– Я так и думал, другой причины резко срываться у тебя нет.
– Машину я оставлю, так что пользуйтесь на здоровье. Вон, Амрам ее уже дважды брал, пока домой не уехал.
– Это да. Тогда я тебя отвезу до аэропорта?
– Было бы неплохо. Спасибо. Вы отдыхайте, не думайте обо мне.
– Как уж не думать? Ладно, пойду к деду, что-то его сморило на солнышке, – отец встал.
– Не столько солнышко его сморило, сколько вино. Вот же два брата-акробата, – хмыкнул я. Дружба деда и соседа-пасечника продолжалась, оба делились друг с другом семейными рецептами по домашнему вину, настойкам и медовухам, и дегустация конечного продукта зачастую отправляла их в нирвану. Дед не был так называемым запойным, просто отрывался на всю катушку во время отпуска, найдя идейного коллегу. Дома он себе подобного не позволит, да и не позволял. Правда, про море тоже не забывал, вон, дня три назад перепугал всех, километра на три отплыл от берега и лежит на спине, отдыхает, ни фига не тонет. Мы тогда наперегонки к нему рванули, думали, что случилось. А он нас увидел и подальше от берега. Так и не догнали, потом сам вернулся – и это в шестьдесят семь лет!
Вытерев тряпкой руки, я стал собирать инструмент, укладывая его в плотную кожаную сумку, ранее бывшую портфелем.
После душа я переоделся и рванул к столу, а то народу прибавилось, бархатный сезон начался, как бы мое место не заняли. В большой семье, как говорится, клювом не щелкают. Это дед часто повторяет, вот и запомнилось.
После плотного обеда, без привычной за последние недели послеобеденной сиесты, мы погрузились в машину и поехали на пляж, который к этому времени стал считаться нашим семейным, его уже никто не отождествлял со мной. Ехать хотели многие, поэтому отвезя первую партию, я вернулся за второй, а потом и третьей. Ничего, хоть все три раза машина была переполненной, доехали нормально, и сейчас кто лежал и загорал на шезлонгах, в просторечии раскладушках, кто бултыхался на мелководье (в основном всякая малолетняя мелочь), а кто и отплыл от берега на километр и больше, как я, например. Волны покачивали большой надувной матрас, на котором я подремывал на спине, подставив свое загорелое пузо под лучи солнца.
В последние три дня я особо не баловал себя купанием. Я все-таки получал разрядку, встречаясь с некоторыми курортницами. Многим даже нравилось, что мы ехали за город и кувыркались в палатке. А последние три дня я развлекался с одной дамой на два года старше меня, надо сказать не без удовольствия. Вчера она отбыла домой. Жаль, что встретился с ней в конце ее отпуска, но и так мы оторвались по полной. Вон, верх палатки ногой повредили.
– Хорошо-о-о, – вздохнул я и перевернулся, нырнув в прохладную воду нагретым на солнце телом.
Работая руками и ногами, я ушел на глубину метра четыре, оглядываясь по сторонам… красота… потом рванул наверх, к живительному воздуху.
Заметив, что на берегу потянулись тонкие, едва видные струйки дыма, я направился к берегу. Сегодня у нас не только банальное купание, но и пикник на свежем воздухе, именно поэтому мы привезли с собой десятилитровый котелок, шампуры, миски и ложки. Сейчас женщины во главе с моей мамой и помогающие им дети готовили стол. При приближении к берегу я почувствовал запах шашлыков. Их не я мариновал, а приехавший неделю назад дядя Рома, спец по этому делу, вот и сейчас он суетился у отдельного костерка, вернее углей.
Этот пикник фактически был гулянкой по поводу моего отъезда, провожали меня таким способом. Я и сам не знал, когда вернусь, о чем честно предупредил всех, вот родственники и решили воспользоваться поводом. Как будто дня рождения тети Розы, что отпраздновали четыре дня назад, им было мало. Вот ведь какие любители, только и дай им повод! И так уломали меня на вечерние посиделки, где я брал гитару и пел. Надо сказать, на это дело приходили и соседи, похоже, у меня неплохой голос и репертуар, раз людям нравится.
Встав на камни в воде, я толкнул матрас в сторону пятнадцатилетнего Семы, племянника дяди Ромы и, отряхиваясь от воды, направился на берег. За импровизированный стол мы сядем через полчаса – час, но можно и помочь женщинам, хоть сухостоя натаскать, а то они уже весь использовали, что я собрал по берегу. Хотя вон двое мальчишек лет по восемь и десять тащили выбеленную корягу, явно высушенную солнцем. Подумав, я направился к машине за пилой.
Гуляли мы до темноты, купаясь и развлекаясь. Иногда собираясь к «столу», чтобы торопливо схватить кусок холодного шашлыка, помидор, огурец, то же харчо или пирог, что привезли с собой, потом снова в воду. В общем, волшебно, мне очень понравилось, а уж взрослым и тем более детям… Когда стемнело, я взял гитару, и мы у костра, выбрасывающего ввысь искры, пели песни под гитару.
Посмотрев на счастливые лица, я сделал себе заметку: устраивать пикники почаще, можно даже с ночевкой.
– Давай, бать, позаботься о моих, – обнял я отца.
– Ты так прощаешься, как будто мы долго не увидимся, – пробормотал отец, когда я отстранился.
– Кто знает, бать, кто знает?
Присев, я по очереди обнял своих дочерей и, вздохнув, с трудом отцепил пальцы плачущей Сашеньки от рубахи – нет, все-таки надо было их отправить на пляж и спокойно уехать. Не люблю женские слезы.
Пройдя регистрацию, я следом за пассажирами моего рейса направился к самолету, новенькому Ту-124. Поднимаясь по лесенке в салон, я обернулся и помахал рукой своим, которые наблюдали из здания аэропорта.
– Разрешите? – спросил я у довольно миловидной женщины лет тридцати.
– Пожалуйста, – кивнула та. Она сидела у окна, а мое место находилось рядом у прохода. В салоне было по четыре кресла в ряду, между вторым и третьим пробегал коридор.
Сунув сумку в багажный отсек над креслом, я плюхнулся на свое место и пристегнул ремни.
Бегавшие туда-сюда стюардессы проверяли, как пристегнуты пассажиры, наконец, самолет покатился на взлетную полосу. После отрыва и набора высоты обходящая пассажиров стюардесса наклонилась к нам.
– Какие напитки вы желаете?
«Ух ты, сервис!» – мысленно порадовался я и с непроницаемым лицом ответил:
– Водка, вермут, джин и лимонная цедра, – после чего произнес коронную фразу Бонда: – Смешать, но не взбалтывать.
– А? – стюардесса зависла.
– Ладно, – сжалился я. – Соков каких-нибудь. Только не черную смородину, терпеть не могу.
– Яблочный устроит? – уточнила стюардесса.
– Мультифрукт есть?
– Чего?
– Давайте яблочный.
Соседка с интересом слушала наш диалог и заказала следом грушевый сок.
– Откуда такие познания в иностранных коктейлях? – поинтересовалась она, когда стюардесса отошла.
– Вы что, фильмы про Бонда не смотрели? Актер Шон Коннери, конечно, неплох, но вот его коронная фраза пришлась мне по душе… Спасибо, – поблагодарил я, принимая стакан с соком. – На самом деле я люблю «Мохито». Легкий алкогольный коктейль, и неплохо освежает в жару. Отдыхал в Сочи, сделал и дал попробовать своей прабабке, так она от него в восторге. Покачивается в кресле-качалке и цедит через соломинку… Ха, зубов-то нет.
– Бонд? Коннери? – непонимающе посмотрела на меня соседка.
– В Англии один писатель, Флеминг, если не ошибаюсь, написал серию рассказов о британском шпионе. Вот по его рассказам было снято несколько фильмов.
– Вы были в Англии? – распахнула глаза женщина.
– Проездом.
– А рецепт коктейля не подскажете? Его трудно готовить?
– Если уж моя мама, которая его, кстати говоря, тоже полюбила, делает без проблем, то вам сам бог велел. Рецепт прост: ром, газированная вода или содовая, сахар, лайм, мята и лед. Однако из-за трудности с добычей части ингредиентов приходится экспериментировать, получилось даже лучше. Для приготовления упрощенного варианта «Мохито» в рецепте можно заменить ром на коньяк или водку, смотря, что у вас есть. Содовую воду – на минералку… газировку, проще говоря. Вместо лайма – добавить немного лимонного сока, а на крайняк лимонной кислоты на кончике ножа. Вместо коричневого сахара можно использовать обычный. Про лед тоже не стоит забывать, им посыпать в последнюю очередь, потом трубочку в высокий стакан – вот «Мохито» и готов.
– Ага, – женщина старательно записывала за мной в блокнотик состав приготовления коктейля. – Действительно просто. И что, вам нравится?
– Я добавляю пару листов мяты, моя мама нет. У каждого свой вкус, свои предпочтения. А насчет нравится… под настроение и в жару очень хорошо идет.
– Понятно.
Перелет до Москвы прошел просто отлично. Конечно, можно было сразу рвануть в Ростов, но у меня была причина появиться сперва в Москве, причем причина веская. Я был полностью солидарен с поговоркой: «Нет человека – нет проблемы».
Я собирался зачистить деда Агеевой, чую, ветер проблем дует именно от него. Ну, а если не от него, буду считать, что нанес превентивный удар.
Маршрут не был прямым, мы сели на промежуточном аэродроме, высадив часть пассажиров, включая мою соседку, и взяв новых, после чего полетели уже в Москву.
Выходил я по привычке последним, вернее даже предпоследним. Один индивидуум умудрился крепко уснуть во время полета, стюардессы его с трудом растолкали. Вот он с невыспавшимся видом и пристроился позади меня. Наконец медленная очередь покинула салон самолета, и я ступил на легкий алюминиевый трап, чтобы спуститься на нагретый солнцем асфальт.
Мне сразу не понравились двое крепких парней у подножия трапа, в пиджаках и шляпах, рядом стояла слегка трусившая стюардесса. Чуть в стороне урчала мотором черная «Волга».
– Гражданин Соколов? – вышел вперед один из них, перегородив мне дорогу.
Обернувшись, я спросил у последнего пассажира:
– Вы Соколов?
– А? – не понял тот вопроса.
– Тут вас встречают, – пропустил я его вперед.
– Хватит шутить, Соколов, у нас есть ваше фото, – нахмурился старший.
– О как, не получилось, значит? – усмехнулся я. – Ладно, пошли.
Меня взяли под руки, изъяв вещи ручной клади, и я почувствовал на запястьях холодные браслеты наручников.