Да пожалуй есть. С другой стороны, и размять ум не помешает, а то всё слэшеры, стрелялки, да эрпэгэшки не сложней тех же эфпээсов…
– Согласен!
Как вижу, заказчик не соврал. Экономика - в порядке, армию могу сделать, какую пожелаю. До ядерных бомб пока далеко, а значит… Решаю не мудрствовать лукаво, и создаю Золотой Легион.
Легион панцирной пехоты. Это не обученные крестьяне, это не тренированные до уровня «бью-стреляю» бывшие работники цехов. Здесь только мужчины, только европеоиды, только от метр девяносто и выше. Результаты многолетнего отбора и расчетливо-изнурительных тренировок. Здесь нет фаталистов-арабов. Здесь нет плюй-на-всё-и-спасай-свою-шкуру американцев. Если вы надеялись, что они запаникуют и побегут, то зря.
Высадка с десантного корабля, короткая стычка с немногочисленными патрулями, и - ожидание. Сейчас - им всё внимание. Вражеские войска по всему континенту - мув, мув, мув! - одеваются, получают табельное оружие и выдвигаются к точке «Х».
Сначала - бомбардировка с воздуха и артиллерийский обстрел. Это так привычно, что мои легионеры, наверное, с трудом сдерживают зевок. Затем - атака. Проба сил, нанесение значков на штабную карту. Отбита без труда, и, даже, как мне кажется, с некоторой скукой. Затем - ещё раз артиллерийский удар. Авиация отдыхает - ибо в реальном бою это очень дорогой металл. И - атака. Просчитанная, взвешенная, с необходимым запасом сил и прочности. Разумеется - отбита. Ибо - как я уже говорил, элита.
Ещё атака. И ещё. Град снарядов, и, делать-то нечего, приконченный за два дня полугодовой ресурс авиации. Шушуканье во вражьем стане, и, громкий смех - это что, всё, что они смогли? - среди союзников. Подползающие в дыму диверсионные группы - последний рывок?
Уже не сдерживаемый никакими ограничениями, противник наносит удар - всеми силами и ресурсами. Победа? Да как бы ни так. Отныне войска супостата боятся моих гренадёров, моих чудо-богатырей сильнее, чем своих командиров. Массовая сдача в плен. Новые укрепления, новые отбитые атаки.
И вот кое-кто уже близок к революции… Не дожидаюсь самой, ввожу войска. Обычные войска, не элита, но проходят, как нож сквозь тёплое масло, занимают важные города и, наконец, столицу. Произвожу смотр войск, под подошвами солдатских сапог - шёлк иноземных знамён.
Ординарец почтительно склоняет голову:
– Повелитель, как бы Вы желали назвать этот выдающийся отряд?
Любуюсь делом рук своих, и - выхожу.
– Привет, Мор! Что я принёс?
Мор шевелит центральной башней.
– Да информацию одну интересную. Про Свит Дрим этот. Блок любопытства, кстати, сдай!
Ах да, стандартная процедура. Стартую процесс, и, почти физически ощущаю послойное стирание памяти.
Мор чего-то негромко ворчит, и смотрит на один из внешних дисплеев. Тоже нахватался привычек у людей? Уж ему-то с его специализацией это раз плюнуть. Так, у меня тоже проскакивают человеческие идиоматические обороты…
– Мор!
– Так надо. Чем каждый раз тебе память загружать/стирать… Проще кое-что оставить.
– Так что со Свит Дримом?
– Интересные у них там разработки. На стыке нейроники, медицины, психологии…
– Кибернетики и математики! - согласно статусу шучу я.
Или не по статусу? Ёлки, уже и не понять, что моё, а что…
– Мор!
– Потерпи. Ты допущен к проекту «Сила», значит, тебе нужна информации о том мире. Тем более что следующим заданием ты будешь очень сильно удивлён…
Охотник - Отдельная глава
– Разговор пойдёт о поэзии.
Я оглядел собравшихся. Сержант был, паче чаяния в, строгой тройке, с моноклем и крупным перстнем-печаткой на пальце. Остальные мало уступали ему по стилю. Дамы - три грации в изысканно-строгих вечерних платьях, и одна в чём-то среднем между туникой и кольчугой, но тоже от каких-то заоблачных кутюр, и господа с тростями и сигарами. Знакомых лиц не оказалось, но это ничего не значило - в Вирте смена образа - достаточно обычное дело. Шепчу:
– Автокостюм!
Программа мгновенно подстраивается под окружение, и, вуаля - я стою перед честной компанией, упакованный и зафрантованый а-ля Евгений Онегин. Насладившись произведённым впечатлением, прохожу к свободному с высокой спинкой креслу и присаживаюсь. Присутствующие молча, и, как-то чересчур живо и осмысленно переглядываются. Кажется, разговор идёт в привате. Сержант церемонно касается монокля, и, я начинаю слышать звук.
– Что ты знаешь о проекте «Жихарь»?
Пожимаю плечами.
– Игрушка по мотивам произведений Михаила Успенского. Драки, магия, юмор. Стёб с элементами литературы. Точно не знаю, сам не играл.
Сержант качает головой.
– А также научно-исследовательский проект Института Литературоведения. Знаешь, чем они занимаются?
Усмехаюсь.
– Искусственного Поэта делают. Машину по производству стихов.
– Правильно. И что ты об этом думаешь?
– Я в поэзии, вообще-то не копенгаген. Но, на мой простофильский взгляд, чтобы создать что-то гениальное, надо вывести определение гениальности.
– Именно!
Сержант выглядит очень довольным.
– Люди, конечно, пишут талантливые вещи и без этого определения. Но у людей есть интуиция! Машина же учится прямо на стихах, попутно их же и оценивая.
Мне становится интересно.
То есть, эта МПИ - на самом деле полигон для Искусственного Поэта? И, по совместительству, Искусственного Критика?
– В общем, да. Нас же наняли протестировать некоторые ситуации.
– Какие?
Сержант разводит руками.
– Ты же сам говорил, что не этот…
Обозначаю улыбку.
– Понял. Так что от меня требуются?
– Провести группу поэтов. Они, по ходу игры будут читать машине стихи. Игровую систему знаешь?
– Не вчера родился. Чтобы пройти в определённое место, нужно прочитать перед специальным камнем, Проппом, стих. В зависимости от него он даст некоторое количество местных денег, которые и расходуются для разных целей, в том числе и для прохождения в закрытые локации. Так?
– Так.
Пробую блеснуть эрудицией.
– А новеллы и устареллы рассказывать можно?
– Стихи. Только стихи. В общем, пойдёте группой, на тебе боевая часть, а поэты будут открывать новые территории.
Улыбаюсь.
– А не проще томик Пушкина взять?
– Не проще. Каждое стихотворение «играет» только один раз. А все стихи Пушкина уже рассказаны. Проверено.
– И запомни - девиз этой игры - «Стёб всего и над всем». Не отстебаешь ты - отстебают тебя. Позволь представить группу:
– Афина.
– Жанна Д’Арк.
– Настасья Филипповна.
– Фаина.
– Берсерк.
– Перейро.
– Граф да Мор.
Какое-то имя знакомое. Впрочем, вспоминать лениво.
– Ну что, берётесь? В начале каждого уровня есть гид…
Начало локации «Наша Гаша»
– Особенно остерегайтесь равшанов!
– Равшанов?
– Это такие маленькие бородатые дети в пионерских галстуках. Налетят толпой - сожрут. Правда, есть от них одно верное средство…
– Какое?
– Монетка?
– На!
– Так вот, равшаны не нападают сразу. Сперва они кружат вокруг жертвы, и, время от времени, радостно кричат: «Равшан!». Если на этот вопль им ответить «Джамшут!», сразу отстают. Плохо только, что отбежав ненадолго, сразу о вас забывают. И, если наткнутся снова, вновь будут рассматривать вас как пищу.
– И что же в этом плохого? Можно снова проорать отзыв.
– Задолбаетесь всё время орать. Правда, есть и от этого верное средство.
– Монетка?
– Спасибо. Дробовик, заряженный солью. Нужно только выцелить равшана с самой большой бородой, и дать по нему залп. Тогда, с ритуальным криком «Зацем ругаесся, насяльника!», тейп равшанов самоуничтожится, или, с небольшой вероятностью, переходит к вам в подчинение.
– Какие ещё трудности?
– Ещё ходит в тех местах сербский призрак высокого уровня Военко Мат. Преследует только чаров мужского пола. Спрятаться от него очень сложно, но есть один способ.
– Держи, вымогатель…
– Благодарю. Надо прикинуться увечным или больным. Поволочить ногу, или очень громко покашлять. Приём со стопроцентным срабатыванием - пустить под себя лужу.
– Фу…
– Есть ещё один способ…
– Не дам!
– Ну и не надо. Вам бы он всё равно не понравился.
– Как тут с пищей?
– Гм. Как бы вам сказать… В общем, есть будете то, что не тонет.
– Да я тебя!
– Нет-нет, не то, что вы подумали. Хотя… В общем, основа местной продовольственной системы - коровы. Они ходят по большому исключительно батончиками «ваунти». Эти батончики так легки, что не тонут…
– Я это есть не буду!
– Ну, или покупайте в тавернах и носите с собой что-то ещё.
– Что???
– В основном, всё безвредно.
Первый Пропп стоял недалеко от гида. Одна из дам подошла к камню, огладила его рукой, и начала:
О, славный мой рыцарь, куда ты идешь?
К каким высотам стремишься?
Навстречу каким просторам, ветрам
Летишь перелетною птицей?
О, милая дева, иду я туда
Где правда бессильна пред ложью.
О, милая дева, путь мой лежит
В темное царство зла.
О, славный мой рыцарь, путь твой тернист.
В дороге не встретишь покой.
О, славный мой рыцарь, прости мой каприз,
Возьми меня рыцарь с собой.
О, милая дева, промчатся года,
Забудешь меня и простишь.
За то, что тебя взять с собой не мог.
За то, что ушел я один.
О, славный мой рыцарь, я буду молить
И ночью и днем всех святых.
О том, чтобы легче дорога была.
О том, чтоб ты помнил меня.
О, милая дева, оставив тебя,
Богатств на полцарства теряю.
Но даже все царство готов я отдать
За эту дорогу без края.
О, славный мой рыцарь, я буду твоей,
Когда твое имя прославят.
И даже когда, терновый венец
Ты примешь, окончив свой путь.
– Браво, Настасья Филипповна!