— Мы в этом разрушенном доме, мне удалось найти комнаты, в которые не сумели попасть демоны. Хочешь есть?
— Очень хочу, — призналась Ласка. — Похоже, что ты снова сотворил чудо — привел нас туда, где мы сможем отдохнуть и восстановить свои силы. И посмей только после этого сказать, что ты не волшебник. — Она улыбнулась и выпила жидкость из двух сосудов.
— Здесь тепло и хорошо, — сказала она. — И есть еда, а больше нам ничего и не надо, — Она взяла Врона за руку и прижала его ладонь к своей груди.
— Ты самый лучший человек, которого я встречала в своей жизни, — сказала она. — С тобой я ничего не боюсь. Я уже давно это поняла…
— А раньше ты называла меня кретином, — проворчал Врон.
— От этих слов я и сейчас не отказываюсь, хоть и люблю тебя, — улыбнулась Ласка. — Но ты часто бываешь тугодумом.
— А я очень переживал из-за этого, — сказал Врон. — А после того как Амия сказала мне, что таким женщинам, как ты, нравятся только сильные мужчины, я уже решил, что у нас так ничего и не получится…
— Амия права, — улыбнулась Ласка. — Мне нравятся именно такие мужчины. А ты просто сам не знаешь себя, ты всегда попадаешь в такие ситуации, из которых ни одному человеку живым не выбраться, но ты всегда находишь выход. Разве это не говорит о твоей силе?
— Может наступить такой момент, когда и я не сумею найти верное решение, и мы погибнем, — вздохнул Врон. — Лучше не надо испытывать судьбу.
— Твоя судьба — делать то, что не под силу никому другому, — сказала Ласка. — Я уже давно это поняла и смирилась с тем, что рядом с тобой всегда будут разные неприятности.
— Все неприятности уже закончились, — возразил Врон. — Демоны ушли и больше никогда не вернутся, а мы скоро возвратимся в свой мир.
— Если мы вернемся домой и с нами ничего не случится, — сказала Ласка, — это будет означать только одно — что все только начинается.
— Почему ты так думаешь? — спросил Врон.
— Все очень просто, — ответила Ласка. — Ты появился в нашем монастыре, и с этого момента начались все наши беды. Я сразу почувствовала в тебе какую-то тревожащую странность, я ощущала опасность, но не поняла, что она исходит от тебя. Если бы я тогда догадалась, что все опасности связаны с тобой, то я бы никогда не соединила свою жизнь с твоей. А значит, и не оказалась бы в легендарном царстве демонов, не жила бы в городах, покинутых древними людьми, не увидела бы столько демонов, сколько не видели все охотники за демонами за свою жизнь.
— Наверно, ты права, — задумчиво отозвался Врон. — Один человек как-то сказал мне, что во мне есть предопределенность и что я не властен над своей судьбой.
— Вот об этом я и говорю, — улыбнулась Ласка. — Но меня это уже не пугает, и думаю, что и нашего малыша тоже, и я ни о чем не жалею. Хоть мое чувство опасности предупреждает меня, что еще ничего не закончилось, что впереди нас ждут новые испытания…
— Наш малыш, наверно, уже пожалел о том, что родился у нас, — улыбнулся Врон. — Он сейчас думает о том, какие неразумные родители ему достались.
— Неразумная в нашей семье только я, — усмехнулась Ласка. — Пусть терпит, я полудемон, а это значит, что сначала я что-то делаю и только потом думаю, зачем я это сделала. — Она развязала ткань и покачала головой.
— Ну вот, опять лежит мокрый, но не хнычет, а спокойно лежит и слушает, о чем мы тут с тобой говорим.
— Интересно бы узнать, о чем он думает, — сказал Врон, наклоняясь над малышом. Ребенок смотрел на него ясными и спокойными глазами, потом малыш улыбнулся и что-то гугукнул.
— Мне он тоже иногда что-то говорит, но всегда как-то сердито, а тебе всегда улыбается, — сказала Ласка. — Подай мне мою набедренную повязку. Кстати, ты так и собираешься ходить в своей чешуе или все-таки снимешь ее?
— Чешуе? — удивился Врон и посмотрел на свое тело — оно все еще было покрыто коркой засохшей слизи.
— Если хочешь, — предложила Ласка, — я могу ее от тебя отковырять мечом, так же как ты ее отковыривал от нас.
— Лучше не надо, — улыбнулся Врон. — Она легко растворяется в воде.
— Тогда ищи воду, — сказала Ласка. — Нам с малышом тоже надо помыться.
Бассейн он обнаружил в одной из соседних комнат, вода была теплой и прозрачной, но сразу помутнела от его слизи. Пока Ласка умывала малыша и купалась сама, он пошел посмотреть, что происходит снаружи.
Снег по-прежнему лежал повсюду, но за то время, что они находились в доме, значительно потеплело. Снег уже начал подтаивать на камнях, лежащих вокруг здания, и стал рыхлым и ноздреватым. Врон задумчиво потрогал его босой ногой и вернулся к Ласке.
— Нам нужно идти дальше, пока стоит теплая погода, — сказал он. — Может быть, нам повезет и удастся добраться до гор или хотя бы до пещеры, прежде чем снова начнется буран или похолодает.
Ласка вытерла малыша и закутала его в полоску ткани.
— Если мы должны идти, позаботься о еде, — сказала она и привязала малыша к груди. — А так я с тобой готова идти хоть куда и в любое время.
Врон обнял ее.
— Я тоже, — сказал он.
— Но помни об опасности, которая нас ждет впереди, — тихо произнесла Ласка. — Я не знаю, что это, но мы должны быть осторожны. И я не думаю, что это плохая погода — нас ждет что-то живое и очень опасное.
Снег был достаточно плотным и не проваливался под ногами. Они шагали быстро и не тратили время на привалы.
Холмы, на которых стояли дома, остались далеко позади. Впереди показались горы. Теперь им все чаще попадались небольшие заснеженные рощицы, а на снегу появились следы птиц и мелких зверей.
Когда перевалило за полдень, они вышли на равнину, покрытую небольшими заснеженными холмами; где-то за ними находилась пещера, в которой, как он решил, они проведут ночь.
Врон направился к холмам, но Ласка неожиданно положила свою узкую ладонь ему на плечо.
— С этим холмом что-то не так, — сказала она, показывая на большой желтый холм, на котором почему-то совсем не было снега. — От него исходит опасность, мне хочется убежать от него, и как можно дальше.
— Это обычный холм, — возразил Врон. — Нам все равно придется подниматься на него, потому что за ним вход в пещеру.
— Ты не понимаешь, — сказала Ласка, не двигаясь с места. — Я чувствую обычно опасность, но не страх, а сейчас мне страшно. Нам нужно уходить отсюда, и как можно быстрее.
— Я не знаю другого пути к проходу, — отнекивался Врон. — Или мы пройдем мимо этого холма, или нам придется возвращаться в город.
— Мне страшно, Врон, — сказала Ласка. — Постарайся как-то обойти его.
Врон внимательно вгляделся в холм, до него было еще далеко, но он и сам почувствовал, что в этом холме что-то действительно было не так.
У него была странная форма птицы, прижавшейся к земле, и он выделялся среди других холмов отсутствием снега. Это было странно.
Врон недоуменно покачал головой и свернул в сторону, стараясь обойти холм по большой дуге. Ласка прошла за ним еще несколько десятков шагов и снова остановилась.
— Мы все равно приближаемся к нему, — прошептала она. — А это опасно.
— Пусть это не совсем обычный холм, возможно, там притаился какой-то хищный зверь, и ты его чувствуешь, — сказал Врон. — Но за этим холмом пещера, которая ведет к ущелью. А ущелье приведет нас к месту, откуда начинается подъем к проходу. Здесь нет иного пути.
Ласка напряженно молчала, настороженно вглядываясь в холм, одной рукой крепко прижимая к себе малыша.
— Нам придется найти другой путь, — наконец сказала она. — На холме не зверь, а что-то намного более опасное.
— Это невозможно, — едва слышно отозвался Врон. — Ты же видишь — вокруг холмов горы, нам не подняться по ним, тем более с ребенком на руках.
Ласка вздохнула.
— Нужно быть очень осторожными и не потревожить того, кто находится на холме, — сказала она нерешительно. — Я чувствую, что он еще не видит нас, поэтому постарайся идти так, чтобы между нами и холмом сохранялось как можно большее расстояние.
— Хорошо, — кивнул Врон. — Мы обойдем его по большой дуге.
Они зашагали дальше, постепенно заворачивая к подножию гор, но тем не менее все равно понемногу приближаясь к странному холму. Другого пути к пещере просто не было.
Когда до холма осталось совсем немного и уже были видны каменистые складки на нем, похожие на сложенные крылья, Ласка остановилась.
— Все, — сказала она. — Дальше я идти не могу, что-то внутри не пускает меня.
— Ладно, — вздохнул Врон. — Сейчас я дойду до него, осмотрю его внимательно и узнаю, кто там прячется.
— Оставь сверток с едой здесь, — сказала Ласка, настороженно вглядываясь в холм. — Если тебе придется бежать или сражаться, тебе ничего не должно мешать. Если бы не ребенок у меня на руках, я бы пошла с тобой. Будь очень осторожен: в этом холме таится большая опасность.
— Ты сейчас заговорила, как прежняя Ласка, — улыбнулся Врон, снимая со своих плеч сверток и передвигая меч так, чтобы его легко было достать. — Я уже стал забывать, что ты — командир моей тройки, только у тебя теперь не тройка, а двойка.
— Тройка, — сказала Ласка. — Ты забываешь про малыша, он тоже член нашей команды.
Она взяла ребенка на руки и развернула его лицом к странному холму. Малыш захныкал.
— Он тоже что-то чувствует, — сказала Ласка, снова прижимая ребенка к своей груди.
— Он ничего не может чувствовать, — вздохнул Врон. — Он еще для этого слишком мал.
— Он полукровка и ощущает опасность так же, как я, я уже давно это заметила, — сказала Ласка. — Будь осторожен. А я с малышом вернусь немного назад, поближе к леску, чтобы в случае опасности мы могли бы там укрыться. Врон недоуменно покачал головой — он еще никогда не видел, чтобы Ласка была так встревожена. Даже когда ее тащили демоны, в ней не было такого страха. Он поправил ножны, чтобы можно было быстро достать из них меч, и медленно направился к холму.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Драконы чрезвычайно свирепые и опасные существа, о которых нам известно не так уж много. Когда-то они обитали на нашей земле — доподлинно известно, что людьми были найдены останки трех драконов, которые умерли от старости.