– Не спишь? Есть работа.
Ныряю в знакомый портал. Мир «Сталкера». Минуту всматриваюсь в окружающую панораму. Что-то кажется незнакомым и чужим. Что? Не могу понять. Впрочем, это чувство тут же проходит, и я, как по мановению волшебной палочки, успокаиваюсь.
– Да что же это творится!
Недоперебитыйноживой с силой бьёт кулаком по стойке. Кулак немаленький, и стаканы на стойке подпрыгивают, не пролив, впрочем, ни грамма.
– Ладно - скупает у бандитов старое оружие и продаёт лохам как новое, но моим именем-то зачем называться?
– Тебя знают, доверяют. А как он, кстати, твоё лицо скопировал?
– Да никак! В противогазе торгует! А голос подделать - как два пальца обмотать…
Успокаивается так же внезапно, как и заводится.
– В общем, Охотник, ты меня знаешь. К врагам я беспощаден, а для друзей - всё, что хошь! Выручи, я тебе столько «модифицированного» оружия подгоню…
– И фотонку?
Тень улыбки.
– И её.
Отыскать нелегального торговца оказалось легче лёгкого. Первый же «зелёный», сделав таинственное лицо и страшные глаза, шепчет координаты и пароль. Это и в самом деле недалеко. Прохожу около полутора километров, по пути нахожу «Мамины Бусы». Надо же!
Перед дверью не могу сдержать улыбки: лачуга лже-Недоперебитого похожа на оригинал как две капли. Шепчу в замочную скважину пароль. Медленно, со зловещим скрипом, дверь отворяется. Прохожу. Внутри таинственный полумрак, за прилавком стоит таинственный самозванец. Оглядываю товар. Нда, а выбор-то недурён!
– Что желаете?
Чуть не вздрагиваю. Голос, интонации - всё совпадает! Вот, кстати, и первый прокол - не слышно характерной «противогазной» глухости. Голос свеж и звонок, как будто обладатель только что съел дюжину перепелиных яиц и полчаса распевался «ми-ми-ми, соль-соль-соль».
– Дезерт Игл сорок пятого калибра с лазерным прицелом!
Продавец, если и удивлён, то вида не показывает. Молча лезет под прилавок и достаёт искомое.
– Что-то ещё?
– Узи, девятимиллиметровый.
– Пожалуйста.
Оттягиваю затвор, нажимаю курок. Сухой щелчок.
– Ещё?
– Плазмофазовую винтовку диапазона 40.0.
Пацан, наконец, врубается в ситуацию.
– Эй, я не Джон Коннор!
Сгребаю за грудки.
– И не Недоперебитыйноживой. Открой личико?
Аккуратно снимаю газ-маску. Надо же! И впрямь - Гюльчатай. В смысле - девушка.
– И скремблер отключи. Давно разбойничаешь?
Быстрый взгляд вправо-вверх. Счас соврёт. Предупреждаю ложь:
– Мы всё о вас знаем.
И демонстрирую значок Администратора. Он очень похож на настоящий. Заодно с помощью чита вламываюсь в базу данных. Знак, тем временем, производит должное впечатление.
– Ой, только не стирайте аккаунт! Пожалуйста, я для вас всё-всё-всё…
Всё-всё-всё мне не очень надо, для этого есть проверенные профессионалки, а под твоим ангельским обликом вполне может скрываться и парень. Кстати, база тем временем выдаёт мне имя. Всё-таки девушка!
– Вот что, Тамара…
Дёргается, до последнего не верила, что просеку по базе. И тут вспоминаю, что это имя уже слышал. Совсем недавно. Новая знакомая Недоперебитого! Вот оно что…
– Всё незаконное сдать на Базу!!
– На какую…?
Подбавляю металла в голос:
– Базу Временного Хранения Задержанных Вещей!
– А…?
– И незаконно заработанные игровые деньги тоже!
– И…?
– И магазин! То есть, я хотел сказать, незаконный магазин мы сами потрём!
Если она просто украла у Недоперебитого пароль, дубликат магазина исчезнет сам собой максимум через сутки.
– И бан на двадцать четыре часа! При нарушении - навечно.
Будет сидеть тихо, как мышка. Продолжаю пугать дальше.
– А твоего сообщника Недопере…
Взвивается.
– Не надо! Он ни в чём ни виноват! Я просто хотела немного заработать!
Надо же. Любовь?
– А что ж ты мне предлагала?
Понимает.
– Я Вас провоцировала. И записывала разговор!
Нажимает кнопку под прилавком. Из-под потолка слышу свой бас:
– …диапазона 40.0!
Предусмотрительная, блин. Если бы я в самом деле был Администратором, мог бы получиться неплохой инструмент для шантажа.
– Ладно.
Демонстрирую сочувствие и понимание.
– Если Вы обещаете больше не совершать незаконных действий…
– Никогда! Никогда-никогда!! Никогда-никогда-никогда…
Подсчитываю свою незаконную выручку и готовлюсь к непростому разговору с заказчиком. На обратном пути решаю испробовать читерские возможности, и, последовательно превращаюсь в тушкана, кровососа, псевдогиганта и снорка. Снорком оказывается прыгать прикольнее всего, и, распрыгавшись, не замечаю, как влетаю на поляну, на которой горит костёр. У костра, прервав на полуфразе разговор, сидит компания из пяти спецназовцев. Немая сцена.
Заученным движением прыгаю к ближайшему, сворачиваю ему шею, перехватываю автомат и направляю на остальных. У этих остальных как-то внезапно и одновременно отпадают челюсти и очень широко округляются глаза. Ой.
Однако, думать уже поздно, и я, по памяти воспроизведя охотничий рык снорка, прикладываю «Обокан» к плечу, и, четырьмя выстрелами уничтожаю четыре хлопающие глазами неподвижные мишени.
Не успеваю проверить рюкзаки, как ощущаю чувствительный сейсмический толчок. Оборачиваюсь. Псевдогигант. Задумчиво пережёвывает ствол моего «Винтореза», наступив для большей устойчивости на мой вещмешок. Ах ты тварь! Бормочу код «Озверин». Гигант что-то читает по моим, закрытым стёклами противогаза, глазам, и, с необычной для такого веса скоростью, пытается смазать лыжи. При этом пробуксовывает на остатках моих вещей. Гад!!! Одним прыжком подлетаю к подлому зверю. Рывок читеризированных мускулов - и в моих руках дёргается оторванная псевдогигантья лапа. Получай!
Кровожадно потрясая трофеем, поворачиваюсь. На краю поляны стоит, и мелко крестится, здоровенный наёмник. В руке навороченный помповый дробовик, однако, навести его на меня даже не пытается. Кажется, он близок к обмороку. Нда, пойдут теперь разговоры… Что-то лепечет:
– Ай… Ай… Айм писфул сталкер, ай донт килл сноркс…
Американец? Срочно мобилизую свой английский, и проговариваю первое, что приходит на ум:
– Ай Ди Эф Кей!
Наёмник хлопается на зад, и исчезает. Догадываюсь - выход по недопустимому воздействию. Кровяное давление зашкалило, наверное. Ёлки-палки, хоть бы не инфаркт! Поспешно привожу себя в человеческий вид, заодно шукаю в базе данных. Джон Питерс, двадцать один год. Слава Богу, не старик. Быстро собираю манатки, и иду к Недопере…
– Тамара? Какая Тамара?
Недоперебитыйноживой недоуменно хмурит брови. Потом звонко хлопает себя по лбу.
– Ах, эта! То-то у меня бумажник с органайзером пропал! Говоришь, беспокоилась за меня?
Роется в записной книжке. Смотрю на фото. Здоровенная, под два метра ростом, толстая тётка, и рядом несколько щуплых парней.
– Студентка. Из параллельной группы.
Просмеявшись, выпиваем ещё по пиву. Про конфискованный контрафакт благоразумно молчу.
Могут ли снорки разговаривать?
На вопрос Джона Питерса отвечает бессменный пиар-менеджер компании Джи Эс Си Юрий Бесараб.
– По замыслу игры - снорки - это бывшие люди, которые в результате чудовищных экспериментов утратили часть функций, в том числе двигательных и речевых.
– Так снорки не разговаривают?
– Я не знаю, можно ли это назвать речью. Между собой они обмениваются набором понятных только им команд.
– Однако…
– Однако, иногда, при совпадении ряда обстоятельств, эта речь может быть воспринята, как разумная. Понимаете, есть такой эффект - когда долго слушаешь разговор на непонятном иностранном языке, подсознание вычленяет слова, похожие по звучанию на слова, понятные слушающему.
– То есть…
– То есть, мы принимаем бессмысленный набор звуков за разумную речь!
– Но всё же…
– Но всё же, мы никогда не говорили, что процессы в мозгу снорка нельзя обратить. В самом деле - если есть процесс, превращающий человека в биоробота, почему бы не быть и процессу обратному?
– Так снорки…
– Так снорки, при определённом стечении благоприятных обстоятельств… Но, я, однако, ограничусь намёком. Безусловно, мы не можем выдавать в эфир все секреты игры.
– Большое спасибо. С Вами был Джон Питерс, внештатный корреспондент «Игровых Новостей».
Жив, курилка! Выключаю визор.
– Ты бы ещё консервных банок притащил!
Я строг, но справедлив. Для того чтобы выполнить очередное задание Сержанта, мне приходится некоторое время побыть Сидоровичем. Руководство МПИ в курсе. Не знаю уж, что им наплели. Разумеется, Сидоровичей в игре много, и большинство из них боты. Однако сервер фильтрует данные подходящих под описание, и, все они направляют свои виртуальные стопы ко мне. А дело заваривается нешуточное. Начиналось как обычный вызов. Но вот заданием Игорь огорошил…
– Да. Именно бот. Именно проклял.
С недоверием смотрю Сержанту в лицо. Он совершенно серьёзен.
– Что-то я туплю. Объясни ещё раз!
– Важный для нас сотрудник АГБ в прошлую пятницу был проклят. Сейчас находится между жизнью и смертью. Мы делаем всё возможное, но тебе лучше поторопиться.
По его мнению, то, что я сижу здесь и выспрашиваю информацию, которую он скармливает чайными ложками - это потеря времени.
– Его проклял бот? Как???
– Перед смертью.
У каждого игрока есть кастомайзинг - сумма индивидуальных настроек. Например, хочешь, чтобы боты при встрече говорили тебе «Хэллоу!» или «Салям!» вместо стандартного «Здрасьте!». Или в бою орали не стандартные фразы типа «Заходи слева!», а что-нибудь более закомелистое - флаг в руки! Наверное, можно изменять и предсмертные слова…
– Он что, сам вставил это проклятье?
– Конечно, нет. Тут постарался кто-то из хакеров, мы над этим работаем сейчас. И ещё - это дело отчётливо попахивает серой.