Наконец, Клифтон завладел чехлом, когда еще одна минометная мина приземлилась в пальмовой роще позади них. Это было настолько близко, что оба почувствовали легкое сотрясение.
— Нужно уходить! — сказал Клифтон, затягивая ремни чехла и забрасывая его за спину. Прежде чем Стокли успел ответить, в нескольких ярдах от них взорвалась еще одна мина. Мягкая грязь в пальмовых рощах поглотила бóльшую часть взрыва, но их обоих сбило с ног и отшвырнуло к насосной станции.
Клифтон был ошеломлен, в ушах у него звенело, пока он осматривал свое тело. Удивительно, но его все еще не ранили. Он посмотрел на Стокли, который с трудом поднимался на ноги, тоже невредимый. Широко раскрыв глаза, оба снайпера посмотрели друг на друга, пораженные тем, что только что произошло, и на мгновение рассмеялись. Им нужно было убраться оттуда, пока не прилетело еще больше мин.
— Думаешь, стоит уходить? — саркастически спросил Стокли.
Клифтон уже был на ногах. Он надеялся, что ноль на его снайперской винтовке все еще не был сбит. Когда они бежали к пальмовым рощам, пересекая открытую местность, то могли слышать, как вокруг них усиливается стрельба. От насосной станции до рощ было недалеко, и уже через несколько секунд их скрыли деревья и кусты, но они продолжали бежать. Им нужно было выйти к роте «Браво».
Быстро продвигаясь через рощу, Клифтон вспомнил сцену из фильма «Рожденный четвертого июля[19]» — той его части, где Том Круз стреляет в одного из своих людей в пылу битвы, тогда как парень просто пытался вернуться к своим войскам. Клифтон не собирался быть тем, кто побежит через пальмовые рощи к своим, пока какой-то молодой рядовой, счастливый обладатель пулемета, будет стоять в охранении с пальцем на спусковом крючке. Ни за что!
Наконец, они остановились.
— Нам нужно связаться с ротой «Браво», — сказал он Стокли. — Скажи им, что мы выходим к ним с юга.
Капрал связался по рации с ротой. Снайперы выждали несколько минут, прежде чем пойти дальше, дав роте достаточно времени, чтобы уведомить всех, что с юга к ним выходит снайперская пара.
Несколько минут спустя, во время патрулирования, они вышли на поляну. Недалеко Стокли увидел морских пехотинцев из роты «Браво» на своих боевых машинах, и когда они проходили мимо них, Клифтон ухмыльнулся молодому морпеху, вооруженному пулеметом.50-го калибра. Его ствол смотрел в ту сторону, откуда прибыли снайперы.
Команда «Тень-4» уже ждала их. Клифтон спросил, почему рота поднялась на мост без уведомления, на этот вопрос ответа не было. Эллисон объяснил ему, что произошло.
— Рота выслала четырех морских пехотинцев к мосту на разведку, когда по ним открыли огонь из пулемета. Затем вокруг них началась стрельба из пальмовых рощ и с востока.
— Со стороны нашей пальмовой рощи тоже? — спросил Клифтон.
— Да, отовсюду! — ответил Эллисон.
Теперь снайпер понял, что стрельба в пальмовой роще позади них ночью велась не морскими пехотинцами из роты «Браво», а повстанцами. К счастью, он стрелял не так уж много, чтобы раскрыть свою позицию тем, кто находился за ними, и задался вопросом, вступили бы они в случайный бой с повстанцами, если бы начали менять позицию. Он также подумал о тропе, которую обнаружил, и о том, насколько опасной она могла бы стать, если бы они шли по обе стороны от нее. Невозможно сказать, насколько близко они находились в ту ночь к смерти, но когда вы находитесь в зоне боевых действий, это всегда зависит от местности.
Бои в Хите продолжались еще пять дней. На протяжении следующих нескольких суток обе снайперские пары соединились и действовали как одна снайперская командаа из четырех человек. Их отправляли на зачистку пальмовых рощ вокруг расположения роты, они также среди пальм вступали в бой с вражескими снайперами. Клифтон надеялся достичь бóльших результатов, но все остальные его попадания в том бою так и останутся неподтвержденными. В конце концов, он был счастлив выбраться оттуда живым.
После зачистки города, в здании, стоящем через мост напротив позиции роты, морские пехотинцы обнаружили 12,7-мм пулемет. Он был установлен в глубине помещения и нацелен прямо на мост таким образом, что его можно было заметить только оттуда. Вот почему Клифтон не смог его поразить.
4. Багдадский аэропорт
Имя: капрал Малдер
Должность: заместитель командира команды снайперов-разведчиков
Район операции: от Кувейта до Багдада, операция «Свобода Ираку-1», март — сентябрь 2003 г.
— «Сьерра-1» на позиции, — прошептал Малдер в радиостанцию, после чего бросил трубку и повернул голову к зрительной трубе, чтобы начать осматривать местность в поисках целей. Чтобы обеспечить себе максимальные условия видимости для наблюдения ночью, за своей 20-ти кратной трубой он поместил очки ночного видения AN/PVS-7B. Идеально они друг к другу не прилегали, но все же так он мог видеть дальше. Сержант Хэмблин, его напарник, уже осматривал местность с помощью своего комбинированного прицела «день/ночь» AN/PVS-10, установленного на снайперской винтовке M40A3.
Посреди ночи команда снайперов-разведчиков из двух человек незамеченной проникла в одноэтажное заброшенное здание, расположенное на аэродроме Аль-Рашид, и капрала Малдера ожидала еще одна долгая и скучная ночь, ничем не отличающаяся от любого другого предыдущего боевого выхода, за одним исключением — его подразделение теперь находилось примерно в семи милях от их основной цели, центра Багдада.
Месяцем ранее в Кувейте Малдер отказался от должности командира команды, чтобы поработать заместителем у своего лучшего друга, сержанта Хэмблина. Первоначально они входили в состав снайперского подразделения из четырех человек, но перед пересечением границы их разделили на две снайперские пары для того, чтобы они могли оказывать бóльшую поддержку своему батальону.
В Кувейте команда усердно тренировалась каждый день, снайперы совершали пешие марши и патрулировали, практиковались в стрельбе и ориентировании на пустынной местности, а также отрабатывали свои навыки ответных действий на любую ситуацию, в которой они могли оказаться. Когда команду из четырех человек разделили, у второй пары осталась снайперская винтовка SASR.50-го калибра, а Малдер с Хэмблином взяли две снайперские винтовки калибра 7,62-мм. Для обоих охота в Ираке должна была бы стать испытательным полигоном по проверке всех их навыков.
Малдер вырос на ферме в небольшой общине Уортингтон, в штате Миннесота, проводя свое время в охоте на грызунов[20]. Он хотел стать первым морским пехотинцем в своей семье и однажды заявил об этом своим родителям. Те невинно согласились с ним, но при этом покровительственно посмеялись, и парень мгновенно понял, что он сделает это. Он не только хотел быть морским пехотинцем, он хотел стать снайпером-разведчиком.
Молодой человек ушел в морскую пехоту сразу же, как только ему исполнилось восемнадцать, и уже после учебного лагеря для новобранцев, когда он проходил подготовку в пехотной школе, его инструктор выяснил, что он хочет стать снайпером. Сержант просветил юного Малдера о том, насколько труден этот процесс, и заявил, что он не сможет попасть в их число, но парень был полон решимости доказать, что тот ошибается. Он знал, что в конце концов войдет в число лучших стрелков мира.
Прибыв на постоянное место службы, новоиспеченный морпех узнал, что прежде чем он получит право пройти обучение на снайпера-разведчика, ему придется не менее девяти месяцев провести во взводе оружия, чтобы ознакомиться со службой на флоте. Для такого целеустремленного молодого морского пехотинца, каким он был, ожидание оказалось весьма тяжелым, но вскоре его записали на курс «индока» в снайперско-разведывательный взвод 3-го батальона 7-го полка морской пехоты, где он и познакомился с Хэмблином. Отборочный курс оказался одной напряженной неделей, и из примерно тридцати морских пехотинцев было отобрано только семеро. В числе этих семи оказались и он со своим товарищем, и в течение следующих четырех лет они будут делиться между собой опытом своего профессионального становления в качестве снайперов.
Хэмблин был родом из Канзаса, и Малдер был впечатлен его умом и стойкостью. Его напарник занимался боевыми искусствами с пяти лет, но морпех заметил, что, несмотря на все тренировки, тот был мягким и спокойным человеком, который никогда не демонстрировал напоказ свои навыки. Вскоре они вместе окончили школу снайперов-разведчиков 1-й дивизии морской пехоты, после окончания учебы вернулись в свое подразделение и мгновенно стали командирами команд, поскольку все старшие «кабаны» уже увольнялись со службы.
Несколько лет спустя распространился слух о том, что война против Ирака неизбежна. Малдер был дома, когда ему позвонили и сообщили, что его подразделение отправляется на Ближний Восток. Слухи о том, что оно будет развернуто на боевой службе и что они, возможно, отправятся на войну, ходили давно, и этот телефонный звонок лишь подтвердил их. Повесив трубку, Малдер отпраздновал хорошие новости, в то время как его отец спросил его, что случилось.
— Мы идем на войну, — взволнованно закричал он, но отец посмотрел на него как на умалишенного. Он не понимал, что у его сына сбывается то, о чем он молился.
Незадолго до начала боевых действий и Малдер и Хэмблин решили вдвоем использовать снайперские винтовки[21]. Малдер взял M40A1 с оптическим прицелом Unertl, а Хэмблин нес M40A3 с комбинированным оптическим прицелом AN/PVS-10, способным работать днем и ночью. Во время работы ночью Малдеру приходилось работать для Хэмблина в качестве наблюдателя, потому что он не имел возможности вести огонь из своей винтовки в темное время суток, но когда дело доходило до стрельбы днем, они менялись местами.
Когда началась первая операция «Свобода Ираку», снайперское подразделение, куда входила их команда, поддерживало 7-ю полковую тактическую группу, и после пересечения границы снайперы начали продвигаться без остановок. Вскоре стало понятно, что для того, чтобы увидеть бой, они должны находиться впереди, вместе с головными машинами полковой колонны. В противном случае, к тому времени, когда они прибывали к месту боя, враг либо уже был мертв, либо сдавался в плен. Напарники стали подгадывать моменты, когда можно было отправиться в рейды с другими секциями из своего снайперского подразделения, но головные команды постоянно менялись, и это затрудняло снайперам пребывание впереди. Они непрерывно работали в течение трех или четырех дней, прежде чем поняли, что им нужен отдых.