Дети прыгали вокруг меня, пока я снимал обувь, каждой уже почти семь лет, а всё как маленькие. Так и ластились, и крутились вокруг меня радостные, с широкими улыбками. Наконец сняв обувь и верхнюю одежду – это я про плащ, – прошёл из прихожей в гостиную, сопровождаемый дочками. Няня – кажется, это была старшая из сестёр, – поприветствовав меня, куда-то радостная убежала, видимо у неё были дела, а из-за подработки детей бросить не могла, ответственная, вот и воспользовалась тем, что я вернулся. Так и домработница, тоже поздоровавшись, доложила, что было за время моего отсутствия, и покинула квартиру, направившись к себе.
Дочек я сам уложил и почитал сказку на французском – раз учат, то пусть учат до конца. Кстати, я также с ними общался и на английском, и на русском, чтобы не забывали и продолжали их осваивать. В жизни всё может пригодиться, знания других языков в том числе. Дочки всё расспрашивали, где я был, но я уводил беседу в сторону, говорил, что по делам ездил. Меня спрашивали о тётках, о бабушке с дедушкой, ну и всё такое. Дочки по ним скучали, помнили их и скучали. Кстати, я привёз фотографии их дяди с женой и племянником, хоть этим порадовал. Обещал, что скоро они встретятся.
Я твёрдо пообещал им, что мы снова поедем на море. Только дня через два. Мне тут все дела нужно утрясти, решить некоторые вопросы, и можно отправляться в путь.
Следующие дни, как и обещал, я проводил в делах и заботах, так как собирался покинуть с детьми Париж и, возможно, Францию на несколько месяцев. Я проверил, как у меня дела. Отчисления шли, а с новыми песнями, что уже начали звучать на радио и продавались на пластинках, этот поток увеличился. Причём достаточно серьёзно. Я снова стал достаточно обеспеченным человеком, те суммы, что ушли на приобретение бизнеса Толе и Ане, практически вернулись мне новыми отчислениями. Встречи с адвокатом и юристами также прошли вполне нормально. Это были деловые встречи.
Наконец эти два дня прошли, я всё закончил, отключил в квартире всё, что представляло опасность для соседей, свет и воду, после чего мы погрузились в нашу машину, барахла много вышло, даже багажник предварительно пришлось приобретать и устанавливать его на крышу. На третий день утром мы выехали из Парижа и направились прямиком в Сен-Тропе, где были через двенадцать часов уже поздно вечером. Несмотря на то что я не сменялся за рулём – редкие остановки по естественным надобностям да в паре кафе пообедать и поужинать, – я легко выдержал весь путь. Уже в темноте при свете фар мы, покрутившись по улицам, – даже заблудиться умудрились, всё же город ночью имеет другой вид, а мы заехали с той стороны, где никогда не бывали, – остановились у подъезда дома, где несколько недель назад купили квартиру.
Дочки первыми выскочили из машины и закрутились вокруг, разминая ноги. Долгая поездка давала о себе знать. Тут Саша вдруг указала вверх и сказала:
– Папа, смотри, а в нашей квартире свет.
– Да быть такого не может, – прекратив развязывать верёвку на багажнике, чтобы снять один из чемоданов, сказал я. – Я же всё отключил, дважды проверил.
Однако дочки были правы, на мансарде горел свет, это было хорошо видно, да и в других окнах тоже было не темно, более того, именно оттуда доносилась музыка, и на задернутых шторах двигались тени.
– Так, ждите меня здесь, а я узнаю, что тут происходит.
В принципе я уже догадывался, но решил действовать решительно. Пройдя к углу здания, где висел телефон-автомат, набрал номер жандармерии и, сообщив адрес, сказал, что в мою квартиру пробрались воры, после чего вернулся к машине и стал терпеливо ждать. Требовался скандал, и так ясно, что та женщина, которой хозяева давали на хранение ключи, тайком сдавала их квартиры желающим. Сейчас самый сезон, аренда высокая, вот та и рубила денежку. Кроме меня, который купил квартиру для редких приездов на море, тут ещё четыре квартиры принадлежали таким же отдыхающим из других городов. Один, кстати говоря, вроде тоже из Парижа был. С учётом того что они тоже давали на хранение ключи этой же соседке, похоже, бизнес у неё был поставлен на широкую ногу. Странно, что другие соседи не заявляли, обычно всегда найдётся стукач, что позавидовал или из-за личной неприязни сообщил куда следует. В принципе тут одни старики и старушки, может, просто дел нет до чужих проблем? Или в доле?
Жандармы прибыли достаточно быстро, да и отдел их был рядом. Четверо рослых парней в форме на служебном открытом внедорожнике. Это был «Виллис». Документы у меня были наготове, так-то договор купли-продажи находился в банковской ячейке тут же в городе, но у меня была заверенная копия при себе. Так, на всякий случай, который как раз наступил. Старший жандарм проверил документы, убедился, что я действительно хозяин, забрал ключи от квартиры и поспешил следом за своими подчинёнными, что уже поднимались в квартиру. Кстати говоря, я сразу согласился, что заявление на взлом напишу и пойду до конца. Без отказа от уголовного преследования.
Дочки крутились рядом, но я велел им сесть в машину и не высовываться, а то мало ли. Машинально погладил короткую щётку усов, которые я начал отращивать – особо я их не любил, но тут вынужден был, чтобы слегка изменить лицо. Хм, а не заняться ли мне пластической хирургией? Надо подумать. Заодно пробью возможность сменить облик. Немного: коррекция носа, скул и губ. Ну и хватит.
Шум наверху начал быстро стихать, а уже через несколько минут жандармы начали выводить задержанных. Те шли сами, но имели несколько удивлённый и ошарашенный вид. Многие пытались уговорить жандармов отпустить их, мол, они совсем тут ни при чём. Как я и догадался, они взяли в аренду мою квартиру. Старший жандарм в этом тоже разобрался, последней выводили ту женщину, которой я сдавал ключи. Жандарм об этом не знал, поэтому, передав мошенницу в руки подчинённых, подошёл ко мне.
– Вы действительно передали ключи от квартиры мадам Дефоссе?
– Ну да, она должна была следить, чтобы там было всё в порядке, свет отключен, вода закрыта.
– Вы не договаривались с ней, чтобы она сдавала вашу квартиру?
– С какой это радости? Я не для того её покупал, чтобы сдавать. Брезгую после других жить… Кстати, та просила, чтобы я заранее позвонил и предупредил о своём приезде. Она обещала убрать пыль, прибраться, но я забыл.
– Хм, ясно. Вы всё же решили довести дело до конца? Это просто мелкое мошенничество.
– Решил. Вряд ли её посадят, дело пустяковое, но тут дело принципа, я не позволю наживаться на себе всяким мошенницам.
– Поедем тогда к нам, там всё и оформим. Молодых людей придётся отпустить, их просто опросят, они тут действительно ни при чём, а вот вам придётся задержаться.
– Хорошо, но я сначала оставлю детей и приберусь в квартире, наверняка там всё кверху дном, потом подъеду.
– Хм, – задумался на миг жандарм. – Тогда я оставлю с вами одного из своих людей. Вы посмотрите квартиру и сообщите, что пропало или нет. Он оформит, тем более для него места в машине уже не остаётся.
Это было так. Кроме пяти молодых парней и девчат, которые жили у меня на квартире, ещё и мадам Дефоссе посадили. Она всё пробовала пробиться ко мне, но жандармы не дали, а на её крики я не обращал внимания. Всё честно, я ей платил за присмотр квартиры, а она тут вертеп устроила, раз виновата, пусть отвечает, даже если отделается простым штрафом. Взревев мотором, джип тронулся с места и укатил. Некоторым жандармам места не хватало, и они стояли на подножках, держась за что придётся. В общем, этот крохотный внедорожник увёз всех.
Один жандарм остался, он же помог мне снять и поднять в квартиру часть вещей. М-да, я сразу понял, что тут нужна хорошая и капитальная уборка. Особо с чужой собственностью арендаторы не церемонились. Более того, я обнаружил, что постельное бельё было застелено на кровати из моих же запасов. В общем, я обходил квартиру, сообщая жандарму, чтобы записывал в блокнот то, что я не смог найти, заодно сменил постельное бельё в детской, тут, видимо, девчата спали, парочка в моей комнате, и последний парень в гостиной на диване. Себе я тоже заменил бельё на кровати, в шкафу было запасное, успел немного убраться и отнёс все вещи молодых людей в прихожую.
Уложив дочек, убедился, что они начали засыпать, попросил старушку, что жила на одном со мной этаже, посидеть у меня, проследить, чтобы что не случилось, немного прибрался, и мы с жандармом, подхватив вещи арендаторов, покинули квартиру и, устроившись в машине, поехали в жандармерию. После того, что я увидел в квартире, довести дело до конца стало делом принципа. Я реально собирался упечь её. Конечно, это вряд ли получится, и правонарушение небольшое, и возраст у мадам тоже неслабый, но нервы ей помотаю. Лучше её, конечно, где-нибудь закопать, знал бы, что сделали с квартирой, так бы и поступил, но ладно, если уж жандармы за дело взялись, то пусть до конца доводят. Где-то так. Мне и самому интересно было, что из этого всего получится.
Особо нас задерживать в жандармерии не стали. Молодых людей отпустили быстро, ещё когда мы подъехали, они уже стояли рядом со входом, так что мы отдали им вещи, как оказалось не всё, что-то я пропустил, завтра утром зайдут. Куда им сейчас топать, меня интересовало мало. Сейчас лето, можно и на пляже переночевать, а вот я, пройдя в жандармерию, написал заявление о проникновении на частную территорию без согласия владельца.
Уже через полчаса жандармы отпустили не только меня, но и мадам Дефоссе, более того, я даже любезно согласился подвезти её до дома. По крайней мере, мы смогли с ней нормально поговорить. Бегать от неё я не собирался и решил сразу поставить точки над «i». Та особо медлить не стала, сразу извинилась за то, что воспользовалась моим отъездом, она действительно ждала звонка, а я замотался и забыл. В общем, она извинилась и пообещала, что такого больше не произойдёт. Вот в этом я нисколько не сомневался, так как оставлять ей ключи просто-напросто не собирался, да и замки поменяю, мало ли она копии сделала. Расстались мы мирно, та была в курсе, что я заявление забирать не собираюсь, но сажать её никто не будет, за такое правонарушение наказывали штрафом, тем более это задержание у неё первое.