Эта встреча произошла на середине пути, офицер едва успел поставить чемодан и прислонить к нему сброшенную с плеча гитару, после чего сграбастал всех трех близнецов в охапку и начал целовать.
—Похоже — это действительно отец,— уверено сказал повариха, и платком, что достала из кармана начала промокать глаза. Она была очень впечатлительной.
Все дети группы и воспитатели облепили окна и смотрели за этой трогательной встречей. Из главного корпуса вышел директор детдома и оперевшись на трость также смотрел за проявлением долгой разлуки. Он дал им пообниматься и наговориться минут десять, после чего подошел. Воспитательница, отвечавшая за сестер, поспешила туда же, а вот повариха осталась у окна. Она не хотела пропустить хоть что-то.
—Добрый день,— наконец офицер выпрямился, поглаживая по голове Женю. Девочки ни на шаг не отходили от отца, цепляясь за форменные штанины.
—Здравствуйте,— кинул директор.— Я Дмитрий Игоревич Васильев, директор детдома. Вы я так понимаю отец девочек, Игорь Соколов?
—Так и есть. К сожалению трагическую весть я получил слишком поздно. Но как письмо дошло, сразу же вылетел первым попавшимся бортом.
Директор и офицер осмотрели друг друга. Было видно, что они оценивали, кто чего стоит. И ветеран-директор с наградными планками и офицер с боевыми наградами явно остались довольны друг другом.
—Инна Андреевна,— наконец представилась воспитательница.
—Игорь Викторович,— умудрился щёлкнуть каблуками офицер и с немалым достоинством слегка склонил голову в приветствии.— У меня мало времени. Поэтому хотелось бы побыстрее закончить с бюрократией и забрать дочек.
—Но это не на один день,— спокойно сказал директор, видимо он уже оставил свое мнение об офицере.
—Думаете меня это беспокоит?— слегка усмехнулся отец девочек, и на его лице появилось то самое упрямое выражение лица, к которому так привыкла за последнее время воспитательница.— Я их забираю сегодня же, а документы оформим задним числом. Все равно я из Харькова в ближайшую неделю никуда не уеду.
Видимо отец уже успел сообщить дочкам, что никуда от них не уедет, поэтому ластились они к нему совершенно спокойно хоть и очень радостно. Вот он наклонился и взял на руки Сашеньку, после чего спросил:
—У вас телефон есть? А то я так и не сообщил своим родителям. Надо бы позвонить.
—Пройдёмте в мой кабинет, там и поговорим,— предложил директор и они всей гурьбой направились к главному корпусу.
—Не успел в гостиницу поселиться, сразу с военного аэродрома к вам,— пояснил со смущенной улыбкой офицер, поднимая с тропинки чемодан и гитару. Одна из девочек уже сидела у него на плечах, другие две бежали, стараясь поспеть, рядом.
До родителей я дозвонился не сразу. Телефонистка дважды отвечала, что абонент недоступен, наконец, после третьего звонка сняли трубку.
—Алло?— услышал я голос одной из сестер.
—Тома? Это Игорь. Мама с папой рядом?— сегодня был выходной, воскресенье, поэтому вряд ли родители пребывали на работе.
—Нет. Мама у тети Маши, там Яшенька заболел, а папа на улице, машину моет. А Лида в огороде, грядки поливает, я на минутку забежала водички попить и услышала звонок,— скороговоркой сообщила сестренка.
—Скажи родителям, что я в Харькове и здесь срочно нужна их помощь. Мои дочки остались одни… Совсем одни,— с намеком сказал я, так как доченьки умудрились втроем занять мои колени.— Я сейчас в детдоме, он тут один не ошибетесь. Потом устроюсь в гостинице.
—Ой беда то какая!— заголосила понятливая сестрёнка.— Я все сейчас скажу и мы сразу приедем.
—Сегодня не успеете. Поздно уже. Завтра с утра выезжайте… Я еще с вами свяжусь чуть позже.
—Хорошо.
Разъединившись, я положил трубку, и поблагодарил директора, не каждый даст позвонить по межгороду и чмокнул в лобик ближайшую дочку. Надо показывать им и напоминать, что детдом позади и я всегда рядом. Стул на котором я сидел, был жестким, без мягкой сидушки, однако я нисколько не заморачивался этим, придерживая дочек чтобы не свалились с колен.
—Теперь давайте поговорим составлении документов,— положив локти на стол, сказал директор.
—А о чем там говорить?— удивился я.— В паспорте у меня ясно указано, что дети мои, да и в их документах это значиться. Давайте показывайте, где подписать, чтобы забрать их и до свидания.
—Мы уже позвонили в милицию, сотруднику, что ведёт дело о…— директор кинул быстрый взгляд на моих дочек и поправился.— В общем, позвонили и сообщили о вас. Так положено. Сестры Соколовы были приняты нами по всем документам и вот так отдать их вам мы просто не можем. Однако мы готовы пойти вам на встречу и оформить, из уважения как к боевому офицеру, все задним числом. Все это займет дня три, так что если вы действительно собираетесь задержаться тут на неделю, то проблем я не вижу.
—Хорошо,— кивнул я с благодарностью. Сообщать о том, что как только родители приедут, то отправлю их вместе с пока еще единственными внучками обратно, я не собирался.
Дочки крутились вокруг меня, пока мы быстро оформили документы и директор выпустил нас из детдома. Нам ведь еще нужно было заселиться в гостиницу, или на крайний случай снять комнату. В Харькове с этим было не трудно. Вселяться в квартиру, где жила Марина мне не хотелось. Там будет все напоминать нам о ней. Да и наверняка квартиру уже заняли новые жильцы, с отсутствием частной собственности тут с этим просто.
Директор отдал мне дочек без проблем, а вот свидетельства о рождении остались в детдоме до окончания оформления всех документов. Это меня не обеспокоило ни в малейшей степени, если надо сделаю липу. Научился за последние годы.
В гостиницу мы все-таки не стали заселяться, а порасспросив прохожих, которые разглядывали боевого офицера и маленьких девочек с ним рядом, охотно делились информацией, где можно снять комнату.
Меня заинтересовал только один адрес, хозяйка которого держала живность и козу. На него-то я и пошел, однако оказалось что комната уже занята студенткой сельхозтехникума, но хозяйка, дородная женщина готова была уступить свою комнату в небольшом деревянном домике.
—Что ж я оглашённая какая? Выгонять детей в ночь,— бормотала она, меняя постельное белье на кровати и изредка ласково поглаживая дочек. Те еще дичились, прижимаясь ко мне.— Сейчас я вам молочка налью с хлебушком.
На счет ночи она была почти права, на улице начало темнеть. После позднего ужина, я попросил посмотреть за дочками пока схожу к ближайшему телефон-автомату. Однако не тут-то было. Если хозяйка была не против, даже рада, то вот дочки оставаться без меня не хотели категорически.
—Ладно,— улыбнулся я.— Вместе прогуляемся.
В это время меня затеребила Максим за штанину и попросилась в туалет. Они уже были приучены к горшкам.
—Ой, у меня есть горшок. Внучок приезжает — пользуется. Сейчас я его кипяточном окачу и будет готово.
После того как дочки (по очереди) сходи на горшок, я к этому времени переоделся в единственную гражданку что у меня была. То есть в светлую рубашку с короткими рукавами, черные брюки и летние туфли. Кроме туфель, все было оригинального и стильного пошива дяди Якова.
Дочки у меня были самостоятельные, сами надели туфельки в сенях, так что мне оставалось только убрать пистолет сзади за ремень брюк. Запасной магазин и удостоверение разложил по карманам. Мелочь ссыпал в карман брюк.
Хозяйка дома Мария Макаровна сказала, где находиться кабинка ближайшего телефон-автомата, однако он оказался сломан, но прохожие подсказали, где находиться еще один. На здании ближайшей почты.
За двадцать минут мы радостной гурьбой дошли до него, после чего я накидал в приемник мелочи и сообщил дежурной телефонистке нужный номер телефона в Киеве. Ответили почти сразу, видимо ожидали:
—Игорь?
—Привет мам,— достаточно бодро ответил я.
—Давай рассказывай, что там случилось! А то мы места себе не находим. Тома сказала, будто бы с Мариной что-то случилось. А с детьми что? Что там с моими любимыми внучками?
—С дочками все нормально. Марину машина сбила. По словам директора детдома, она погибла на месте, сразу. Но я уточню у следователя, что ведет дело. Потом Тамара Авдеевна скончалась от остановки сердца. Только и успела отправить несколько писем по моему прежнему адресу. Детей отдали в детдом. Ни моего ни вашего адреса по словам директора у них не было. Да и знали они только обо мне.
—Ой, беда то какая-я,— заголосила мама.— Мы ведь недавно навещали, гостинца внучкам привозили. Когда случилась беда-то?
—Двадцать восьмого марта.
—А мы были двадцать третьего-о.
—Вы когда планируете выезжать?
—Завтра в пять утра — отец решил.
—Хорошо, значит, где-то к обеду будете здесь.
—Где внучки мои?— спросила мама заплаканным голосом.
—Рядом стоят, хочешь поговорить?
—Да, конечно.
Длины шнура хватило спустить трубку вниз. Пока дочки общались с бабушкой, я кинул в приемник еще пару монет, чтобы времени было больше. Было видно, что телефоном дочки пользоваться умели. Марина водила их несколько раз на телеграф, поговорить с бабушкой и дедушкой. Реже со мной.
—Пикает,— протянула мне Александра трубку.
—Сейчас, похоже обрыв был.
Я снова взял трубку и через телефонистку снова набрал родителей, вернув трубку дочкам. Пусть поболтают с бабушкой и дедушкой. Да и тётки жаждали поболтать с ними и фиг с ним, что тетки всего на семь лет старше. Общие интересы они всегда найдут.
Минут через пять мне вернули трубку обратно, и я договорился с родителями, что мне привезти. Щеголять в форме не хотелось, мне нужна была скрытность, пусть привезут одежду Толика, она мне как раз будет. Тот все равно против не будет, так как уже третий месяц проходил службу в Крыму. Тоже в погранвойсках, как отписала мама, только на сторожевике.
После этого мы немного погуляли по городу, а когда я заметил, что дочки начали клевать носами, повернул к дому. После водных процедур под деревенским уличным умывальником и жесткого офицерского полотенца, дочки быстро уснули. Я тоже помылся и, прокравшись в нашу комнату, занял место с краю кровати, чувствуя, как ко мне доверчиво прижимается Максим.