— Периметр Внутренней сферы наверняка закрыли… — выдохнул Аккер. — Теперь надо подойти к лабораториям, когда часть охраны отправят на тот шум, который мы подняли.
— Время! — сказала Нинель, подняв руку с часами.
Вдалеке рвануло, несколько взрывов слились в один, стены чуть дрогнули.
Яр открыл виртуальную карту и кивнул на следующий поворот.
— Там караулка. И должна быть пустой.
Аккер аккуратно выглянул за угол.
— Быстро.
Они проскользнули в караулку. Яр встал у двери. Аккер быстро обшарил оружейную стойку и позаимствовал несколько гранат. Нинель распахивала одну за другой личные шкафчики.
— Плохо. Формы нет, — констатировала она. — Хоть бы один комплект…
— Значит, без маскарада обойдемся, — сказал Яр и посмотрел на часы. — Три минуты. Сейчас «братья» разобрались, что нас там нет, и будут откачивать диспетчера… а при доле удачи и собирать по частям своих раненых… а потом начнут планомерно прочесывать всю Внутреннюю сферу. А значит, те, кто теоретически мог покинуть пост у входа в научный блок, должны вернуться.
Аккер кивнул.
— Бегом.
Через несколько минут они перешли на шаг и, наконец, остановились. Высунув за угол ус диверс-бинокля, Нинель оскалила зубы, вывела на экран бинокля изображение и покачала головой. В дальнем конце коридора, возле рекреации с постом охраны перед пластметаллической двустворчатой дверью в научный блок, прохаживались двое охранников в тяжелой броне. Через окошко поста был виден еще один охранник, в синей форме и легком доспехе.
— Слишком просто, — негромко произнес Аккер.
— Почему? — прошептал отец Федот.
— Если объявлена тревога, живая сила, ну охранники, должна быть внутри, а снаружи обычно патрулируют киберы.
— А если киберы внутри?
— …если киберы внутри, то это очень похоже на ловушку, — сказал Яр.
Нинель кивнула.
— Но тут они довольно расслабленные. Тяжелые — с открытыми забралами, в легком доспехе — вообще без шлема.
— Предложения? — спросил Аккер.
Яр посмотрел на осунувшееся лицо отца Федота и невесело улыбнулся.
…В общем и целом в появлении человека в рясе во внутренней сфере Тумалы ничего странного не было. Правда, шел он какой-то заплетающейся походкой, но, учитывая, что сейчас во внутренней сфере базы орудует невесть откуда взявшаяся диверсионная группа, то его вполне могло стукнуть о стенку ударной волной… а если это один из них, то ему же хуже. «Щас проверим его!» — прошелестел по внутренней связи голос одного из часовых снаружи. Молодому «брату», большую часть подходившей к концу смены искренне молившемуся, чтобы на его посту никаких происшествий не случилось, мучительно хотелось выругаться. Несмотря на кодекс чести ордена, после ночной смены больше всего он мечтал о завтраке и сне. А тут этот священник… небось из сопровождения руководства… Он вспомнил, как пару дней назад прилетел заместитель главы ордена, и по этому случаю все начальство скакало как блохи, не давая жизни ни себе, ни подчиненным. Охранник поднял глаза на часы и увидел, что до окончания смены остается четырнадцать минут. Он снова взглянул на мониторы наблюдения, а потом в окошко. Ну, священник и священник… не может же он знать в лицо каждого попа и каждого муллу на базе. А чего он тут шляется в такую рань? Он увеличил изображение на мониторе и ухмыльнулся: ну, таких диверсантов не бывает, похоже, это действительно священник… или паломник… эта ряса скорее на хламиду паломника похожа… словом, парень, которого обо что-то головой приложило, вон какой вид ошарашенный. И надо же такое под конец смены…
«Давайте побыстрее», — пробормотал он вяло себе под нос и взял со стола бластер. Потом, ударив по кнопке, открыл наружную дверь, вышел в коридор и встал на пороге, глядя на приближающуюся фигуру в рясе. Нарушение, конечно, но бластер под рукой, да и пехотинцы в тяжелой броне вот — рядышком. И вообще сегодня начальство само нарушает все что ни попадя. Почему, спрашивается, их пост раздели и разули? Обычно вход в научный блок меньше чем отделение не контролирует, а тут уже который день…
В конце коридора раздался топот. Человек в такой же хламиде паломника, размахивая руками, мчался ко входу в лабораторный блок. Он раскрывал рот, отрывисто выкрикивая бессвязные слова:
— Здесь!.. Они здесь!..
Все трое охранников вскинули бластеры. Человек, не переставая что-то выкрикивать, поднял руки повыше и, продолжая размахивать ими, бежал к посту. В этот момент первый парень, в хламиде паломника, теперь это было совершенно ясно, пошатнувшись, свалился ничком и замер. Охранники отвлеклись на полсекунды, но второму парню этого хватило на то, чтобы еще раз взмахнуть рукой. Охранник в легком доспехе услышал короткий свист и успел почувствовать удар по кадыку. А потом что-то горячее потекло по шее, и мир окрасился алым.
…Охранник со сталью в горле начал заваливаться, как и предполагал Яр, поперек порога, так что, если бы кто-то попытался закрыть двери в лабораторный блок, у него ничего бы не получилось. Дула мощных бластеров в руках «братьев» в тяжелой броне были направлены на Яра, который, продолжая двигаться, кувырнулся через левое плечо. В этот момент в конце коридора блеснули две, почти слившиеся в одну, вспышки.
Один тяжелый бластер грохнул об пол, его владелец рухнул рядом. Второй охранник, падая, выпустил заряд раскаленной плазмы в потолок. К запаху горелого мяса добавилась вонь жженого пластика. Несколько ламп с хрустом лопнули, усыпав живых и мертвых мелкими осколками.
Подлетевший Аккер рывком поставил на ноги отца Федота. Лицо того было белым, он беззвучно шевелил губами. Яр поднялся на ноги, подошел к ним и принялся растирать ладонями уши священника, словно тот был пьяным, которого требовалось поскорее привести в чувство. Отец Федот неуверенно махнул рукой перед лицом раз и другой, словно отгонял невидимую муху.
— В порядке… я… Я в порядке, — проговорил он, наконец.
— Тогда держи бластер, — сказал Аккер и передал священнику оружие. — И вообще, молодец, батюшка, все правильно сделал.
— Все целы? Тогда бегом, — сказала подбежавшая следом за Аккером Нинель. — Ловушка это или нет, в любом случае нашумели, тут сейчас будет вся база.
Подхватив вместе с Яром отца Федота под локти, они двинулись ко входу в научный блок. Проходя мимо трупов охранников, Нинель бросила взгляд на дымок, поднимавшийся из шлемов, и заметила:
— Винтовка действительно отличная. Надо будет Аль бутылку поставить, как вернемся…
То, что противник ведет их, заманивая туда, куда хочет, они поняли не сразу. Просто постепенно стало ясно, что продвинуться с Яром вместе под руки с отцом Федором, словно тот был пьяным, который в броне. За Аккером Нинель. 214214214214214214214214214214214214214214214214214214214214214214214214к[1] информаторию научного блока не удается. На поворотах, которые вели туда, они натыкались на заслоны из тяжелой пехоты ордена, усиленной боевыми киберами.
— Нас гонят как крысу! Как крысу в тупик! — прорычала Нинель во время короткой передышки, заклеивая перевязочным гелем наполовину отодранный кусок кожи над левой бровью Аккера. — Вы же видите — они даже не пытаются нас взять, так, постреливают в потолок, чтобы мы не стояли на месте.
Она указала тубой с гелем вверх.
— Здесь даже вентиляционных ходов нет, если мы вздумаем вжиться в роль крыс окончательно. Все продумали, сволочи.
— И что будет там? — Отец Федот мотнул головой куда-то вперед.
Аккер поморщился.
— Ловушка, в которой нас можно попытаться взять живьем… Что же еще… Яр! Посмотри по плану, что впереди?
— За тем углом коридор идет метров триста без ответвлений… и упирается в некий экспериментальный реактор.
— Атомный?
— Кто ж знает… Реактор, похоже, непростой — коридор идет зигзагом и три поста охраны. Или нас убьют по дороге…
— …или пропустят к этой штуке и загонят внутрь. Что-то еще по реактору?
Яр помотал головой.
— Никакой дополнительной информации.
— Ну что ж, реактор — это само по себе неплохо. Всю жизнь мечтала, чтоб меня спалили как полено в топке, — Нинель со злым щелчком сменила магазин винтовки. — Пошли, по крайней мере, выясним, куда нас ведут.
Все три поста охраны, по мысли архитектора Тумалы предназначенные для того, чтобы максимально затруднить продвижение противника по ведущему к реактору коридору, были пусты. Их не потрудились даже заминировать. Посреди коридора валялась пустая пластиковая бутылка без крышки.
— Очень плохо, — констатировал Аккер.
— Думаю, в конце коридора даже дверь открыта, так нас дожидаются.
Яр внимательно посмотрел на священника и сказал:
— Отец Федот, вы еще можете оставить здесь оружие и вернуться назад. Если скажете, что мы вас тащили с собой как заложника, вам поверят.
Священник криво улыбнулся и с независимым видом уложил бластер дулом на плечо.
— Я же сказал вам, Яр, что меня интересует истина. И я не отступлюсь. Я иду с вами.
— И вы понимаете…
— Понимаю! — в несвойственной ему манере отрезал отец Федот. — Я не желаю стать мучеником, но и трусом не буду.
Помолчав, он повторил:
— Я иду с вами.
Нинель, мотнув головой, приготовилась что-то ответить священнику, но в этот момент сзади грохнуло и с потолка посыпалась штукатурка.
— Нас торопят, — сказал Аккер. — Пошли, посмотрим, что нам приготовили здешние хозяева.
Широкие металлические двери в конце тупика, которым заканчивался коридор, были закрыты. Сканер сетчатки слева от двери, похоже, совсем недавно был разбит ударом приклада. Нинель скривилась:
— Мне это нравится все меньше.
Яр и Аккер переглянулись, и Яр, остановившись в паре шагов от дверей, чуть пригнулся и поднял руки с бластерами заградительного огня на уровень груди. Нинель и священник с оружием на изготовку метнулись к правой притолоке. Аккер коснулся сенсорной пластины под сканером сетчатки, и двери медленно разъехались в сторону. Изнутри потянуло горелой пластмассой.