Она открыто заявляла ему, что у него никогда не будет девушки или жены. Студентки, которые его окружают, ему не по зубам. Постоянно подвергаясь таким нападкам, Эд в конце концов решил оправдать ее ожидания.
В каком-то смысле мать тем не менее заботилась о нем. Когда он выказал интерес к работе в дорожном патруле, именно она добилась, чтобы с него сняли подростковую судимость – по ее мнению, пятно от убийства бабушки и деда не должно было ограничивать Эда во взрослой жизни.
Такое стремление преступника работать в полиции стало для нас еще одним открытием, на которое мы натыкались неоднократно в ходе наших исследований серийных убийц. Тремя основными мотивами серийных убийц и насильников являются доминирование, манипулирование и контроль. Если вспомнить, что большинство из них – злобные неудачники, уверенные, что в жизни им ничего не светит, да к тому же подвергались того или иного рода физическому или эмоциональному насилию, как Эд Кемпер, неудивительно, что они мечтают стать полицейскими.
Полицейский олицетворяет власть и всеобщее уважение. Находясь на службе, он имеет право наказывать плохих парней – для всеобщего блага. В ходе исследований мы обнаружили, что очень немногие полицейские срываются с катушек и совершают тяжкие преступления, в то время как многие серийные убийцы пытаются поступить в полицию или найти похожую службу – охранниками или сторожами. Мы начали указывать в некоторых наших профилях, что НС может водить машину, как у полицейских: «Форд-Краун-Виктория» или «Шевроле-Каприс». Иногда, как в случае Убийцы детей из Атланты, преступник покупает списанный полицейский автомобиль.
Еще одним распространенным феноменом являлась дружба с полицейскими. Эд Кемпер рассказал нам, что часто посещал бары и рестораны, где бывали полицейские, и завязывал разговор. Так он чувствовал себя инсайдером, ощущал на себе отблеск полицейской славы. А когда стал Убийцей студенток, мог получать сведения о ходе расследования и планировать свой следующий шаг. Вот почему, когда Кемпер позвонил из Колорадо в конце своего долгого кровавого пути, ему с трудом удалось убедить кого-то из копов Санта-Круза, что это не пьяная шутка и что Убийца студенток и правда их дружище Эд. Благодаря тому, что мы от него узнали, мы стали держать в уме вероятность, что преступник попытается внедриться в полицейскую среду. Годы спустя, работая над делом Артура Шоукросса, убивавшего проституток в Рочестере, Нью-Йорк, мой коллега Грег Маккрэри совершенно верно предсказал, что убийцей окажется кто-то из хороших приятелей местных копов – человек, старающийся держаться ближе к ним и тем самым добывающий информацию.
Меня крайне заинтересовала методология Кемпера. То, что он неоднократно выходил сухим из воды, совершая одинаковые преступления в одной и той же местности, означало, что он действует «правильно», анализирует свои преступления и совершенствует технику. Для большинства таких парней охота и убийство – самые важные составляющие жизни, их основная «работа», и они думают о ней постоянно. Эд Кемпер был так хорош в том, что делал, что, когда однажды его остановили на дороге за неработающий задний подфарник, а у него в багажнике лежали два трупа, офицера покорила вежливость нарушителя, и он отпустил его с предупреждением. Кемпер не боялся, что его изобличат или арестуют, наоборот, опасность его возбуждала. Он бесстрастно сообщил нам, что, если бы офицер заглянул в багажник, он бы его убил. В другой раз он убедил охранника в университете пропустить его, когда в машине две женщины умирали от огнестрельных ран. Обе были до подбородка укрыты одеялами: одна на переднем сиденье рядом с Кемпером, другая на заднем. Кемпер спокойно и немного смущенно объяснил, что девушки перебрали и он везет их домой. Последнее было правдой. Однажды он подсадил женщину, которая ловила машину, с сыном-подростком, планируя убить их обоих. Но по дороге заметил в зеркало заднего вида, что досужий мальчишка записал номер его машины, поэтому благоразумно отвез мать с сыном до места и спокойно высадил.
Благодаря своей сообразительности Кемпер даже проводил на других заключенных психологические тесты в тюрьме, поэтому знал терминологию и сам прекрасно мог проанализировать свое поведение. Все касающееся преступлений было для него частью вызова, игры – даже то, как подсадить жертву в машину, не возбудив у нее подозрений. Он рассказывал, что когда притормаживал возле симпатичной девушки и спрашивал, куда она едет, то бросал взгляд на часы, словно решая, хватит ли у него времени. Думая, что имеет дело с человеком занятым, у которого есть дела поважнее, чем подвозить автостопщиц, жертва расслаблялась и отбрасывала сомнения. Помимо лучшего представления о модус операнди убийцы, такая информация дала нам указание на очень важный вывод: нормальные разумные предположения, вербальные подсказки, язык тела и все прочее, на чем мы основываемся при оценке других людей и вынесении суждений о них, к социопатам зачастую неприменимы. Для Эда Кемпера, к примеру, подсадить к себе симпатичную автостопщицу было самым важным делом, и он долго, много и активно размышлял о том, как лучше добиться своей цели, – гораздо дольше, больше и активнее, чем девушка, случайно попавшаяся на его пути, размышляла о нем.
Манипулирование. Доминирование. Контроль. Вот три основные мотивации серийных преступников. Все, что они делают и о чем думают, направлено на дело, заполняющее их в остальном пустые жизни.
Вероятно, самым принципиальным фактором в формировании серийного насильника или убийцы являются фантазии. Я имею в виду фантазии в широком смысле. Фантазии Эда Кемпера начали развиваться очень рано и затрагивали отношения между сексом и смертью. Игра, в которую он играл с сестрой, включала привязывание его к стулу, как будто он находился в газовой камере. Его сексуальные фантазии, включающие других людей, заканчивались смертью партнера и расчленением. Привыкнув считать себя неадекватным, Кемпер не стремился к нормальным отношениям между мальчиком и девочкой. Он думал, что никакая девочка его не захочет. Поэтому у себя в голове он стремился к компенсации – ему надо было полностью обладать своей воображаемой партнершей, а это означало и полный контроль над ее жизнью.
– Живые, они были как чужие, не делились со мной, – объяснял он, делая признание в суде. – Я пытался завязать отношения. Когда я их убивал, думал только о том, что теперь они будут моими.
У большинства убийц на сексуальной почве происходит постепенная эскалация от фантазий к реальности, и переход часто стимулируется порнографией, жестокими экспериментами над животными и насилием в отношении сверстников. Последнее будущий преступник объясняет для себя тем, что «дает им сдачи» за плохое к нему отношение. В случае Кемпера другие дети обижали и отвергали его из-за гигантских размеров и застенчивости. Он сказал нам, что перед тем, как расчленить двух домашних кошек, он украл у сестры куклу и отрезал ей голову и руки, планируя в дальнейшем делать то же самое с живыми существами.
На другом уровне буйная фантазия Кемпера подталкивала его избавиться от доминирующей жестокой матери – все, что он делал, став преступником, следует анализировать именно в этом ключе. Не поймите меня неправильно: я ни в коем случае не оправдываю его действия. Мой опыт и знания говорят мне, что люди должны отвечать за свои поступки, но, по моему мнению, Эд Кемпер был примером человека, который не родился серийным убийцей, а стал им. Были бы у него те же фантазии об убийствах, расти он в более стабильной и заботливой семье? Кто знает. Но стал бы он реализовывать их, если бы не его неудержимый гнев на доминирующую женскую фигуру в его жизни? Я так не думаю, потому что вся «карьера» Кемпера как убийцы являлась, по сути, попыткой добраться до мамочки. Когда он наконец дошел до последнего, заключительного акта, спектакль закончился.
Была еще одна характеристика, которую мы наблюдали снова и снова. Преступник очень редко направлял свой гнев на его истинный объект. Хотя Кемпер рассказывал нам, что мог на цыпочках прокрадываться в материнскую спальню по ночам, держа в руке молоток и фантазируя, как размозжит ей череп, потребовалось по меньшей мере шесть убийств, прежде чем он на самом деле набрался смелости совершить то, чего так хотел. Мы видели немало вариаций подобного замещения. Например, многие убийцы забирают у жертвы «трофеи» – это может быть кольцо, ожерелье и т. д. Убийца дарит трофей своей жене или девушке, даже если она – источник его гнева и враждебности. Как правило, он говорит, что купил украшение или нашел его где-нибудь. Глядя на ожерелье у нее на шее, он заново проживает возбуждение и удовлетворение от убийства и ощущает свое доминирование и контроль, зная, что мог бы сделать с партнершей то же, что и с несчастной жертвой.
Постепенно в своем анализе мы начали разбивать преступление на две фазы – предшествующую непосредственно убийству и последующую. Кемпер уродовал тела жертв, что должно указывать на его сексуальный садизм. Но делал он это посмертно, а не при жизни, так что его целью не было наказать жертву или причинить ей страдания. Слушая Кемпера по многу часов, мы поняли, что расчленение было скорее фетишистским, чем садистским, и больше относилось к фантазиям об обладании.
Не менее важными были и обращение с трупами, и процесс избавления от них. Своих ранних жертв он тщательно захоранивал подальше от материнского дома. А поздних, включая мать и ее подругу, оставил чуть ли не у всех на виду. Это в сочетании с его разъездами по городу с телами в багажнике мы расценили как насмешку над обществом, которое насмехалось над ним.
Мы встречались с Кемпером неоднократно в течение нескольких лет, и каждое его интервью давало нам новую информацию и более точные детали. Перед нами был человек, хладнокровно убивавший молодых умных девушек в расцвете их жизни. Тем не менее должен признаться: в каком-то смысле мне нравился Эд. Он был дружелюбным, открытым, сентиментальным и с хорошим чувством юмора. Насколько можно такое сказать с учетом ситуации, мне нравилось находиться с ним рядом. Естественно, я бы не хотел, чтобы он снова ходил по улицам, да и он, по здравом размышлении, со мной бы согласился. Но мое личное отношение к нему, которое я сохраняю по сей день, указывает на еще один важный фактор во взаимодействии с опасными преступниками. Многие из этих парней весьма приятные, общительные и бойкие.