого, он оставил её один на один с тобой. Он должен был вести себя по осмотрительней.
— Я отослал его, Бетт. Попросил его о стаканчике вина. Вот почему он оставил меня здесь одного.
Она поджала губы, а Итан затаил дыхание, надеясь, что Пелл был достаточно умен, чтобы насочинять нечто в этом же духе. По-видимому, служитель был куда лучше, чем о нем думал Итан, потому как Бетт выдавила из себя с некоторой неохотой,
— Он сказал мистеру Траутбеку то же самое.
— Тогда, возможно, тебе стоит ему поверить, — сказал Итан, стараясь скрыть вздох облегчения.
— Все равно, он не должен был оставлять её одну.
— Возможно, — устало сказал Итан. — Я надеюсь, ты будешь так добра поговорить с Тр… с мистером Траутбеком от его имени. Не стесняйся, смело обвиняй меня. У тебя это должно выйти очень естественно.
Выражение её лица было очень недовольным, но когда она заговорила вновь, тон её голоса звучал мягче.
— Возможно, ты также хочешь понять насколько это опасно для тебя. Я почувствовала твое заклинание, Итан, так же, как и любой другой, кто… родом из семьи подобной нашей. Даже, если ты не относишься с уважением к этой церкви, ты должен бояться за свою собственную жизнь настолько, чтобы сохранить свой клинок в своих же ножнах, а кровь в жилах.
— Если, конечно, ты не считаешь мистера Кейнера с мистером Траутбеком чародеями, тогда я считаю, мне на самом деле не о чем волноваться. Любой, кто скажет, что почувствовал моё заклинание, признает также заклинателем и себя.
Бетт нахмурилась. Подобный поворот событий, безусловно, не приходил ей в голову. Она провела слишком много времени, притворяясь, что не обладает никакими магическими способностями.
— Что ж, — сказала она, выпрямившись. — Если тебе плевать на себя, и ты не уважаешь церковь, тогда у меня просто нет выбора. Я раскрою всем глаза на тебя, что ты — ведьмак. Я расскажу мистеру Траутбеку, что именно ты пытался здесь сделать.
— Даже, если это означает, что тебе придется также признать себя… ведьмой?
— Я скажу ему, что твоя мать была ведьмой и соблазнила тебя пойти по её стопам. Мистер Траутбек знает, что я благочестивая женщина. И Джеффри поручится за меня. Он такой же уважаемой человек, как и любой другой в Бостоне.
Итан всегда считал мужа Бетт педантом и редкостным… засранцем. Но он был также британским таможенником на довольно хорошем счету, а это, вероятно, что-то да значило, по мнению Бетт.
— Ладно, Бетт. — Он убрал нож и начал раскатывать рукав вниз. — Очень рад был тебя повидать, впрочем, как и всегда.
Она выглядела разочарованной, как будто не ожидала, что он так сразу сдастся.
— Ты уверен, что её убило заклинание?
Он раскинул руки широко по сторонам.
— Я не знаю, сколько есть способов, чтобы сказать это! Да, она была убита заклинанием! Я не знаю, каким или кто это сделал, но её убил маг.
— И ты был нанят, чтобы найти её убийцу? Не знала, что ты занимаешься подобными вещами. — Она сказала это без какой-либо злобы в голосе, что удивило его.
— На самом деле, нет, не занимаюсь, — сказал он, понижая голос. — Я возвращаю украденную собственность, и это то, из-за чего я здесь. На ней была вещь, которая была украдена и вероятнее всего, после убийства девушки. Берсон нанял меня найти эту вещь, не сомневаюсь, надеясь, что я также найду того, кто убил его дочь.
Она ничего не сказала.
Итан закончил раскатывать рукав и протянул руку за камзолом.
— До свидания, Бетт, — сказал он, направляясь к лестнице.
— Постой.
Он остановился, вздохнул. Его сестра по-прежнему стояла лицом к каменному столу, спиной к нему.
— Твоё заклинание здесь было и вправду сильнее?
Итан кивнул, а затем, прекрасно понимая, что она не смотрела на него, сказал,
— Не знаю. Кажется, оно было сильнее. Это так удивительно?
Она посмотрела на него, выражение её лица было мрачным.
— Конечно, удивительно.
— Почему? Если бы я умел рисовать, как Копли или работать по серебру, как Ривер, ты бы мне сказала, что у меня талант, дарованный от Бога. Почему здесь по-другому?
Итан не был уверен, видел ли он её когда-нибудь такой оскорбленной.
— Не смей предъявлять своё… своё черное искусство как Божий дар! — сказала она, голос её дрожал. — Когда ты один или со своими дружками ведьмаками, то можешь оправдывать своё колдовство как тебе заблагорассудиться! Но в этой часовне, в моем присутствии, ты не будешь произносить подобное богохульство!
Итан хотел было ответить, но сдержался. Они с сестрой и прежде не раз спорили на подобные темы, и слишком много осталось не заживших ран после тех баталий.
— Очень хорошо, — сказал он, повернувшись еще раз, чтобы уйти. — Я оставлю это на твоей совести объясняться с Абнером Берсоном, почему я не смог отыскать убийцу его дочери. Это не тот разговор, в котором мне бы хотелось участвовать.
— Это не справедливо, — сказала она, в голосе её звучала неподдельная боль. — Ты же знаешь, Итан, как я отношусь к этому. Я не сказала тебе сегодня ничего такого, чего бы не говорила уже тысячу раз прежде. Чего ты ожидал?
— Ничего я не ожидал, Бетт. Но, как же сильно ты меня ненавидишь…
— Я не ненавижу тебя. Я никогда к тебе так не относилась. Я молюсь об искуплении твоих грехов каждую ночь.
Рассмеяться было бы слишком грубо.
— Спасибо тебе за это. Я хочу сказать, чтобы ты там возможно не думала обо мне и о том, чем я занимаюсь, ты должна знать, что я никогда не стремился причинить вред своим колдовством. И уж, конечно, ты должна понимать, что я никогда не использовал заклинания, чтобы убить кого-нибудь.
— Я знаю.
— Но кто бы ни убил Дженнифер Берсон, он убил её именно с помощью заклинания. Тебе бы не хотелось увидеть, как этот человек понесет наказание?
Он наблюдал за ней, надеясь, что, несмотря на все, что он о ней знал, на этот раз она прислушается к разуму. Но она не проявила никаких признаков того, что она смягчилась и, наконец, Итан направился к арке, ведущей обратно к лестнице.
— Ладно, — сказала она, и ее голос разразился таким громким эхом, что он вздрогнул. Затем, она сказала гораздо тише. — Наговаривай свои заклинания. Ты уже и так осквернил нашу церковь. Возможно, ты мог бы также узнать нечто ценное.
Итан не сказал больше ни слова и не застыл в нерешительности, чтобы не дать ей повода передумать. Он вновь опустил свой камзол на стул и вернулся туда, где стояла она. Он коротко взглянул на неё, ожидая, что она уйдет. Когда он понял, что она никуда не собирается уходить, он достал свой нож, закатал обратно свой рукав и порезал себя во второй раз. Итан чувствовал себя неловко с Бетт, наблюдающей за ним, без сомнения не одобряя всё, что он делает. Но он старался не обращать на неё внимания, когда вновь промокнул девушку своей кровью, точно таким же образом, как и в первый раз.
— Ревела оригинем потестатис, — сказал он, — экс круоре эвокатам.
Забрать силу, наколдованную на крови.
И вновь воздух в комнате ожил. Рядом с Итаном появился призрак, а Бетт негромко вскрикнула. Реджи покосился на неё. Итан увидел, как дрожит Бетт и сложил её руки у неё на груди, даже когда он почувствовал, как кровь на руке испарилась, наблюдал, как она исчезает с лица мертвой девушки, шеи и груди. Мерцание, окружающее труп, на краткий миг вспыхнуло, как пламя от внезапного дуновения ветерка, но в остальном свечение не менялось.
Они стояли совершенно неподвижно в течение нескольких секунд. Наконец Итан нахмурился и бросил быстрый взгляд на сестру. Он ожидал, что она будет злорадствовать, по поводу явной неудачи, которую потерпели его чары, но она лишь продолжала смотреть на неподвижно лежащее тело на каменной плите и потирала руки, чтобы согреться.
— Что ж, это было чертовски странно, — сказал Итан, в конечном счете.
Она бросила на него неодобрительный взгляд. Но вместо того, чтобы укорять его за богохульство, она сказала,
— Ты ожидал большего. Что-то должно было произойти?
— Ага.
Итан думал о попытке воспроизвести заклинание во второй раз, но никак не думал, что Бетт останется и будет наблюдать. Он также не ожидал, что будут какие-то различия. Убийца пошел на многое, чтобы замаскировать природу его — или ее заклинания, чем-то таким, что Итан даже не предполагал возможным.
Этот заклинатель обладал такими навыками, которые Итан не мог распознать, что затрудняло для него состязаться с ним на равных. Где он-она? — откуда взялся (взялась), и какого черта его (её) занесло в Бостон?
Бетт наблюдала за ним, и вот, наконец, сказала,
— На твоей рубашке кровь.
Итан посмотрел на свою рубашку.
— Это последствия прошлой ночи. Она не моя.
— Тебе надо бы переодеться. Ты похож на головореза.
Он рассмеялся.
— Разве?
— Итан, я серьезно, — сказала она, и её голос при этом прозвучал так, что он вспомнил те времена, когда они были детьми.
Она всегда уделяла больше внимания правилам приличия, чем он.
— Прежде чем увидеться с мистером Берстоном, обязательно переоденусь. Даю слово.
Бетт кивнула, а затем повернулась обратно к телу.
— Что собираешься делать? — спросила она. — Я имею в виду, по поводу девушки. Теперь, когда заклинание не дало тот результат, на который ты рассчитывал.
Итан пожал плечами.
— Найду другой способ, выследить её убийцу. Я был нанят именно за этим.
Её смех был сухим и не заразительным, именно таким, каким он его помнил.
— Ты был так похож на отца, когда сказал это.
— Он бы вряд ли этому обрадовался.