– Судя по его тону и словам, он считает вас тупыми разинями, – сказал я, – так давайте этим воспользуемся.
Я посоветовал им изобразить как раз таких тупиц: поехать на Сигмон-роуд, но обыскать противоположную обочину дороги, то есть не выполнить его инструкций. Наверняка он будет наблюдать – возможно, вам повезет, и вы схватите его на месте. Если нет, он, по крайней мере, позвонит сказать, какие вы идиоты, что искали не там. Парку Дитцу это понравилось, и позднее он включил этот импровизированный прием в свой научный репертуар.
Полиция устроила показное шоу из поисков трупа, нарушила все инструкции, и, конечно же, этот парень позвонил объяснить, какие они придурки. Его отследили и арестовали прямо у него дома. Чтобы убедиться, что он лгал, нужную обочину Сигмон-роуд тоже обследовали, но трупа там, естественно, не оказалось.
Инцидент в Коньерсе был не единственным ложным следом. При крупных расследованиях они возникают сплошь и рядом, и случай в Атланте не стал исключением. Рядом с дорогой, в лесу, близ места обнаружения давних скелетированных останков, детективам попался женский журнал со спермой на некоторых страницах. Лаборатория ФБР сумела снять с них частичные отпечатки пальцев, а по ним установить личность мужчины. Это был белый водитель фургона, работавший дезинсектором. Психологический символизм очевиден – социопатов подобного типа, убивающих насекомых, всего шаг отделяет от убийства чернокожих детей. Мы знали, как много серийных убийц возвращаются на места преступления или оставления трупа. Полицейские предположили, что он съезжал на обочину в своем фургоне, любовался делом своих рук и мастурбировал, заново переживая возбуждение от нападения и убийства.
Новость доходит до директора ФБР, генерального прокурора и даже Белого дома. Все в нетерпении ожидают, когда смогут заявить о поимке серийного убийцы детей из Атланты. Уже готов пресс-релиз, но несколько обстоятельств меня смущает. Во-первых, он белый. Во-вторых, счастливо женат. Мне кажется, что у этого парня была другая причина остановиться там.
Его вызывают на допрос. Он все отрицает. Ему показывают журнал со страницами, склеившимися от спермы. Ладно, признается он, я там проезжал и выбросил журнал в окно. Это тоже не похоже на правду: он едет сам по себе, одна рука на руле, вторая в штанах, и вдруг швыряет журнал в окно с такой силой, что тот приземляется в лесу? Да у него должны быть руки как у Джонни Юнайтаса!
Сообразив, что это серьезное возражение, он признается, что его жена беременна, вот-вот родит, и у них уже полгода как не было секса. Но он не допускает и мысли об измене любимой женщине, которая носит его ребенка, поэтому отправляется в «Севен-Илевен», покупает журнал, а потом решает в обед уединиться в лесочке и получить некоторое облегчение.
Я всем сердцем соболезновал бедолаге – боже, в этой стране не осталось ничего святого! Подумаешь, человек зашел в лес заняться кое-чем в одиночестве, так нет, теперь даже президент США знает, что он дрочил в кустах!
Когда обманщика из Коньерса поймали, я подумал, что теперь нам станет полегче – по крайней мере, этот расистский ублюдок не будет мешать полиции вести расследование. Но я не учел другого важного фактора, а именно активной роли прессы. С тех пор я всячески стараюсь больше не допускать такую оплошность.
В ходе того расследования я осознал, что повышенное внимание прессы к убийце детей постепенно превратилось для него в отдельное удовольствие. Но я не рассчитывал, что он будет напрямую откликаться на сообщения в СМИ.
Случилось вот что: пресса так рвалась освещать дело, что подробно рассказала о поисках на Сигмон-роуд, оказавшихся бесплодными. Но вскоре после этого новый труп, пятнадцатилетнего Терри Пью, был найден лежащим на виду прямо на Сигмон-роуд в округе Рокдейл.
Для меня это было важнейшим открытием и началом разработки стратегии для поимки убийцы. Получалось, что он внимательно следит за прессой и реагирует на наши отчеты. Он знал, что полиция не найдет тела на Сигмон-роуд, потому что он его там не оставлял. Но теперь он показывает, насколько превосходит нас, как может манипулировать прессой и правоохранительными органами. Он демонстрирует свою дерзость и уверенность. Он может выбросить труп на Сигмон-роуд, если захочет. Он нарушил свой паттерн и проехал двадцать или тридцать миль, просто чтобы сыграть с нами в игру. Теперь мы в курсе, что он за нами следит, поэтому хотим проверить, сможем ли управлять его поведением.
Знай я об этом или рассматривай такую вероятность раньше, я предложил бы установить наблюдение по всей длине Сигмон-роуд. Но сейчас уже слишком поздно. Надо двигаться вперед и попробовать еще что-нибудь сделать.
У меня было несколько идей. Фрэнк Синатра и Сэмми Дэвис – младший должны были дать в Атланте благотворительный концерт в пользу семей жертв. О нем знал весь город, и я был уверен, что убийца придет. Вопрос был в том, как отыскать его среди двадцатитысячной толпы.
Мы с Роем Хейзелвудом написали в профиле, что он – поклонник полиции. Этим мы и решили воспользоваться.
– Дадим ему бесплатный билет, – предложил я.
По обыкновению, полицейские и агенты из полевого офиса в Атланте покосились на меня как на сумасшедшего. Пришлось им объяснять: мы дадим рекламу – мол, поскольку ожидается большое количество зрителей, в Омни потребуется дополнительная охрана. Оплата минимальная, требования к кандидатам: иметь собственный автомобиль (мы знали, что у убийцы он есть), опыт работы в полиции или правоохранительных структурах является преимуществом. Мы проведем короткие собеседования прямо в Омни, используя скрытую камеру наблюдения, вычеркнем тех, кто не может быть нашим преступником, – женщин, пожилых мужчин и т. п. – и сосредоточимся на молодых чернокожих. Каждому мы предложим заполнить анкету, где надо будет перечислить свой опыт работы вроде вождения скорой, попытки попасть на службу в полицию или охрану – в общем, все, что поможет выделить нашего подозреваемого. В конце у нас останется группа человек из ддесяти-двенадцати, которых мы еще раз проверим в связи с имеющимися уликами.
Идея очень понравилась генеральному прокурору, но проблема была в том, что любая большая организация, столкнувшись с нетривиальным решением, впадает в «аналитический паралич». К моменту, когда мою стратегию наконец одобрили, до концерта оставались сутки, и слабая попытка набрать «дополнительную охрану» оказалась бесполезной и запоздалой.
У меня была и другая схема. Я хотел наделать деревянных крестов высотой около фута. Некоторые следовало раздать семьям, другие поставить на местах преступлений как памятники. Один большой поместить в церкви в знак общей скорби по детям. Как только новость об этом разлетится, наш убийца – я был уверен – попробует посетить один из крестов, скорее какой-нибудь удаленный. Может, он даже попробует заполучить такой крест себе. Если установить за ними наблюдение, высоки шансы, что мы его поймаем.
Однако у Бюро ушли недели, чтобы согласовать мой план. Потом начались подковерные войны насчет того, кому изготавливать кресты – специальному цеху ФБР в Вашингтоне, столярной мастерской в Куантико или же полевой офис Атланты закажет их подрядчику? Кресты в конце концов сделали, но к тому времени события уже опередили нас.
К февралю город буквально вышел из-под контроля. Самопровозглашенные психологи составляли свои профили, напрочь расходившиеся друг с другом. Пресса кидалась на каждую новость и цитировала чуть ли не любого, хоть как-то связанного с делом, кто соглашался говорить. Следующей жертвой после обнаружения тела Терри Пью, найденного на Сигмон-роуд, стал двенадцатилетний Патрик Балтазар, труп которого лежал близ шоссе Бафорд в округе Декалб. Как Терри Пью, он был задушен. Кто-то из офиса коронера сообщил, что волосы и волокна, найденные на теле Патрика Балтазара, совпадают с теми, что были найдены на пяти предыдущих жертвах. Именно этих жертв я объединял, считая, что они убиты одним человеком. Заявление офиса коронера сразу же подхватили СМИ.
И тут у меня в голове что-то щелкнуло. Он начнет выбрасывать трупы в реку. Теперь он знает, что у нас есть волокна и волосы. Тело одной из предыдущих жертв, Патрика Роджерса, было найдено в декабре на берегу реки Чаттахучи, относящемся к округу Кобб. Жертва скончалась от удара тупым орудием по голове. Но Патрику было пятнадцать, он был ростом 175 сантиметров и весил 75 килограммов; его выгнали из школы, и он имел проблемы с законом. Полиция не усмотрела в этом деле связи с серией. Так или иначе, я подумал, что теперь убийца воспользуется рекой, где вода смоет большую часть следов.
Надо начинать следить за реками, сказал я, особенно Чаттахучи, главной водной артерией, образующей северо-западную границу города с прилегающим округом Кобб. Но задействовать требовалось несколько юрисдикций, а также ФБР – никто не мог взять на себя слежку целиком. К моменту, когда была организована и одобрена совместная операция ФБР и следственной группы, уже настал апрель.
Пока мы судили да рядили, появилось – неудивительно – следующее тело: тринадцатилетнего Кертиса Уокера нашли в Саут-Ривер. Следующие два – Тимми Хилла тринадцати лет и Эдди Дункана, самого старшего, двадцати одного года – были обнаружены одно за другим в течение двух дней в Чаттахучи. В отличие от предыдущих жертв, большинство из которых находили полностью одетыми, эти три трупа раздели до белья, видимо, чтобы избавиться от волос и волокон.
Неделя за неделей мы наблюдали за мостами и потенциальными местами выброса трупов вдоль реки. Ничего не происходило. Было ясно, что власти теряют веру и считают, что мы никуда не продвигаемся. Раз явного прогресса не было, операцию постановили прекратить в шесть часов утра, по окончании смены, 22 мая.
А в половине третьего ночи того самого дня новобранец полицейской академии по имени Боб Кэмпбелл, дежуря в последний раз на берегу Чаттахучи под мостом Джексон-Парквей, увидел, как посередине моста притормозила машина.