– А он? – хором спросили Венельд и забывшаяся Герта.
– Не твоего, говорит, ума дело. Одно, говорит, запомни – живым он нужен. Вот и весь разговор.
– Негусто, – подытожил Венельд. Гурт вздохнул, развел ручищами – не обессудь, мол. Герта кашлянула, напоминая о себе:
– Так что с Леей-то, а? Возьмешься?
– А может и правда – берись, парень? – неожиданно поддержал ее Гурт. – Тебе отсюда всяко уходить нужно. Наемники те на север пошли, поселений в той стороне нет, насколько я знаю, значит, тебя там не ищут. А там, глядишь, и прояснится чего…
– Я заплачу! – тут же подключилась Герта. – Ты не думай, не за так прошу.
– Заплатим, заплатим, – отмахнулся от нее Гурт. – Ну так что? Берешься или как?
– Вельду-то – они все же?
Хозяин таверны насупил брови, засопел сердито:
– Далась тебе та Вельда! Они, они. Дело там тоже странное: она с ними, вроде, добром уехала. Замуж, говорит, позвал один. Вот вроде не дура девка, а смотри-ка…
Венельд задумчиво потер рубцы на шее:
– Дела… Ладно! Самому любопытно стало, что за наемники такие да откуда взялись. Лошадь дашь?
– У меня возьми! – ухватила его за руку Герта. – Мужа, покойничка, конь. Ох, и хорош!
– Ну, так и порешим, – Гурт огладил бороду. – В путь когда?
– Да прямо сейчас и поеду, чего тянуть. Тихо, темно, поздно, добрые люди спать ложатся. Самое мое время.
– Ты обожди чуток, – заглянула ему в глаза Герта. – Первой пойду. Дочку домой отведу, расскажу, что завралась совсем Пенни – нету тут никого. А ты немного погодя ступай – да заверни в крайний дом, что у мельницы. Мельницу-то знаешь? – Венельд кивнул. – Ну вот. Коня выводи да езжай. Я, ежели кто спросит, скажу, убежал, мол. – Герта вдруг шагнула вперед, обняла парня, прижалась щекой. – Сыночек! Всем богам за тебя молиться стану! – Охотник замер. Заметив его растерянность, Гурт отстранил расчувствовавшуюся женщину, подтолкнул к выходу:
– Иди уже, нечего тут! Он свое дело знает, коли сказал – значит, отыщет.
– Ну, так я тебя жду? – обернулась она в дверях. Венельд кивнул. Накинув капюшон на темные, изрядно побитые сединой волосы, Герта шагнула в ночь и пропала.
– Ладно, парень – хлопнул охотника по плечу Гурт. – Ты уж узнай, как там да что, а я пока тут… разберусь понемногу. Удачи тебе!
Венельд кивнул – он не любил прощаться. Мысли его занимал таинственный главарь наемников. Надо бы и впрямь выяснить, кто таков. Да и оплата лишней не будет. В общем, пока все неплохо складывается, а там поглядим…
Дарвел слетел с потолочной балки, опустился на подставленную руку, заглянул в лицо.
– Ну что, друг, – сказал ему Венельд, – дело у нас. Собираться надо.
Сокол переступил когтистыми лапами, вытянул шею.
– Ну, вот и порешили, – усмехнулся Венельд.
Глава 3. Наемники
Наёмники – кто бы они ни были: люди ли, монстры ли, – ехали, не таясь, и наследили изрядно. Венельду не составило труда напасть на их след. Он двигался за ними вот уже четверо суток и полагал, что вот-вот нагонит. Они не спешили: может, и впрямь боялись растрясти раненого, а может, не опасались погони. Венельд склонялся ко второму. Ну не выходило у него думать о них, как об обычных людях, и всё тут! Да и слова Герты не шли из головы. «Будто себе не принадлежит»…
По здравом размышлении охотник решил было, что никакая это не зацепка, и клеймить главаря наемников монстром они поспешили. Мало ли, от чего человек в лице переменился! Старая рана заныла, к примеру… Может такое быть? Может – Венельд по себе знал. Однако чутье подсказывало – дело нечисто.
Оставив позади Талсбург, он направил коня на север. Дарвел поначалу сидел на плече, потом ему надоело, и он взмыл в небо. Поднимая глаза, Венельд видел в ослепительной синеве маленькую темную точку, и на душе становилось теплее.
Перед уходом он расспросил Гурта и выяснил вот что. Всего наемников семеро – небольшой, в сущности, отряд, причем один то ли ранен, то ли болен. Главарь их крупный детина, плечи не во всякую дверь, меч – не вдруг и подымешь, а вот остальные на хороших бойцов не слишком похожи – даром что вооружены кто цепом, кто молотом, кто кинжалом. Держатся, правда, уверенно, будто сила за ними большая. Местных не задирают, но и себя не дают в обиду. Так послушать, люди как люди: прибыли в городок, остановились в таверне, за постой заплатили, брони подправили да, может, настоев каких раненому товарищу прикупили… Только ведь девушка-то пропала? Пропала. И в прошлый их приезд – тоже. Добром, не добром ли, а исход один – нету её.
Венельд вздохнул. Пропасть-то пропала, да только это совсем не значит, что нелюди они, те наёмники… Мало ли, кому служат и какой заказ выполняют! И всё же что-то в поведении их главаря не давало охотнику покоя. Нет, не собирался он похищать Лею, точно не собирался! Это ж совсем дураком надо быть, чтоб посреди бела дня заговорить с девчонкой, которую умыкнуть надумал – да на глазах её матери и любопытных прохожих! Неееет, этот вопрос прямо по ходу разговора решился. И тут, стало быть, два варианта вырисовывается: или приказали ему (и вот тогда-то дело тут точно нечисто!), или же Лея что-то такое сказала, после чего оставить её было никак нельзя. Вот и думай, охотник, соображай. Нагонишь уж скоро…
Следы теперь уже были совсем свежие, и Венельд осторожничал. Догнать-то он наёмников догнал, а вот что дальше делать, так и не решил. Выйти ли, не таясь, да на месте определиться: то ли хитростью действовать, то ли напрямую про девчонку спросить, кому, мол, понадобилась… А ну как всё же окажется нелюдем их вожак, что тогда?
Поросшая травой тропа, по которой ехал Венельд, привела к лесу, нырнула под сень деревьев. Парень поглядел вверх, отыскал глазами сокола. Не потерялся бы… Будто почувствовав тревогу хозяина, Дарвел слетел вниз, закружился над головой. Конь прянул ушами, взбрыкнул. Венельд удержал его крепкой рукой, похлопал по шее – привыкай, друг, нам теперь вместе идти. Герта не обманула, конь и впрямь оказался хорош! Оставалось только гадать, кем же был её муж…
Смеркалось. Потянуло холодом от земли, удлинились тени. Лохматое солнце заваливалось за дальние горы, уступая луне свои владения. Венельд любил это время суток. К вечеру, как он уже успел понять, наемники всегда останавливались, разводили костёр, а после не особо и заметали следы – видно, и впрямь никого не боялись! Это было странно, учитывая их малочисленность и то, чем они промышляли. Неужели ни у одной из пропавших девушек не нашлось ни жениха, ни отца, ни брата, готового пуститься в погоню?
Впереди послышались голоса, и Венельд натянул поводья. Дальше, пожалуй, пешком. Он спустился на землю, привязал вороного к раскидистому кусту, ссадил сокола. Дарвел никуда не денется, а вот конь… Приучен ли ждать хозяина? Заодно и проверим.
Венельд снял седельную сумку, открыл. Так, что тут у нас? Если допустить, что главарь всё же оборотень – маловероятно, но вдруг! – то кинжал с серебряным лезвием может пригодиться. А вот если он под чужой волей, тогда всё гораздо сложнее! Тут надо бы выяснить, кто его поработил да каким способом, иначе никак. Он прислушался. Поднявшийся к ночи ветер доносил обрывки слов, но понять, о чём говорят, не представлялось возможным. Подумав, охотник сунул в специальные кармашки на поясе несколько пузырьков: отвар одолонь-травы, неплохо отпугивающей нечисть; растолченные в порошок дубовые угли – дуб священен и чист, он страшит неупокоенных мертвецов и некоторых других тварей; экстракт расковника, спасающий от порчи и сглаза и позволяющий их разглядеть; корень тирлича, дарующего умение обращаться в другое существо, а в умелых руках – препятствующего обращению. Что ещё?
Венельд проверил, легко ли вынимается из ножен меч, перевесил его за спину – по кустам пробираться самое оно. Потрепал по шее коня, погладил мягкие губы, доверчиво ткнувшиеся в ладонь, да и пошёл на голоса. Ноги по давней привычке ступали бесшумно.
Когда порыв ветра донёс до него приглушённый, исполненный муки стон, Венельд был уже совсем близко от поляны, на которой расположились наёмники. «Не иначе раненый мечется», – решил он, хоронясь за кустами. Пахло костром; пламя потрескивало и стреляло искрами. Закрыв глаза, Венельд попытался ощутить людей на поляне – было у него такое умение, – но ничего не почувствовал. Странно! Семеро мужчин, девушка, лошади – куда они подевались? Ведьмак приподнял голову и не поверил своим глазам. У костра, безвольно понурив могучие плечи, сидел человек. Он был один. Судя по описанию, это и есть тот самый главарь наёмников… Но где же тогда его спутники? Где Лея? Венельд вгляделся во тьму. Там, куда не попадали отблики костра, лежали коряги, отдаленно напоминающие человеческие тела. Одна, две, три… Семь, их было семь! Девушка и остальные наёмники? Разве такое возможно?
Впрочем, рассуждать было некогда. Сейчас на поляне только один враг, и кто знает, как долго это продлится?
Венельд бесшумно поднялся, вынул из ножен меч. Если придётся сражаться, так лучше с одним противником, а не с семерыми. Он был уверен, что не издал ни звука, да и ветер дул в его сторону, однако сидящий у костра человек вдруг пошевелился, поднял голову и уставился прямо на Венельда. В глазах у него была тьма. Охотник почувствовал, как мощная и грозная сила пытается пробиться к его разуму, заглянуть в душу. Ну уж нет! Наскоро сотворив охранительный знак, он поудобнее перехватил меч, выбрался из кустов и шагнул навстречу поднимающемуся противнику…
Глава 4. Битва
Медленно, очень медленно, будто в дурном сне, главарь наемников поднял огромный меч и шагнул навстречу Венельду. Шаг был тяжёл. Охотник пригнулся, обходя противника по дуге, и почти сразу почувствовал, что охранительный знак не сработал. Неведомая сила по-прежнему пыталась проникнуть к нему в голову, поработить, лишить воли.
Поравнявшись с костром, Венельд на ощупь вынул из кармашка пузырёк с порошком из дубовых углей и сыпанул в огонь, не сводя глаз с наёмника. Пламя взвилось вверх – укреплённая заклинанием сила священного дуба встретилась с очищающим жаром огня. Наёмник отпрянул, когда отблики костра заплясали на его лице, неловко шагнул назад, покачнулся, но тут же выпрямился и пошёл на Венельда, выставив перед собою меч. Ведьмак ушёл от прямого удара, поднырнув под руку нападающего, и оказался у него за спиной. Наёмник тяжело повернулся, мечи скрестились, высекая искры.