Сначала, он воздерживался от контактов с ней, зная, что нет никакого смысла вновь пытаться возобновить общение, ведь он так долго оставался нищим, жалким осужденным без перспектив. Но как только он зарекомендовал себя, как охотник на воров, он разыскал её. Первые несколько раз, когда он появлялся у её дверей, Элли не пускала его на порог. Он скрывал от нее тот факт, что был колдуном и унизил ее, будучи частью мятежа на Рубиновом Клинке. Она не хотела иметь с ним ничего общего.
Но как-то раз, почти по прошествии года, после его возвращения в Бостон, он встретил Элли с детьми в Феньюэл холле. Это был первый теплый день весны, и Итан наслаждался видами, запахами и ароматами рынка. Его заключение теперь было далеким воспоминанием. Он с радостью встретил Элли, но она продолжала оставаться далекой и холодной.
Дети, однако, смотрели на него с нескрываемым восхищением. В их жизни не было мужчины, за исключением стареющего дедушки, насколько они знали и в жизни их матери тоже. И вот появился этот незнакомый мужчина, который вот так запросто беседовал с их матерью, как будто они были старинными друзьями. Он купил им сладости, несмотря на возражения Элли, думая о том дне, он не был горд собой, но он был слишком долго одинок в этом городе и отчаянно пытался втереться в жизнь Элли. Прежде чем закончился тот день, он вымолил приглашение на обед — еще одно воспоминание, от которого ему было не по себе.
Но к тому моменту, когда обед закончился, стало ясно как Итану, так и Элли, что дети обожали его. И что еще важнее, Итан сам также привязался к ним. Он всегда мечтал о ребенке — сыне. Растить его, как ему хотелось бы, чтобы отец его растил. А Клара, младшая сестра Холина, была такой же красивой, умной и серьезной, как её мать. Как Итан не мог видеть в ней дочь, которую они могли бы родить с Элли?
Они с Элли заключили договор. Она впускает его в их жизнь, позволяя ему дружить с её детьми, но только при двух условиях. Во-первых, он никогда и словом не обмолвится, ни одному из детей, что он колдун. И во-вторых, он должен навсегда отречься от любви к ней.
Первое условие было мелочью; второе, было едва ли не больше, чем он мог вынести. В конце концов, однако, он решил, что, иметь эту малую роль в их жизни было предпочтительнее, чем вообще остаться не удел.
С того самого времени он стал навещать их довольно часто. И если общение с детьми означало, что он мог провести несколько часов с Элли, то и это было к лучшему. Но до этого дня его дружба с ними никогда не представляла угрозу жизни Кларе или Холину.
Пока они шли, паренек не умолкая продолжал упоенно о чем-то болтать, рассказывая одну из историй, приключившуюся с одним из его приятелей. Итан слушал в пол-уха, его разум был все еще занят негодованием по поводу его последней встречей с головорезами Сефиры. Так продолжалось, пока парнишка не упомянул нечто, что привлекло его внимание.
— …Оба так умерли. Один из них все еще, возможно, болтается приплясывая как ирландец джигу. Должен был быть призраком.
— Подожди-ка, — сказал Итан, останавливаясь. Они стояли в тени Старого Северного Молитвенного Дома, не далеко от разоренного дома Томаса Хатчинсона. Собаки давно их оставили, возможно, побежали обратно в лавке Генри. Несколько человек по-прежнему толпились в передней части дома вице-губернатора, но в остальном улица была относительно пуста. — Два человека погибли? Сегодня?
Холин уставился на него, как на сумасшедшего.
— Нет! Это давно было. Я же рассказывал тебе: про пару, которых вздернули на виселице за жестокое обращение с детьми.
— Ричардсоны?
Лицо Холина просияло.
— Ну да, так их звали. Ричардсоны.
— И почему ты говоришь мне о них?
Выражение лица застыло, и еще раз Итан подумал, как он напоминает Мариэлль.
— Как я уже тебе сказал, их сын только что начал работать со мной и Рори на верфи.
— И этот мальчишка рассказал тебе о повешении…?
Холин поглядел на Итана, так, что если мог бы стукнуть охотника меж бровей, то обязательно воспользовался возможностью.
— Ну, конечно, нет! Рори рассказал. Он был там, в день, когда родителей Джона вздернули. И всё видел. Сказал, когда петля затянулась, мужик еще долго болтал ногами в воздухе, а вот она не шелохнулась.
Итан кивнул. Он понятия не имел, кем был этот самый Рори, но не рискнул расспрашивать об этом парнишку, чтобы не разозлить его. По крайней мере, в том, что рассказывал ему Холин, был смысл. Он снова зашагал, и Холин присоединился к нему.
— Теперь-то тебе всё понятно? — требовательно спросил парнишка, явно всё еще раздраженный.
— Да, — тихо сказал Итан. — Извини. Я был рассеян.
— Ты прямо, как моя мать… — он осекся, лицо покраснело. Элли никогда не говорила детям, что между ней и Итаном было нечто большее, чем приятельские отношения. И из уважения он принял её пожелание и тоже никогда не упоминал об их прошлом. Но Холин с Кларой были умны и наблюдательны. Они наверняка обо всем догадались.
— Прости, — сказал Итан, нарушая неловкую паузу. — Мне нужно было слушать тебя более внимательно.
— Всё еще думаешь о Сефире Прайс?
— Ага.
— Тот мужик убил твоего друга, да?
Итан замер, отстав от паренька.
— С чего ты так решил?
— Я подслушал, о чем вы говорили, прости, Итан. — Холин упорно смотрел на мостовую, как будто опасаясь смотреть Итану в глаза. — Я знал, что он сказал тебе и видел твою реакцию.
Итан не знал, что сказать. Элли не хотела бы, чтобы Холин узнал правду, но паренек был прав. Ему было уже пятнадцать. Своим появлением, он возможно спас Итану жизнь, или вынудил Найджела не убивать его, или стал препятствием на пути Итана, чтобы тот не совершал убийства призывая ведьмовские силы. Он заслуживает честного ответа.
— Они убили человека, которого я пощадил, — наконец сказал Итан. — Он украл кое-какие драгоценности и торговец, который меня нанял, хотел, чтобы этого вора поместили под арест, когда я верну украшения обратно. В случае неудачи, он хотел, чтобы я его убил.
— Так почему ж ты его не убил?
Итан посмотрел в его сторону. Парень наблюдал за ним, выглядел он бледным и совсем еще юным, и ему было не по себе.
— Британское правосудие может быть очень жестоким, а я не думал, что этот человек заслуживает такой жестокости. И не так-то просто забрать чью-то жизнь. Это мелочь. Я забрал у него драгоценности, забрал у него оружие и я сказал, чтобы он покинул город. — Итан пожал плечами. — Но он не уехал. Во всяком случае, не сделал это вовремя.
— Так мисс Прайс убила его, чтобы осчастливить торговца?
— Сефира убила его, потому что знала, что его смерть разозлит меня, и потому что хотела, чтобы я знал, что она следит за всем, что я делаю. — Холин ничего не сказал. — Твоя мать не хотела бы, чтобы я все тебе это рассказывал. Она бы предпочла, чтобы я придумал нечто правдоподобное… нечто, что уберегло тебя бы от неприятностей.
— Ты имеешь в виду, не пугало меня.
— Испугался? — спросил Итан. Теперь они уже были на улице Привилегий и приближались к дому Элли. Но они остановились недалеко от дома и встали друг напротив друга.
Холин задумался.
— Боюсь за тебя, — сказал он, наконец. — Похоже, что Сефира Прайс твой враг и мне кажется, что для тебя это может быть опасно.
Итан улыбнулся, и у него промелькнула мысль, что Холин подрастает мудрым человеком.
— Наверное, так и есть, — признался он. — Но этот корабль давно выходит в море.
— Что ж, — сказал Холин, — тебе не придется утруждать себя, рассказывая матери обо мне.
— Спасибо.
Холин в нерешительности помедлил мгновение, а затем спросил.
— Тебе когда-нибудь доводилось видеть, как вешают людей?
Столько раз, что и не сосчитать. Он видел казнь в Вест-Индии, и он видел, как вражеских солдат вешали во время войны.
— Больше одного раза, — сказал он. — И могу с уверенностью сказать, что кто-то дергается, кто-то нет. Все зависит от того, насколько туга петля. Ничего общего с духами.
— Уверен?
Итан мягко положил свою руку мальчику на плечо.
— Уверен.
Дверь в дом открылась, и на улицу вышла Клара, ее темные волосы были откинуты назад от ее лица, чтобы обнажить гладкий высокий лоб.
— Это Холин, — крикнула она через плечо. — И Итан с ним.
— Добрый вечер, Клара, — сказал Итан, улыбаясь ей, незаметно убирая свой клинок в ножны.
Она улыбнулась в ответ, но ничего не сказала. Мгновение спустя у неё за спиной, появилась её мать с суровым выражением лица. Элли причесывала волосы точно так же как и Клара, и эта прическа подчеркивала её высокие скулы и изящный изгиб шеи.
— Почему ты с ним? — спросила она, голос её был холоден, как и её глаза. — Что-то случилось? — а затем, прежде чем он успел ответить. — Откуда у тебя все эти синяки? Чем вы оба занимались?
— Со мной всё в порядке, — многозначительно произнес Итан. — Спасибо, что спросила. — Он сделал паузу, надеясь увидеть какой-нибудь признак того, что она сожалеет о том, что разговаривала с ним в подобной манере. — Это вчерашние синяки, — говорит он. — Они не имеют никакого отношения к твоему сыну. Мы с Холином наткнулись друг на друга внизу у гавани, и я вызвался проводить его домой.
— Мы с мамой испекли пудинг, — сказала Клара. — Там на всех хватит.
От взгляда, которым одарила свою дочь Элли, бросило в дрожь бы самого короля Георга, но Клара и бровью не повела.
— Спасибо, Клара, — сказал Итан, его глаза скользили по лицу Элли. — Но я не могу остаться надолго.
Элли нахмурилась, поняв по его взгляду, что он хотел переговорить с ней. Прошло уже много лет с тех пор, как они были влюблены друг в друга, но она знала его, как немногие люди.
— Хорошо, — сказала она, вздыхая. — Ты можешь зайти к нам на минуту другую.
Холин с Итаном поднялись по низким ступеням, ведущим к двери, и вошли в дом. На улице было темно, но внутри оказалось прохладнее. Пламя свечей отражалось от деревянной полированной поверхности пола в гостиной, а от теплого аромата пудинга, о котором говорила Клара, у Итана заурчало в животе. Он подошел к пустому камину, чтобы дождаться Элли.