— Потому что я трус? — спросил Вадим. — Я же и на самом деле в темноту не полезу, если там кто-то будет.
— Ты один василиска завалил, да еще в тот момент, когда он меня сожрать собирался, — усмехнулся Волк. — Причем, если бы сбежал, никто к тебе претензий бы не имел. Так что ты кто угодно, только не трус.
— Тогда дурак?
— Опять неувязочка выходит: ты василиска ударил в самое уязвимое место, воткнул бы стилет на пару сантиметров выше или ниже, не вошел бы он, чешую не смог бы пробить, а значит, не разговаривали бы мы сейчас с тобой. Так что не глуп ты, вон даже Харона удивил, а он в жизни многое повидал.
— Я обычный парень, ни большим умом ни храбростью не отличающийся.
— Спорить не буду, поработаем вместе, разберемся.
— А с чего ты взял, что я с тобой охотиться буду? — Вадим открыл дверь. — Долг я вернул, теперь все на мое усмотрение.
— Так и есть, — согласился Слава. — Заставлять никто не будет. Ты сам решишь со мной охотиться.
— Как?
— Да так. У самого желание появится. Ты же охотник, хоть и сам этого еще не понимаешь. Думаешь, ты просто так по подземельям лазишь? Нет, ты ищешь что-то, что твоей жизни смысл придаст, а охота это твое. Ты ее ищешь. В общем, появится работа, звякну, а решать сам, конечно, сам будешь. Так пойдет?
— Вполне.
— С кикиморой поаккуратнее, она существо не такое безобидное, каким иногда кажется. В старые времена шишиморы целые деревни выгоняли с насиженных мест, а если не получалось, то убивали всех от мала до велика.
— Как убивали?
— Разным способом, они магией владеют, пусть несильной. Если она с тобой жить будешь, сам увидишь. Ладно, пока.
Машина уехала, а Крот с клеткой зашагал домой. Волк прав, со временем он во всем разберется. Пока все идет не так уж плохо: деньги появились незапланированные, вот животину странную завел, холодильник полный жрачки — что еще нужно для жизни?
Тут Вадим сразу вспомнил о Ладе и решил ей позвонить.
Он разделся, отнес клетку на кухню, достал из холодильника колбасу, сыр, нарезал мелкими кусочками, налил в маленький стаканчик молока и открыл дверцу. Шишимора проснулась, обвела непонимающим взглядом помещение, потом в темных глазах промелькнуло узнавание.
— Вылезай, Маша, обедать будем, — Крот включил газ. — Я себе яичницу с ветчиной пожарю, если понравится, то и тебя накормлю. А к вечеру закажем пиццу. В кафешку мы с тобой пойти не можем, так как существо ты странное, но домой можно что угодно заказать, тем более деньги у нас есть.
Мара стала есть сыр, но вдруг одним прыжком перемахнула со стола на подоконник и замерла, прижавшись к холодному стеклу.
— Что там?
Маша что-то затараторила, возбужденно повизгивая и вскрикивая, показывая лапкой на двор за окном.
— Я тебя не понимаю, по-человечески говори, — Вадим перевернул ветчину, разбил яйца и закрыл сковороду крышкой и подошел к окну. — Кого увидела?
Тут шишимора зашипела по-змеиному и застучала по стеклу, показывая на гаражи.
— Вот теперь понял, — вздохнул Крот. — Наг там прячется? Ничего, в квартиру ему не попасть, так что кушай спокойно, и спасибо за то, что предупредила.
— Предупредила, — закивала мара и, успокоившись, стала есть колбасу.
Вадим выложил яичницу на тарелку и стал тоже кушать. Жареные яйца Маше не понравились, а вот соленые огурчики, которые он вытащил из холодильника, вызвали у нее восторг. Она захватила себе всю банку и, ловко орудуя лапками, доставала один за другим пупырчатые огурчики из рассола, и ела, хрустя и чавкая.
Он не спеша поел, вымыл посуду, отобрал у шишиморы изрядно опустевшую банку из-под огурцов и убрал в холодильник. Молоко Маша пить не стала, зато забралась в раковину и стала дергать кран — должно быть захотела пить. Пришлось помочь и открыть. Мара напилась и собралась мыться. Вадим едва успел снять с нее платьице, которое уже покрылось жирными пятнами.
Шишимора вымылась, в том числе помыв под мышками и в низу живота, чем вызвала восторг у Крота — Маша вела себя как настоящая женщина. После этого потребовала обратно свое платье, а одевшись, залезла в клетку и заснула, завернувшись в полотенце.
Он отнес клетку в зал, поставил возле дивана, а сам набрал номер телефона Максима. Тот ответил сразу.
— Сделал я твой заказ, все готово, меч блестит как новенький, у меня на него желающих прорва, все хотят приобрести, за деньгами не стоят даже иностранцы.
— Иностранцы? Откуда?
— Два немца заходили, один финн, им нужен был какой-нибудь эксклюзив, а у меня такое иногда бывает. Увидели клинок, оттащить от него не мог, все просили, отдай да отдай. Финн вообще стал кричать, что это меч нибелунгов, и в нем живет душа погибшего викинга. Давай продадим? Они телефоны свои оставили, сейчас позвоню и через час мы будем с хорошими деньгами.
— Нет, Макс, не проси, не могу.
— Жаль, но ладно, твое дело. Передумаешь, скажешь. Наручи отдраил, изнутри обшил, ремни новые прицепил, и даже пришил липучки, чтобы легко одевались и снимались. С женским обручем пришлось повозиться, кстати, за него тоже большие деньги предлагают.
— А за него почему?
— Он весь покрыт рунами, гравировка сложная, кстати именно там и пришлось долго и нудно выскребать. В общем, вещь редкая, стоит дорого, захочешь продать — обращайся.
— Хорошо, тогда я сейчас приеду.
— Ну если деньги нашел за работу заплатить, тогда жду. Полтинник.
— Ты же, вроде, цифру называл меньше.
— Я же сказал, повозиться пришлось. Не бойся, не обману, все-таки друг детства, тебе всегда скидка. Если денег нет, то отдам в долг, но лучше давай продадим хоть что-то.
— Деньги у меня есть, а продавать ничего не будем.
— Жаль… — Вадим услышал в голосе Макса разочарование и понял, что тот и цену за свою работу загнул как раз для того, чтобы он решился бы от своих находок избавиться, но на него не сердился, друг детства, а их точно не выбирают. — Ладно, дело твое …
— Слушай, я же тебе перстень оставлял, что с ним?
— Продал, — Максим внезапно замолчал, видимо решая, стоит ли ему говорить, но потом должно быть вспомнил о старой дружбе. — Цену немцы дали хорошую, тоже лопотали что вещь редкая, старинная. В общем, ты мне уже ничего не должен, а приедешь, я тебе еще денег отсыплю.
— Как? Ты же говорил, что полтинник?
— Я больше на перстне сделал. Слушай, не мути, самому тошно. Ты же мне друг, а в бизнес друзей нет, есть лишь деловые партнеры, так что прости.
Встретил Макс его снова на лестничной площадке, впрочем, сколько он его знал, никогда домой не приглашал. Друг сидел на подоконнике и курил, рядом лежал завернутый в тряпку меч. Макс достал его несколько раз прокрутил в воздухе, отчего клинок прочертил в воздухе блестящий смертельный круг.
— Наточил, ножны, считай, заново сделал, рукоятку перебрал, кожу поставил акулью как на японских катанах. Нравится?
Вадим покрутил меч и пожал плечами:
— Вроде неплохо, выглядит как новый, только из меня мечник как из тебя программист.
— Каждому свое… — Макс оживился. — Слушай, но если он тебе не нужен, давай толкнем, я тебе правду говорю, хорошие деньги можно взять, такое раз в жизни бывает.
— Меч не продам, не проси. Поучусь сражаться, может даже в какой клуб по реконструкции запишусь.
— А оно тебе надо?
— Может и не надо, но клинок не продам, и даже еще заказ оставлю: если увидишь что-то с серебром, звони.
— Что именно? Кольца, браслеты, бижутерию?
— Мечи, кинжалы, ножи…
— У тебя что, крыша совсем поехала? Серебро мягкий металл, кто из него оружие делает?
— Сам видел хороший меч, а в который вплавили полоски серебра.
— Такой и я видел, — Макс задумался. — Меч не обещаю, а про кинжал могу спросить.
— Где видел?
— У одной вдовы, у нее муж головой тронулся и объявил себя охотником за разной нечистью, вот он и собирал такое оружие. А потом погиб непонятной смертью, нашли его разорванного на части, в закрытом гробу хоронили. В полиции сказали, что на него собака напала, только они и сами в это не верили, разве пес может человека порвать как грелку?
— Думаю, что вряд ли.
— Вот и о том же. Серебро оно же против вампиров и оборотней хорошо действует, так? Ты случайно тоже на этой почве не сковырнулся?
— Можешь считать и так, — Вадим примерил наручи. На руки они легли замечательно, и были в то же время легкими и удобными, такими можно и в драку лезть, ими блоки удобно ставить. Снимать их не хотелось. — Давай рассчитаемся?
— Грабитель! — Максим полез в сумку и вытащил оттуда пачку тысячных. — Держи, это твое, и ты мне ничего не должен.
— Круто!
— Что-то, а торговать я умею, — Макс снова оживился. — Если что еще найдешь, сразу ко мне, покупателей я тебе найду, если потребуется, то могу даже на аукцион заграничный вещь пристроить, главное, чтобы находка была по-настоящему древняя и красивая. Только ты меня с хвоста не сбрасывай, друзья же…
— Если что найду, приду только к тебе, обещаю, а за деньги спасибо…
— Да ладно, чего там, — Максим вытащил из пакета браслет, выглядел он и на самом деле сногсшибательно, серебро светилось мягким светом, и теперь когда металл освободился от патины можно было различить странные значки по всей плоскости. — Видишь руны?
— Думаешь, скандинавская вещь?
— Я переговорил со специалистами, они говорят, что раньше славяне тоже писали рунами, так что происхождения сия вещь загадочного, никто ничего сказать не смог, прочитать тоже. Говорят, очень древнее письмо, а следовательно вещь дорогая. Вот ты скажи, тебе этот браслет зачем? А немцы за этот обруч чуть ли не больше чем за меч предлагают.
— Девушке подарю.
— Совсем дурак стал? — Макс покрутил у виска. — Кто ж дарит целое состояние? Ты не олигарх, чтобы за одну ночь девушке десяток тысяч евро отдавать. Потом жалеть будешь, девки народ капризный, завтра ты ее против шерсти погладишь, она тебя пошлет на три буквы, и останешься ни с чем.